| Создалась тяжелая ситуация: колокольня необходима, а государевы деньги в размере 7 тысяч истрачены. Тогда главный строитель колокольни и корпусов – эконом архиерейского дома игумен Абалакского монастыря Маргарит – едет по епархии с «шнуровой книгой» для пожертвований. В эту поездку были собраны значительные денежные средства, на которые в 1797 году и была выстроена нынешняя пятиярусная колокольня. В высоту она имеет 35 сажен (около 75 метров). Таких высоких колоколен немного и во всей России. До снятия колоколов во время советской власти колокольня на двух ярусах имела 15 колоколов. Самый большой из них – тысячепудовый. Вылит «в 1738 году на Тагильском заводе, старанием Митрополита Антония (Стаховского) и иждивением, как показывает надпись на нем, дворянина Акинфа Никитича Демидова». Сегодня Соборная колокольня является замечательным украшением архитектурного ансамбля Тобольского кремля. С 2004 года идет реставрация, которая полностью должна завершиться в 2011 году. Для колокольни был изготовлен большой колокол весом 25 тонн. Колокол был торжественно освящен и водружен на колокольню 29 октября 2007 года, в день обретения мощей святителя Иоанна Тобольского и всея Сибири Чудотворца. Храм во имя преподобного Сергия Радонежского Одновременно с началом реставрации в 2004 году было принято решение о восстановлении западных ворот, называвшихся ранее «Святыми», и надвратной церкви во имя преподобного Сергия Радонежского. Этот храм соединил Соборную колокольню и ризницу, замкнув в круг весь ансамбль Тобольского кремля. Строительно-реставрационные работы пока еще не завершены. Храм готовится к росписи. Соборная колокольня, расположена к югу от ризницы, является памятником архитектуры классицизма. Высота кремлёвской доминанты - 75 метров. Она была построена в 1794-1797 годах взамен стоявшей на Софийском дворе вблизи её западной ограды старой шатровой звонницы, разобранной в середине XVIII века. Проект колокольни был составлен губернским архитектором А. Гучевым в 1785 году, но строительство удалось развернуть лишь с 1791 года. 10 июля 1792 года возведённая на 11 сажень, она неожиданно развалилась. После этой катастрофы проект был откорректирован геодезистом Ф. Уткиным, который работал ранее вместе с А. Гучевым. Работы по строительству колокольни велись под присмотром Ф. Уткина, которому помогали штатные служители Софийского двора П. Савин и К. Калмыков. По новому проекту фундамент под колокольню был заложен в 1794 году несколько подальше от обрыва. Строительство колокольни успешно завершилось 14 октября 1797 года. |
| В Иркутске, как и в Селенгинске, по просьбе митр. Тобольского и Сибирского Антония (Стаховского) И. рукополагал ставленников во иереи и во диаконы. Для получения сана им следовало бы ехать в Тобольск, но присутствие в Иркутске епископа избавляло их от дальнего путешествия. 18 янв. 1727 г. Синод издал указ о выделении из Тобольской самостоятельной Иркутской епархии и о назначении И. на Иркутскую кафедру. Получив указ, в авг. 1727 г. И. возглавил епархию. Первоначально в управление И. определялись города Иркутск и Нерчинск с уездами, пригороды Удинский и Селенгинский с уездами, иркутский Вознесенский, Посольский в честь Преображения Господня, нерчинский в честь Успения Пресв. Богородицы и иркутский в честь иконы Божией Матери «Знамение» мон-ри, т. е. всего 42 церкви и 4 обители. Т. о., по указу 1727 г. территория епархии была значительно меньше территории соответствующей провинции, лишь в 1731 г., после ходатайства И. о «приписке к Иркутской епархии дистриктов Ильминск и Якутск», Синод новым указом причислил к ней города Балаганск, Илимск, Якутск, Охотск с уездами, а также Усть-Киренский во имя Св. Троицы , якут. Спасский и Селенгинский мон-ри (Иркутские ЕВ. 1896. 15. С. 353). Первый епископ Иркутский явился «благодатным светильником и духовным собирателем» Вост. Сибири. За короткий срок пребывания на Иркутской кафедре (4 года 10 месяцев) ему удалось заложить основные направления, определившие в дальнейшем самостоятельное развитие церковной жизни новой сибир. епархии. Прежде всего И. упорядочил церковно-адм. устройство епархии. Учрежденный им в 1727 г. архиерейский приказ (располагался в иркутском Вознесенском монастыре) занимался деловой перепиской с приходами и мон-рями, рассмотрением ставленнических и судебных дел, обслуживанием архиерейского хозяйства; здесь собирались все необходимые сведения, отчеты и донесения, отсюда посылались указы и распоряжения по епархии. Первоначально предполагалось, что епархия будет существовать за счет внутренних средств. Согласно указу Синода 1727 г., каждый из епархиальных храмов и монастырей обязывался вносить ежегодную плату (т. |
| В октябре 1729 года отец Арсений по вызову Тобольского митрополита Антония (Стаховского) едет в Сибирь для проповедывания слова Божия. В Москве он был представлен членам Святейшего Синода, от которого и получил благословение на проповедь. В Тобольске иеромонах Арсений прожил более двух лет, проповедуя и обучая ставленников; был духовником при архиерейском доме. В Сибири царили жестокие нравы; светская власть посягала на церковное имущество, не оказывала духовным лицам и самому архиерею должного уважения. Обратно в Чернигов отец Арсений едет старым сибирским путем через Великий Устюг с заездом в Холмогоры и в Соловецкий монастырь, где находился тогда игумен Мошенского монастыря Иоасаф, сосланный туда за то, что не только сам перешел из Православия в раскол, но увлек за собою в раскол весь Мошенский монастырь. Арсений принял на себя попытку снова обратить раскольника в Православие; он приносил Иоасафу книги для вразумления, сам состязался с ним в словопрении и написал трактат под названием “Увещание бывшему Мошенскому игумену Иоасафу, за раскол в Соловецком в заключении содержащемуся…”. Однако увещание раскольника осталось напрасным. В 1734 году была снаряжена морская экспедиция по реке Оби для открытия морского пути в Камчатку. В состав экспедиции требовался способный иеромонах. Архангельский архиепископ Герман (Купцевич) указал на отца Арсения; тот охотно согласился и совершил четыре северные экспедиции. Его путешествия прерывались по случаю следственного дела, в которое были замешаны некоторые лица, участвовавшие в экспедиции. За Арсением никакой вины не нашли. В экспедициях его уважали и любили, поскольку он умел заинтересовать слушателей проповедями и постоянно мирил ссорившихся между собой моряков. После четвертой экспедиции отец Арсений стал проситься в Петербург, так как у него появилась цинга. Флотская служба оставлена иеромонахом Арсением в 1737 году; ему указано жить при вологодском епископе Амвросии (Юшкевиче), члене Святейшего Синода, в качестве экзаменатора ставленников. |
| Писана в царствующем Нашем граде Санкт-Петербурге лета от Рождества Христова 1720 Сентября 15-го дня». Но преосвященный митрополит еще прежде получения, даже написания сей грамоты, и именно 13 сентября удалился из Тобольска в любимый им Тюменский монастырь, хотя управлять епархией не переставал до назначения или даже до самого приезда второго ему преемника. Это, однако ж, последовало не скоро: преемник Филофея Антоний Стаховский назначен был к перемещению с Черниговской архиепископии на Тобольскую кафедру только 14 февраля следующего 1721 г., 5 марта в Александро-Невской Лавре в присутствии Государя Императора он произведен в митрополита тобольского, а на митрополию тобольскую прибыл уже (на 35 почтовых или обывательских подводах) 7 декабря 1721 г. – Замечательна резолюция Императора Петра I, которую он положили на докладе Св. Синода при открытии сего высшего духовного правительственного места (что было 14 февраля 1721 г.) о переводе черниговского архиепископа Антония Стаховского в Тобольск на место схимонаха Феодора: «перевести, ежели (прежний) стар и весьма не может править; буде же еще может, то лучше бы он побыл». Так много ценил великий Государь способности и заслуги преосвященного Филофея! Петр Великий в грамоте своей, похваляя митрополита Феодора за обращение в христианство более 30000 сибирских инородцев, за построение для них церквей, обучение многих детей новокрещеных русской грамоте и всех божественному писанию, изъявлял надежду, что он «и впредь в таких благоприятных трудех пребывати потщится и будет чинить усердное старание о крещении и остальных иноверцев в православную кафолическую веру». И эта надежда великого монарха не была тщетной: преосвященный Феодор и по вторичном отречении от управления епархией, несмотря на свою глубокую старость (ему в то время было уже с лишком 70 лет), во все остальные 6 лет жизни своей путешествовал по инородческим землям с целью крещеных утвердить в вере и правилах христианской жизни, а оставшихся в язычестве крестить. Между прочим, в один из остальных годов жизни своей он посещал остяков ваховских, был в Ларьятских юртах и в них, по их крайней отдаленности от других юрт, уже имевших храмы, положил быть церкви и менее нежели за год до своей кончины плавал в Обдорск. |
| Знакомясь с переводными житиями сборника, мы видим, что почти все они написаны не самим свят. Димитрием. Об этом говорят не только язык и почерк их, но и некоторые заметки. Например, на житии св. мученицы Людмилы Чешской рукой Святителя сверху листа написано: «перевод п. Стефана Любинского»; переводчиком жития св. Дионисия Александрийского называется «Иоанн Христофорович»; о книге Мелита сказано, что она «перевод отца Антония Стаховского, казнодея Черниговского». Эти заметки ставят перед нами очень важный вопрос – о сотрудниках свят. Димитрия по составлению Четиих-Миней. Что такие сотрудники у свят. Димитрия были, в этом как будто нельзя и сомневаться. Из переписки с Феологом и другими лицами мы видим, что Святитель часто обращался к ним с просьбами найти и списать для него то или иное житие. Эти просьбы не оставались без ответа, и, как мы уже говорили, большая часть находящихся в разбираемых нами сборниках житий может считаться присланной Святителю его друзьями и доброжелателями. Нет сомнения, что и ранее Святитель имел таких сотрудников. В Московской Патриаршей библиотеке, в рукописи под 146, есть житие Саввы, первого учителя Сербского, на котором положена такая надпись: «списано преп. Дометианом, иеромонахом монастыря Хиландары нарицаемого, а з него писал отец Филофей Лещинский сокращение и не весьма рассмотрительне» (л. 257). И. А. Шляпкин предполагает 311 , что эта надпись сделана не позже 1688 года. Тот же Филофей Лещинский в 1705 году 4 марта прислал Святителю «Лествицу», а в 1706 году – житие равноапостольной Марии Магдалины. В 1699 году, как мы уже не раз говорили, прислано Святителю Карионом Истоминым житие преп. Иосифа Волоцкого . Вообще, таких друзей-сотрудников, списывавших для свят. Димитрия с различных славянских источников жития святых, было, вероятно, немало как в ростовский, так и в украинский период его деятельности. Одни из этих сотрудников были простыми переписчиками рукописей, другие при списывании подвергали их некоторой переработке. Так, Филофей Лещинский писал житие Саввы «сокращение»; в сборнике 420, нами описанном, житие Андрея, Христа ради юродивого, написано тоже «сокращение частию от простерших словес...». |
| Повествуя о чудесах Божиих, И. подчеркивает их назначение - направить сознание и волю человека к его спасению. «Алфавит...» заключает в себе некоторые богословские моменты; в частности, под буквой «Омега» И. пишет, что настоящий путь к богопознанию проходит через самопознание, через нравственное самосовершенствование. В др. месте этого сочинения И. размышляет о Промысле Божием, о богостроительстве мира. «Зерцало от Писания Божественнаго» («Нравоучительное зерцало»), посвященное генеральному судье В. Л. Кочубею, в 1705 г. издавалось дважды. Наиболее полное, 2-е издание содержит помимо молитвословий и предисловия иером. Антония (Стаховского) 3 проповеди И., произнесенные им в бытность проповедником Киево-Печерского монастыря: «О Страшном суде», «В день Рождества св. Иоанна Крестителя» и «На преставление святителя Иоанна Златоуста». Некоторые исследователи считают, что в книге в основном представлены компиляции проповедей свт. Иоанна Златоуста ( Николаев. 1999. С. 266). В 1707 г. вышли 2 сочинения И.: «Псалом пятидесятый, от Писания взятый» - толкование 50-го псалма и пересказ евангельской истории о Христе и раскаявшемся разбойнике (изд. в типографии Киево-Печерской лавры) - и «Богородице Дево, радуйся» (изд. в Чернигове). Последнее - самое обширное из поэтических произведений И.: оно содержит более 23 тыс. стихов. В этой книге святитель в стихотворной форме изложил молитву «Богородице Дево» и др. хвалебные песни в честь Богородицы, а также поместил рифмованное толкование Богородичного канона, собрание свидетельств Свящ. Писания, Свящ. Предания и церковной истории о почитании Пресв. Богородицы и о Ее чудесах. Завершается книга описанием чудес от икон Божией Матери, в к-ром особое место занимает описание чудотворений от Ильинской Черниговской иконы Божией Матери, явленной в 1658 г. Цель книги, по словам автора, заключалась в том, чтобы для пользы чтущих «расширить посланную от Бога через ангела песнь похвальную» Божией Матери. Некоторые молитвы Богородице даны им в стихотворной форме, дополнены. Признавая компилятивный характер сочинения, И. писал: «Не новое аз пишу, з святых собираю… слово многими рифмами разширяю» (цит. по: Николаев. 1999. С. 267). Он отмечал, что часть сведений им была заимствована из сборника св. Димитрия Ростовского «Руно орошенное». Свт. Димитрий критически отнесся к выходу в свет сборника стихотворных молитв Богородице, он писал по этому поводу в одном из писем митр. Стефану (Яворскому): «Бог дал тем виршописцам друкарню, и охоту, и деньги, и свободное житье, но мало кому потребные вещи на свет происходят» (цит. по: Николаев. 1999. С. 267). |
| После кончины свт. Иоанна (Максимовича) святитель Филофей, вступив во второй раз в управление Сибирской митрополией (1715—1720), вынужден был заняться делами епархиального управления, не оставляя, однако, и своей просветительской и миссионерской деятельности. Летом и осенью 1716 г. он проповедовал Евангелие остякам Сургутского уезда, а на следующий год отправил священников и монахов в Нарымский и Котский уезды, сам же предпринял путешествие на крайний север Сибири — в Обдорский край. К сожалению, обдорская миссия 1717 г. не увенчалась успехом. В 1719 г. для обозрения своей огромной епархии владыка предпринял путешествие, продолжавшееся около двух лет. Во время этой поездки он посетил города Томск, Туруханск, Енисейск, Иркутск, побывал за Байкалом, в Селенгинске и во многих других местах Сибири. Им были крещены енисейские остяки, чулымские татары, кистимцы, посеяны первые семена христианской веры среди тунгусов и камчадалов. Вернувшись в Тобольск в 1720 г., уже больной, митрополит сразу же попросил государя об увольнении на покой. Вместе с тем он доносил царю, что «во все время своей миссионерской деятельности он обратил в христианскую веру до 30 тысяч инородцев и построил для новокрещенцев 37 церквей» С. 146]. По приезде в Тобольск нового митрополита, Антония (Стаховского), в 1726 г. митр. Филофей предпринял свое последнее миссионерское путешествие к обдорским остякам в надежде, что оно будет более успешным, чем в первый раз. Когда он проезжал по прежним местам своей проповеди, крещеное остяцкое население везде встречало его, как своего духовного отца и учителя, с любовью и благоговением. Однако обдорские остяки встретили миссию враждебно и не подпустили судно к берегу. Угрожая убить всех миссионеров, князь Гандин не только настраивал остяков против миссионеров, но и подстрекал убивать и грабить всех крестившихся остяков Обдорского округа. Не добившись результатов, миссионеры вернулись в Тобольск, а митр. Филофей — в свой Троицкий монастырь. Принимать крещение обдорские остяки начали уже после смерти митр. Филофея, и первая церковь у них была построена в 1745 г. |
| В городе Новомоскве, при Троицком соборе, колокольня с колоколами составляет особую ценность. Из колоколов самый большой в 262 пуда 24 фунт[а]; он один ценился в 7220 руб[лей]. «В детстве слышал я, – говорит Григорий Надхин, – от кого-то, что один из этих колоколов пожертвован Потемкиным, но потом ни от кого нигде не случалось мне слышать подтверждение этого» 321 . При Запорожском Самарском Пустынно-Николаевском монастыре в числе других церковных строений имеется и колокольня, построенная в 1828 году, на место деревянной; прежняя колокольня имела четыре яруса и поставлена в 1798 г. учителем Новых Кайдак, Карпом Яковенком. На нынешней колокольне главный колокол весом в 169 пуд[ов] 22 [фунта] куплен за 8320 р[ублей] 90 к[опеек] 322 . Колоколов на Софийской колокольне, города Тобольска, в двух ярусах 15. Большой колокол замечателен тем, что больше всех колоколов, существующих по Сибири: весит 1011 пудов 22 фунта. Слит он в 1738 году на Тагильском заводе, старанием митр[ополита] Антония Стаховского и иждивением, как показывает надпись на нем, дворянина Акинфея Никитича Демидова. Колокола в 500 п[удов] и в 293 п[уда] 4 ф[унта] литы в Москве известным мастером Фед[ором] Моториным, при Тоб[ольском] митр[ополите] Павле I, между 1682–1690 гг. на счет архиерейского дома; этот последний, весивший сначала 300 п[удов], во время пожара 1788 г. растопился, потому был переливаем; а в 160 п[удов], в 103 п[уда] и 40 п[удов] жертвованные, первый, как гласит надпись, царями Иоанном и Петром Алексеевичами в 1682 году, а второй и третий царем Федором Алексеевичем в 1678 году. Был еще и 4-й колокол (царя Алексея Михайловича) в 110 п[удов], но он, по словам одних, разбился при падении старой колокольни, а по другим растопился во время пожара 1788 г. К числу соборных колоколов принадлежит и корноухий колокол, который висел под небольшим деревянным навесом, при домовой архиерейской церкви. Этот колокол исторической важности: он из Углича, тот самый, в который били в набат, по случаю убиения царевича Димитрия. Годуновым в Тобольск прислан в 1593 323 году, висел сначал на Спасской колокольне, потом какими-то судьбами попал на соборную, и при пожарных случаях [в него] били в набат; снят он с соборной колокольни и помещен при домовой архиерейской церкви, по распоряжению архиеп[ископа] Афанасия, в 1837 г., перед прибытием в Тобольск государя Наследника, дабы, если будет нужно, показать Его императорскому высочеству и по случаю отсройки крестовой церкви, при которой дотоле поболее колокола не было. |
| На первом торжественном заседании Св. Синода было отменено возношение имени патриарха в церковных служениях и вместо него решено возносить имя «Правительствующего Духовного Собрания», или точнее молиться «о Святейшем Правительствующем Собрании» , Петр I собственноручно изменил и эту формулу в выражение «о Святейшем Синоде или о Святейшем Правительствующем Синоде. 246 Так получилось нынешнее видоизменение наименования Духовной Коллегии или Духовного Соборного Правительства. Духовным и мирянам повелевалось признавать его за важное и сильное правительство, просить у него крайних, т. е. окончательных «духовных дел» управы, решения и вершения... Однако право «крайнего судьи» самой Духовной Коллегии Петр оставил за собой. 247 В этом до некоторой степени выразилось применение к русской церкви западной «территориальной системы» с принципом «cuius regio, eius religio». Права крайнего судьи заметно сказались в резолюциях на первых докладах Св. Синода. После первого заседания Св. Синод, между прочим, докладывал Петру и спрашивал его: «в праздные епархии в Духовном Собрании избирать ли в архиереи, и по доношению царскому Пресветлому Величеству, оных к поставлению и к местам определять ли?» Царь ответил: «выбирать по две персоны, и которую определим, посвящать и определять». Далее Св. Синод спрашивал относительно иеромонаха Иннокентия (Кульчицкого), назначенного в Хинское Государство (в Китай) епископом: «ставить ли его с титулом Иркутского и Нерчинского, по близости титульных городов к Китаю, и отделять ли его епархию и его самого от Сибирской, т. е. сделать ли епископа Иннокентия самостоятельным для удобнейшего обхождения " … Петр соглашался на посвящение иеромонаха Иннокентия, но лучше без титула городов, «понеже, объяснял царь, сии города порубежные к Хине, чтобы не перетолковали инако и бедства не нанесли». Ясно, что церковь с её канонами и тут должна уступить политике. Наконец, Св. Синод спрашивал: «определять ли в свою епархию черниговского архиепископа (Антония Стаховского), если он получит прощение». |
| 8. Новый Завет, си есть Евангелие или благовествование Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Благословением Преосв. Архиеп. Черниговского Антония Стаховского. Тщанием же всечестного архимандрита Германа Кононовича. in 4 . 1717. Напечатан в Чернигове, в типографии Троицко-Ильинского монастыря. С предисловием кратким перечнем содержания каждого Евангелия и с толкованиями на Евангелия, Послания и Апокалипсис. По поводу приложенных толкований в предисловии говорится: «Вестимо буди, яко сей труд наш, в издании типографском сея книги божественныя подъятый, ничто же ново привнесе или приложи к словесем евангельским и апостольским: аще и приложишася на краех в книзе сей некая словеса изъяснительная – се бо несть приложения к разуму или противно разуму словес божественнаго Писания, но сокровеннейших в таинстве и неудобовразумительных Словес изьяснение... Что убо нашему малоумию в книзе сей «Новаго Завета» видяшеся быти невнятно, прикровенно и неудобовразумительно, о сем мы поискахом в книгах церковных учителей и богодухновенных Св. Писания изъяснителей, и еже видехом нам, и прочиим чтущим, полезное, разуму же словес евангельских и апостольских непротивное... в подкрепление немощнаго человеческаго разума и памяти положихом». Далее объяснено, что деяния и чудеса Спасителя и апостолов не требуют подобных объяснений, но изречения их, в особености же апостола Павла, «суть прикровенна, неудобоуразумительна, якова суть: «Падий на камень сей сокрушится, а нань же падет сотрет и» ( Мф. 21:44 ) и паки: «Всяк огнем осолится, и всяка жертва солию осолится» ( Мк. 9:49 ); и паки: «Огнь прийдох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся ( Лк. 12:49 ). Сия и сим подобная требут толкования». В учении Христовом «притчи и прочия, яко прикровенны и не ясны требуют (также) толкования, еже трегубо от святых учителей бывает: первое – аллегорически, когда словеса Св. Писания, кроме письменнаго, историческаго разума, знаменуют нечто духовне, таинственне, вере святой или воинствующей Христовой Церкве прилично. Аще сия словеса апостольския: «Авраам два сына име, – единаго от рабы, другаго от свободния», кроме письменнаго историческаго разума, знаменуют два народа, во Христа веровавшие: иудейский от рода Авраамля, иже бе в работе Закона Моисеева, и христианский от язык, иже есть в свободе благодати Христовой. Второе аналогически бывает Св. Писаниа толкование, си есть, когда словеса Писаниа божественнаго, кроме письменнаго разума, яже самим делом бяху, или собываются, знаменуют нечто прилично славе небесней и жизни вечной в торжествующей пренебесней церкве. Третее – тропологически, когда словеса Писаниа Св., кроме разума письменнаго, изобразуют в себе нравов человеческих доброе обучение, добродетельному житию прилично. Вся сия виды толкования, аще где обрящеши в сей книзе, благочестивый читателю, не поразумей, яко от своего си малоумия сия произнесохом, но от разума богомудрих учителей и искусных Писания божественнаго истолкователей. |
|
|
