| А она увидела в углу дивана одинокого Саунькина-Голованова, не умевшего ни танцевать, ни свободно держаться где-нибудь кроме своей редакции и решительно направилась к этой квадратной голове поверх квадратного туловища. Референт скользил за нею. — Эрик! — с весёлым вызовом подняла она алебастровую руку. — А почему я вас не видела на премьере «Девятьсот Девятнадцатого»? — Был вчера, — оживился Голованов. И с охотой подвинулся к боковинке прямоугольного дивана, хоть и без того сидел на краю. Села Динэра. Опустился референт. Да уклониться от спора с Динэрой было и невозможно, ещё хорошо, если она возражать давала. Это о ней ходила эпиграмма по литературной Москве: Мне потому приятно с вами помолчать, Что вымолвить вы слова не дадите. Динэра, не связанная никаким литературным постом и никакой партийной должностью, смело (но в рамках) нападала на драматургов, сценаристов и режиссёров, не щадя даже своего мужа. Смелость её суждений, сочетаясь со смелостью туалетов и смелостью всем известной биографии, очень к ней шла и приятно оживляла пресные суждения тех, чья мысль подчинена их литературной службе. Нападала она и на литературную критику вообще и на статьи Эрнста Голованова в частности, Голованов же с выдержкой не уставал разъяснять Динэре её анархические ошибки и мелкобуржуазные вывихи. Эту шутливую враждебность-близость с Динэрой он охотно длил ещё потому, что самого его литературная судьба зависела от Галахова. — Вспомните, — с налётом мечтательности откинулась Динэра, но спинка озеркаленного дивана очень уж была пряма и неудобна, — у того же Вишневского в «Оптимистической» этот хор из двух моряков — «не слишком ли много крови в трагедии?» — «не больше, чем у Шекспира» — ведь это же остро, какая выдумка! И вот опять идёшь на пьесу Вишневского, и ждёшь! А тут что же? Конечно, реалистическая вещь, впечатляющий образ Вождя, но и, но и… всё? — Как? — огорчился референт. — Вам мало? Я не помню, где ещё такой трогательный образ Иосифа Виссарионовича. Многие плакали в зале. — У меня у самой слезы стояли! — осадила его Динэра. — Я не об этом. И продолжала Голованову: — Но в пьесе почти нет имён! Участвуют: безличные три секретаря парторганизаций, семь командиров, четыре комиссара — протокол какой-то! И опять эти примелькавшиеся матросы-«братишки», кочующие от Белоцерковского к Лавренёву, от Лавренёва к Вишневскому, от Вишневского к Соболеву — Динэра так и качала головой от фамилии к фамилии с зажмуренными глазами, — заранее знаешь, кто хороший, кто плохой и чем кончится… |
| Бизнесмен дал взятку, чтобы инспектор закрыл глаза на нарушения при строительстве здания 24 марта. ПРАВМИР. Польша экстрадировала в Россию директора компании «Кемеровский кондитерский комбинат» Вячеслава Вишневского, обвиняемого в даче взятки при строительстве ТРЦ «Зимняя вишня». Он был доставлен в Россию в сопровождении спецконвоя, сообщает Генпрокуратура. По версии следствия, Вишневский через посредника передал взятку в размере 7 млн рублей начальнику инспекции государственного надзора Кемеровской области Танзиле Комковой. Благодаря этому он получил разрешение для ввода здания ТЦ в эксплуатацию, несмотря на явные нарушения. 25 марта 2018 года в здании произошел пожар, в котором погибло 60 человек, большинство из них дети. Вишневского задержали в Польше год назад. Он покинул Россию в 2016 году и был объявлен в розыск после трагедии. Задержание Вишневского осложнялось тем, что он имел собственность на территории Евросоюза, зарубежные счета и был резидентом с правом законного пребывания. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 27 июня, 2023 25 марта, 2023 27 декабря, 2022 7 октября, 2022 5 октября, 2022 24 мая, 2022 24 декабря, 2021 24 декабря, 2021 8 ноября, 2021 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. Давайте дружить! © 2003—2024. Сетевое издание Правмир зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). |
| Как отец и как воспитатель Вишневский ни в одном из слышанных мною о нем рассказов не занимал никаких характерных положений, а упоминается только как родитель. Впрочем, говорят, что когда в Петербурге «заводились институты» и именитое дворянство, по желанию государыни, получило приглашение привозить туда для воспитания девиц, то Степан Иванович ездил в Петербург и сам отвез туда дочь. Но и это обстоятельство воспоминается не для того, чтобы обозначить ею родительскую заботливость Вишневского, а потому, что эта поездка оказалась в связи с другим любопытным событием, о котором ниже будет рассказано. Как помещик, в качестве хозяина, судии и наказателя душ подвластных ему крепостных людей, Вишневский тоже не представлял собою особой оригинальности. Он правил хозяйством, «як повелось из давнего времени». Все делалось через крепостных или наемных приставников, из православных и из поляков. Вишневский держал при себе на службе несколько человек поляков, к которым не питал никакой вражды, но любил иногда над ними забавляться. Было и несколько евреев, которых психопат любил пугать разными страхами. Не одного из них он заморил и загнал страхом со света, но они всё к нему лезли, потому что Вишневский иногда бывал щедр и бросал им что-нибудь на разживу. Впрочем, комиссионерских услуг от евреев он не чуждался. Только боже спаси было его обмануть… Он не столько больно запорет розгами или плетьми, сколько истерзает страхом. У Вишневского был и патриотизм, выражавшийся, впрочем, à la longue пристрастием к малороссийскому жупану и к малороссийской речи, а затем — в презрении к иноземцам. Особенно он не благоволил к немцам, которых не находил возможности уважать по двум причинам: во-первых, что они «тонконоги», а во-вторых — вера их ему не нравилась — «святителей не почитают». Степан Иванович думал, что сам он «святителей почитает». В вопросах веры он был невежда круглый и ни в критику, ни в философию религиозных вопросов не пускался, находя, что «се дало поповское», а как «лыцарь » он только ограждал и отстаивал «свою веру» от всех «иноверных», и в этом пункте смотрел на дело взглядом народным, почитая «христианами» одних православных, а всех прочих, так называемых «инославных» христиан — считал «недоверками», а евреев и «всю остальную сволочь» — поганцами. Иностранец и «даже немец» мог попасть к столу Степана Ивановича, и один — именно немец — даже втерся к нему в дом и пользовался его доверием, но все-таки, прежде чем допустить «недоверка» к сближению, религиозная совесть Вишневского искала для себя удовлетворения и примирения с собою. У Степана Ивановича, который, по собственному его сознанию, «катехизицу не обучавься» , хорошо сложился и очень конкретно оформился им самим составленный чинок для приятия инославных. |
| Наш же автор тем более не должен игнорировать этого определения, что им пока не найдено никакого документального указания, подтверждающего его заверение, будто бы означенная перемена воспоследовала пред началом учебного года, а не в течение оного. Вообще означенное место в списке наставников автор должен исправить, имея в виду нижепоименованные документальные данные: 1) указанное определение митрополита от 8 августа 1745 года: 2) находящееся в донесении митрополиту префекта Козачинского сведение, что около 1 мая 1746 года учителем философийским был иеромонах Гедеон; 3) следующую собственноручную подпись Козачинского под донесением митрополиту, от 15 мая: „Ясне в Богу Преосвященства Вашего всенижайший послушник Академии Киевской префект, учитель философии иеромонах Михаил, m. р.“ – При оценке последнего факта автор должен обратить особенное внимание на то, что в начале мая 1746 года Козачинский подписывался учителем богословия; подписывался так и позже 15 мая, пред оставлением службы при Академии, по прошению от 28 июля вышеозначенного года. Должно, разумеется, обратить внимание и на тревожное положение дел в Академии в рассматриваемое время. Но как бы ни были ценны привнесенные автором в свое сочинение дополнения и исправления, они не могут значительно ослабить тех существенных недостатков в оном, о которых я пространно говорил выше. Это понятно без особенных пояснений. Существенные дефекты в сочинении г.Вишневского состоят в несовершенстве его научных приемов, в недостаточно критическом отношении к материалу, собранному им для исследования, отчего и происходят многие фактические погрешности в оном. Следовательно, автору, при просмотре и новой обработке своего сочинения, на эти коренные причины, от которых происходят погрешности в его труде, и должно было обратить преимущественное внимание. Между тем он (кроме некоторых дополнений) большею частью ограничивается только частичными исправлениями ошибок, главным образом, мною ему в прежней рецензии указанных. Разумеется, хорошо и это. |
| Так в 1805 г. ректор и риторики учитель архимандрит Парфений получал жалованья 100 руб., учитель философии Квашнин 200 руб., префект и учитель катехизиса, истории и географии игумен Гавриил 50 руб., учитель синтаксимы и рисования священник Димитрий Квашнин 80 руб., учитель среднего грамматического класса Брызгалов 70 руб., учитель низшего грамматического класса Флоровский 80 руб., учитель информатории Кириллов 40 руб., учитель медицины Карпов 150 руб., учитель математики Вишневский 80 руб., учитель греческого класса (недавно открытого в виде особенного класса) Коровин 40 руб. В сентябре того же года некоторым из этих учителей жалованье было прибавлено, именно: Квашнину, Вишневскому и Коровину по 20 руб. С течением времени явились еще новые подразделения классов, на которые также понадобилось особое жалованье. Так в 1808 г. кроме перечисленных выше учителей назначено было особое жалованье: учителю арифметики 50 руб., учителю геометрии 60 руб., учителю рисовального класса 60 руб. Кроме того, как видно, преосвященному Иустину первоначальные оклады жалованья учителям казались недостаточными и он возвышал их все более и более, соображаясь с продолжительностью службы учителей, а также со средствами семинарии. Так в 1808 г. ректор получал жалованья 200 руб., префект 150 руб.; – в 1809 г. ректор получал 250 руб., префект 200 руб., учители: поэзии, синтаксимы, двух грамматик и информатории по 150 руб., учители арифметики и рисования по 100 руб.; в 1810 г. ректор получал 250 руб., учитель риторики протоиерей Пономарев 250 руб., префект 200 руб., учитель синтаксимы иеромонах Иустин 200 руб., остальные учители по 150 руб. В последующие годы до самого преобразования семинарии оклады жалованья держались почти на этом уровне; но так как в последние 7–8 лет пред преобразованием ректора в семинарии не было и кроме того появились некоторые новые учительские должности, то и приведем еще расписание жалованья учителям за один из последних годов старой семинарии. В 1811 г. положено было жалованья: префекту и риторики учителю протоиерею Никифору Пономареву 250 руб., учителю пиитики иеромонаху Иннокентию 200 руб., учителю синтаксимы Прибылеву 200 руб., учителю среднего грамматического класса Ипполиту Капустину 200 руб., учителю низшего грамматического класса Иоанну Попову 200 руб.; учителю информаторического класса Савве Пьянкову 150 руб., учителю геометрии Вишневскому 100 руб., инспектору певческих классов протодиакону Третьякову 125 руб., учителю пения Рыболовлеву 100 руб. |
| По версии обвинения, и Мамонтов, и Терентьев, зная о том, что система противопожарной безопасности в ТЦ была установлена с нарушениями, специально не организовали ее проверку в 2017–2018 годах. Это могло послужить предпосылкой к возгоранию здания, а также невозможности потушить его из-за неисправной системы пожаротушения. Оба чиновника свою вину не признают. «Мне неясно, как и кем мне была передана информация о якобы выявленных нарушениях в ТРЦ. Все это взяли и привязали к трагедии», — заявил Мамонтов. Заседания по этому делу проводятся по два-три раза в неделю, причем каждое длится по 3-5 часов. Называть сроки, когда примерно может завершиться его рассмотрение, юристы не берутся. Дело о реконструкции ТРЦ Еще одно уголовное дело рассматривается в отношении ряда должностных лиц: Танзили Комковой ( начальника инспекции государственного строительного надзора Кемеровской области ) и ее сына Эдуарда (совладельца ООО «ИСК Ресурс»), Светланы Шенгерей (замначальника инспекции госстройнадзора), Вячеслава Вишневского (бывший гендиректор АО «ККК») и Никиты Чередниченко (гендиректор ООО «ИСК Ресурс»). По версии следствия, Комкова вместе со своим сыном и Чередниченко получила 7 миллионов рублей от Вишневского. За эти деньги она «не приняла мер по пресечению эксплуатации самовольно возведенного без разрешения на строительство здания». Заместитель Комковой, Шенгерей, не сообщила о том, что при реконструкции здания бывшего кондитерского комбината была допущена масса нарушений правил пожарной безопасности. «Мне непонятно представленное мне обвинение, я, как руководитель инспекции, отвечала за обеспечение и организацию работы в соответствии с нормативными актами, отслеживала процесс строительства по Кемеровской области только по информации, представленной мне заместителем по строительству и заместителем по правовым вопросам. На объекты я не выезжала, это не входит в мои полномочия, допроектную документацию я не рассматривала, протоколы по административным делам я не составляла. В принципе, я не признаю [вину], но в связи с вышесказанным, тем, что я сейчас сказала, мое отношение к обвинению и позицию по делу я выражу позже», — сообщила Комкова 19 марта. |
| Разумеется, я оповещал всех и каждого только о первой, «литературоведческой» части моих рассуждений; вторую часть я благоразумно приберегал для самых близких (Друзей вроде Бориса Григорьева, Володи Вишневского и других. Однако выводы напрашивались сами собой. «Комплекс Гамлета» — это звучало очень возвышенно и создавало широкую раму, в которой можно было поместить многое. Впервые я публично сформулировал эту теорию в студенческом реферате по поводу «Героя нашего времени» М.Ю. Лермонтова. Реферат удался; его даже хотели напечатать в Ученых записках института, но в последний момент отставили. Видимо, почуяли что-то неладное. Затем, в своих выступлениях на семинарах, в своих вопросах преподавателям на лекциях, в частных беседах, я неоднократно возвращался к этой теме. Одним это нравилось, других интересовало, некоторых раздражало: «Он нас с ума свел своими комплексами», — злобно сказала одна из наших девиц. «Ты знал, что всегда сумеешь заморочить им голову своими комплексами, а потому спал спокойно», — сказал мне в 1941 году в момент запальчивости Борис. Было ли это так? Думаю, что нет. Я говорил правду, только правду, ничего, кроме правды, но не всю правду. Это и была единственная возможная форма общественной деятельности в Советском Союзе в те времена. (Самоубийцы не в счет!) Я планировал в то время грандиозную работу: «Комплекс Гамлета и его развитие в мировой литературе», вовлек в свои планы и Бориса, и Володю Вишневского, и мы мечтали этим заняться после окончания института. Заинтересовались и некоторые наши преподаватели. Таким образом, вокруг меня начали ходить толки. Назревал нарыв. Он должен был прорваться. И прорвался. 15 мая 1938 года в институте шла лекция по западно-европейской литературе. Темой было творчество Шиллера. Читал лекцию Борис Яковлевич Гейман, доцент, очень полный пожилой человек, страдавший одышкой, с неприятным, брюзгливым выражением лица. Григорьев прозвал его Гаргантюа, и неверно: у него не было и тени добродушия раблезианского героя. Наоборот, он был человек желчный и донельзя раздражительный, хотя и неплохо знавший свое дело. |
| – Какой хороший лев! Вишневский вздрогнул. Они подходили к бронзовому льву, тому самому льву Тюильри, о котором с какой-то странной улыбкой вспоминал, говоря о Париже, Гумилев. На скамейке под холмиком с внушительно застывшим львом сидела девушка с книгой в руках… В висках у Вишневского застучало. Перед глазами, на мгновение вытеснив пронизанную майским солнцем зелень Тюильри, поплыла холодная, отделанная темным мрачноватым резным дубом обычная гостиная старого Петербурга… Вспомнился представлявшийся тогда значительным разговор о том, какое разногласие возникло у «Аполлона» с Бердяевым в оценке «Петербурга» Белого… Не спор, а именно разговор – о споре не могло быть и речи: «Аполлон» являлся непогрешимым диктатором и выразителем вкуса молодежи их круга… Лицо одного из собеседников – полумальчишеское, но взрослое выражением, темно-каштановый пробор набриллиантиненных волос, как будто вырезанные из бумаги Ватмана высокие воротнички… А рядом – тихое, немного печальное лицо полудевушки-полуребенка, с тонким профилем и греческим узлом темных волос. – Ида! – Господи, Вадим… – в голосе уронившей книгу на колени Иды Белоземельцевой прозвучала испуганная радость: – Вадим Вишневский… 20 – Да, я с тетей… Где папа и мама – нам неизвестно, в начале революции они поехали к бабушке, она ведь оставалась одна, и с тех пор – никаких известий… – А Вадик? – Вадик убит в Красновскую кампанию. Сказано было печально и просто: так говорят о потере, с которой время уже помогло примириться. …Вспомнили нескольких общих знакомых по Санкт-Петербургу: новости оказались по большей части невеселы как для Иды, так и для Вишневского. Но, наперекор этому, настроение, овладевшее всеми тремя участниками разговора, не было подавленным (даже Тутти как-то мгновенно переменилась – то ее таинственное значение, о котором только что думал Вадим, казалось, отступило – и между двумя разговаривающими взрослыми по аллее шел сейчас обыкновенный оживленный ребенок)… О мертвых хотелось говорить как о живых, вспоминали о премьерах и выставках «Мира Искусств», заговорили о Париже, о школе, в которую Вадим оформлял сейчас Тутти… обо всем, кроме продолжающейся на родине войны. |
| Перестав все же есть снег, девочка посмотрела на растерявшегося Вадима так, словно ожидала от него чего-то плохого, но при этом ничуть не боялась. (Лицо ее, впрочем, не несло отпечатка истощения, вынуждающего утолять голод снегом.) – Извини, пожалуйста. Я думал… – Вишневского поразила неожиданная догадка. – Из какой ты квартиры? – Из третьей. – Девочка рассматривала его все так же недобро и… высокомерно. – Значит, Владимир Дмитриевич – твой папа? – Да. – А где же он? – Не знаю. – Он пропал? – Да… – Мозаичные большие глаза смотрели уже несколько мягче: придя к какому-то выводу относительно Вадима, девочка наконец проговорила: – Его вчера увезли какие-то люди. – И ты не догадываешься, какие и куда? – Может быть, догадываюсь. А Вы… – Взгляд стал испытующим. – За кого Вы? – За Царя и Отечество. – Голос Вишневского прозвучал серьезно: каким-то внутренним чутьем ему удалось отгадать, чего ждал от него этот странный ребенок. – Папу арестовали. – Тебя, кажется, зовут Таней? – неожиданно вспомнил Вадим, на днях слышавший краем уха кое-что об инженере Баскакове. – Чаще меня зовут Тутти. – Послушай, Тутти, тебе нельзя оставаться здесь. Я должен спрятать тебя в более безопасном месте. Мы постараемся освободить твоего папу, но тебе сейчас нельзя оставаться здесь. – Хорошо. Но мне нужно кое-что взять. Теперь, выяснив, что Баскаков арестован, Вишневский понимал, что минутное промедление в этом месте может оказаться гибельным, а подниматься в квартиру – по меньшей мере безумием. – Пойдем, только очень быстро! Они поднялись по лестнице и вошли в квартиру, которую Тутти отперла своим ключом. Вадим знал, что именно толкнуло его пойти на опрометчивый шаг, знал острее, чем мог бы выразить словами. Этот ребенок еще был связан, последние минуты жизни связан со своим домом. И сейчас эта связь порвется. Еще одну легкую былинку сорвет сейчас с места и неизвестно куда понесет по волнам людского моря… Последний раз серьезно повесив шубку и сняв шапочку (у нее оказались прямые каштановые волосы, подстриженные, придававшие ей сходство с маленьким пажем на картинке в детской книжке), Тутти в сером пуловере и клетчатой юбочке (сейчас Вадим заметил, что ее высокие ботинки зашнурованы не очень умело) легко двигалась по квартире, что-то собирая, – тоненькая и гибкая, как ореховый прутик… |
| В Москве православная служба помощи «Милосердие» проведет рождественскую елку для бездомных 30 декабря 2014 г. 16:25 7 января 2015 года в Москве православная служба помощи «Милосердие» впервые проведет рождественскую елку для бездомных. В «Ангаре спасения» — отапливаемой палатке, где бездомные получают комплексную помощь, — для них будет организовано праздничное угощение, а также выступление классических музыкантов, среди которых артисты оперного центра Галины Вишневской. «В Москве православные добровольческие организации уже много лет поздравляют бездомных с Рождеством, но обычно это происходило на улицах города, — говорит руководитель службы помощи бездомным " Милосердие " Роман Скоросов. — С появлением у нас " Ангара спасения " мы взялись организовать настоящее торжество для тех, кто вынужден выживать без крыши над головой». Из-за ограниченного пространства палатки, в которой будет проходить встреча, праздник будет состоять из трех равных частей, каждую из которых посетит более 60 человек. Ожидается, что всего на рождественский праздник в «Ангаре спасения» придут около 200 бездомных. Гостей будут встречать священники, которые поздравят их с Рождеством. Добровольцы и сотрудники службы помощи бездомным «Милосердие» накроют в палатке общий стол с праздничным угощением. Сопровождать рождественский обед будет выступление артистов оперного центра Галины Вишневской, организованное главным концертмейстером центра, пианисткой Большого театра Аллой Басаргиной. С утра в «Ангаре спасения» бездомные смогут помыться в мобильных душевых, а после окончания праздника всех желающих смогут доставить в Центры социальной адаптации на ночлег. Рождественская елка в «Ангаре спасения» состоится по адресу: Николоямская улица, во дворе дома 55. Начало 7 января в 12.00. «Ангар спасения» — это отапливаемая палатка дневного пребывания для бездомных, которую в декабре 2014 года открыла православная служба помощи «Милосердие». На территории палатки бездомные могут не только помыться в мобильных душевых, поесть, поменять одежду и обувь, но и получить реальную возможность изменить свою жизнь. Ежедневно помощь в ангаре получают не менее 50 человек. «Ангар спасения» существует на пожертвования неравнодушных людей. Поддержать проект можно на специальной странице . Аккредитация СМИ : до 15.00 6 января по эл. адресу miloserdie.press@gmail.com и по телефону 8-916-928-91-66 (Анна Овсянникова). Православная служба помощи «Милосердие» /Патриархия.ru Календарь ← 7 апреля 2024 г. 7 января 2024 г. |
|
|
