| Можно утверждать, что все эти музыкально-теоретические системы не противоречат друг другу и доказывают, что ладовые (ладово-мелодические) системы могут интерпретироваться с разных сторон и точек зрения. Система О. имеет во многом литургическое происхождение и основана на символике числа 8 (число заповедей блаженства ; 8-й день как осуществление полноты времен и день Воскресения; где 2 - божественная и человеческая природы Христа, а 4 - число концов креста, на к-ром был распят Христос), тогда как по акустическим основаниям в диатонике может быть только 7 видов октавы и они просматриваются в системе 8 ладов, если применить в анализе песнопений строго звукорядные критерии. При учете вариантной ступени b/h звукоряды ладов меняются, и в системе 8 ладов можно найти те же 7 видов октавы, к-рые были обнаружены и описаны древними греками, или 7 т. н. ладов народной музыки (натуральных диатонических ладов). Данное противоречие легко устраняется, если иметь в виду разные подходы (см.: Поспелова. Средневековая ладовая система. 2011; указываются также иные возможные предпосылки ограничения ладов числом 8/4, связанные с ангемитонными корнями ладов и расположением большой/малой терций от финалиса в составе квинты - Лыжов. Ладовая система. 2016. С. 24). Однако при формальном сходстве октавных диатонических звукорядов нет сходства собственно структур содержащих их церковных (средневековых) ладов и греч. видов октавы, т. к. внутреннее (функциональное) наполнение последних остается неизвестным (именно как ладов, а не звукорядов). Также невыясненным является соотношение средневек. ладов и т. н. ладов народной музыки (или натуральных диатонических ладов), с к-рыми имеется внешнее звукорядное (а может быть, и отчасти внутреннее) сходство. Лит-ра о зап. О. очень обширна (см., напр., библиографию в статьях: Powers, Wiering. 2001; Jeffery. The Earlest Oktoechoi. 2001). При этом рассматриваются сами песнопения, организованные по системе О. или отклоняющиеся от него (не укладывающиеся в эту систему), в т. ч. в разных региональных традициях (старорим. пение, амвросианское пение и т. п.), и теория, передающая систему 8 ладов. |
| В муз. отношении традиция A отличается от традиции B бóльшим числом и большей разработанностью псалмовых тонов для респонсорных стихов; внутри традиции А выделяются подгруппы из Леона, Риохи и из сев. областей (см.: Randel. The Responsorial Psalm Tones. 1969). Сравнительный анализ традиций A и B с корпусом галликанских песнопений затруднен из-за фрагментарного характера галликанских источников последнего. Сохранились признаки взаимодействия И.-м. п. и с др. певч. традициями. Так, в испано-мосарабское богослужение на более раннем этапе, чем в др. зап. обряды, были введены амвросианские гимны ( P é rez de Urbel. 1926) (см. в статьях Амвросианское пение , Гимн ). Рохо и Прадо установили соответствия между нек-рыми испано-мосарабскими и амвросианскими мелодиями ( Rojo, Prado. 1929. Р. 108-113). Вопрос о соотношении между испано-мосарабским и григорианским репертуарами является дискуссионным. Исследователи отмечают данные источников о влиянии в кон. VIII-IX в. испанской богослужебной, в т. ч. певческой, практики на франкскую, гл. обр. через испанцев, бежавших от арабского нашествия ( Freeman. 1957; Fern á ndez de la Cuesta. 1998. Sp. 559). В то же время наличие однотипных песнопений в староиспанском, григорианском и амвросианском репертуарах (см.: Baroffio. 1964; Janini, ed. 1982-1983) объясняется по-разному: либо староиспанским ( Levy. 1984; Pinell. 1984), либо староримским (см.: Baroffio. 1992. Р. 265), либо африканским, с последующим проникновением через Испанию ( Fern á ndez de la Cuesta. 1993. P. 446-456), происхождением. На связь между староиспан. и григорианским пением указывает муз. система из 2 разъединенных тетрахордов, представленная в виде диаграммы в форме буквы Λ в староиспан. списках «Этимологий» Исидора Севильского. По мнению М. Югло, соответствующий тип деления монохорда распространился в Центр. Европе, поскольку был использован Гербертом Аврилакским (впосл. папа Сильвестр II , ок. 940-1003) в трактате «De commensuralitate fistularum et monochordi cur non conveniant» (Почему нет согласия о мензуре [органных] труб и [о делении] монохорда). Герберт мог ознакомиться с этим звукорядом в Каталонии, которую он посетил ок. 970 г. для обучения математике и астрономии у араб. ученых ( Huglo. 1992, 1994). Песнопения оффиция |
| В древнерус. певч. рукописях кон. XVI-XVII вв. псалмовые стихи фиксировались в виде 9 различных формул обычно для 2, 3 и 17-й кафизм с припевом А., без обозначения гласа (иногда выписывались избранные стихи из всех положенных на утрене кафизм). Эту новую традицию, сменившую осмогласное пение кафизм (по Иерусалимскому уставу), исследователи приписывают Маркеллу Безбородому (сер. XVI в.). Она поныне сохраняется в богослужебной практике и певч. книгах старообрядцев-беспоповцев, в устной традиции казаков-некрасовцев. Мелодически развитые припевы А. могут включать аненайки . В совр. богослужении чтение кафизм и отдельных псалмов обычно замыкается славословием, включающим троекратную (или двукратную) А. (см. ниже). Традиция заканчивать трехпсалмия А. отмечена уже в соч. «О девстве» Псевдо-Афанасия (ок. 390): «После трех псалмов говори Аллилуиа» (De virginitate//PG. 28. Col. 276). Студийский и Иерусалимский уставы знают также вечерню и утреню «с Аллилуия» - с пением постовых или заупокойных аллилуиариев (см. ниже). А. является припевом к четным икосам акафистов , ко всем икосам заупокойного кондака (проимий .- Требник большой. Л. 141об.- 143об., см. также л. 151об.- 152). В богослужении зап. обрядов А. также имеет широкое употребление. В богослужении рим. (см. Cabrol. Col. 1236), амвросианского (см. Cabrol. Col. 1240-1241), галликанского (см. Cabrol. Col. 1238-1239), испано-мосарабского (см. Cabrol. Col. 1241-1242), кельт. (см. Cabrol. Col. 1239-1240) обрядов можно выделить 3 вида А., к-рые различаются местом в богослужебном круге и строением текстов: 1) антифоны в псалмодии оффиция и в песнопениях Пасхальной ночи; 2) заключительные построения в песнопениях проприя мессы ( интроитах , офферториях , communio ), а также в антифонах и респонсориях оффиция в Пасхальное время; 3) самостоятельное песнопение мессы (см. Аллилуиарий, Тракт ). Пение А. на Западе сопровождается богатой мелизматикой (см. Секвенция , Юбиляция ). Лит.: Скабалланович. Толковый Типикон. Вып. 1; Cabrol F. |
| В исследовании Металлова «Очерк истории православного церковного пения в России» указывается на своеобразие ритмических форм церковной музыки, подчиненных «художественно-свободному, неравномерному по строению или несимметричному» ритму силлабического стиха (так! – П.У) священно-поэтической прозы, «где каждая стопа почти всегда непохожа на ближайшую, где метр постоянно меняется сообразно с свободным течением священно-поэтической речи» 246 . Металлов отмечает наличие в григорианском пении, в отличие от амвросианского, особого, «высшего, более художественного» ритма. В то время как греческое пение Металлов связывает с влиянием просодического ритма, ровное, плавное григорианское пение (cantus planus), по его мнению, отличает ритмическая система, выраженная «в закономерности и художественности построения между собою и в отношении к целому отдельных мелодических частей, или мелодических строк, напева каждого песнопения в отдельности» 247 . Металлов отмечает, что этот особый ритм в еще большей мере характеризует православный знаменный распев. При этом мелодические строки напева рифмуются «как бы в стихотворной форме» 248 . Современные исследователи на основе анализа дошедших до нашего времени рукописных источников склоняются к выводу, что средневековая запись музыки была лишь моделью, с которой сообразовывался исполнитель (Лео Трейтлер). Песнопения григорианского хорала и знаменного роспева представляют собой музыку устной традиции. Даже с появлением письменной фиксации в виде все более детализировавшейся невменной записи они продолжают функционировать как импровизационное искусство на основе письменного текста. И если в фольклоре, как в чисто устной практике, принцип интонационного параллелизма служит средством фиксации текста, то при наличии письменного текста псалмодическая дуга постепенно утрачивает свои мнемонические функции и становится средством отчленения строк стихов. Например, при рассмотрении организации песнопений знаменного роспева может быть применен принцип построчной фиксации образцов, где в каждой строке выделяются иктовая (инициальная, арсис), срединная (речитативная) и каденционная зоны. |
| XI в.) Входное песнопение галликанской мессы - прелегендум (praelegendum, antiphona ad praelegendum) состояло из антифона и псалмодического стиха, что не характерно для входных песнопений др. древних литургий (напр., для амвросианского обряда ), но сближает этот жанр с интроитом рим. литургии. Один из немногих образцов прелегендума сохранился как интроит григорианской литургии о путешествующих, по версии Градуала из окрестностей Альби (Paris. Bibl. Nat. lat. 776, нач. XI в.; см. пример 1). Характерной особенностью Г. п. являлось следовавшее за прелегендумом речитативное диаконское возглашение «Silentium facite» (Храните молчание), завершавшееся благословением служащего епископа или священника и молитвой дня - коллектой. По-гречески и на латыни пелось Трисвятое, или Aius (от греч. γιος - святой). В позднейших григорианских рукописях Aius было снабжено рубрикой «Graecum ad crucem adorandam» (греческое [песнопение] на поклонение Кресту) и перенесено на Страстную пятницу, сохранив роль великопостного песнопения во всех последующих версиях рим. литургии. Мелодия песнопения, если и не является строго галликанской, то почти несомненно восходит к галликанскому образцу (см. пример 2). За Трисвятым исполнялась пророческая песнь (prophetia) на текст песни Захарии (Лк 1. 68-79). Вступительную часть литургии завершало «Kyrie eleison» , в отличие от григорианской традиции не певшееся, но произносившееся нараспев. Ветхозаветное чтение завершалось песнью вавилонских отроков (Дан. 3. 51 и далее), после апостольского послания хор отроков пел респонсорий . Вынос Евангелия сопровождался соответствующим антифоном (antiphona ante evangelium); этот жанр пережил Г. п. и известен по неск. южноевроп. средневек. версиям рим. мессы. Чтение Евангелия завершалось пением Sanctus post evangelium. Следовала литания, в галликанском обиходе называвшаяся «молениями» (preces). Это один из наиболее характерных жанров Г. п., долго сохранявшийся и в средневек. григорианском репертуаре. Моления состояли из кратких, построенных на одной и той же мелодической формуле возгласов диакона и однотипного рефрена (Kyrie eleison, Domine miserere - Господи, помилуй; иногда более пространные тексты). |
| Отсюда понятно, что письма св. Амвросия — это ценный источник для познаний христианина. 4) Что касается гимнов св. Амвросия, то предание сохранило много их под названием «амвросианских». Но поскольку название «амвросианский» употреблялось в ранний период не только в смысле авторства Медиоланского епископа, но и в смысле подражания его гимнам, то одного названия оказалось недостаточным для решения вопроса о подлинности. Св. Амвросию приписывалось до 30 гимнов, но только 12 из них, с большей вероятностью принадлежат ему (некоторые доводят до 18). Авторство известного гимна «Тебе, Бога хвалим» также подвергается сомнению, хотя и существует сказание, что он был воспет св. Амвросием вместе с бл. Августином при крещении последнего. До VIII b. не встречается следов этого сказания и данный гимн св. Амвросию не приписывался, хотя и был известен без его имени на Западе уже с первой половины VI b. И упоминается в монашеском уставе преподобного Бенедикта Нурсийского. По содержанию гимны св. Амвросия отличаются общецерковным характером. Это гимны исповедания христианской веры, излагающие существо христианского учения. В них говорится о воплощении Искупителя (о рождении от Девы, о двух природах, сошествии во ад), раскрывается учение о Кресте Христовом (о разрушении царства смерти и даровании благодати), или же верующие призываются к духовному бодрствованию и изображаются спасительные плоды такого бодрствования и пр. Св. Амвросий ввел в Западной Церкви по образцу Восточной антифонное пение, получившее название «Амвросианского напева». Имеется немало сочинений, долгое время приписывавшихся св. Амвросию, но ныне признанных неподлинными. Это, главным образом, комментарии на Священное Писание Нового Завета. Неподлинные творения Святителя обычно называют сочинениями «Амброзиаста». Ряд творений св. Амвросия до нашего времени не сохранился. Богословие Св. Амвросий не уходит в исследование метафизических тонкостей, а больше занимается решением вопросов практического характера. Он не был богословом-теоретиком, кабинетным ученым, занимающимся изысканиями ради самих изысканий, и не исследовал предмета всесторонне и детально. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЛИВИ Кеннет Джей [англ. Kenneth Jay Levy] (26.02.1927, Нью-Йорк - 15.08.2013, Скилмен, шт. Нью-Джерси, США), амер. музыковед. Во время второй мировой войны служил в резерве Военно-морского флота США. В 1947 г. окончил Куинс-колледж Городского ун-та Нью-Йорка, где изучал историю и теорию музыки под рук. К. Закса и К. Ратхауза. Затем учился в Принстонском ун-те у О. Странка , Э. Херцманна и А. Менделя, где в 1949 г. защитил магист. диссертацию, а в 1955 г. (после года учебы в Сорбонне в качестве стипендиата фонда Фулбрайта) - докт. диссертацию по песням франц. композитора 2-й пол. XVI в. Клода Ле Жёна. В том же году в качестве стипендиата фонда Гуггенхайма изучал рукописи с французскими песнями эпохи Ренессанса в Национальной б-ке Франции, а затем, решив сменить тему исследований,- визант. певч. рукописи в Ватиканской б-ке. В 1952-1954 гг. Л. преподавал в Принстонском университете, в 1954-1966 гг.- в ун-те Брандайс (шт. Массачусетс). В 1966-1995 гг. профессор Принстонского ун-та (с 1988 заслуженный профессор фонда Шайде), в 1967-1970 и 1988 гг. руководитель его музыкального отделения. Преподавательская деятельность Л., включавшая разнообразные курсы лекций и семинаров - от общего «Введения в музыку» (изд.: Music. 1983) до специального - «Нотация и проблемы раннехристианской музыки», была отмечена премией Г. Т. Бермана за выдающиеся достижения в области гуманитарных наук (1983) и президентской премией (1995). Лауреат премии им. Д. Тейлора, присуждаемой Американским об-вом композиторов, авторов и издателей музыки (1989). Член Американского философского общества (1988), член Американской академии средневековья (1994), иностранный научный сотрудник Эмманьюэл-колледжа в Кембридже (1995). Входил в правление Американского музыковедческого об-ва и в редколлегию его журнала, был членом исполнительного комитета «Нового словаря музыки и музыкантов Гроува». В сферу научных интересов Л. входили ранняя церковная монодия, как западная (староримское, амвросианское, беневентанское, равеннское, галликанское, испано-мосарабское, григорианское пение), так и восточная (визант. |
| Сделавшись папой, он отправил в 596 г. монахов в Англию. Через год король и 10000 его подданных крестились. Он сильно распространил влияние Римской кафедры в западных странах. Григорий был строг и явно стремился к верховенству. Весьма характерными были его старания отделить монахов от мирского духовенства. Он много сделал для преобразования монастырей, но еще более для упрочения их независимости. Очевидно, у него была мысль сделать из монахов могучее орудие, которым папа мог бы располагать независимо он духовенства. С другой стороны, некоторые из особенностей монашеской жизни он перенес на духовенство, напр., целибат (безбрачие), о введении которого особенно заботился. Для духовенства он написал, вскоре после своего восшествия на папский престол, знаменитую книгу: " Пастырское правило " , которая была переведена на греческий язык, а в западной Церкви считалась совершенно необходимой для всякого епископа и пресвитера. Проповедь он считал важнейшей обязанностью священников, и сам в этом отношении подавал блестящий пример. Со светскими науками он был знаком недостаточно и не придавал им никакого значения в богословии. Св. Писание изучил хорошо, а также сочинения бл. Августина. Сочинения Григория полны высоких нравственных мыслей. Название Двоеслов (Собеседователь) усвоено св. Григорию на Востоке за его сочинение: " Разговоры (собеседования) о жизни и чудесах италийских отцов " . Оно представляет собой весьма назидательное чтение. Им составлена Литургия Преждеосвященных Даров. Им же произведен полный переворот в церковном пении. Вместо Амвросиева пения, он ввел свое, так называемое " Григорианское пение " . К четырем главным гласам св. Амвросия он прибавил еще четыре гласа, усвоив им значение побочных. Благодаря его изменениям прежнее амвросианское пение утратило свой речитативный характер. Оно превратилось в одну сплошную мелодию, в которой музыка выдвигается над текстом и господствует над ним. Система Григорианского пения, называемого " равным " , доселе служит основанием для богослужебного пения Римско-католической Церкви. |
| Как могло выглядеть чинопоследование малых часов, практически неизвестно. Так же, как и для амвросианской традиции, для Г. п. был характерен lucernarium (светильничное [последование]); не исключено, что он выделялся в особую службу. Как и в рим. обряде, помимо вечерни на исходе дня служился completorium, в галликанских традициях иногда называвшийся «duodecima» ([служба] 12-го [часа]). Шествия и паралитургические жанры Среди антифонов позднейших григорианских Процессионалов определенная часть восходит к Г. п. Rogationes - 3-дневные моления с шествиями, совершавшиеся перед Пятидесятницей,- были введены в Галлии еще ок. 475 г. и вошли в обиход всей Зап. Церкви. Вопрос о связи мелоса рогационных антифонов с Г. п. исследован недостаточно. Огромное распространение на лат. Западе получила паралитургическая служба Laudes regiae (Королевские хваления), возникшая на основе молений (preces) галликанской мессы. К традиц. кратким рефренам-прошениям молений был добавлен т. н. триколон (trecolon) - трехстишие «Christus vincit, Christus regnat, Christus imperat» (Христос побеждает, Христос царствует, Христос владычествует). Хваления исполнялись в честь монархов и высших чинов церковной иерархии и были известны как в странах романо-герм. круга, так и в слав. мире, включая Киевскую Русь ( M ü ller. 1968). Мелодический стиль всех поддающихся транскрипции версий хвалений ( Bukofzer. 1946) существенно отличается от григорианского пения и мог возникнуть еще в галликанскую эпоху. Лит.: Walafridi Strabonis Liber de exordiis et incrementis. Münch., 18992; Gastoué A. Histoire du chant liturgique à Paris. Pt. 1: Des origines à la fin des temps carolingiens. P., 1904; idem. Le Chant gallican. Grenoble, 1939; Morin G. Fragments inédits et jusqu " à présent uniques d " Antiphonaire gallican//RBén. 1905. Vol. 22. P. 329-356; Le Codex 903 de la Bibliothèque Nationale de Paris (XIe siècle). Solesmes, 1925. (Paléographie musicale; 13); Baumstark A. Das Gesetz der Erhaltung des Alten in liturgisch hochwertigen Zeit//JbLW. |
| Несколько позже, осмысляя содержание Псалтири и соотнося его с опытом церковного пения, Августин делает еще один важный шаг в понимании эстетической сущности музыки. Он приходит к осознанию юбиляции (jubilatio) в качестве важнейшей и наиболее высокой формы музыкального искусства. Под юбиляцией Августин имеет в виду ликующий напев без слов, направленный на восхваление Бога . Юбиляция, или, на Востоке, аллилуйя (αλληλοια от древнееврейского халлелуйя - хвалите Бога) - это восторженно-ликующего характера голосовые импровизации, украшенные мелизматическим распеванием гласных, чаще всего на слово «аллилуйя», особенно на его последний слог. В христианство аллилуйя пришла из культовой практики семитских народов и с IV в. получила широкое распространение в церковном культе . На Западе пение аллилуйи ввел Амвросий Медиоланский, и оно, постепенно развиваясь, процветало в западной музыке вплоть до Генделя, Баха, Моцарта, а в церковном православном пении - до П. И. Чайковского (в его «Всенощной», «Литургии»). Именно аллилуйя произвела сильное впечатление на Августина в амвросианской церкви, и он попытался осмыслить сущность этого чисто музыкального явления и понять его роль и место в порядке человеческого бытия. Августин, как показал еще Г. Аберт, глубже других почувствовал сущность юбиляции, «он дал Церкви научное обоснование так сильно отклоняющегося от ее основных принципов способа пения» . Здесь Августину, пожалуй, впервые в его теоретических штудиях об искусствах, приходится признать, что юбиляция - это та музыкальная форма, которая проистекает непосредственно из эмоциональных глубин души. Ratio как некая разумно-рассудочная деятельность не участвует в этом процессе. «Юбиляция ведь, то есть невыразимая [словами] хвала, исходит только от души» (Enar. in Ps. 150, 8); «тот, кто поет в юбиляции (qui jubilat), не произносит слов, но лишь одними звуками без слов выражает ликование; голос же есть ликование всеведущего духа, выражающее, насколько возможно, аффект, не постигаемый чувством» (99, 4). |
|
|
