| Авва Исаак сказал: «Когда я был молод, то жил у аввы Крония, и никогда он мне не говорил, чтобы я сделал что-нибудь, хотя был стар и весь трясся. Он сам вставал и приносил мне стакан воды, как и другим. Потом я жил у аввы Феодора Фермийского, и он мне тоже не говорил, что нужно делать, но сам накрывал на стол со словами: «Брат, если хочешь, иди поешь». А я говорил в ответ: «Авва, я пришёл к тебе, чтобы получить пользу, что же ты мне не велишь что-нибудь сделать?» Но старец молчал. Я пошёл и рассказал об этом другим старцам. Те пришли и упрекнули его: – Авва, брат пришёл, чтобы от твоей святости получить пользу, почему же ты не говоришь ему, что нужно делать? Старец им ответил: – Но я не начальник монастыря, чтобы командовать. Да. я ему ничего не говорю. Но он же видит, что я делаю, и если хочет, то может работать вместе со мной. С тех пор я внимательно следил за тем, что он делал, и вместе с ним брался за работу. А он работал всегда молча. Этому и меня научил – всегда молчать за работой». Авва Петр говорил, что авва Макарий отличался незлобием в отношениях со всеми братьями. Люди спрашивали: – Почему ты позволяешь так обращаться с собой? – Двенадцать лет я работал Господу моему, – отвечал он, – чтобы Он даровал мне этот дар, а вы советуете отказаться от него? Авва Пимен сказал, что, если человек себя уничижает, то обретает успокоение, в каком бы месте он ни жил. Об авве Петре и авве Епимахии рассказывали, что они были сподвижниками в Раифе 8 . Как-то раз, когда они сели обедать в церкви, им велели пересесть за стол старцев. После долгих уговоров согласился только авва Петр. Но когда он встал, авва Епимахий спросил его: – Как же ты дерзнул пойти за стол к старцам? – Если б я остался, – ответил он, – то братия попросила бы меня как старца первым делом благословить трапезу и считала бы меня первым среди вас. А там, среди старцев, я все же буду меньшим и в помыслах самым смиренным. Петр, пресвитер Дийского 9 монастыря, когда молился с кем-то, то хотя по своему священному сану мог стоять впереди, но по смирению всегда становился позади всех исповедующихся, о чем написано в житии аввы Антония. Он поступал так, чтобы никого не обидеть. |
| Глава XIV. О послушании 1. Авва Антоний сказал: послушание с воздержанием подчиняет зверей. 2. Авва Арсений сказал авве Александру: когда обрежешь ветви свои, приди вкусить со мною; если же придут странники, вкуси с ними. Авва Александр работал понемногу и не спеша, и, когда настало время вкусить, ему оставалось обрезать еще некоторое количество ветвей. Желая соблюсти слово старца, он остался закончить рукоделие, а авва Арсений, видя, что он замедлил, вкусил один, полагая, что у него есть странники. Авва Александр пришел к старцу, когда уже настал вечер, и старец спросил его: у тебя были странники? Он сказал: нет. Старец опять спросил: почему же ты не пришел? Он ответил: ты говорил мне, когда очистишь ветви свои, тогда приходи. Я не приходил, соблюдая слово твое, ибо только теперь очистил их. Старец удивился точности его и сказал: разреши поскорее, чтоб мог ты совершить правило свое, и выпей воды, – иначе изнеможет тело твое. 3. Авва Авраам пришел к авве Арию. Когда они сидели, пришел к старцу брат и спросил его: отче, скажи мне, что мне делать, чтоб спастись? Авва говорит ему: пойди, в сей год по вечеру вкушай хлеб и соль; потом приди, – и я скажу тебе. Он пошел и поступил так. По окончании года брат опять пришел к авве Арию; случилось быть тогда там и авве Аврааму. Старец сказал брату: пойди, в этот год постись по два дня. Когда брат ушел, авва Авраам спросил авву Ария: почему прочим братиям ты даешь легкое иго, а на сего брата налагаешь тяжкие бремена? Старец ответил ему: братия как приходят с вопросами, так и отходят, а сей ради Бога приходит услышать слово, ибо он есть делатель, и что ни скажу ему, то сделает тщательно. Потому и я говорю ему слово Божие. 4. Один старец рассказывал, что святой Василий, прибыв в одну киновию, после приличного поучения спросил игумена: есть у тебя здесь брат, имеющий послушание? Тот ответил ему: все рабы твои и тщательно ревнуют о спасении, Владыко! Тот опять спросил его: есть ли у тебя истинно имеющий послушание? Тогда он привел к нему одного брата, и святой Василий велел ему прислуживать себе во время обеда. По принятии пищи, брат подал ему воды умыться, после чего святой Василий говорит ему: иди, и я подам тебе умыться, – и брат допустил ему возлить воды. Потом тот сказал ему: когда я войду в святилище, приди, и я сделаю тебя диаконом. По совершении сего он сделал его и пресвитером и взял с собою в епископию ради послушания его. |
| Говорили об авве Сисое, что, когда он приближался к кончине, и сидели при нем отцы, лицо его просияло, как солнце, и он сказал им: вот авва Антоний пришел! Спустя немного, опять говорит: вот пришел лик пророков! И лицо его просияло еще более. Потом еще сказал: вот пришел хор Апостолов! Свет лица его удвоился, и он будто говорил с кем-то. Старцы спросили его: с кем ты беседуешь, отче? Он сказал: вот Ангелы пришли взять меня, и я прошу их, чтоб они оставили меня несколько покаяться. Старцы говорят ему: ты не имеешь нужды нести покаяние, отче. Но он сказал им: истинно я не знаю, положил ли еще начало. Тогда все познали, что он совершен. Потом опять стало лицо его как солнце, и на всех напал страх, а он сказал им: видите – Господь пришел и говорит: несите ко Мне сосуд пустыни! И тотчас предал дух свой, став как молния, и храмина исполнилась благоухания. 19. Тот же авва Сисой, сидя в келлии своей, всегда затворял двери. 20. Некто спросил авву Сисоя об авве Памво, и он сказал: Памво велик был в делах своих. 21. Один из отцов сказывал: некто, беседуя однажды с аввою Силуаном, увидел, что лицо его и тело просияли, как у Ангела, и пал на лицо свое. Авва же сказал, что и другие имеют дар сей. 22. Говорили об авве Сармате, что часто, с совета аввы Пимена, по сорок дней проводил он в посте, и дни эти проходили пред ним, как ничто. Авва Пимен, придя к нему, спросил: скажи мне, что узрел ты, подъемля такой труд? Он ответил ему: ничего. Авва Пимен говорит ему: я не оставлю тебя, если ты не скажешь мне. Тогда он сказал: одно только я увидел, что, когда скажу сну: поди, он отходит, а когда скажу: приди, – приходит. 23. Авва Матой говорил об авве Тифое, что ни один человек не может отверсти уста свои на него за что-либо, но как чистое золото стоит ровно на весах, так и авва Тифой. 24. Авва Филорит сказал, что с тех пор, как я возродился водою и духом, и доселе не вкушал я даром черного хлеба, но от трудов своих, от дела рук своих раздал прокаженным двести златиц. Был же он весьма скорый каллиграф, и не переставал писать даже на восьмидесятом году возраста своего, а между тем умом никогда не отступал от Бога. |
| Однажды он не дал милостыни при чадах своих, но дал ее тайно. О отче изрядный, премудрый, как пчела, собирающая цветы, и как трудолюбивый, собиравший от ветхого и нового, авва Яфкерана-Эгзиэ победоносный подвижник, которого семя в Сионе и дома в Иерусалиме! И пришли из далеких стран, из Тигрэ, из Амхары, Агау, Годжама и Шоа, из всех стран. Многие монахи приходили ради душевного утешения. Они издавали звук, подойдя к монастырю, и он выходил к ним с азбукой, а неграмотным отвечал знаками, не вступая в разговор. Отягченных грехом мазал елеем евангельским – покаянием. Тому, кто говорил: «тягостно для меня плотское», он давал желаемое, а говорившего: «оскорблен я людьми», спасал он попечением своим. И чтили его цари, макванены, сеюмы за нищету его и отшельничество. Он был страшен для них, как страшный лев. Всех приходивших к нему он утешал ко благу. Всем был открыт дом его. Паки послушайте нечто из величия сего изрядного, звезды пречестной, аввы Яфкерана-Эгзиэ. Был в те дни один монах святой Божий, по имени Захария. Он жил на острове Галл, где некогда обитал сей святой авва Яфкерана-Эгзиэ. Они созерцали друг друга духовными очами и любили друг друга весьма. Однажды сговорились они: «встретимся там-то на озере Азаф – я из Гуэгуэбена, ты – из Галл, чтобы утешить друг друга, ради величия Божия». И они назначили день. И вот встал изрядный авва Яфкерана-Эгзиэ в Дабра-Гуэгуэбене, обулся. Встал и святой Божий авва Захария на острове Галл и обулся. И пошли оба, как по суху, по озеру силою Господа Бога своего, и встретились среди озера и облобызались духовно. Снял авва Захария свои сандалии и отряс прах с них, снял и авва Яфкерана-Эгзиэ и нашел немного влаги на сандалиях своих. И сказал авва Яфкерана-Эгзиэ авве Захарии: «брат мой возлюбленный, почему мокры мои сандалии, а что касается твоих, то я вижу, что ты отрясаешь прах с них? Скажи мне, прошу тебя, ο возлюбленный мой». Отвечал авва Захария и сказал ему: «отче, встань, помолимся Господу Богу нашему, да откроет нам, почему нашлась влага на сандалиях твоих». |
| Рассказывали об авве Пимене. Жил он в Скиту с двумя своими братьями, и меньший огорчал их. Авва сказал другому брату: «Меньший брат расстраивает нас; уйдем отселе!» Вышли и оставили его. Тот, видя, что их долго нет, и догадавшись, что они ушли от него, побежал за ними. Авва Пимен сказал: «Подождем брата, он устанет». Когда тот догнал их, то поклонился и сказал: «Куда вы уходите и оставляете меня одного?» Старец ответил ему: «Ты оскорбляешь нас, поэтому мы уходим». Он согласился: «Правда, правда, но пойдем вместе куда хотите!» Старец, видя простоту его, сказал брату своему: «Воротимся, брат; он без намерения делал нам огорчения, это дьявол внушал ему» (97, 223). Авва Пимен говорил: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих ( Ин. 15, 13 ). Если кто услышит худое, т.е. обидное слово, и хотя может сам ответить подобным словом, но преодолеет себя и не скажет; или если кто, будучи обманут, перенесет это и не станет мстить обманщику, – тот полагает душу свою за ближнего» (97, 213). Источник. Рассказывал об авве Мотие ученик его авва Исаак (оба они были епископы). Авва Мотие сначала построил монастырь в Геракле. Затем перешел в другое место и там построил монастырь. Но нашелся один брат, который по действию дьявола враждовал на старца и оскорблял его. Старец тогда ушел в свое село, построил себе там еще монастырь и закрылся в нем. Спустя некоторое время пришли к нему старцы того монастыря, из которого авва Мотие удалился, взяли с собою и брата, который огорчал его, пошли за тем, чтобы просить его возвратиться в их обитель. Когда они пришли к тому месту, где жил авва Сорий, оставили там свои милоти и брата, который огорчал старца. Как только они постучались к старцу, тот приставил небольшую лестницу, начал всматриваться, узнал их и спросил: «Где же ваши милоти?» Они ответили, что милоти оставлены рядом с братом, которого назвали по имени. Старец, услышав имя брата, оскорблявшего его, обрадовался, разломал двери и побежал туда, где был брат. Он первым поклонился ему, обнял его и привел в свою келью. Целые три дня авва Мотие утешал их и сам разрешал себе то, чего прежде, по обыкновению, не делал. Наконец, вместе с ними вернулся в монастырь (97, 170–171). |
| Я удивился великому его послушанию, тому, что он не сказал: потерпи, пока не разрежу рыбу. Я спросил авву Афре: где нашел ты такое послушание? Он ответил мне: оно не мое, а старцево. Потом сказал мне: поди посмотри послушание его. Затем сварил рыбу, нарочно попортил ее и предложил старцу. Тот поел, ничего не сказав. Авва спросил: хороша ли, отче? Он ответил: хороша. После сего он принес ему немного весьма хорошо приготовленной и сказал: попортил я ее, отче! Тот ответил: точно, попортил немного! Позже сказал мне авва Афре: видишь, каково повиновение старцево?! Так я удалился от них и всеми силами старался соблюдать все, что видел у них. Вот что сказал авва Сисой. Один из нас просил его: сделай милость, скажи нам и сам одно слово! Он сказал: держащий бесжребий с разумом исполняет все Писание. Другой из нас спросил его: что есть странничество, отче? Он сказал: молчи и говори себе: мне до того нет дела – во всяком месте, куда ни придешь. И это есть странничество. 141. Говорили об авве Петре и авве Епимахе, что они очень согласно жили в Раифе. Однажды, когда был обед при церкви, их принуждали пойти за трапезу старцев, и с великим трудом пошел туда один авва Петр. Позже, говорит ему авва Епимах: как осмелился ты пойти за трапезу старцев? Он отвечал: если б я сел с вами, то братия стали бы просить меня, как старца, чтоб я благословил первый, и я был бы между вами, как старший. Теперь же, пойдя к старцам, я был меньше всех и смиреннее помыслом. 142. Авва Петр сказал: не должно возноситься, когда Господь творит что-либо чрез нас, но паче благодарить, что удостоились быть призваны Им. И это, – говорил он, при всякой добродетели полезно помышлять. 143. Авва Пимен рассказывал, что авва Пафнутий говорил: во все дни жизни старцев дважды в месяц ходил я к ним, имея от них расстояние в двенадцать миль, и сказывал им всякий помысл, но они не говорили мне ничего другого, кроме сего: в какое бы место ни пошел ты, не меряй себя и будешь покоен. 144. Петр, пресвитер Дийский, когда мы шли с кем-либо, несмотря на то, что ради священства его принуждали стать впереди, становился позади, исповедуя грехи свои, как написано в житии аввы Антония. |
| 15. Однажды авва Иоанн шел из Скита с другими братиями. Проводник их сбился с дороги, ибо была ночь. И говорят братия авве Иоанну: что нам делать, авва? Брат сбился с дороги; как бы нам не умереть, блуждая? Старец отвечает им: если скажем ему об этом, он опечалится и будет стыдиться; но вот я притворюсь больным и скажу: не могу продолжать пути, а останусь здесь до утра. И сделал так. А прочие сказали: и мы не пойдем, но посидим с тобою. Так просидели до утра и брата не обличили. 16. В Скиту был один старец, труженик по телесным подвигам, но неискусный в помыслах. Потому пришел он к авве Иоанну спросить его о забывчивости. Выслушав его наставление, возвратился в свою келью и забыл, что ему говорил авва Иоанн. Опять пошел спросить его и, услышав то же самое, пошел назад; но, дойдя до своей кельи, опять забыл. Таким образом много раз приходил к авве Иоанну, и на возвратном пути овладевала им забывчивость. После сего, встретившись со старцем, он сказал: знаешь ли, авва? я опять забыл, что ты говорил мне, но чтобы не беспокоить тебя, я уже не приходил к тебе. Тогда авва Иоанн говорит ему: пойди, зажги свечу. Он зажег. Авва сказал ему еще: принеси другие свечи и зажги этою. Он сделал так. Тогда авва Иоанн спросил старца: ведь не перестала гореть эта свеча оттого, что ты зажег ею другие свечи? – Нет, отвечал старец. – Так не угаснет и Иоанн, сказал он, хотя бы весь Скит ходил ко мне, не отдалил бы он меня от благодати Христовой. Потому приходи ко мне, когда хочешь, нимало не сомневаясь. И за терпение обоих Бог освободил старца от забывчивости. Таковы были дела живших в Скиту: они ободряли искушаемых и делали себе принуждения, чтобы взаимно одним других усовершать в добре. 17. Брат спросил авву Иоанна: что мне делать? часто приходит ко мне брат и берет меня на работу, а я скучлив и слаб и скоро устаю за делом – что мне делать по заповеди? Старец сказал ему в ответ: Халев сказал Иисусу, сыну Навину: четыредесяти бех лет, егда Моисей раб Господень из пустыни посла мя и тебя в землю сию, и ныне се ми днесь осмьдесят и пять лет. Как тогда, тако и ныне могу входити и исходити на брань (см. Нав. 14, 7, 10–11). Так и ты, если в силах входить и выходить, – то ходи. Если же не в силах так делать, – сиди в своей келье, оплакивая грехи свои. Когда найдут тебя плачущим, не заставят тебя выходить. |
| 15 . Однажды авва Иоанн шел из Скита с другими братьями. Проводник их сбился с дороги; ибо была ночь. И говорят братья авве Иоанну: «Что нам делать, авва? Брат сбился с дороги; как бы нам не умереть, блуждая?» Старец отвечает им: «Если скажем ему об этом, он опечалится и будет стыдиться; но вот я притворюсь больным и скажу: «Не могу продолжать пути, а останусь здесь до утра " ». И сделал так. А прочие сказали: «И мы не пойдем, но посидим с тобою». Так просидели до утра и брата не обличили. 16 . В Ските был один старец труженик по телесным подвигам, но неискусный в помыслах. Потому он пришел к авве Иоанну спросить его о забывчивости. Выслушав его наставление, возвратился в свою келью и забыл, что ему говорил авва Иоанн. Опять пошел спросить его и, услышав то же самое, пошел назад; но, дойдя до своей кельи, опять забыл. Таким образом много раз приходил к авве Иоанну и на возвратном пути овладевала им забывчивость. После этого, встретившись со старцем, он сказал: «Знаешь ли, авва? Я опять забыл, что ты говорил мне; но, чтобы не беспокоить тебя, я уже не приходил к тебе». Тогда авва Иоанн говорит ему: «Пойди, зажги свечу». Он зажег. Авва сказал ему еще: «Принеси другие свечи и зажги этой». Он сделал так. Тогда авва Иоанн спросил старца: «Ведь не перестала гореть эта свеча от того, что ты зажег ею другие свечи?» – «Нет», – отвечал старец. «Так не угаснет и Иоанн, – сказал он, – хотя бы весь Скит ходил ко мне, не отдалил бы он меня от благодати Христовой. Потому приходи ко мне, когда хочешь, нимало не сомневаясь». И за терпение обоих Бог освободил старца от забывчивости. Таковы были дела живших в Ските: они ободряли искушаемых и делали себе принуждения, чтобы взаимно одним других совершенствовать в добре. 17 . Брат спросил авву Иоанна: «Что мне делать? Часто приходит ко мне брат и берет меня на работу, а я скучлив и слаб, и скоро устаю за делом: что мне делать по заповеди?» Старец сказал ему в ответ: «Халев сказал Иисусу, сыну Навину: я был сорока лет, когда Моисей, раб Господень, посылал меня из пустыни осмотреть землю... теперь, вот, мне восемьдесят пять лет; но и ныне я столько же крепок, как и тогда, когда посылал меня Моисей: сколько тогда было у меня силы, столько и теперь есть для того, чтобы воевать: и выходить и входить ( Нав.14:7,10,11 ). Так и ты, если в силах входить и выходить, – то ходи. Если же не в силах так делать, – сиди в своей келье, оплакивая грехи свои. Когда найдут тебя плачущим, не заставят тебя выходить». |
| 174. Старцы говорили: куколь есть знак незлобия; аналав — знак креста; пояс — знак мужества. Итак, будем вести жизнь по нашему иноческому образу. Глава 11. О том, что должно всегда бодрствовать 1. Сказал авва Антоний: я знал монахов после многих трудов павших и пришедших в исступление ума: потому что вознадеялись на свое дело, как угодное Богу, и потому что извратили заповедь Того, Кто сказал: вопроси отца твоего, и возвестит тебе, — старцы твоя, и рекут тебе (Втор. 32, 7). 2. Сказал опять: монах вполне должен полагаться на старцев, если можно, сколько ему ходить шагов, или сколько пить капель в своей келии, чтобы как-нибудь ему в этом не погрешить. Брат, погрешивший в этом, нашел в пустыни уединенное и тихое место, и просил отца своего, говоря: позволь мне поселиться в нем; я надеюсь на Бога и на твои молитвы; ибо я имею много потрудиться. И не позволил ему авва его, говоря: истинно знаю я, что ты много имеешь трудиться, но потому, что ты не имеешь старца, не можешь надеяться, что твое дело угодно Богу, и потому, что ты дерзаешь думать, что исполняешь дело совершенно монашеское, этим погубляешь труд свой и рассуждение. 3. Сказал авва Антоний: бьющий кусок железа (кузнец — ред.) наперед смотрит мыслию, что намеревается сделать: серп, меч, или топор. Так и мы должны размышлять: к какой добродетели приступить нам, чтобы не трудиться понапрасну. 4. Брат спросил авву Арсения, желая слышать от него слово. И старец сказал ему: всею силою своею подвизайся так, чтобы внутреннее делание было по Богу, и победишь внешние страсти. 5. Сказал опять: если взыщем Господа, Он явится нам. А если будем удерживать Его, то пребудет с нами. 6. Сказал авва Даниил: в один день позвал меня авва Арсений, и говорит мне: успокой отца твоего, дабы он мирно отшел ко Господу, — и он помолится Ему о тебе, и благо ми будет (Исх. 20,12). 7. Сказал авва Анувий: с того времени, как имя Божие наречено на мне, ложь не исходила из уст моих. 8. Сказал авва Агафон: монах не должен доводить себя до того, чтобы совесть обличала его в каком-либо деле. |
| 21. Авва Даниил говорил: по той мере, как цветет тело, истощается душа, - и по мере истощания тела, процветает душа. 22. Еще рассказывал авва Даниил: когда авва Арсений жил в скиту, был там монах, который крал домашние вещи у старцев. - Авва Арсений взял его к себе в келью, желая исправить его, и успокоить старцев. Он говорит ему: чего ты ни пожелаешь, я все тебе дам, - только не кради. И дал ему золота, денег, одежды и все, что нужно было для него. - Но монах, ушедши от него, опять стал воровать. - Старцы, видя, что он не перестал воровать, изгнали его, сказав: если найдется брат имеющий какие либо грехи слабости, такового должно терпеть; но если кто будет красть, и будучи вразумляем не оставит сего, то должно изгонять его; ибо он и душу свою губит, и беспокоит всех живущих в том месте. 23. Брат пришел к одному старцу и говорит ему: авва, скажи мне, как спастись? - Старец отвечал ему: если ты хочешь спастись, то когда придешь к кому, не начинай говорить, пока не спросят тебя. - Брат, пораженный сим словом, поклонился старцу, и сказал: поистине много читал я книг, но такого наставления еще не знал. И пошел, получив большую пользу. 24. Старец сказал: ум заблуждающий исправляет чтение, бдение, молитва; похоть горящую угашает голод, труд и отшельничество; гнев укрощает псалмопение, долготерпение и милость. Но все это должно быть в приличное время и в надлежащей мере; если же делается без меры и безвременно, то становится скоропреходящим, и более вредным, нежели полезным. 25. Однажды, когда шел по дороге авва Ефрем, одна блудница, по чьему-то злоумышлению, подошла к нему, чтобы обольстить его на постыдное смешение, - и если сие не удастся, то хотя причинить ему досаду; ибо еще никогда и никто не видел его раздосадованным, или ссорющимся. - Авва говорит ей: иди за мною! Пришедши к одному месту, где было множество народа, он говорит ей: ступай сюда за тем, чего хотела. - Блудница, увидев народ, отвечает ему: как можно нам это делать в присутствии такого множества? - Он говорит ей: если ты стыдишься людей, то как же не стыдишься Бога, обличающего тайная тмы (1 Кор. 4,5)? - Блудница со стыдом отошла. |
|
|
