| Ибо первый умер до . митрополитства последнего. А в публике между учеными всегда последнего предпочитали первому... Вот вам анекдоты о покойных, может быть, и вам неизвестные» (Сборн. стат. Акад. Наук, V, 1, стр. 189). Еще факт. Ни в чем не помянув худым словом Амвросия Зертис-Каменского на страницах 1 ч. Словаря, преосв. Евгений писал, между тем, о нем Анастасевичу 2 февраля 1818 года: «Давидова псалтирь переводу Амвросия у многих есть, но она презрена, ибо оказалось, что переведена не с еврейского, а с латинского парафраза, при еврейском и греческом тексте напечатанная в Вене, 1757 г. О ней не стоило бы и упоминать (в Словаре); да и о записках церковной истории выдумал в честь его покойный племянник его Б.-Каменский; но я в угоду ему повторил тоже. Трактат de processione Spiritus sancti не им издан, а Дамаскиным Семеновым-Рудневым. Опыт о человеке прекрасными стихами Поповского он испакостил своими вставными стихами, потому что Поповского стихи в некоторых местах счел вольнодумными. Типографщик отличными буквами их и напечатал, а Новиков в насмешку написал в числе ученых трудов его». Посмотрим теперь, какие же отзывы «скромный и скупой на похвалы» Евгений делает в своем Словаре о литературных трудах духовных писателей. «Главное достоинство книги Адама Зерникова – «De processione Spiritus sancti a solo Patre» – состоит в том, говорит преосвященный, что она содержит подробную выписку из отцев первых 10-ти в. в. и прочих древних памятников, а также все богословские доводы вопреки мнению западных церквей о сем догмате. Кроме сего, весьма доказательно обличает она западных ученых в подлоге и порче древних книг. В честь сочинителю сему примолвить должно и то, что, вопреки обычаю современных состязателей (XVII ст.), он разбирал все сии споры без ожесточения на противников и без бранных слов. Слог латинского языка в его книге также довольно чист и плавен. Один недостаток замечается в сем сочинении, происшедший, однакож, не от сочинителя, т. е. что выписки его взяты не из лучших и исправнейших изданий св. |
| Для противовеса либеральным идеям издавались сочинения, в которых критически рассматривались противорелигиозные идеи. Так митр. Московский Амвросий Зертис-Каменский перевел сочинение Гроция – «Против атеистов и материалистов», Анастасий Братановский – «Средство против безверия и безбожия», Ириней Клементьевский – написал «Торжество нашей веры над неверующими и вольнодумцами». Не менее забот для церкви вызвало развитие масонства. Масонство явилось, как реакция против вольнодумства, но заключало в себе много элементов, вредных для церкви. Масонские общества или ложи развились из церковных строительных обществ, которые существовали в средние века для построения храмов и разных общественных зданий. Но что в строительных обществах имело прямой вещественный смысл, в масонстве получило смысл духовный: союз архитекторов, плотников и каменщиков превратился в союз образованных людей, разных сословий с задачей создать духовный храм добродетели Всевышнему. Но это стремление развивалось ложным путем, опасным для православия. Откровенной религии масонство предпочитало деизм: или естественную религию разума. От поступающих в масонство требовались только основные начала всякого религиозного учения: вера в Бога, бессмертие души, воздаяние за гробом и требования нравственного закона. Догматическим и вероисповедным разностям в религиях не придавалось значения. Христианству отдавалось предпочтение пред другими религиями только за чистоту и высоту его нравственного учения. Преследуя преимущественно нравственно-практические цели, масонство развило в широких размерах филантропическую деятельность, выразившуюся в разного рода благотворительных учреждениях. Нравственная основа масонства и его человеколюбивые стремления привлекали к нему лучших из мирян и духовенства. Но высокие стремления масонства парализовались его темными сторонами. Безразличное отношение масонства к догматическому и обрядовому строю церкви могло развивать в обществе религиозный индифферентизм. Толкование Св. Писания у масонов извращалось примесью различного рода мистических и каббалистических бредней, представлявших смесь старого язычества и нового иудейства. Кроме того, здесь развивались разного рода суеверия: занятия алхимией, магией, вызывание духов, отыскивание философского камня и т. п. |
| 3 марта 1753 г. еп. Серапион был определен на Переславскую кафедру, Можайская епископия упразднялась. 20 марта того же года открыта Переславская ДС. Еп. Серапион продолжал работы по перестройке кафедрального Горицкого мон-ря, однако они были малоуспешными и в основном сводились к разрушению древних монастырских строений (преемники еп. Серапиона исправляли допущенные при нем ошибки). 29 окт. того же года еп. Серапион был переведен на Вологодскую кафедру, на Переславскую кафедру назначен архимандрит Новоиерусалимского мон-ря Амвросий (Зертис-Каменский ; впосл. архиепископ). 17 нояб. состоялась архиерейская хиротония архим. Амвросия. Ему было определено местопребывание в Новоиерусалимском мон-ре, которым он продолжал управлять. Указом от 20 дек. 1753 г. еп. Амвросий перевел консисторию в Новоиерусалимский мон-рь, а в Переславле создал Переславскую «катедральную контору», фактически ставшую одним из духовных правлений. Конторе были подчинены Переславская градская и уездная десятины, а также округ, к-рым ранее ведало Александровское духовное правление (последнее было преобразовано в заказ, т. е. благочиние). Также при еп. Амвросии в заказ преобразовано духовное правление в Троицкой Нерльской слободе. Во главе духовных правлений архиерей поставил монашествующих. Вскоре после вступления на кафедру для упорядочивания консисторских дел еп. Амвросий организовал «особливый архив», куда частично были переданы дела из Горицкого мон-ря (в кон. 1753 нек-рые оставшиеся в Горицком мон-ре документы сгорели при пожаре). В периоды отъезда еп. Амвросия из Новоиерусалимского мон-ря архиерей управлял епархией через домовую контору, созданную по указу еп. Амвросия от 12 мая 1754 г. в обители для работы в его отсутствие. 7 авг. 1755 г. еп. Амвросий запретил без разрешения консистории жениться сыновьям священно- и церковнослужителей. Архиерей предписал экзаменовать желавших вступить в брак, проверяя их знание церковнославянского и русского языков, умение петь по нотам и писать. Успешно прошедшим испытание разрешалось жениться, от остальных требовалось пройти обучение и успешно выдержать повторное испытание. |
| Первые разборы были проведены еще при Петре I. Особой свирепостью отличались разборы в десятилетие бироновщины, они проходили в обстановке тяжких подозрений всего духовного сословия в государственной измене. В 1736 г., например, вышел указ, в котором губернаторам, воеводам и архиереям предписывалось «разобрать поповичей» и «взять в солдаты немедленно». Велено было набрать по духовному ведомству до 7000 рекрутов и для этого забрить всех сыновей клириков от 15 до 40 лет, не состоявших на действительной церковной службе. Разбор 1743 г., начатый в связи с генеральной переписью населения, проводился мягче и человечней, чем это делалось в правление Анны. В инструкции для разбора, вместо огульного перевода всех избыточных поповичей и детей дьяков в податное состояние или солдатство, указывались разные выходы. «Кто куда пожелает, в посад и ремесленные люди, на фабрики и заводы, или на пашенные земли… А которые пожелают на военную службу… тех всех отсылать для определения в полки… А которые в военную службу не годны, из тех здоровых определять на казенные заводы, а престарелых и увечных – в богадельни, дабы никого из шатающихся не было». В среднерусских епархиях отчислявшимся из духовного чина дозволялся выход в однодворцы, а в Малороссии и казачьих землях при Елизавете разборов духовенства не проводилось вовсе. При Екатерине II разборы коснулись не только членов семей клириков, но и самих священнослужителей. В 1778 г. были утверждены новые штаты церковных мест. Этими штатами на 150 дворов прихожан полагался один священник, на 250–300 дворов– два священника. Лишние священники удалялись за штат. В результате во многих епархиях образовалось скопление безместного духовенства. В одной только Москве насчитывалось более 250 безместных священников, многие из которых пошли в «крестцовые попы». Архиепископ Амвросий (Зертис-Каменский) сурово отзывался о поведении крестцового духовенства: «В Москве праздных священников и прочего церковного причта людей премногое число шатается. Они к крайнему соблазну, стоя на Спасском крестце для найма к служению по церквам, великие делают безобразия, производят между собою торг…». Московская консистория, прибегая к помощи полиции, силой выдворяла «крестцовых попов» из столицы. Несовершенно «вывести… «крестцовых попов»» в Москве удалось лишь митрополиту Платону. |
| Отсюда можно видеть, как нужны были для нее духовные лица, которые стояли бы на ее стороне и сочувствовали ее стремлениям. Так-как Арсений по происхождению был малоросс, а малороссийские архиереи почти все были одного духа и понятия об отношении между светской и духовной властью, то становится понятным, почему Екатерина была не расположена к малороссийским архиереям, а приближала к себе и поручала все важные дела великороссам: Димитрию Сеченову, Гедеону Криновскому , Иннокентию Нечаеву, Гавриилу Петрову и Платону Левшину . Только немногим малороссам пришлось занимать в начале царствования Екатерины видные места: Тимофей Щербатский в начале ее царствования собственно доживал уже свой век, Гавриил Кременецкий, архиепископ Петербургский, и преемник Тимофея Амвросий Зертис-Каменский, были люди просвещенные и ревнители просвещения и действовали в духе Екатерины, но и им она не особенно доверяла и не давала никаких важных поручений. Нужно заметить, что и великорусские архиереи, пособники Екатерины в ее преобразованиях, сознавали впоследствии свою ошибку и жаловались на поведение своих собратьев, в духе которых они прежде действовали и сами; но это сознание являлось у них довольно поздно, именно тогда, когда они уже удалялись от дел правления. Письма Платона к Амвросию Подобедову , писанные им уже после удаления его от заседания в св. Синоде, носят на себе печать глубокой грусти и сожаления о подчинении интересов церкви и духовенства видам и стремлениям светской власти. В 17 письме его мы читаем следующее: «пишете о жалком положении духовенства: и у нас не иначе: та же надутость. И не удивляюсь, зная, что привнесены светские начала, от чего проистекает все зло, именно им вверена вся власть; нас ставят ни во что и не только хотят подчинить нас себе, но и почитают своими подчиненными.... Особенно тяжко, что наше-то начальство не только не идет против них, но даже содействует им и бежит с ними в перегонки» 112 . В следующем письме Платон пишет Амвросию: «получил и я известие, что отказано в деньгах на поправку церковных зданий и не дивлюсь этому, а тому больше удивляюсь, что наши не только не заботятся облегчить эти бедствия, но еще умножают их и увеличивают. |
| Nabeл I Петрович, сын Ekamepuhы II и Nempa III, унаследовал царский трон по традиционному неписанному закону прежних московских царей. Отменив этот твердый закон, Nemp I почти «узаконил» ряд дворцовых переворотов XVIII века. Дочерью такого переворота и была мать Nabлa I. Ekamepuha II несомненно любила сына в детстве, мечтала воспитать в нем некоего «гения» на троне. На этой почве она «открыла» и вознесла митр. Платона. Но человеческие чувства неподвластны простой логике. С течением времени она стала видеть в Павле знамя переворота против себя, отдалила его от всякого знакомства с государственными делами, создала ему замаскированную тюрьму в Гатчинском дворце и оскорбительную атмосферу пренебрежения со стороны фаворитов, окружавших ее трон. Эта большая не только семейная, но и высоко-политическая драма, была одной из причин длительного нервничания его законоучителя митр. Платона. Человек прямого склада души, готовый целиком служить законной власти, Платон терялся и прямо ужасался этой политической трагедии. И он был прав в своих предчувствиях. Платон очень рано, еще в свой Тверской период (с 1770 г.) и особенно после гибели (1771 г.) архиеп. Амвросия Зертис-Каменского и Пугачевского восстания (1773-1774 г.), начал остро бояться роли хотя бы только и синодального возглавителя церкви и связанной с этим государственной ответственности. И стал еще во цвете лет помышлять — воспользоваться архиерейской привилегией ухода «на покой». Узнав о подаче Платоном такого прошения Екатерине, Павел Петрович в солидарности с своей супругой Марией Федоровной (и она, еще как София-Доротея Вюртембергская, была тоже ученицей Платона), написал ему очень дружеское письмо:»…Сие намерение оставить место свое не только меня удивило, но и опечалило, как любящего свое отечество и друга Вашего… Не знаю, преуспею ли в моем предприятии — отвратить Вас от Вашего намерения, но иного во мне быть не может, как сообразного Вашему добру, ибо Вас люблю и есть Ваш верный друг». И дальше все время Павел Петрович ценит и укрепляет свою дружбу к своему законоучителю. Вот его письмо от 1777 г.: «Сообщу Вам хорошую весть. Услышал Господь в день печали, послал помощь от святого и от Сиона заступил. Я имею большую надежду о беременности жены моей. Зная Ваши сантименты ко мне и патриотические Ваши расположения, сообщаю Вам сие, дабы Вы вместе со мной порадовались. Продолжайте не сомневаться о дружбе моей к Вам и будьте уверены, что я есть и буду Ваш верный Павел». Через несколько месяцев рождается Александр Павлович. Павел снова пишет Платону: «Поделите со мной радость мою Вы, участвующий во всем том, что меня касаться может, Вы, знающий чувства мои и притом расположение мое к отечеству моему». |
| Кроме решительного противодействия Ростовского митрополита Арсения Мацеевича открытых протестов не было, а использовались, и не без успеха, методы бюрократических проволочек, в стремлении таким образом парализовать меры, предпринимавшиеся государственной властью. Эта судьба постигла и указ Святейшему Синоду о представлении требуемого бюджета от 6 октября 1757 г., и повторный от 29 марта 1758 г.; в январе 1759 г. последовало напоминание об указе от 1 октября 1748 г. В ответе Святейший Синод сослался на свой доклад от 1754 г., хотя уже тогда он был признан неудовлетворительным. 22 января 1759 г. Сенат сообщил Синоду о назначении особого прокурора для Канцелярии экономического правления, против чего Святейший Синод протестовал, указывая на то, что такая должность в указе 15 июня 1744 г. не предусмотрена. Как отнеслась к возражениям Святейшего Синода тогда уже больная императрица, На основании некоторых распоряжений, направленных Конференцией Ее Императорского Величества Святейшему Синоду, А. Завьялов приходит к выводу, что в последние годы царствования Елизаветы представители государственных интересов, в особенности Сенат, имели перевес в вопросе о церковном землевладении. Даже тот факт, что Святейший Синод на общих конференциях с Сенатом 24 июня и 6 августа 1760 г. добился для себя права на управление церковными имениями и временной приостановки действия указа 1757 г., не доказывает еще, что правительство отказалось от своего намерения изменить систему управления церковными имениями. Дело шло к быстрому осуществлению реформы, о которой было заявлено в 1757 Своим временным успехом Святейший Синод был обязан взятому на себя обязательству выплачивать правительству ежегодно 300 000 руб. из доходов от церковных Из переписки между епископом Амвросием Зертис-Каменским и митрополитом Арсением Мацеевичем видно, что иерархи уже тогда опасались дальнейшей При Петре III стремление реформировать систему управления церковными имениями стали настойчивее, что вполне совпадало и с убеждением императора в необходимости общей церковной реформы (см. |
| Этот старый идеал власти был до того еще силен, несмотря на все потерпенные им удары со стороны новых юридических понятий XVIII века, что успел оказать значительное влияние не только на практику, но и на самые учреждения епархиального управления, все более и более развивая его подавляющую централизацию. В то самое время, когда провозглашена была свобода духовенства от старинного церковного тягла и правительство хлопотало о допущении его к участию в консисторском управлении, развитие епархиальной централизации лишало его единственной, хотя и слабой гарантии его от тяжестей администрации, – права выбора низших епархиальных властей. О выборе членов консистории не могло быть и речи; но духовенство нередко избирало прежде членов духовного правления, по всем правам могло бы избирать их и после штатов 1764 г., потому что правления не получили штатных окладов и остались на содержании духовенства, притом же об отмене этих выборов не говорилось ни в каких указах; и все-таки выборы эти пали вскоре же после штатов. Главный управитель, большею частью лицо монашествующее, особенно после приведенного указа о помещении правлений в монастырях, сам по себе уже не подлежал выборам белого духовенства. Его товарищи из священников ближайших церквей хранили по местам свое выборное значение даже еще в 1770-х годах, как это было по крайней мере в московской епархии; но в то же время епархиальная власть имела полную возможность замещать их должности помимо всяких выборов, по своему собственному усмотрению. Самые выборы только снисходительно ею допускались и притом для ее же собственного облегчения, получили характер простой рекомендации кандидатов, нисколько не обязательной для архиерейского благоусмотрения; при Амвросии Зертис-Каменском вошло даже в обычай на одно и то же место выбирать по нескольку кандидатов для представления их на окончательный из них выбор архиерею. В 1768 г. в одной десятине духовенство выбрало на должность управителя двоих священников; преосв. Амвросий утвердил одного из них по жребию, но жребий оказался в пользу кандидата, который был хуже в глазах духовенства, что последнее и не замедлило заявить владыке. Владыка однако не предпочел мнения духовенства жребию и принял заявление против сделанного им утверждения даже за дерзость; всем виновным в этой дерзости священникам определено было положить по 50 земных поклонов при собрании ближайших к их заказу священно- и церковнослужителей 938 . |
| Разбор 1743 года, начатый в связи с генеральной переписью населения, проводился мягче и человечней, чем это делалось в правление Анны. В инструкции дляразбора вместо огульного перевода всех избыточных поповичей и детей дьяков в податное состояние или солдатство указывались разные выходы. «Кто кудапожелает, в посад и ремесленные люди, на фабрики и заводы, или на пашенные земли... А которые пожелают на военную службу... тех всех отсылать дляопределения в полки... А которые в военную службу не годны, из тех здоровых определять на казенные заводы, а престарелых и увечных – в богадельни, дабыникого из шатающихся не было». В среднерусских епархиях отчислявшимся из духовного чина дозволялся выход в однодворцы, а в Малороссии и казачьих землях приЕлизавете разборов духовенства не проводилось вовсе. При Екатерине II разборы коснулись не только членов семей клириков, но и самих священнослужителей. В1778 году были утверждены новые штаты церковных мест. Этими штатами на 150 дворов прихожан полагался 1 священник, на 250—300 дворов – 2 священника. Лишниесвященники удалялись за штат. Во многих епархиях образовалось скопление безместного духовенства. В одной только Москве насчитывалось более 250 безместных священников, многие из которых пошли в «крестцовые попы». Архиепископ Амвросий(Зертис-Каменский) сурово отзывался о поведении крестцового духовенства: «В Москве праздных священников и прочего церковного притча людей премногое числошатается. Они к крайнему соблазну, стоя на Спасском крестце для найму к служению по церквам, великие делают безобразия, производят между собою торг... " Московская консистория, прибегая к помощи полиции, силою выдворяла «крестцовых попов» из столицы. Совершенно «вывести» «крестцовых попов» в Москве удалосьлишь митрополиту Платону. Между тем, при избытке духовенства в центре России, в восточных епархиях, особенно в Астраханской, Тобольской и Иркутской, была большая нужда всвященниках, диаконах и причетниках. Многие приходы десятками лет оставались незанятыми. |
| 137 Доброта (τ κλλος, decor, forma, pulchritudo, καλλον, species, excellentia, gloria, – краса, красота. «Подаждь доброте моей силу» ( Пс. 29:8 ); «красен добротою» ( Пс. 44:3 ), или, по переводу Псалтири Амвросия Зертис-Каменского, М., 1878, «краснейший», по переводу Тремеллия, Hannoveriae, 1624 (=Berlin, 1878) – «multo pulchrior», по Синодскому переводу – «Ты прекраснее»; «возжелает царь доброты (а по Синодскому переводу – красоты) твоея» ( Пс. 44:12 ); «доброту (καλλονν, по Синод, пер. – красу) Иаковлю» ( Пс. 46:5 ); «и доброту (по Тремеллию – gloriam, по Синод. пер. – славу) их» ( Пс. 77:61 )» (Петр Гильтебрандт (Рязанский). Справочный и объяснительный словарь к Псалтири. СПб., 1898, стр. 115). Подобно сему, по Невоструеву, « Доброта [?!] – (κλλоς)=привлекательная наружность, красота, изящество, блеск, великолепие ( Быт.49:21 ; Втор.33:17 ; Пс.29:8 ; Притч.6:25, 31:31 ; Прем.5:16; Сир.3:8, 9:26, 21:22 и др.); внутреннее совершенство, доброта, καλλνη; цена, достоинство, слава; добродушие, благость, милосердие ( Сир. 31:97 ); красота, украшение ( Пс. 46:5 ); красота, искусство (I 24 n. 6. 27 n. 1, 2. М. 10 и 8, 2)». (Свящ. Григ. Дьяченко, – Полный церковнославянский словарь, M., 1900, стр. 147–148, подробности по тому же вопросу см. у Срезневского, T. I, см. ниже). Но, каковы бы ни были вторничные значения слова Доброта, несомненно, что первоначально оно означает именно красоту, и это первичное значение его определенно выражается во множестве фактов. Так, в житии Февронии читаем: «не возмощи живописцу написати цветущую лицю ея доброту (ζωγραφεν)» ( И. И. Срезневский , – Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. СПб., 1890, Т. I, столб. 866, со ссылкой на Мин. Чет., июнь). В анонимной 3-й молитве «на сон грядущим», ко Пресвятому Духу, среди прочих сокрушений о дневных грехах упоминается и такое: «или доброту чуждую видев, и тою уязвлен бых сердцем»; очевидно, что эта уязвляющая сердце «доброта» – красота, а не нравственное совершенство, ибо «видеть» его нельзя, да и уязвление им сердца не только не предосудительно, но и прямо похвально. |
|
|
