| В среду после часов и изобразительных вместо отпуста священник читает молитву «Владыко многомилостиве...», а молящиеся падают ниц, испрашивает «прощение» у предстоящих. В первые три дня совершается литургия преждеосвященных Даров. На вечерне, соединяемой с этой литургией, читаются две паремии. После пения «Да исправится молитва моя...» и великих поклонов читается положенное Евангелие. Преждеосвященной литургией в среду оканчивается порядок служб собственно великопостных. На ней оканчиваются великие поклоны (после «Буди имя Господне...»), в последний раз прочитывается молитва св. Ефрема Сирина с поклонами; оканчиваются также кафизмы, как на утрени, так на часах и вечерне. Великий Четверток. Утреня по уставу начинается в 7-м (по-нашему в 1-м) часу ночи. После пения «Аллилуия» на этой утрени поется трижды тропарь «Егда славнии ученицы...», непосредственно после которого читается Евангелие и 50-й псалом, а за ним сряду же следует канон (молитва «Спаси, Боже...» с Четвертка до Фоминой недели не читается), светилен, хвалитные псалмы, стихиры «на хвалитех», вседневное читаемое славословие и проч. После пения «Утверди, Боже...» читается первый час, тропарь и кондак Триоди. После Богородична 1-го часа «Что Тя наречем...» – тропарь пророчества, прокимен, чтение паремии из книг пророчества Иеремии. После паремии следует: «Вонмем», «Премудрость», чтец: прокимен, а вслед за ним читается молитва «Стопы моя...» и проч. Часы: 3, 6 и 9 – обычные вседневные; после молитвы 9-го часа «Владыко, Господи...», чин изобразительных; изобразительные начинаются с чтения «Блажен...», без пения их. Литургия св. Василия Великого совершается в соединении с вечернею; при пении «Господи, воззвах...», священник, по перемене бывших на нем священных одежд черного цвета на облачение другого цвета (не темного только), исходит и кадит, и по еже возвратится, творит проскомидию (обычно проскомидия совершается во время чтения часов); вход с Евангелием, после возглашения «Премудрость, прости» и пения «Свете тихий...», следует: «Вонмем», «Мир всем», «Премудрость, вонмем», прокимен, и читаются три паремии; после паремий – малая ектения, оканчивающаяся возгласом «Яко свят... ныне и присно...»; «Трисвятое», Апостол, и затем совершается по обычному порядку самая литургия. На литургии вместо «Херувимской» поется песнь «Вечери Твоея тайныя...» трижды (дважды до входа и единожды после входа), а в конце «Аллилуия» трижды; та же песнь поется вместо причастна, вместо стиха «Тело Христово приимите...»; по окончании причащения поется «Аллилуия» трижды; вместо «Да исполнятся уста наша...» поется та же песнь и «Аллилуия»; вместо «О Тебе радуется...» – ирмос 9-й песни канона «Странствия Владычня...» Отпуст: «Иже за превосходящую благость...» (см. Служебник). |
| Великие Князья очень рано поняли, что удельная система, поддерживаемая только своею Норманскою законностию и пришлыми княжескими дружинами, не с большими усилиями могла быть уничтожена; ибо, собственно, народ, над которым они княжили, ее не признавал и не сочувствовал ей, как идее чужеземной, пришлой, а не родной, и первоначально даже старался уклоняться от всякого участия в княжеских усобицах; таковое направление великокняжеской власти, согласное с местными обстоятельствами, натурально вызывало энегрическое противоборство со стороны удельных князей, доходившее до жестокости. А потому все усилия удельных князей, терзавшие наше отечество, и которые так были порицаемы нашими позднейшими летописцами (отнюдь не Нестором), не понимавшими дела, в сущности своей были мерами законными; а в начале нашей истории даже самые жестокости оправдывались необходимостию. Так в настоящем случае: ежели бы Владимир не убил Ярополка, то наверное бы сам погиб от него; Борис, Глеб и Святослав были убиты Святополком, не смотря на то, что не думали возмущаться против него; та же участь ждала Ярослава, ежели бы он не успел вооружиться и не получил помощи от Новгородцев; но сам же Ярослав, сделавшись Великим князем, в свою очередь не задумался посадить в поруб своего брата, Судислава. Вообще, удельные князья могли существовать тогда только, когда их было много; в противном случае борьба не могла иметь средины и всегда должна была кончиться гибелью или Великого или удельного князя; и потому всякое средство к защите, или к победе, было позволительно и законно; и тем больше со стороны удельного князя, который, как слабейший, шел на явную и беспощадную гибель в случае неудачи. Соображая все сие, Владимира здесь нельзя упрекать ни в зверстве, ни в жестокости в отношения к Ярополку; стоит только припомнить позднейшую историю Василия Темного с Шемякою. А по сему рассказ Нестора в этом случае натурален и правилен: изменническое убиение Яророполка было в естественном порядке дел и летописец ни осуждает, ни защищает этого поступка. |
| Он добавляет, что в Москве говорят про великого князя: воля государева - божия воля, государь - исполнитель воли божией. Когда москвичей спрашивают о каком-нибудь неизвестном им или сомнительном деле, они отвечают затверженными выражениями: мы того не знаем, знает то бог да великий государь. По словам Герберштейна, они даже величали своего государя ключником и постельничим божиим, применяя язык московского двора к столь возвышенным отношениям. Так уже ко времени Василиева преемника Ивана IV в Москве был готов тот кодекс политических понятий, которым так долго жила потом Московская Русь. ВЫВОДЫ. Припоминая изученные нами сегодня явления, не можем сказать, чтобы полтора века со смерти Василия Темного прошли даром для политического сознания и власти московского государя. Идея государственного объединения всей Русской земли, национального значения московского государя, свыше возложенного на него полномочия блюсти народное благо - эти идеи вместе с первыми попытками установить состав верховной власти, единой и неделимой, надобно признать значительными успехами для московских умов того времени. Впрочем, значение этих успехов ограничилось бы историей понятий, если бы они не сопровождались соответственным движением общественного и государственного порядка, к изучению которого мы обращаемся. ЛЕКЦИЯ XXVII МОСКОВСКОЕ БОЯРСТВО. ПЕРЕМЕНА В ЕГО СОСТАВЕ С ПОЛОВИНЫ XV в. УСЛОВИЯ И ПРАВИЛА РОДОСЛОВНОГО РАСПОРЯДКА БОЯРСКИХ ФАМИЛИЙ. ПОЛИТИЧЕСКОЕ НАСТРОЕНИЕ БОЯРСТВА В НОВОМ ЕГО СОСТАВЕ. ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОСКОВСКОГО БОЯРСТВА КАК КЛАССА. МЕСТНИЧЕСТВО. МЕСТНИЧЕСКОЕ ОТЕЧЕСТВО. МЕСТНИЧЕСКИЙ СЧЕТ ПРОСТОЙ И СЛОЖНЫЙ. ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ МЕСТНИЧЕСТВА. ИДЕЯ МЕСТНИЧЕСТВА. КОГДА ОНО СЛОЖИЛОСЬ В СИСТЕМУ. ЗНАЧЕНИЕ ЕГО КАК ПОЛИТИЧЕСКОЙ ГАРАНТИИ ДЛЯ БОЯРСТВА. НЕДОСТАТКИ ЕГО В ЭТОМ ОТНОШЕНИИ. ВНУТРЕННИЕ ОТНОШЕНИЯ. Изучая политические последствия основного факта периода - превращения Московского княжества в великорусское государство, я указал действие этого факта на политическое сознание московского государя и великорусского общества. Этот факт утвердил в уме московского государя новый взгляд на свою власть, как и в умах великорусского народа новый взгляд на своего государя. Почувствовав себя на высоте национального властителя, московский государь страшно вырос в своих собственных глазах, как и в глазах своего народа. Но, заронив в умы новые политические понятия, тот же факт вызвал и новые политические отношения. Политическое объединение Великороссии глубоко изменило положение и взаимные отношения классов объединенного русского общества, и прежде всего состав и настроение его верхнего слоя, боярства, а перемена в составе и настроении этого класса изменила его отношение к государю и изменила не в том направлении, в каком изменилось отношение к нему остального общества. |
| ОБЩАЯ ПРИЧИНА ПАДЕНИЯ ВОЛЬНОГО ГОРОДА. Таковы недостатки новгородского государственного строя и быта. Не подумайте, что я изложил их, чтобы объяснить падение Новгорода. Эти недостатки важны для нас не как причины его падения, а как следствия противоречий его политического склада, как доказательство, что в ходе исторических дел есть своя логика, известная закономерность. Около половины XV в. мыслящие люди Новгорода, предчувствуя его падение, расположены были видеть причину приближавшейся беды в городских раздорах. Новгородский архиепископ Иона, отговаривая Василия Темного незадолго до его смерти от похода на Новгород, обещал великому князю испросить у бога его сыну Ивану свободу от Орды за сохранение свободы Новгорода и при этом, вдруг заплакав, произнес: " Кто может озлобить толикое множество людей моих, смирить величие моего города? Только усобицы смятут их, раздор низложит их " . Но в судьбе Новгорода усобицами, как и другими недостатками его быта, можно объяснить разве только легкость его покорения Москвой. Новгород пал бы, если бы и был от них свободен: участь вольного города была решена не местными условиями, а более общей причиной, более широким и гнетущим историческим процессом. Я указывал на этот процесс, заканчивая историю Московского княжества в удельные века. К половине XV в. образование великорусской народности уже завершилось; ей недоставало только единства политического. Эта народность должна была бороться за свое существование на востоке, на юге и на западе. Она искала политического центра, около которого могла бы собрать свои силы для этой тяжелой и опасной борьбы. Мы видели, как таким центром сделалась Москва. как удельные династические стремления московских князей встретились с политическими потребностями всего великорусского населения. Эта встреча решила участь не только Новгорода Великого, но и других самостоятельных политических миров, какие еще оставались на Руси к половине XV в. Уничтожение особности земских частей независимо от их политической формы было жертвой, которой требовало общее благо земли, теперь становившейся строго централизованным и однообразно устроенным государством, и московский государь явился исполнителем этого требования. А Новгород, по основам своего народного быта органическая часть Великороссии, жил отдельною от нее жизнью и хотел продолжать так жить, не разделяя ее интересов и тягостей: в 1477 г., переговариваясь с Иваном III, новгородцы ставили условие, чтобы их " в Низовскую землю к берегу " на службу не посылали - защищать южную окраину Московского государства от татар. Новгород при лучшем политическом устройстве мог бы вести более упорную борьбу с Москвой, но исход этой борьбы был бы все тот же: вольный город неминуемо пал бы под ударами Москвы. |
| — Москва далеко, — когда-когда еще надумают заглянуть сюда. Убью царского посла, что приедет за данью и не будут мои народы платить русским ясак, — решил Кучум и, действительно, убил посла московского, явившегося за данью. Порвав мирную связь с русским царем, Кучум не препятствовал подчиненным ему диким кочевым племенам остяков, вогуличей и татар нападать на порубежные владения русских поселенцев. Первые поселенцы начали заселять этот Пермский край еще в XI веке. Это были сыны сильной Новгородской вольницы. Еще в 1472 г., при великом князе Иоане III, воевода Пермский завоевал Соликамский край, расположенный по эту сторону Каменного Пояса и названный Великой Пермью (теперешняя Пермская губерния). В середине XVI века здесь поселились купцы-промышленники, Строгановы, родом из Ростовской земли. Испокон веков Строгановы славились своими богатствами. В XV веке они были настолько богаты, что выкупили великого князя русского, Василия Темного, из татарского плена, за что были пожалованы огромными землями на северо-востоке России, в Устюжском уезде и Вондакурской волости. А при Иоане IV они перевели свою промышленность дальше на Каму. Старший тогда из Строгановых, Григорий Аникиевич, бил челом царю в 1558 г., прося его разрешения населять земли по реке Перми и Каме до реки Чусовой. В своей челобитной грамоте он говорил так об этих местах: «В восьмидесяти восьми верстах от Великой Перми, по реке Каме, по обе ее стороны, до реки Чусовой, лежат места пустые, леса черные, реки и озера дикие и острова и наволоки пустые, а всего пустого леса здесь сорок шесть верст. До сих пор на этом месте пашни не паханы, дворы не стаивали и в царскую казну пошлина никакая не бывала, и теперь эти земли не отданы никому, в писцовых книгах, в купчих и правежных не записаны ни у кого». При этом Строганов заявлял, что хочет на этом месте городок поставить, снабдить его пушками и пищалями, пушкарей, пищалочников, воротников прибрать для береженья от ногайских людей и иных орд; по речкам до самых вершин и по озерам лес рубить, расчищая место, пашню пахать, дворы ставить, людей созывать не письменных и не тяглых, рассолу искать, а где найдется рассол — варницы ставить и соль варить. |
| Далее Карамзин достаточно много пишет о Каббале, которую оценивает резко негативно. Возможно, тут отразился опыт участия Карамзина в деятельности масонских лож, в которых Каббала пользовалась большим интересом 86 . Подробно описывая и резко критикуя Каббалу, Карамзин не просто проявлял себя как ортодоксальный христианин, но и окончательно порывал с давними симпатиями. Впрочем, еще будучи связанным с масонством (в конце XVIII в.), Карамзин был чужд их оккультным исканиям и ритуалам, сдержанно относился к ценимым в их среде мистико-моралистическим сочинениям 87 . Заслуживает внимания следующая фраза Карамзина: «Каббалисты хвалились древними преданиями, будто бы дошедшими до них от Моисея; многие уверяли даже, что имеют Книгу, полученную Адамом от Бога, и главный источник Соломоновой мудрости; что они знают все тайны Природы, могут изъяснять сновидения, угадывать будущее, повелевать Духами; что сею наукою Моисей восторжествовал над Египетскими волхвами, Илия повелевал огнем небесным, Даниил смыкал челюсти львам; что Ветхий Завет исполнен хитрых иносказаний, объясняемых Каббалою; что она творит чудеса посредством некоторых слов Библии, и проч. Не удивительно, если сии внушения произвели сильное действие в умах слабых» 88 . Очень вероятно, что говоря об «умах слабых», историк подразумевает не только тех жителей России, которые приняли ересь, но и намекает на своих современников – масонов. Подобные намеки вообще были характерными для текста Карамзина. Например, как показал М.Б. Свердлов, в описаниях Карамзиным обстоятельств убийства Андрея Боголюбского, правления Василия Темного, соляного бунта 1648 г. и действий Алексея Михайловича в это время, содержатся намеки Александру I на «худых советников» начала его царствования, проблемы коррупции и т. д 89 . Точно также представляется вероятным, что, обращая внимание читателей на поддержку жидовствующих со стороны митрополита Зосимы, Карамзин имел в виду и современные ему реалии. Напомним, что в период, когда писались и готовились к изданию первые восемь томов «Истории государства Российского», должность обер-прокурора Святейшего Синода занимал Александр Голицын. |
| Вслед за тем толпа казаков - и с нею осужденный на смерть Кольцо - явилась в пермской стране. В половине XVI века на северо-востоке нынешней России ярко обозначается широкая деятельность фамилии Строгоновых. Отечество этого рода была в старину Ростовская земля. Уже около половины XV века Строгоновы являются людьми очень богатыми: они содействовали своими средствами выкупу Василия Темного. В XVI веке Аникий Строгонов водворился в Сольвычегодске, завел там соляные варницы, вел большой торг мехами с инородцами, привлекал к себе русских переселенцев и нажил громадное состояние. Он оставил двух сыновей: Якова и Григория. В 1558 году, по ходатайству Григория Строгонова, царь подарил ему, ниже Перми в 88 верстах, по обе стороны Камы до Чусовой, пустое пространство на 146 верст, с правом населять его пришлыми людьми, но только не тяглыми и не письменными (т. е. значившимися по каким-нибудь спискам), не ворами и не разбойниками, со льготой для новых поселенцев от государственных налогов и повинностей на двадцать лет; дозволял ему также построить город, снарядить его пушками и пищалями, прибрать военных людей и открыть в нем для приезжающих купцов беспошлинный торг. Для вооружения своего города Строгоновы имели право варить селитру. В тот век, когда в народе сильно господствовало стремление переселяться с целью найти более льготную жизнь, земли Строгоновых быстро населялись. В 1564 году, кроме прежде построенного города Канкара, Строгоновы с царского дозволения построили другой город Кергедан. В 1568 году царская жалованная грамота прибавила к владениям Строгоновых берега реки Чусовой на 20 верст протяжения. Новые поселения Строгоновых не оставались в покое: на них начали нападать разные инородцы: остяки, вогуличи, черемисы, нагаи, и в 1572 году царь дозволил Строгоновым набирать себе охочих казаков и ходить войной против враждебных инородцев. Вскоре Строгоновы вошли в столкновение с зауральским краем. На берегах рек Тобола, Иртыша и Туры существовало татарское царство, носившее название Сибири, с главным городом того же имени, иначе наз. |
| Труднее объяснение другого явления, именно собственных кожаных денег, имеющих условную ценность; но в истории много таких явлений, которых мы объяснить теперь не можем и которых однако, отвергать не имеем права, если об них существуют ясные, не подлежащие сомнению известия. Но таковы именно свидетельства современников и очевидцев – Рубруквиса и Гильберта де Ланноа; названия единиц нашей древней монетной системы могли, положим, ввести в заблуждение Герберштейна, за сто лет до которого, по его собственному свидетельству, перестали уже употреблять вместо денег мордки и ушки белок и других зверей; но как же отвергать свидетельства Рубруквиса и Ланноа – очевидцев? Один старый исследователь, отвергавший кожаные деньги, смеялся над свидетельством, что в Ливонии ходили беличьи ушки с серебряными гвоздиками и назывались ногатами; другой, позднейший исследователь находит это известие замечательным: но его мнению, оно может указывать на обычай наших предков мелкую серебряную монету для сохранности укреплять в лоскутки звериных шкур, откуда легко могло образоваться у иностранцев мнение, что в России ходили беличьи и куньи мордки или ушки, части шкуры, негодные для меха, но надежные для хранения монет. Исследователи могут успокоиться насчет кожаных лоскутков с гвоздиками, ибо такова была именно форма древнейших ассигнаций в Европе: к 1241 году император Фридрих II пустил в обращение кожаные деньги в Италии; они состояли из кожаного лоскута, на одной стороне которого находился небольшой серебряный гвоздик, а на другой – изображение государя; каждый лоскут имел ценность золотого августала. Знаем, что такого же рода монеты ходили во Франции в XIV веке. Неужели же мы должны предположить, что Ланноа в Новгороде, Рубруквис в степях приволжских, итальянские, французские историки на западе Европы – все согласились выдумать кожаные деньги и дать им обращение – в своих известиях только! Наконец, знаем, что у татар в описываемое время были бумажные и кожаные деньги по образцу китайскому. О переменах монеты в Новгороде встречаем следующие известия: под 1410 годом летописец говорит, что новгородцы начали употреблять во внутренней торговле лобки и гроши литовские и артуги немецкие, а куны отложили; под 1420 годом говорится, что новгородцы стали торговать деньгами серебряными, артуги же, которыми торговали 9 лет, продали немцам. |
| С тех пор Владислав начал еще усерднее молиться: слезы текли из глаз его, как быстрины речные, и, где падали на мрамор, проходили насквозь, так что и теперь видны скважины на мраморах. И вот является к нему какой-то человек, светлый и страшный, и говорит ему: «Ради слез твоих дает тебе Бог победу над Батыем; ступай сейчас же на него». Вестник исчез; но у башни стоял конь оседланный, никем не держимый, и на коне секира. Владислав немедленно сел на коня, взял секиру в руки и повел дружину свою на стан Батыев, а у Батыя тогда было мало войска, потому что все татары его разошлись в загоны. Находившиеся в стане татары побежали пред Владиславом; побежал и сам Батый с сестрою королевскою, но был настигнут Владиславом, который сам сразился с ним. Королевна стала помогать Батыю; тогда Владислав возопил к Богу о помощи, одолел Батыя и убил его вместе с сестрою своею. Венгры расположились в стане Батыевом и хватали татар, возвращавшихся из загонов: добычу отнимали, самих предавали смерти, но кто хотел креститься, тех оставляли в живых. И на память последнему роду воздвигнуто было на городовом столпе изваяние: сидит король Владислав на коне, в руке держит секиру, которою убил Батыя и сестру свою. В основе сказания лежит истинное происшествие – поражение татар при осаде Ольмюца чешским воеводою, Ярославом Штернбергским; и по чешскому поэтическому преданию, от руки Ярослава погиб в битве сын хана Кублая. Нет сомнения, что сказание это составилось на юге и принесено к нам на север известным сербом, Пахомием Логофетом. Великое событие, которым началось освобождение Северо-Восточной Руси от татар, – Куликовская битва не могла остаться без особенного описания. И действительно, составилось первоначальное сказание, вполне сходное по характеру своему со сказанием об Александре Невском, проникнутое религиозным чувством, вследствие чего приводятся в полноте молитвы, которые произносит главное действующее лицо, помещены благочестивые рассуждения и восклицания самого писателя; при описании самого дела нет подозрительных подробностей. |
| Под 1259 годом волынский летописец сообщает нам любопытное известие о построении и населении города Холма: однажды князь Даниил Романович, охотясь, увидел красивое и лесное место на горе, окруженной равниною (полем): место ему полюбилось, и он построил сперва на нем маленькую крепость, а потом другую, большую и начал призывать отовсюду немцев и русских, иноязычников и поляков, и набежало много всяких ремесленников от татар: седельники, лучники, тулники, кузнецы, медники, серебряники, закипела жизнь, и наполнились дворами окрестности города (крепости), поле и села. Князь Мстислав Данилович для выслушания завещания брата своего Владимира Васильевича созывает во Владимире Волынском горожан (местичей) – русских и немцев; на похоронах Владимировых плакали немцы, сурожцы и жиды. Во время литовского владычества жиды получили большие льготы; по грамоте Витовтовой, данной в 1388 году, за убийство, нанесение раны, побоев жиду виноватый отвечает так же, как за убийство, раны, побои, нанесенные шляхтичу; если христианин разгонит жидовское собрание, то наказывается по обычаю земскому и все его имущество отбирается в казну; за оскорбление, нанесенное школе жидовской, виноватый платит великокняжескому старосте два фунта перцу. Жида можно заставить присягнуть на десяти заповедях только при важном иске, где дело идет не меньше как о 50 гривнах литого серебра; в других же случаях жид присягает перед школою, у дверей. Жида-заимодавца нельзя заставить выдать заклад в субботу. Если христианин обвинит жида в убийстве христианского младенца, то преступление должно быть засвидетельствовано тремя христианами и тремя жидами добрыми; если же свидетели объявят его невинным, то обвинитель должен потерпеть то же наказание, какое предстояло обвиненному. Во время литовского владычества города русские стали получать право немецкое, магдебургское. Ставши королем польским, Ягайло немедленно, в 1387 году, дал Вильне магдебургское право; великий князь Сигизмунд Кейстутович в 1432 году подтвердил это пожалование грамотою на русском языке: вследствие этого жители Вильны, как римской, так и русской веры, высвобождались из-под ведомства воевод, судей и всяких чиновников великокняжеских и во всех делах расправлялись перед своим войтом. |
|
|
