| Тем не менее Тучков, зная уязвимость позиции обновленцев и их непопулярность в народе, не терял надежды использовать в своих интересах и законного первоиерарха Православной Церкви, чадами которой оставались тогда еще многие русские люди. В первых числах ноября начались интенсивные переговоры митрополита Петра с Тучковым об урегулировании положения православной Церкви в Советском государстве. Речь шла о легализации Церкви, о регистрации ВЦУ и епархиальных управлений, существование которых было нелегальным. Тучков требовал новой декларации с призывом к верующим сотрудничать с Советской властью, выведения за штат епархиальных архиереев, неугодных властям, причем каждый раз Местоблюститель должен был отыскивать церковные мотивировки принимаемых решений. Необходимо было также осудить заграничных епископов и в дальнейшем поддерживать тесный контакт с ГПУ в лице Тучкова. Два последних требования были особенно тяжелы для митрополита Петра. Как-то раз он безапелляционно заявил: «Молчать я могу, но говорить ложь не стану» 211 . Местоблюститель патриаршего престола твердо отстаивал на переговорах независимость Церкви в ее внутренних делах и аргументы его были резкими и решительными. По словам очевидца, митрополит Петр неожиданно прервал переговоры, которые зашли в тупик, словами: «Вы все лжете, ничего не дадите, а только обещаете. А теперь потрудитесь оставить комнату, у нас будет заседание» 212 . 15 ноября в «Известиях» появилась статья некоего Теляковского с обвинениями и угрозами в адрес патриаршего Местоблюстителя, где сообщалось, что его послание расценивается обновленцами как контрреволюционный акт. В признании митрополита Петра карловацкой иерархией он видит доказательство тесных контактов между Местоблюстителем и епископами-беженцами. Митрополита Петра он объявляет орудием и ставленником зарубежных монархистов. Между тем отношение митрополита Петра к зарубежным архиереям было столь же критическим, как и отношение к ним святителя Тихона. Католический аббат Д’Эрбиньи писал о своей беседе на эту тему с епископом Варфоломеем (Ремовым) , который пользовался особым доверием Местоблюстителя: «Эти епископы-эмигранты,– сказал владыка Варфоломей иностранному визитеру,– эти митрополиты – истинные виновники несчастья православия. |
| Тут произошла непредвиденная осечка; не найдя для себя возможным принять посетителя и беседовать с ним, Местоблюститель рекомендует обратиться с интересующими его вопросами к управляющему Высоко-Петровским монастырем Преосвященному Варфоломею (Ремову) , епископу бывшему Сергиевскому, а ныне пребывающему в заштате с управлением, на правах настоятеля, этим монастырем, – одним из древнейших в Москве. В порядке иноческого послушания или церковной дисциплины, Преосвященный принимает в своей квартире (на Малой Дмитровке, в Успенском переулке, в церковном дворике храма, где некогда настоятельствовал его отец) этого знатного иностранца и ведет с ним довольно задушевную продолжительную беседу о бедственном положении Русской Церкви (прекрасно, впрочем, известном за рубежом во всех малейших деталях), обходя, конечно, по возможности «острые углы». Положение это характеризуется ныне еще более тяжким в связи с недавней кончиной Святейшего Патриарха Тихона, а внешне – непрестанными антисоветскими выступлениями церковной эмиграции, не считающейся с тем трагическим резонансом, который их непрошенная деятельность вызывает в СССР. Итак, хотя монсеньер М. Д’Эрбиньи и не был принят лично Патриаршим Местоблюстителем, а по его указанию лишь заштатным епископом Варфоломеем (Ремовым) , тем не менее, как передавали впоследствии в церковных кругах Москвы лица, следившие в ту пору за «поведением» православной иерархии, не преминули позже, по отъезде гостя, обоим поставить это «лыко в строку»; первому, так сказать, для порядка: для того, чтобы он не забывал, что, говоря словами Г. Гейне, ему требовалось тысячу раз быть правым, чтобы однажды не оказаться виноватым. Второму, десять лет спустя, этот визит был инкриминирован как связь с заграницей и «шпионаж в пользу капиталистического окружения». Так, по крайней мере, говорили, когда по Москве разнеслась очередная тягостная весть о том, что 27 июня (10 июля) 1935 года, Преосвященный Варфоломей (Ремов) был будто бы расстрелян по обвинению в «шпионаже» 137 . |
| Определили: 1) Оставить при Академии на 1912–1913 учебный год, в звании профессорских стипендиатов, окончивших ныне курс воспитанников Академии Муратова Василия и Мигулина Александра, с производством им, с 16 августа текущего 1912 года, содержания по 679 рублей в год каждому. – 2) Постановление сие предоставить на Архипастырское утверждение Его Высокопреосвященства. V . Занимались составлением расписания поверочных испытаний студентов духовных семинарий и других лиц, имеющих прибыть в августе месяце текущего 1912 года для поступления в состав нового (LXXI) академического курса. Справка : По § 109 лит. б п. 7 устава духовных академий „назначение времени и порядка производства испытаний в Академии, а также определение состава испытательных комиссий“ значится в числе дел Совета Академии, представляемых на утверждение местного Епархиального Архиерея. Определили : Проект расписания поверочных испытаний представить при журнале настоящего собрания на Архипастырское утверждение Его Высокопреосвященства. На сём журнале резолюция Его Высокопреосвященства: „!912 г. июня 7. Утверждается“. 21 мая 1912 года. 16 Присутствовали , под председательством Ректора Академии Феодора, Епископа Волоколамского, Инспектор Академии – заслуженный профессор А.П. Шостьин ; ординарные —457— профессоры – А.И. Введенский , С.И. Соболевский, С.С. Глаголев , А.А. Спасский и Μ.Μ. Тареев; экстраординарные профессоры – Π. П. Соколов, С. И. Смирнов , священник Е.А. Воронцов, Д.И. Введенский , А.П. Орлов и священник В.Н. Страхов. Отсутствовали: сверхштатный заслуженный ординарный профессор Μ.Д. Муретов, ординарный профессор Μ.Μ. Богословский, экстраординарные профессоры – И.В. Попов и священник Д. В. Рождественский . Слушали: а) Предложение Преосвященного Ректора Академии: „В собрании 6 октября 1910 года Совет Академии, между прочим, имел суждение о замещении вновь открываемой второй кафедры Священного Писания Ветхого Завета (по „Объяснительной записке“ к новому уставу духовных академий профессором по этой кафедре преподаётся „О книгах учительных, пророческих и неканонических“), причём постановлено было: „1) На вторую кафедру Священного Писания Ветхого Завета иметь в виду студента III курса Академии Николая Ремова, поручив его особому попечению и руководству, при подготовлении к занятию означенной кафедры, рекомендующих его преподавателей Академии – священников Е.А. Воронцова и Д. В. Рождественского . – 2) Дальнейшее суждение по сему вопросу иметь по окончании студентом Ремовым академического курса“. – На журнале сего собрания Совета, за 21, последовала резолюция Его Высокопреосвященства: „1910 г. нояб. 8. Согласен“. |
| При открытом голосовании за предызбрание студента III курса Академии Николая Ремова на вторую кафедру Священного Писания Ветхого Завета подали голос: экстраординарные профессора – Анатолий Орлов, Дмитрий Введенский, Михаил Богословский, Илья Громогласов и Сергей Соболевский, ординарные профессора – Михаил Тареев, Анатолий Спасский, Сергей Глаголев и Алексей Введенский, заслуженный ординарный профессор Митрофан Муретов, Инспектор Академии – и. д. ординарного профессора Александр Шостьин и Преосвященный Ректор Академии; всего – 12 лиц. – Против предызбрания: экстраординарный профессор Иван Попов. – Воздержались от подачи голоса: экстраординарные профессора – Сергей Смирнов и Павел Соколов, ординарный профессор Александр Голубцов, заслуженные ординарные профессора – Николай Заозерский (сверхштатный) и Александр Беляев; всего 5 лиц. Справка: Резолюцией Его Высокопреосвященства от 24 сентября 1910 года за 4294, последовавшею на журнале собрания Совета Академии 15 сентября, вторую ка- —415— федру Священного Писания Ветхого Завета, вновь открываемую по уставу духовных академий 1910 года, разрешено было заместить посредством рекомендации. Определили: 1) На вторую кафедру Священного Писания Ветхого Завета иметь в виду студента III курса Академии Николая Ремова, поручив его особому попечению и руководству, при подготовлении к занятию означенной кафедры, рекомендующих его преподавателей Академии – священников Е. А. Воронцова и Д. В. Рождественского . 2) Дальнейшее суждение по сему вопросу иметь по окончании студентом Ремовым академического курса. На сем журнале резолюция Его Высокопреосвященства: «1910 г. Нояб. 8. Согласен». 6 октября 1910 года 22 Присутствовали, под председательством Ректора Академии Феодора, Епископа Волоколамского, – все члены Совета Академии. Слушали: I . Сданный Его Высокопреосвященством с надписью: «1910 г. Сент. 30. В Совет Московской Дух. Академии» – указ на имя Его Высокопреосвященства из Святейшего Синода от 28 сентября за 13112: «По указу Его Императорского Величества, Святейший Правительствующий Синод слушали: представление Вашего Преосвященства, от 21 Июля сего года за 228, с ходатайством о разрешении Совету Московской духовной академии оставить при сей академии на 1910–1911 учебный год, в качестве третьего (сверхштатного) профессорского стипендиата, кандидата богословия выпуска текущего года, священника Василия Соколова , с ассигнованием на его содержание из специальных средств Святейшего Синода 679 руб. Приказали: По рассмотрении изложенного представления Вашего Преосвященства, признавая невозможным удовлетворить изъясненное в представлении ходатайство, в виду его несоответствия Высочайше утвержд. 2 Апреля |
| л. 49. Мес. тогоже в 8 день, память благовериых В. Князей Василия и Констянтина ярославских чюдотворцов. Сия убо повесть сложена многогрешным рабом Божиим мнихом Пахомием, по благословению господина нашего архиеп. Кирила ростовскаго и ярославскаго, при благоверном В. Князе Василие Ивановиче всея Русии. Нач. Сия убо божественным мужем хотящим повести св. отцем написати и венца от них похвална исплести. В конце Обретение честных мощей благоверных В. Князей Василия и Констянтина, с рассказом 3 чудес. л. 61 об. Мес. того же в 9 день, житие и подвизи и отчасти чюдеса и исповедание препод. отца нашего Александра, игумена кушьскаго чюдотворца. Нач. Се бо ныне о сем блаженнем светлый учитель славный Павел вопиет. В конце 25 чудес (последнее быв. 1599 г.) и Похвала. л. 81 об. Мес. того же в 9 день, похвала препод. отца нашего чюдотворца Кирила, иже на Беле озере, и о чюдесех его исповедание. Нач. Похваляемому праведнику возвеселятся людие. л. 91 об. Мес. тогоже в 10 день, страсть и мучение св. преславнаго мученика Еразма, мучену ему во граде Фирмис. Нач. Во Антиохисте граде бысть смущение христианом от Диоклитиана царя. л. 100 об. Мес. тогоже в 11 день, Слово похвално св. апостолам Варфоломе и Варнаве. Нач. Наста убо днесь, о празднолюбцы, священная память божественных апостол Варфоломея же и Варнаве. л. 107. Мес. тогоже 12, Слово похвално и ползы исполнено душевныя и воспомяновение подвиг великих достохвалного отца нашего препод. Ануфрия великаго египетския пустыни жителя, прочитаемо днесь на святую память его. Нач. Благословен Бог Отец Вседержитель, Творец небу и земли. л. 118 об. Мес. тогоже в 14 день, память и житие св. пророка Елисея. Нач. Елисей Божий пророк, той бе от Авельмуфь, от земля Рувимля. л. 123 об. Мес. тогоже в 15 день, память св. пророка Амоса. Нач. Славный пророк Амос, сказуется по жидовьстей речи терпелив, ли верен. Тут же: Пророчество и словеса Амосова, яже быша в Кариатиариме, от Текуя, яже виде до Иерусалима. л. 133. В тойже день, мучение блаженных мученик Вита и Модеста Крестанция. Нач. Во время Диоклитиана и Антония зловерныма царема на земли ликиянстей. |
| Удаление мощей св. Филиппа из монастыря было как бы предвестником смут, возникших вскоре в Соловецкой обители. «Страдалец за правду не хотел присутствовать там, где отстаивали неправду против законной власти вооруженною рукою». Игумен Илия, как бы предчувствуя смуты, писал в 1646 г., по получении известия о вступлении на престол Алексея Михайловича, что в Соловецком монастыре мирские люди, всяких чинов стрельцы и вотчинные крестьяне не приведены к кресту и посему просим сделать распоряжение о присяге, на что с присылкою формы присяги и последовало приказание доставить в Москву именной список принесших присягу Государю. При настоятеле архимандрите Илии, в виду продолжавшихся военных действий с Польшею, послано было в Москву от обители заимообразно 13000 р. с. на военные издержки. Вместе с этим обитель продолжала зорко следить за неприязненными действиями шведов, – которым хотелось во что бы то ни стало овладеть Поморьем и нанести удар отпускной торговле Архангельского порта заграницу, – донося о всяких подозрительных действиях их Государю для соответствующих с его стороны распоряжений. Нападение шведов в 1658 году на Поморье с успехом было отбито царскими стрельцами. При преемнике Илии, настоятеле Варфоломе (1660–1666), по просьбе царя Алексея Михайловича было послано заимообразно государственной казне 20,000 р. с. и 200 золотых на разные дела; за такую помощь государь изъявил монастырю особое царское благоволение и прислал от двора государева на всю Соловецкую братию 396 коврижек. 64 Но откликаясь на государственные нужды, защищая по-прежнему Поморье от нападений врагов, Соловецкая обитель к сожалению за время настоятельства архимандритов Илии и Варфоломея должна была занести на страницы своей летописи грустное событие противления соловецких монахов церковной и гражданской власти по поводу введения новоисправленных церковно-богослужебных книг, но смуты, следовавшие за исправлением богослужебных книг, не затмили древней славы Соловецкой обители, которая, будучи избавлена от завладевших ею пришельцев, опять возвратилась к своему нравственному назначению. Более полвека Соловецкий монастырь, защищая северную окраину от неприятельских вторжений, переживал напряженное состояние, отвлекавшее братию от иноческих подвигов, безмолвия и молитвенного служения Богу. Военные и мирские люди, наполнявшие монастырь в это тревожное время, разрушительно действовали на строй иноческой жизни, они вносили в нее дух мирской суеты, проникавшей в обитель тем легче, что при многочисленности монастырской братии, среди истинных ревнителей благочестия были люди лицемерные, своекорыстные и злонамеренные. Легко было сеять семена раздора, несогласия и беспорядков лицам недовольным общественными порядками и сосланными в монастырь за громкое выражение этого недовольства «на смирение». Таковы были, например, ближайшие друзья и помощники московских книжных справщиков, люди не безупречной жизни и нравственности. |
|
|
