| - Не совсем так. Соединения 1941 года использовались на широком фронте. А в 1944-м количество активных штыков, то есть, людей, которые непосредственно идут в бой, было гораздо больше, чем в 1941 году. Можно сказать, что наши дивизии образца 1941 года были лучше вооружены, но они оказались в очень сложной обстановке. Что касается уменьшения штатной структуры советской дивизии, то это было связанно прежде всего с тем, что командование не хотело на ходу перекраивать структуру войск. В итоге сложилась практика использования дивизии половинного состава, хотя можно было две половинные дивизии слить в одну. Но это было связано с кадровыми перестановками и неизбежными обидами и ошибками в кадровых решениях. Предпочли оставить все как есть, что было, на мой взгляд, правильно. Боевой опыт, конечно, играл огромную роль, но, как показала практика боев зимы 1943/44 года, это было еще полдела. Важно было грамотно подготовиться к конкретной операции. И «Багратион» это показал со всей очевидностью: во время оперативной паузы войска готовили на макетах местности, в точности воспроизводивших немецкую оборону. Чего не делали зимой 1943/44 годов и сделали при освобождении Крыма. Вообще большинство удач Красной армии связны с тренировкой войск на макетах-копиях немецкой обороны. Этот грамотный подход позволил за довольно короткий срок сделать из солдат, иной раз недавно призванных, боеспособную силу. - А какова роль советской авиации в разгроме группы армий " Центр " ? - Исключительная. Во-первых, она разгромила немецкую артиллерию и тем самым подорвала основу обороны. А во-вторых, советская авиация - и это один из немногих примеров за всю войну - сыграла большую роль в разгроме отходящего противника. В Белоруссии сложились обстоятельства, когда можно было это сделать – хорошая погода, грамотная разведка, господство в воздухе - и это было сделано. Краснозвездная авиация очень эффективно действовала по отходящим немецким колоннам. Атака с воздуха на немецкий обоз в Белоруссии во время операции «Багратион» |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДОМЕНТИЙ IV (Багратиони Дамиан Леванович), католикос-патриарх Вост. Грузии (Мцхетский) (1705-1741). Принадлежал к правящей царской династии, сын царевича Левана, брат царя Вахтанга VI Законодателя (джанишин Картли в 1703-1714; царь Картли в 1716-1724). По возвращении из России, куда был отправлен с миссией, по инициативе Вахтанга VI был избран на Патриарший престол Церковным Собором, сместившим обвиненного в невежестве католикоса-патриарха Евдемона II (Диасамидзе) (1700-1705) ( Вахушти Багратиони//КЦ. Т. 4. С. 481). В 1707-1708 гг. Д. посетил Иран, где получил от шаха подтверждение своих полномочий в Кахети, а также «все свои вотчины и дары большие» (Там же). Известна грамота (1710) правителя Кахети Имамкули-хана (1703-1722), упоминающая Д. и его права собственности Мцхетского Католикосата на земли в Кахети. В 1714 г. правитель Картли Иессей (Али Кули-хан, Мустафа) подтвердил права Д. на Патриарший престол ( Вахушти Багратиони//Там же. С. 482). Д. принимал активное участие в законодательной деятельности Вахтанга VI, о чем упомянуто в предисловии к своду законов, принятых царем. После захвата турками Тбилиси (1723) Вахтанг VI в 1724 г. выехал в Россию, а Д. в нояб. скрылся в крепости Лоре, затем в Ксанском эриставстве, чем воспользовался правитель Картли Иессей и без согласия Собора поставил католикосом-патриархом Виссариона (Орбелишвили-Бараташвили) . В 1725 г. Д. по приглашению султана выехал в Стамбул, где получил подтверждение на престол и земельные права Католикосата. Однако в дек. 1727 г. он был арестован по обвинению в антитур. деятельности и на 9 лет сослан под Стамбул. В 1737 г., после кончины Виссариона, католикосом-патриархом заочно вновь стал Д. В 1738 г. он был освобожден и вернулся в Картли. Известна его титулатура этого времени: «...сын царя, властелина обоих царских тронов, благословляющий именем Господа, католикос-патриарх, господин Картли, Кахети, Самцхе-Саатабаго - Доментий» ( Жордания. Хроники. Т. 2. С. 157). |
| Бери Эгнаташвили (начало XVIII в.), хорошо осведомленный об описываемых Виссарионом событиях, пишет: " Тогда неверные агаряне насильничали по всей Кахети и нанесли много зла жителям Кахети, разорили и осквернили святые церкви. Тогда некий путник - священник шел одиноко в Кахети по пути своему. И на пути том встретились этому иерею несколько татар. И схватили его те враги неверные и завистники веры Христовой. Насильно связали священника и произвели над ним нечто мерзостное, которое суть грех содомский и отпустили. А священник тот пошел и явился в Душети. Сидели вместе эристав Заал и супруга его. Склонил пред ними священник колени и взмолился: " Ты Заал эристав и правитель Кахети, а неверные агаряне разорили Кахети сполна и меня схватили в пути и произвели надругательство надо мной, связанным по рукам, осрамили, свершив надо мной дело несказанно срамное. И отныне ответ за это ты держи, ты должен ответствовать Богу, ибо тебе вверена Кахетия. [Бери Эгниташвили. Новая история Грузии//Картлис цховреба. T.II. Тбилиси. 1959. С.438. На старогруз.яз.] О надругательстве персидскими насильниками над священником как поводе к всенародному восстанию против поселенных в Восточной Грузии " татар " говорит кратко и историк Вахушти Багратиони. Взамен престарелого царя Ростома, говорит Вахушти, персы в 1657 г. посадили в Кахети правителем Салимхана. Правление Кахети он делил с арагвским эриставом Заалом ( " Салимхан правил Кахети, советуясь с ним " ). По Вахушти Багратиони, именно Салимхан верховодил массовым заселением элиями (туркменами) Кахети, центром которых стала, как свидетельствуют источники, возведенная ими в деревне Бахтриони крепость. И стали они, пишет историк, " осквернять святые церкви и превратили их в стойбище своих стад, было и горя премного от них в Кахети и от воров леков " . Но Салимхан, пишет Вахушти, в отношении всего производимого врагами в Кахети был безразличен. " Но однажды некий священник шел по центру Кахети, схватили его татары и осквернили (грехом) Содома и отпустили " . Оскверненный пастырь предстал " пред Заалом и говорил так: " Тебе вверена почти вся Кахети. Ныне надо мной надругались татары, за что ты же ответишь Христу в великий День Суда " . Слыша это Заал взял клятву с подданых и пшав-хевсур-тушов и Бидзины стольника и эристава Ксанского и Шалвы с его братом Элисбаром ...Собрал их всех " . " Вначале напали на Бахтриони и сокрушили и истребили татар " . Сам Заал, очевидно, по старости не принимал непосредственного участия в восстании, возложив всю ответственность на своего сына Зураба. " Затем (напали) на Алаверди и затем истребили элиев по всей Кахети, ибо не оставили даже грудных младенцев в колыбели и освободили Кахети. До Карагаджа не дошли, потому как Салимхан ушел оттуда, а там сидел Муртазахан, и вернулись победно " [Вахушти Багратиони. Описание Царства Грузинского. Тбилиси. 1973. С. 600. На старогруз.яз.] |
| В пять часов утра 16 сентября войска Багратиона по узкой тропинке побрёл по скалам хребта Росток. Камни осыпались под шагами солдат; подчас подошвы скользили по глине. На вершинах хребта утомлённые войска шли сквозь облака, как во сне. Переход продолжался двенадцать часов. В 17 часов авангард уже спускался в Муттенскую долину. Получив сведения о небольшом французском отряде, который дислоцировался в деревне Муттен, Багратион решил разбить его, расчищая путь для основных сил армии. Ему удалось окружить французов. Сам Багратион с егерями наступал с фронта, с левого фланга шли казаки, с правого – гренадеры. После короткой атаки русских французы сложили оружие: 150 пленных доставил Багратион своему командующему. В арьергарде суворовской армии шёл корпус Розенберга, успешно отбивший у Альтдорфа атаки Лекурба. Войска Розенберга спустились в долину вслед за вьючным обозом – и французы опасались атаковать русский арьергард. Но чаемое соединение со свежими русскими и австрийскими частями в Муттенской долине сорвалось – и уж, конечно, не по вине Суворова и его генералов. 14-15 сентября войска Массены на берегах реки Лимата, близ Цюриха, нанесли корпусу Римского-Корсакова чувствительное поражение. Давненько русские войска не терпели таких поражений! Остатки корпуса отступили к Шафгаузену. В то же время австрийский корпус Готце был разбит дивизией Сульта у реки Линт. В бою погиб сам Готце. Теперь французы намеревались окружить в Муттенской долине и уничтожить армию Суворова. Массена публично обещал в течение нескольких дней пленить легендарного Суворова. Кто знает – насколько силён был в этом утверждении политический подтекст. Кандидатов на вакансию диктатора, которую вскоре прочно возьмёт в свои руки генерал Бонапарт, в те дни было ещё немало. И молодой, энергичный, авторитетный Массена не был чужд политических амбиций. До Суворова дошли сведения о громких высказываниях французского генерала, а не замечать брошенных перчаток русский фельдмаршал не привык. Что же случилось под Цюрихом с войсками Римского-Корсакова? В многочисленных биографиях Суворова этому событию (как и личности генерала Римского-Корсакова) обычно уделяют немного внимания: бесславное поражение, которое Массена нанёс не великому русскому полководцу, а заурядному генералу Римскому-Корсакову. |
| Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров — Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже. Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном. Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие. Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё-таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. — «Много тостов будет, пора начинать!» — шепнул он и взяв бокал в руки — встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет. — Здоровье государя императора! — крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. |
| Фортуна отвернулась от Багратиона: в то время император относился к нему с предубеждением, все спорные ситуации он трактовал не в пользу самого популярного генерала русской армии. Любимая сестра Александра – великая княгиня Екатерина Павловна – и до, и после замужества была влюблена в Багратиона (кстати, её муж – принц Ольденбургский – уйдёт из жизни почти одновременно с Багратионом). Государя это раздражало. Грузинского князя, у которого в Петербурге было немало поклонников, но не меньше и врагов, отдалили от двора. Но, конечно, одним этим всего не объяснишь… Император писал Екатерине Павловне: «Убеждение заставило меня назначить Барклая командующим 1-й армией на основании репутации, которую он себе составил во время прошлых войн против французов и против шведов. Это убеждение заставило меня думать, что он по своим познаниям выше Багратиона. Когда это убеждение ещё более увеличилось вследствие капитальных ошибок, которые этот последний сделал во время нынешней кампании и которые отчасти повлекли за собой наши неудачи, то я счёл его менее чем когда-либо способным командовать обеими армиями, соединившимися под Смоленском. Хотя и мало довольный тем, что мне пришлось усмотреть в действиях Барклая, я считал его менее плохим, чем тот, в деле стратегии, о которой тот не имеет никакого понятия». Приговор строгий и несправедливый. Между тем, в Европе мало кто сомневался, что лучшим русским полководцем является именно Багратион. После Прейсиш-Эйлау многие зауважали ещё и Бенигсена, но о Багратионе Европа помнила с 1799 года. Он сражался под командованием Суворова в непобедимой русской армии XVIII века. Он был героем неудачной для антинаполеоновской коалиции европейской кампании 1805 года: прикрывал отступление русской армии. «Лечь всем, но задержать Бонапарта!», — такой приказ исполнил Багратион с шеститысячным корпусом храбрецов. Сражаться пришлось против почти тридцатитысячной армии. Но Багратион продержался, а потом прорвал окружение и присоединился к армии Кутузова. Да не просто присоединился, а по-суворовски: привёл с собой пленных и трофеи. Блестящий триумф! |
| К. ходила в гарем шаха, где они жили, и укрепляла их в вере. Когда Аббас I спросил, почему грузины не принимают ислам, они ответили ему: «Когда мы говорим своим матерям, чтоб они приняли мусульманство, те отвечают: «Мать Теймураза - христианка, почему же мы должны принять мусульманство?»» ( Авалишвили. 1938. С. 55; Амброзиу душ Анжуш. 1987. С. 26-34; Аракел Даврижеци. 1974. С. 41-42). Шах решил вынудить К. отречься от Христа. Он обещал сделать К. царицей Ирана (по европ. источникам - «обращаться, как с царицей»), предлагал сокровища. Соотечественники просили К. принять ислам для видимости, однако она осталась тверда в своей вере. Тогда Аббас I приказал подвергнуть К. публичным мучениям: святую пытали раскаленными клещами, вырывая куски тела и прижигая раны раскаленными прутьями, протыкали тело раскаленными гвоздями, опрокидывали на голову раскаленный железный котел. 12 сент. (в зап. источниках - 22 сент.) 1624 г. К. приняла мученическую кончину ( Теймураз I Багратиони. 1934. С. 134; Антоний I (Багратиони). 1980. С. 32-33; Гюльбенкян. 1987. С. 59; Григорий (Вахвахишвили). 1989. С. 25-29; Пьетро делла Валле. Информация о Грузии// Жордания, Гамезардашвили. 1994. Т. 1. С. 367). Один из сопровождавших царицу священников также был замучен, а другой, Никифор, при виде орудий пыток отрекся от Христа (по другой версии, скрылся вместе с челядью до пыток) ( Аракел Даврижеци. 1974. С. 42-43; Теймураз I Багратиони. 1934. С. 133). По мнению душ Анжуша, эти события спровоцировало появление при дворе шаха Аббаса I очередного московского посольства, требовавшего освобождения К. Шах убедил московского посла, что К. умерла своей смертью, и вопрос о ее освобождении был снят ( Амброзиу душ Анжуш. 1987. С. 39-40; Flannery. 2013. Р. 207). Душ Анжуш писал, что «неверные» положили мощи К. в мешок и закопали в поле. По свидетельству живших в Ширазе грузин, над захоронением святой на протяжении ночи видели яркое сияние. 4 янв. 1625 г. душ Анжуш и его сподвижники обрели мощи К., которые источали нежный приятный запах. |
| Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил: — Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство. — Вы бы могли из прикрытия взять! Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору. Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались. — Ваше сиятельство, — прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, — вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого. Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского. — И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, — продолжал он, — то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, — сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола. Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним. — Вот спасибо: выручил, голубчик, — сказал ему Тушин. Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся. «Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, — это они-то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза. |
| Если же говорить о командующих уровнем выше, то здесь интересен генерал Черняховский, который до этого командовал 60-й армией. Его поставили во главе 3-го Белорусского фронта, фактически на гиблое направление – на Оршу, где была сама прочная немецкая оборона. И тем не менее, 3-й Белорусский фронт под командованием Черняховского добился очень хороших результатов, взломав эту оборону, взяв Оршу и выйдя к Восточной Пруссии. Его фронт не был безусловным лидером операции «Багратион», поскольку находился в достаточно сложном положении, но он сделал то, что не удавалось очень многим до него. Второй слева - командующий 60-й армией Иван Данилович Черняховский (1906–1945) - Потери РККА – по данным военного историка Григория Кривошеева - составили 178 507 погибшими, пропавшими без вести и пленными, а также 587 308 ранеными и больными. Это очень много даже по сравнению с неудачно завершившимися операциями. Почему? - Численность группы армий «Центр» была почти миллион человек. То есть, потери были пропорциональны не только крупнейшей германской группировке, но и тем резервам, которые немцы перебросили для восстановления фронта. А это были их лучшие дивизии из группы армий «Северная Украина», которые метали одну за другой под советский паровой каток. Считается, что это самое крупное поражение германской армии за всю ее историю. И еще, нужно оценивать эти потери в сравнении с общей численностью задействованных войск, то есть, с двумя с половиной миллионов бойцов и командиров РККА в составе четырех фронтов, участвовавших в операции «Багратион». И если посчитать соотношение безвозвратных потерь и общей численности, то цифра окажется не такой большой, как, например, у Калининского фронта под Ржевом в 1942 году. - А сколько потеряли немцы? - Поскольку объективных данных у немцев по этой операции нет, безвозвратные потери вермахта оцениваются от 400 до 500 тысяч человек. То есть, вдвое превосходят советские потери. В общем, по итогам боев группа армий «Центр» была практически уничтожена, и ее собирали из остатков. Немецкие военнопленные проходят по улицам Киева |
| Бородинская битва: кто победил? О том, с какой интонацией надо читать «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…» 7 сентября, 2015 О том, с какой интонацией надо читать «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…» Это сражение перевернуло историю страны. Хрестоматийное, оно всем известно, но по-прежнему таинственно. Об исходе Бородинской битвы до сих пор спорят историки. В большей степени это символ доблести, чем военно-тактическое достижение. Великая битва состоялась 26 августа. По новому стилю – 7 сентября. Официальный День воинской славы из-за ошибки в подсчетах отмечается 8-го. Впрочем, такую битву имеет смысл вспоминать и трижды, и четырежды. Лермонтовское «Бородино» — чудо русской поэтической героики, все мы помним его строки, но нередко ошибаемся в интонации, начиная декламировать: «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…» Ведь это горькие строки! Лермонтов и его герой скорбят о том, что пришлось отступать, что пришлось отдавать Москву, что богатырское поколение не преградило врагу дорогу в Первопрестольную столицу. Горечь жила в русских сердцах всё лето 1812 года. Всё лето 1812 года Россия изнывала в ожидании генерального сражения. Князь Багратион предлагал лечь костьми на берегах Вислы, не пуская врага в срединную Россию. Это – в духе петровских традиций наступательной войны, в духе суворовской школы, к которой принадлежал Багратион. Но император одобрил другую тактику, главной задачей стало сбережение армии при потере территорий. Россия не привыкла к поражениям – и всю горечь, доходившую до ненависти, общество излило на военного министра, командовавшего 1-й армией – на Барклая. Император, не слишком доверявший русским полководцам, вынужден был выдвинуть Кутузова, дабы восстановить боевой дух воинства и – что не менее важно – столичного тыла. Хитроумного Михайло Илларионовича во всех кругах по-настоящему любили не многие. Но более авторитетного и политически проницательного полководца в русской армии тогда не было. Принято считать, что он ничего не добавил к стратегии Барклая, что не лучшим образом воспользовался возможностями армии при Бородине… Но историю не перепишешь. И слава 1812 года во многом связана для нас с образом осторожного, но храброго старца. |
|
|
