| 19 Гурген (Бакур) правил грузинами с 511 по 528 г. С V в. Грузия была подвластна Ирану. Желая укрепить здесь свою власть, шах Ирана стремился обратить ивиров (грузин) в свою веру. 20 Об этом же персидском обычае, но с еще большими подробностями сообщает и Агафий Миринейский (Агафий. О царствовании Юстиниана. – М.; Л., 1953. – С. 57–58, II. 23). 21 Миссия к «гуннам» младшего племянника императора Анастасия, патрикия Прова, относится к 522 г. Она могла быть адресована как к праболгарским племенам утригуров, обитавшим в степях Восточного Приазовья, так и к кутригурам, находившимся западне их, еще ближе к Крыму (Война с готами. VIII (IV). 7–8; V. 1–5). Целью этой миссии, возможно, было не столько нанять отряды варваров в качестве союзников – summachoi для непосредственной военной помощи ивирам, сколько настроить гуннов против персов (см.: Vasiliev A. A. The Goths in the Crimea. – Cambridge (Mass.), 1936. – P. 70; ср.: Айбабин А. И. Этническая история ранневизантийского Крыма. – Симферополь, 1999. – С. 94). 22 Для вплывавшего в Черное море (Euxeinos pontos) Боспор (е Bosporos) мог находиться слева только в том случае, если бы он двигался на восток, вдоль северомалоазийского побережья к мысу Карамбису около Синопы, откуда начинался краткий морской путь к берегам Крымского полуострова. Следует заметить, что о господстве над Боспором готов Прокопий даже не намекает. 23 В пер. Х.-Ф. Байера: «...от города Херсона (Chersonos), который является последним в земле римлян» (Байер Х.-Ф. История крымских готов как интерпретация Сказания Матфея о городе Феодоро. – Екатеринбург, 2001. – С. 33). «Римской землей» (Romaion ge) Прокопий называл территорию, находившуюся в сфере деятельности имперской администрации и под имперской юрисдикцией, противостоящую землям, лежащим за пределами имперских границ, а в некоторых случаях применял это выражение по отношению ко всей Восточной Римской империи. Реже, но в этом же значении он употреблял термин «Римская страна» (Romaion chora). Подр. см.: Дюно Ж.-Ф, Ариньон Ж.-П. Понятие «граница» у Прокопия Кесарийского и Константина Багрянородного//ВВ. – 1982. – Т. 43. – 64–66. |
| Сюжет романа укладывается в несколько предложений. Княгиня потеряла на войне 1812 года любимого мужа, с которым была счастлива десять лет в браке. Теперь она вдовствует, растит двух малолетних сыновей. Ее старшая дочь Анастасия заканчивает учебу в Смольном институте, куда и отправляется за ней княгиня. Там получает предложение руки от соседа по имению, чиновника и вельможи Александра Функендорфа. Отказывает ему. Он, плененный идеей соединить земли с протозановскими, женится на дочери княгини. Озабоченная воспитанием и образованием сыновей, княгиня находит им в учителя бывшего профессора семинарии, полуопального чудака, подлинного христианина, познавшего Христа – Мефодия Червева. Очевидно, что хроника «Захудалый род» сочинялась не ради событий. Она служит для одного – рассказать про людей, которых давно нет и не будет. Впрочем, персонажи Лескова – не совсем живые люди, скорее величественные монументы. Писатель выводит их один за другим, глубже прописывая облик каждого. Из обитателей имения при этом нет ни одного отрицательного и дурного персонажа. Функендорф – сосед, он находится за пределами имения. Патрикей Семеныч Сударичев, камердинер, который приносит весть о героической гибели князя, в благодарность за верную службу получает вольную. Этот человек не желает принимать даров, «забывает» вольную в ящике в передней, где она лежит 40 лет до его смерти. Свое признание понимает как служение, ведь «по натуре он фанатик рабской преданности и твердый консерватор старых порядков», воплощение преданности и почитатель древнего рода, которому служит. Ольгу Федотовну, еще одну помощницу княгини, все любят за хороший нрав и доброе сердце. Она глубоко и страстно предана княгине. А Мария Николаевна, дочь заштатного дьякона, тихая и скромная, далекая от притязаний на торжественность, задумчивая, трогательная, является вместилищем духовной красоты. В ней не только обитает необыкновенная душа, она не думает о себе, живет для других. Кроткая Ольга Федотовна, дьяконица с необыкновенной душой, слуги, преданные до гроба, живут в усадьбе, уравновешены двумя комичными персонажами – придурковатым Петро Грайвороной и Дормидоном Васильевичем, по прозвищу Дон Кихот. Его так прозвали за то, что пытается защищать угнетенных. |
| 322 Рассказ о Каваде в действительности относится к событиям, описанным в I книге (гл. 7 – 9). Однако для оживления повествования Прокопий вставил его в эту главу. 323 Мартин – полководец, принимавший участие в войнах в Африке и Италии. Тотчас же после возвращения из Италии был направлен на Восток. В 543 г. после опалы Велисария получил пост магистра милитум Востока. См.: Н. а. IV. 13. Мартин, по всей видимости, оказался в Даре (так же, как в Вуза в Эдессе – см. 13.6) не случайно. Византийцам был ясен маршрут Хосрова и, не дав ему овладеть Дарой, они тем самым не позволили ему отклониться к северу. 324 О постройке города Антиохии Хосрова, в обиходном языке Румаган (город греков) или Сад Хосрова, сообщают и многие другие источники. См., например, Nöldeke – Tabari. P. 165 f.; Joan. Lyd. III. 54; Mich. Syr. IX. 24 etc. Город был построен по образцу Антиохии с использованием мрамора и мозаик, доставленных из Сирии. Руины его сохранились и по сей день. См.: Christensen A. L’Iran... P. 386 – 387. Насильственное переселение византийцев, вероятно, служило экономическим целям и культурному развитию Ирана, который испытывал нужду в разного рода ремесленниках, мастерах и художниках. Примером для переселения антиохийцев послужил угон шахом Кавадом жителей в 503 г См: Josh. Styl. Ch. 58. 325 Имеется в виду землетрясение в мае 526 г. Землетрясения были одним из частых и страшных бичей Византии. Сообщение Прокопия об антиохийском землетрясении 526 г., так же как и упоминание об урагане в Дафне в эпоху Анастасия, свидетельствует о хорошем знании Прокопием событий в Антиохии. 326 Отзыв Велисария из Италии был, по всей видимости, вызван не столько военной обстановкой на Востоке, сколько недоверием Юстиниана к своему полководцу, которого, по слухам, даже обвиняли в попытке учинить тиранию. Ср.: В. Р. II. 3.52. 327 Валериан – видный полководец, участвовал в войне с готами. С 541 г. – магистр милитум Армении. 328 Король готов Витигис после доставки в Константинополь и унижений, выпавших на долю плененного короля, получил сан патрикия и поместье на Востоке, мирно скончавшись в 542 г. См.: Stein Е. Ор. cit. P. 368. |
| Сделал же (Евфимий) это потому, что многие считали Анастасия истинным (приверженцем) манихейского учения» 898 . По некоторым сведениям, манихеи и ариане возлагали на него большие надежды, оказавшиеся, конечно, тщетными. Известно было также о том, что он высказывал монофизитские суждения, и это обстоятельство несло с собой гораздо более реальную опасность. На следующий день состоялась коронация Анастасия, описанная магистром оффиций при Юстиниане Великом Петром Патрикием, текст которого вошел в знаменитую книгу Константина Порфирогенета «О церемониях». В пересказе ЖДагрона этот пассаж из книги выглядит так: «Гражданские и военные чины... приходят во дворец в белых хламидах, после чего происходит прием в консистории, где вместе с ними принимают и одновременно пришедшего патриарха. Анастасий идет в портик Большого триклиния, где он приносит клятву в том, что будет править по совести и чести, потом идет в императорскую ложу ипподрома, являющуюся частью дворца. Сначала он входит в триклиний ложи... дабы облачиться в дивитесий, тубии и кампагии (позолоченные сандалии и ленты, которыми обвязывались ступни. – В.Ц.), затем восходит на трибуну и становится лицом к солдатам... чьи знамена и штандарты положены к ногам, и к приветствующему его народу, сидящему на ступенях ипподрома. Анастасия поднимают на щит, и campiductor возлагает на него свою гривну. Знамена и штандарты тут же воздвигаются. Венчание закончено, новый император сходит со щита, вновь вступает в триклиний... где патриарх, возгласив кирие элеисон, облачает его в хламиду и венчает диадемой. В таком облачении он появляется на трибуне... приветствуемый толпой, величающей его августом... Император велит своему “пресс-секретарю”, либеллисию, произнести речь, раздает солдатам мзду, отправляется с процессией в Святую Софию для краткой службы, возвращается во дворец и распускает всех, кроме приглашенных на трапезу» 899 . Сравнивая коронацию Анастасия с теми, которые происходили раньше, Дагрон замечает: «В этой сжатой церемонии... |
| Точно не известно – когда, но вскоре Зенон испытал ещё одну потерю. Кроме Льва Младшего, он имел другого сына, которого с детства приучал к воинской жизни и готовил к царствованию. Правда, его наставники быстро привили юноше вкус к вину и любострастию, а на лице его часто играла надменная улыбка. Но через короткое время царевич умер, как говорят, по причине своей развратной жизни 891 . Положение Римской империи, как это нередко бывало раньше и как это часто будет впредь, было достаточно тревожным. В Месопотамию сделали набег сарацины, гунны «поохотились» во Фракии, в самом Константинополе взбунтовались готы Теодориха. В царской семье также не было единства, и не успел Зенон собраться с планами, как его трон оказался занятым братом жены св. Льва I Великого, Верины, Василиском. Благодаря её деятельности, заговор против Зенона развивался стремительно. И уже 9 января 475 г. к Зенону, находившемуся на ипподроме, прибыл дворецкий Верины с предложением пройти к ней по важному делу. Император послушался, и наедине коварная женщина посоветовала ему немедленно покинуть Константинополь и отказаться от трона, права на который он всё равно не сможет защитить. Царь немедленно переехал с женой и матерью на азиатский берег Босфора, а затем в сопровождении верных исавров отправился на родину, где надеялся найти защиту. Через короткое время к нему присоединилась и его жена, св. Ариадна, опасавшаяся интриг собственной матери 892 . Так закончилась первая попытка Зенона стать императором. Но ему повезло – он сохранил жизнь, а спустя всего год судьба дарует исавру второй шанс, который он уже не упустит. XII. Василиск (475–476) Глава 1. Вождь национальной партии Что же произошло, и почему Зенон так торопливо искал спасения на родине? В высших кругах Империи было много лиц, не считавших Зенона достойным преемником св. Льва I Великого. Сердцем организующегося заговора была тёща императора, царица Верина. Ещё раньше, понимая, что рано или поздно вопрос о наследнике престола станет актуальным, она подыскивала приемлемую для себя кандидатуру, и делала ставку на своего брата Василиска (по-гречески, «царёк» ). Но после его поражения в войне с вандалами, когда всему римскому обществу открылись его продажность и вероломство, она поспешила поменять фаворита и втайне надеялась сделать царём своего возлюбленного – патриция Патрикия. |
| После взятия Амида стала форпостом персов, откуда они удачно предпринимали новые нападения. Избалованный столькими успехами, Кавад уверовал в свою счастливую звезду и направил в апреле 503 г. Руфина, выпущенного из тюрьмы, к императору Анастасию с двумя предложениями на выбор последнего: 1) прекратить войну и уплатить деньги; 2) продолжить войну. Каково же было его удивление, когда император Анастасий выбрал войну . Собрав дополнительные полки, василевс сформировал армию под руководством трёх военачальников – Ареобинда, назначенного магистром армии Востока, Патрикия, консула 500 г., и своего племянника от брака его сестры Кесарии и Секундина, Ипатия. К ним присоединились союзнические готские отряды. На беду, у византийцев отсутствовало единое командование, что негативно сказалось на их действиях и результатах 1037 . До августа 503 г. стороны действовали с переменным успехом, но затем в сражении под городом Ападной Кавад разгромил римские войска 1038 . После произошёл один эпизод, позволяющий лучше понять характер военных действий на Востоке и условия, в которых были вынуждены сражаться римляне. Когда затем персы направились к крепости Телле, находившиеся в ней иудеи устроили подкоп и попытались сдать город захватчикам. Но находившийся в персидском плену римский командир Пётр увидел знаки, которые иудеи обращали к персам. Под предлогом получения одежды от осаждённых, он подошёл к крепостной стене и сумел уведомить о предательстве начальника гарнизона Леонтия. Римляне немедленно перебили всех иудеев в крепости, заделали подкоп, а их епископ Бар-Хадад лично отправился к Персидскому царю и сумел вымолить у того пощаду крепости. В силу неизвестных обстоятельств Кавад отказался от осады этого города и направился к Эдессе, жители которой в очередной раз принялись восстанавливать стены и выстраивать на них метательные орудия. Персы хитростью пытались захватить город и его командира Ареобинда, но их замысел потерпел неудачу, после чего они направились к Евфрату 1039 . Арабы продолжали своими набегами разорять провинции близ Евфрата, когда на театре военных действий оказался храбрый римский военачальник Патрикиол вместе с сыном Виталианом. Они отразили арабов, но в дальнейшем, не имея достаточных сил, не рискнули сразиться непосредственно с Кавадом, подтянувшим к Эдессе все свои войска. Тем временем Ареобинд довольно успешно оборонял Эдессу, и персы не сумели навязать римлянам свои условия мирного договора. |
| Узнав о крещении Цафия и измене его персам, Кавад заявил претензию Юстину, что он принял в подданство царя народа, который с незапамятных времен находился под властью персов. От византийского двора был дан ответ, что Цафий явился в столицу без всякого зова, чтобы принять христианство, и император, просветив его светом истины, отослал на царство. 62 Кавад не был удовлетворен таким ответом. Уполномоченными в комиссию для выяснения спорных вопросов и выработки трактата мирного договора были назначены с римской стороны племянник императора Анастасия Ипатий, магистр армии Востока Патрикий и Руфин, сын Сильвана. 63 С персидской стороны то были высший сановник в царстве Сезоис и военачальник Мебод. Уполномоченные съехались на границе и приступили к обсуждению условий договора. Хосров прибыл из столицы и выжидал в двух днях пути от Нисибина окончания переговоров, чтобы затем ехать в Константинополь. Но на совещании немедленно вышла взаимная обида, так как Сезоис упрекнул римлян за захват Лазики, а персы обиделись тем, что Хосров будет усыновлен как варвар. Резкий тон, который приняли объяснения, устранил с самого начала надежду на возможность соглашения, и уполномоченные разъехались во взаимной вражде. Вину такого печального конца комиссии члены собрания взваливали друг на друга. Мебод обвинял Сезоиса, а Руфин–Ипатия. Над Сезоисом был наряжен суд. К числу возводимых на него обвинений присоединилось и то, что он предал погребению свою умершую жену и тем нарушил закон Зороастра, по которому воспрещалось предавать мертвых земле. Он был казнен. В Константинополе также было следствие о виновности Ипатия. Пытка, которой были подвергнуты близкие ему люди, ничего не выяснила, и он остался на свободе, хотя и был отстранен от двора. По сообщению Захарии, царь Кавад в досаде на неудачный исход дела приказал царю арабов Аламундару сделать набег в римские пределы, и тот прошел с грабежом и разбоем области городов Эмессы, Апамеи и Антиохии. Он увел много пленных, в числе которых было 400 монахинь из монастыря св. |
| Между 314 и 325 гг. в рамках провинциальной реформы Л. была выделена в отдельную провинцию в составе диоцеза Асия префектуры Восток. Во главе провинции был поставлен praeses (с 1-й пол. V в.- consularis), чьей резиденцией стал г. Миры. В сер. V в. в Л., согласно Иероклу, было 35 городов. Римское адм. членение «город - село - деревня» сохранялось по крайней мере до сер. VI в. В 365 г. во время борьбы с Гомоарием, полководцем узурпатора Прокопия, Л. посетил имп. Валент. Особенно хорошо к Л. относился имп. Маркиан (450-457), которого вылечили здесь в 421/2 г. сидимские врачи Татиан и Юлий. Во время его правления они были назначены соответственно префектом К-поля и наместником Л. В Мирах были построены новые стены, в Западной Л. основан г. Маркианополь. В 529 г. Миры пострадали от землетрясения, а в 542 г.- от эпидемии бубонной чумы (остальная часть провинции была затронута эпидемией в меньшей степени). Ликийские скальные мавзолеи в Кавне близ совр. Дальяна. IV в. до Р. Х. Ликийские скальные мавзолеи в Кавне близ совр. Дальяна. IV в. до Р. Х. В нач. VII в., в период византийско-персидской войны, в Л., служившей перевалочным пунктом транзитной торговли между Египтом и К-полем, начался кризис. Окончательно эта торговля прекратилась после захвата арабами Египта и Александрии в 642 г., хотя коммеркий Л. сохранялся и в VIII в. В сер. VII в., в период создания византийских фем в М. Азии, Л. первоначально, вероятно, вошла в состав фемы Анатолик. В 655 г. флот визант. имп. Константа II потерпел сокрушительное поражение от арабов в бухте Финика; в 666 г. араб. флот Абдаллы ибн Кайса уже зимовал в бухтах Л.; в 677/8 г. арабское войско Суфьяна ибн Афва высадилось в Л. и осадило некий город у моря (название неизвестно), но потерпело поражение от визант. войска патрикиев Флора, Петроны и Киприана; отступающий араб. флот был уничтожен греч. огнем. После нек-рого перерыва, в 715 г., арабы снова высадились у Финика, который благодаря окрестным лесам был важнейшим центром кораблестроения. Визант. имп. Анастасий II посетил Телмесс, укрепил его и переименовал в Анастасиополь. |
| Патрикей все это аккуратно сделал, и через час Дон-Кихот возвратился чисто вымытый и переодетый в бархатный колет с прочими соответственными деталями и в щегольских сапогах с раструбами. — Вот как тебя здесь сразу выворотили! — похвалила его княгиня. — Престранный случай! — отвечал Дон-Кихот, — меня обокрали! — Тут это вдруг! впрочем, и это платье в твоем вкусе. — Да; оно ничего, — отвечал Дон-Кихот. И, став перед цельным зеркалом посреди комнаты, он начал поворачиваться в своем новом костюме, любуясь собою сам и заставляя любоваться исподтишка улыбавшихся над ним княгиню, дьяконицу, Ольгу Федотовну и Патрикея… Это была живая картина к той сказке и присказке: полусумасшедший кривой дворянин, важно позирующий в пышном уборе из костюмерной лавки, а вокруг его умная, но своенравная княгиня да два смертно ей преданные верные слуги и друг с сельской поповки. Это собралась на чужине она, отходящая, самодумная Русь; а там, за стенами дома, катилась и гремела другая жизнь, новая, оторванная от домашних преданий: люди иные, на которых страна смотрела еще как удивленная курица смотрит на выведенных ею утят. Часть 2. Старое старится — молодое растет Глава первая В моей хронике, к сожалению, неизбежны некоторые пробелы, особенно в том ее периоде, к которому я приступаю. В объяснение причины многих происшествий этой поры я не имею точных указаний и могу судить о них только по соображениям и догадкам. Впрочем, я так близко знаю тех, о ком говорю, что не могу сделать грубых промахов в моем рассказе, который буду продолжать с того, как повела себя княгиня Варвара Никаноровна в Петербурге, где мы ее оставили в конце первой части моей хроники, любующеюся преобразованным по ее мысли Дон-Кихотом Рогожиным. Напомню опять, что это было накануне дня, когда бабушка должна была принять из рук институтских воспитателей свою дочь, княжну Анастасию, с которою, как я уже прежде рассказала, взаимные отношения их были несколько расхоложены сначала взаимным отчуждением и отвычкою, а потом пренебрежительным обхождением княжны с людьми, которых посылала к ней мать. |
| Значит, и снутри и снаружи себя обошел… Ну, что же тут было делать? Послали скорее за доктором, а только он его ждать не захотел и к другому утру кончился, и кончилсяс так, как бы и всякий ему позавидовал: на собственных на княгининых ручках Богу душу отдал. И даже как это немножко не в ожиданности вдруг пристигло, так сама же княгиня ему отходную прочитала и своими руками глаза завела. Вот какой от хорошей жены и пустому человеку за мужа почет был! — добавляла Ольга Федотовна, в рассказе которой о Грайвороне всегда звучала нота небольшой раздражительности, которую, однако, напрасно кто-нибудь принял бы за неудовольствие на этого бедного человека или за открытую нелюбовь к нему. Боже сохрани! Добрейшая старушка моя ни к кому не питала таких чувств, и в душе она очень сожалела Грайворону и даже любила его; но… Тут нужно было довольно тонкое проникновение, чтобы понять: зачем этот как бы недовольный тон, и к кому именно он относится? Ольга Федотовна никогда не могла примириться с тем, что бабушка ценила поступок Грайвороны как нечто достойное особой похвалы и благодарности, тогда как Ольга Федотовна знала, что и она сама, и Патрикей, и многие другие люди не раз, а сто раз кряду умерли бы за князя и княгиню и не помыслили бы поставить это себе в заслугу, а только считали бы это за святой долг и за блаженство. Рассказом о смерти Грайвороны и о рождении моего отца Ольга Федотовна всегда как будто заканчивала введение в нашу семейную хронику. За этим следовало повествование об одиноком житье-бытье княгини Варвары Никаноровны до тех пор, пока ей настало время выдать замуж воспитавшуюся в Петербурге княжну Анастасию Львовну и заняться воспитанием моего отца, но я должна поступить иначе: я должна еще удержаться в этом тихом периоде раннего бабушкиного вдовства, для того чтобы показать облики ее ближайших друзей и очертить характер ее деятельности за пределами дома — в обществе. Глава седьмая Как понятно мне то, что Данте рассказывает об одном миниатюристе XIII века, который, начав рисовать изображения в священной рукописи, чувствовал, что его опытная рука постоянно дрожит от страха, как бы не испортить миниатюрные фигуры. В эти минуты я чувствую то же самое: пока я писала о бабушке и других предках Протозановского дома, я не ощущала ничего подобного, но когда теперь мне приходится нарисовать на память ближайших бабушкиных друзей, которых княгиня избирала не по роду и общественному положению, а по их внутренним, ей одной вполне известным преимуществам, я чувствую в себе невольный трепет. Могу ли я хоть сколько-нибудь отчетливо изобразить симпатичные, умиляющею теплотой и безмерным благородством дышавшие черты этих маленьких людей? |
|
|
