| Справочная книжка по русской агиографии состав. Архим. Леонид. Изд. Графа С. Д. Шереметева. С.-Пб. 1891 г. in 8° на стр. 154–157 читаем: Пафнутий, Преп. Боровский чудотворец † 1473 г. Мая 1. Память 1 Мая. Празднование установлено на Соборе 1547 года «повсеместное». Мощи почивают открыто в Боровском Пафнутиевом Монастыре. Житие написано, как полагают, Вассианом Саниным, (братом преп. Иосифа Волоколамского), Архиепископом Ростовским, в 1506 году. Кончина Преп. Пафнутия и канон ему написаны учеником его Иннокентием. Последний написан до 1531 года, когда Митрополит Даниил благослови петь его. Илия, брат Преп. Пафнутия † XV веке. Некананизован, Погребен в Боровском Пафнутиевом Монастыре. История канонизации русских святых исследование Василия Васильева. Чтения в Императорск. Общ. Истор. и Древн. Росс. 1893 г. кн. 3, стр, 159 и 170. История Русск. Словесносности, Лекции Степана Шевырева ч. IV содержащая XV столетие и начало XVI. М. 1860 г. in 8° стр. 58, 62, 69, 136. Словарь Историч. о святых православных в Российской Церкви и о некоторых подвижниках благочестия местно чтимых С.-Пб. 1836 г. in 8° стр. 225 и 226, Церковь и ея служители, т. I, состав. Е. А. Тихомиров М. 1879 г. in 8° стр. 296 и 297. – А. А. Титов рукописи славянские и русские принадлежащие Действ. Члену Императорского Русского Археологич. Общества И. А. Вахрамееву, вып. II, М. 1892 г. in 8° стр. 183, 255. – Хрисанф Лопарев . Описание Рукописей Императорского Общества Любит. Древн. Письмен. ч. I. С.-Пб. 1892 г. стр. 107, стр. 336. – Древн. IV, 17, Ар. В. 250, 277. Чтения 1892 г. кн. 2, в статье памяти Архимандр. Леонида (Кавелина) стр. 13. – Опыт Русской Историографии В. С. Иконникова , т. I, кн. I и II. Киев 1891/92 г. in 8° стр. 173, 596, 639, 681. 1014, LXVI, CLXVI, CCCLXII. В ст. «Церковно-Историческое исследование о древней области Вятичей, входившей с начала XV и до конца XVIII столетия в состав Крутицкой и частью Суздальской Епархии», сост. I. Л., напеч. в «Чтениях Императорского Общ. Ист. и древн. Росс.», за 1896 г., кн. |
| Наибольшее количество произведений прп. Иосифа (18) находится в сборнике игум. Нифонта (Кормилицына) (РНБ. Q.XVII.64). Владельцами др. сборников, в состав к-рых входили произведения прп. Иосифа, были архиеп. Феодосий, Мартин (Рыков) и игум. Евфимий (Турков). Тенденция к прославлению основателя мон-ря проявилась и в создании произведений, посвященных его жизни и деятельности. Уже в 30-х гг. XVI в. появился краткий летописец ( Зимин. 1950. С. 4-5), затем переписанный в 14 волоколамских рукописях. Не позднее 1531 г. было создано «Похвальное слово» прп. Иосифу Волоцкому, к-рое восходит к несохранившейся «Повести о преподобном игумене Иосифе монастыря Пречистыя Богородици, его же сам созда, в нем же и положено бысть святое тело его» ( Клосс. 1980. С. 63). Написанное мон. Досифеем (Топорковым) «Надгробное слово» прп. Иосифу и составленная старцем Фотием служба прп. Иосифу сохранились в составе 4 сборников 60-90-х гг. XVI в. В единственных списках сохранились Житие прп. Иосифа, написанное еп. Саввой, и Житие, созданное неизвестным автором. Среди книжников И. В. м.- брат прп. Иосифа Вассиан (Санин), автор Жития прп. Пафнутия Боровского. В И. В. м. заботливо сохраняли принадлежавшие ему рукописи, в т. ч. Ирмологий, переписанный Вассианом (Саниным) (РГБ. Вол. 245/66). В книжном собрании помимо традиционных для мон-ря богослужебных книг большая роль принадлежала четьим, среди к-рых преобладала святоотеческая аскетическая лит-ра. Самыми популярными в И. В. м. авторами аскетических сочинений были преподобные Иоанн Лествичник, Исаак Сирин и Симеон Новый Богослов ( Александрова, Суздальцева. 1999. С. 63-64). В И. В. м. переписывались рукописи по заказам др. мон-рей и отдельных лиц, а также, возможно, для продажи и пожертвований обителям и церквам. Учитывая огромную работу и большое количество рукописей, созданных волоколамскими писцами, в монастыре существовал скрипторий или даже несколько скрипториев. Книги для монастыря заказывались и в др. местах. Так, в кон. XV - нач. XVI в. для И. |
| Много чудесных историй сопровождало жизнь преподобного и людей его окружавших. 14 мая. ПРАВМИР. Православная Церковь отмечает день памяти преподобного Пафнутия Боровского. Преподобный Пафнутий Боровский родился в 1394 году в селе Кудинове, недалеко от Боровска, и при крещении был назван Парфением. Его отец Иоанн был сыном крестившегося татарина-баскака Мартина. 20-ти лет Парфений оставил родительский дом и в 1414 году принял постриг с именем Пафнутий в Покровском монастыре на Высоком от настоятеля Маркелла. Когда скончался настоятель монастыря, братия избрала его игуменом. Тридцать лет провел преподобный в Покровской обители, где был и настоятелем, и старцем-духовником. На 51-м году жизни он тяжело заболел, оставил игуменство и принял великую схиму. После выздоровления он ушел из монастыря и поселился с одним иноком на левом берегу реки Протвы, при впадении в нее реки Истерьмы. Вскоре на новое место к нему стала собираться братия. Число иноков быстро возрастало. Был построен новый каменный храм, вместо прежнего деревянного, в честь Рождества Пресвятой Богородицы. В течение 33 лет преподобный Пафнутий обустраивал монастырь. Он собрал вокруг себя 95 человек братии. Это было самое большое количество монахов за всю историю монастыря. По свидетельству современников преподобный Пафнутий во всём избегал неумеренности, всегда старался избегать праздности, любил нищету и скудность. Много чудесных историй сопровождало жизнь преподобного и людей, его окружавших. Многие из них описаны в житии преподобного, написанном его учеником святителем Вассианом Саниным, епископом Ростовским, братом преподобного Иосифа Волоцкого. За неделю до смерти преподобный предсказал свою кончину. Исполнив последнюю молитву и благословив братию, он отошел к Богу 1 мая 1477 года. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. |
| Вассиан, святитель, архиепископ Ростовский, Ярославский и Белозерский (Санин) († 1515, память 23 мая/5 июня в Соборе Ростово-Ярославских святых) Родной брат преподобного Иосифа Волоцкого . Монах Пафнутиева Боровского монастыря. С 1502 года – архимандрит Симонова монастыря. 15 января 1506 года хиротонисан во епископа Ростовского с возведением в сан архиепископа. Скончался 18 августа 1515 года. Он принимал активное участие в тяжбе преподобного Иосифа Волоцкого с Новгородским архиепископом Серапионом и поддерживал сторону брата. Труды: Житие преподобного Пафнутия Боровского, написанное Вассианом Саниным/Изд. и вступ. статья А. П. Кадлубовского//Сборник Историко-филологического общества при Институте князя Безбородко в Нежине. – Нежин, 1899, т. 2, отд.2. – С. 98–149. Полемическое послание к папскому послу Николаю Шомберу (Николаю Немчину) в двух частях. Литература: Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковнослужителей. – Киев, 1913. – С. 1418. Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. – СПб., 1877. – С. 150, 332. Н. Д[урново]. Девятисотлетие русской иерархии 988–1888. Епархии и архиереи. – М., 1888. – С. 23. Православная богословская энциклопедия или Богословский энциклопедический словарь: в 12 т./Под ред. А. П. Лопухина и H. Н. Глубоковского . – СПб., 1900–1911, т. 3. – С. 227. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 41 т. – СПб., 1890–1907, т. 5-а. – С. 628. Читать далее Источник: Русские православные иерархи : 992-1892 : [Каталог] : В 3 том./Митр. Мануил (Лемешевский). - Москва : Изд. Сретенского монастыря, 2002-2004./Т. 1: Аарон-Иоаким II. - 2002. – 543 с. : портр. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 6 голосов: 4.7 из 5) Оглавление XXI Он заснул под самое утро. И не мудрено! Под ударом того летнего, мгновенного вихря он почти так же мгновенно почувствовал – не то, что Джемма красавица, не то, что она ему нравилась – это он знал и прежде… а то, что он едва ли… не полюбил ее! Мгновенно, как тот вихрь, налетела на него любовь. А тут эта глупая дуэль! Скорбные предчувствия начали его мучить. Ну, положим, не убьют его… Что же может выйти из его любви к этой девушке, к невесте другого? Положим даже, что этот «другой» ему не опасен, что сама Джемма полюбит или уже полюбила его… Что же из этого? Как что? Такая красавица… Он ходил по комнате, садился за стол, брал лист бумаги, чертил на нем несколько строк – и тотчас их вымарывал… Вспоминал удивительную фигуру Джеммы, в темном окне, под лучами звезд, всю развеянную теплым вихрем; вспоминал ее мраморные руки, подобные рукам олимпийских богинь, чувствовал их живую тяжесть на плечах своих… Потом он брал брошенную ему розу – и казалось ему, что от ее полузавядших лепестков веяло другим, еще более тонким запахом, чем обычный запах роз… «И вдруг его убьют или изувечат?» Он не ложился в постель и заснул, одетый, на диване. Кто-то потрепал его по плечу… Он открыл глаза и увидел Панталеоне. – Спит, как Александр Македонский накануне вавилонского сражения! – воскликнул старик. – Да который час? – спросил Санин. – Семь часов без четверти; до Ганау – два часа езды, а мы должны быть первые на месте. Русские всегда предупреждают врагов! Я взял лучшую карету во Франкфурте! Санин начал умываться. – А пистолеты где? – Пистолеты привезет тот феррофлукто тедеско. И доктора он же привезет. Панталеоне видимо бодрился, по-вчерашнему; но когда он сел в карету с Саниным, когда кучер защелкал бичом и лошади с места пустились вскачь, – с бывшим певцом и приятелем падуйских драгунов произошла внезапная перемена. Он смутился, даже струхнул. В нем словно что-то обрушилось, как плохо выведенная стенка. – Однако что это мы делаем, боже мой, santissima Madonna! – воскликнул он неожиданно пискливым голосом и схватил себя за волосы. – Что я делаю, я старый дурак, сумасшедший, frenetico? |
| – Сидите играйте. Я сейчас переоденусь и к вам вернусь, – и опять исчезла, прошумев платьем и сдергивая перчатки на ходу. Она точно вернулась очень скоро. Свое нарядное платье она заменила широкой шелковой блузой лилового цвета с открытыми висячими рукавами толстый крученый шнурок перехватывал ее талью. Она подсела к мужу и, дождавшись, что он остался в дураках, сказала ему: «Ну, пышка довольно! (при слове „пышка“ Санин с изумлением глянул на нее, а она весело улыбнулась, отвечая взглядом на его взгляд и выказывая все свои ямочки на щеках) – довольно; я вижу, ты спать хочешь; целуй ручку и отправляйся; а мы с господином Саниным побеседуем вдвоем». – Спать я не хочу, – промолвил Полозов, грузно поднимаясь с кресла, – а отправиться отправлюсь и ручку поцелую. – Она подставила ему свою ладонь, не переставая улыбаться и глядеть на Санина. Полозов тоже глянул на него и ушел не простившись. – Ну, рассказывайте, рассказывайте, – с живостью проговорила Марья Николаевна, разом ставя оба обнаженные локтя на стол и нетерпеливо постукивая ногтями одной руки о ногти другой. – Правда, вы, говорят, женитесь? Сказав эти слова, Марья Николаевна даже голову немножко набок нагнула, чтобы пристальнее и пронзительнее заглянуть Санину в глаза. XXXV Развязное обхождение гжи Полозовой, вероятно, на первых порах смутило бы Санина – хотя он новичком не был и уже потерся между людьми, – если бы в самой этой развязности и фамилиарности он опять-таки не увидел хорошего предзнаменования для своего предприятия. «Будем потакать капризам этой богатой барыни», – решил он про себя – и так же непринужденно, как она его спрашивала, ответил ей: – Да, я женюсь. – На ком? На иностранке? – Да. – Вы недавно с ней познакомились? Во Франкфурте? – Точно так. – И кто она такая? Можно узнать? – Можно. Она дочь кондитера. Марья Николаевна широко раскрыла глаза и подняла брови. – Да ведь это прелесть, – проговорила она медлительным голосом, – это чудо! Я уже полагала, что таких молодых людей, как вы, на свете больше не встречается. Дочь кондитера! |
| В " Вешних водах " Марья Николаевна изображена чудесно, в смысле общей задачи рассказа, даже лучше, чем бы следовало. Тургенев, по ходу дела, должен был представить ее неинтересной женщиной, умевшей одержать победу над Саниным только благодаря его молодости и неопытности. А меж тем, он нарисовал картину захватывающей первобытной правды и потому именно столь величественной и манящей страсти. Нигде Тургеневу не удавалось говорить о любви с большей силой и мощью. Словно бы в нем самом на мгновенье проснулись воспоминания о другой огромной страсти, пережитой его отдаленным предком тысячи лет тому назад. Даже язык, которым описывается сцена в лесу, как будто уже не тургеневский. Но слишком дикими, необузданными показались художнику эти воспоминания из отдаленного прошлого. К чему они? Они бесполезны, они грозят нарушить мирную обыденность культурной жизни. Марья Николаевна увлекла Санина, и он покинул свою прекрасную, скромную невесту из кондитерской. Правда, невеста поплакала, но утешилась и нашла себе жениха получше Санина. Это должно бы было успокоить Тургенева и дать ему " нравственное право " без страха взглянуть на раскрывшуюся перед ним страницу из отдаленной истории человека, еще сохранившую, быть может, на себе следы непонятного, кажущегося невозможным начала нашего существования, когда идеи еще не сдерживали его естественных склонностей и страстей. Но " культурность " спутала Тургенева по рукам и ногам. Он не мог даже и на минуту допустить, что свободная и опасная любовь Марьи Николаевны может ему рассказать нечто новое и важное о жизни, чего нет в книгах и разговорах современных людей. Все не культурное подлежит исстреблению. Оттого-то в своем рассказе Тургенев всячески старается скомпрометировать Марью Николаевну в глазах читателя. Оттого-то ей в возлюбленные дан такой тихий и ручной герой, как Санин — " кисляй " , выражаясь словами Веретьева, который мало того, что потерял способность ко всяким свободным движениям, вдобавок еще связан данным им своей невесте обещанием. Тургенев считал и хотел заставить читателя считать чувства Марьи Николаевны незаконными и подлежащими искоренению. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Послание о соблюдении соборного приговора 1504 г. Приводится по изданию: Казакова Н.А., Лурье И.С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - начала XVI в. М.-Л. 1955 Список источников «Послание о соблюдении соборного приговора 1504 г.» до настоящего времени не было опубликовано и специально не исследовалось. Однако оно является существенным источником, рисующим борьбу по вопросу об отношении к ереси, которая разгорелась между «осифлянами» и «нестяжателями» после собора 1504 г. Если воинствующие церковники во главе с Иосифом Саниным настаивали на самом решительном преследовании еретиков, то нестяжатели были сторонниками более осторожной тактики по отношению к еретикам, проявляли большую терпимость. Против нестяжателей и было направлено публикуемое «Послание». Это «Послание» содержит новые существенные сведения о социальном составе еретиков, а также помогает разобраться в истории текста «Просветителя», в который оно было позднее включено. «Послание» написано от имени митрополита Симона. Однако его составителем, очевидно, был Иосиф Волоцкий. «Послание о соблюдении соборного приговора» дошло до нас в тех же полемических сборниках (Рогожского извода), где помещено «Слово об осуждении еретиков» и «Слово о благопремудростных коварствах», — перечисление их см. выше в археографическом введении к «Слову об осуждении еретиков» 1—8). Помимо этого «Послание о соблюдении соборного приговора 1504 г.» содержится в сборнике (Синодального извода): БИЛ, Фунд. 171; 4°; первая половина XVII в., лл. 250—255. Во всех этих сборниках помещены произведения Иосифа, которые относятся к его борьбе с «новогородскими еретиками». Однако ни перед «Посланием о соблюдении соборного приговора», ни в начале сборника имени автора нет. Даже больше того, несомненно, что «Послание» написано от имени митрополита Симона. Это явствует хотя бы из сравнения послания с его изложением в 15-м слове «Просветителя». |
| В ответ ей Санин крепко-крепко притиснул ее руку к своей груди и повлек ее вперед. – Мама, – сказала Джемма, входя с Саниным в комнату, где сидела фрау Леноре, – я привела настоящего! XXIX Если бы Джемма объявила, что привела с собою холеру или самую смерть, фрау Леноре, должно полагать, не могла бы с большим отчаянием принять это известие. Она немедленно села в угол, лицом к стене, – и залилась слезами, почти заголосила, ни дать ни взять русская крестьянка над гробом мужа или сына. На первых порах Джемма до того смутилась, что даже не подошла к матери – и остановилась, как статуя, посреди комнаты; а Санин совсем потерялся – хоть самому удариться в слезы! Целый час продолжался этот безутешный плач, целый час! Панталеоне почел за лучшее запереть наружную дверь кондитерской, как бы кто чужой не вошел – благо, пора стояла ранняя. Старик сам чувствовал недоумение – и во всяком случае не одобрял поспешности, с которой поступили Джемма и Санин, а, впрочем, осуждать их не решался и готов был оказать им покровительство – в случае нужды: уж очень не любил он Клюбера! Эмиль считал себя посредником между своим другом и сестрой – и чуть не гордился тем, что как это все превосходно удалось! Он никак не в состоянии был понять, чего фрау Леноре так убивается, и в сердце своем он тут же решил, что женщины, даже самые лучшие, страдают отсутствием сообразительной способности! Санину приходилось хуже всех. Фрау Леноре поднимала вопль и отмахивалась руками, как только он приближался к ней, – и напрасно он попытался, стон в отдалении, несколько раз громко воскликнуть: «Прошу руки вашей дочери!» Фрау Леноре особенно досадовала на себя за то, что «как могла она быть до того слепою – и ничего не видеть!» «Был бы мой Джиован Баттиста жив, – твердила она сквозь слезы, – ничего бы этого не случилось!» – «Господи, что же это такое? – думал Санин, – ведь это глупо наконец!» Ни сам он не смел взглянуть на Джемму, ни она не решалась поднять на него глаза. Она ограничивалась тем, что терпеливо ухаживала за матерью, которая сначала и ее отталкивала… |
| Так я начал заниматься туризмом сначала в школе, потом на станции юных туристов. В 8-9-м классе уже сам организовывал в школе походы и туристические слеты – сам ездил в СЭС, получал разрешения на это. Потом попал в армию. Я хотел в Афганистан и написал два рапорта, но их отклонили, потому что у меня проблемы с глазами. – Какой был мотив попасть в Афганистан? – Никакой. Ты должен это делать, и все. – Как к этой идее отнеслись родители? – А как можно остановить человека, который уверен в том, что он делает? Не было такого: «Нет, ты никуда не пойдешь!», но они, конечно, переживали. Но в результате я попал на Кавказ, в войсковую разведку, был командиром взвода. Вернулся из армии, попробовал учиться – я еще до армии поступал в Ленинградский гидромет – пришел на собеседование, там сидели человек шесть дедушек и бабушек, которые, наверное, еще лично знали Амундсена, они спросили: «Молодой человек, что вас привело в наш институт?» Я сказал: «Я хочу в Антарктиду». Они на меня посмотрели с удивлением. Спросили: «Что вы про нее знаете?» А знал я про нее практически все: все станции, все маршруты санно-гусеничных поездов, Саниным зачитывался. И Остапа понесло… Мне поставили максимальное количество баллов – три, но я завалил физику. Я забрал документы и уехал, поступил без экзаменов в Московский топографический политехникум, проучился там год, я был отличником круглым по спецпредметам, ушел в армию, вернулся, пробовал учиться еще, но не пошло уже, все. Решил поступать в МГУ на географический факультет, но у меня с точными науками проблемы, и я, как всегда, завалил физику. Но там был еще один парнишка демобилизованный, мы с ним устроили мини-скандал, потому что приехали из горячих точек, и нас приняли, закрыли глаза. Так я, вместо того чтобы учиться, первые полгода ходил в горы. – Зачем тогда поступали, по инерции? – Мама сказала поступить – и я поступил. Меня оттуда отчислили, а дальше – перестройка, бизнес. Параллельно я еще ушел в альпинизм, то есть занимался одновременно бизнесом и альпинизмом. Потом сделал свою компанию. Около трех лет финансировал ледолазание как спорт: покупал снаряжение, финансировал соревнования, возил людей за границу командами за свои деньги. А потом был такой период безвременья, когда я решил уйти, все распродал, но в один прекрасный момент вернулся. Работал в различных российских компаниях, которые занимаются снаряжением. Потом стал вести блог «Рюкзак, шмурдяк и карабин», поставил себе задачу: стать самым известным экипировщиком в этой стране. |
|
|
