| Но нет, меня это не мучает. Меня иногда, наверное, мучит, что, как сказать, что я начинаю как бы… ну поймите правильно, я начинаю как бы соответствовать, соответствовать тому: вы хотите, чтобы сын у Высоцкого был такой — я начинаю его играть, а это не я, и вот тогда мне неприятно, наверное, но это, во-первых, все-таки мне прилично лет, я научился с этим бороться, я научился, мне кажется, умею быть собой, я умею разделять, где внимание ко мне, а где внимание к моему отцу, не обижаясь за: ах, вы, оказывается, любите Владимира Семеновича, прощайте! Нет. Но я умею это разделять. ПРОЩЕНИЕ Вы сказали: «Художественная правда иногда нужней и выше, чем правда факта», и с этим тоже сложно спорить, это природа искусства. Но вот смотрите, меня тоже все время эта тема занимает, вот, как мне кажется, я понимаю, что такое художественная правда, я не художник, но, как культуролог, я этим занимаюсь, лекции читаю. Но вот смотрите, вот выходит фильм «Штрафбат» — и на бедного Досталя обрушиваются ветеранские организации, которые говорят: «этого не было» и так далее. Выходит фильм «Движение вверх», который безусловно там, успех, па-па-па, но жены баскетболистов недовольны, там чуть ли не до… Вот мне кажется, что эта проблема неразрешима, она неразрешима, и никогда мы не сможем никаким воспитанием, ничем снять буквальное восприятие искусства, и человек в каком-то смысле имеет на него право, и так или иначе надо это учитывать. Вы как для себя, вы говорили, я частично примерно представляю ваш ответ, вы сказали, что вы старались никого не обидеть в фильме про Владимира Семеновича, вы понимали, что… но понятно, что это художественный фильм, это художественная правда, и она важнее, я с вами согласен. Вот какие-то нюансы в этой теме, не в фильме, а в проблеме… Я думаю, что вообще, когда ты что-то делаешь, то ты думаешь, что цель, которую ты ставишь, она как бы искупит издержки, иначе не стоит делать. Я не ожидал от многих людей, что они мне не простят, причем и ближние, и дальние, я ожидал, что они примут, но ведь есть, объективно там есть то, ради чего… допустим, вам не очень приятно, вас что-то задело, покоробило. |
| Вот бы сделать такую таблицу и для наших широт! Я носился с этой идеей целый месяц, а потом как-то забыл о ней и вспомнил только через десять лет. На чердаке музея хранилось несколько отличных спилов с тянь-шаньских сосен. На одном из них было двести семьдесят пять годичных колец, другие были моложе, но тоже очень старые. Я поговорил об этом с директором и он мне привел дендролога, совсем еще молодого человека, футболиста и баскетболиста, в майке и с жестким ежиком на голове. Исходя из нашего материала, он составил сравнительную (судя по толщине колец) таблицу влажных и засушливых годов в районе города Алма-Аты за двести пятьдесят лет, и мы выставили ее в музее. Однако дендролог не был доволен. – Двести пятьдесят лет? Что это? – говорил он. – Современность! Вот если бы узнать, какой здесь был климат тысячу лет тому назад. Неужели в курганах ничего нельзя найти? Ведь бывают там какие-то деревянные подпорки… Никаких подпорок в курганах, конечно, не бывает, но вот один отпил, и, может быть, даже именно тысячелетней давности, все-таки оказался в моих руках. Внизу у реки я тщательно отскреб чурку от грязи, промыл ее несколько раз и положил сушиться. А сам пошел по берегу смотреть валуны. Здесь их было превеликое множество, как будто целое стадо – красных, зеленых, синих, аспидно-черных – приковыляло сюда с гор и, добравшись до песка, застыло в разных позах: кто повалился на бок, кто заполз под кусток, кто по колено зашел в реку, подставляя горбатую спину солнцу и ледяным брызгам. Один самый длинный черный валун с узкой хищной мордой поднялся на дыбы и замер так в нелепой позе, похожий на только что вылезшего из берлоги перезимовавшего медведя. Вот около него через час с чуркой в руках и застал меня Корнилов. Посмотрев на меня, он засмеялся и легко сбежал по тропинке. На нем был белый костюм, плащ, переброшенный через плечо. – Ну как Потапов? – спросил я. Он опять засмеялся. – А что Потапов? – ответил он. – Эти злые и нервные мужики, писал где-то Чехов, – удивительно верно подмечено! Удивительно! Вот и этот такой же: накричит, наплюется, а потом ходит и качает головой: «Эх, неладно получилось». Ведь это он меня за вами послал: «Хранитель обиделся, с чуркой на реку побежал». – Он засмеялся. – Нет, в самом деле, что за чурка-то? |
| ирина 19 октября 2015, 20:25 Просто интересно:а баскетбол, волейбол, гандбол? А детская игра в вышибалы? Теннис? Хотелрсь бы узнать мнение умных людей! Простите! Н.А. 19 октября 2015, 18:40 Вот оно, духовное видение мира (из комментария Наталии - спаси Вас Господи). Не благословляет Господь пинать (попирать) ногами символ земного шара. Что ж, ждем теперь испытаний. Господи, прости! Сохрани, укрепи нам молитвенников наших - святых старцев. Нас, неразумных, прости. Е.Д. 19 октября 2015, 13:42 Ксении P.S. То, что бокс лучше курева, уже ценно. Е.Д. 19 октября 2015, 13:09 Ксении Так-то оно так, да не совсем так. Ответственность за товарищей по команде и командный дух много ли отличаются от корпоративной любви и автономного мышления? (1) Другое дело, когда мальчишки, участники дворовых спортивных игр, сегодня играют в одном командном составе, а заврта в другом. Хотя и внутри организованных секций соревнования именно так и происходят. Всё будет хорошо, всё выправится, лишь бы не зашкаливало! А вот, кстати, бокс какую играет роль в гармоничном развитии личности? (1) Здесь из статьи владыки Питирима от 08.10.2015. Но, наверно, не в правилах сайта комментарии, отсылающие к другим авторам? Наталия 19 октября 2015, 02:15 Братья и Сестры! Я была рядом с Батюшкой во время этого интервью Никиты, поэтому, думаю, крайне важно дополнить ряд существенных моментов, которые автор статьи упустил, но которые являются крайне важными для людей по мнению Старца. Прежде всего , про футбол. Батюшка КАТЕГОРИЧЕСКИ против данного вида спорта, потому что футбольный мяч представляет собой образ Земли и всего космоса вокруг как создания Божия, и пинание мяча ногами соответственно все равно, что попрание Божиего творения или, как говорит Старец, как если бы у человека забрали ребёнка и стали бы его пинать. Более подробно статью о футболе, которую благословил Батюшка, можно прочитать на его странице на фэйсбуке. Кроме того, Батюшка говорил о важности понимания причин Второй Мировой войны (ВОВ) и масштабности потерь как следствия страшного греха народа. Батюшка говорил, что ВОВ начилась после разрушения очередной православной святыни, но этот момент дальше я упустила, поэтому была бы крайне признательна Никите, если бы он написал. |
| Его младший брат Габриэль был сторонником восстановления Польши. В 1922 году именно Габриэль Нарутович был избран парламентом первым президентом Польши. Правда, президентом он пробыл только 5 дней. Поскольку его избрание в парламенте произошло только при поддержке от депутатов от национальных меньшинств Польши, в первую очередь украинцев и евреев, то Нарутовича объявили предателем нации. И он был застрелен польским ультранационалистом. В таких условиях власти Литовской республики, продолжая считать себя единоличными наследниками Великого княжества Литовского, в основу государственной идеологии положили язык. Как ни парадоксально, именно с языком литовских «нациестроителей» было особенно сложно. Литовцы по-прежнему говорили на своих диалектах, среди аристократии и среднего класса сохранял сильные позиции польский язык. Большинство литовцев к началу существования республики получили образование в русских школах на русском языке. В довершение всего литовцы старшего поколения усвоили письменность на кириллическом алфавите литовского языка. По-прежнему многие литовцы, пишущие латинским алфавитом, применяли польский вариант написания букв. Хотя в окончательном варианте литовская грамматика и нормы литовского литературного языка были окончательно разработаны Йонасом Яблонскисом (Иваном Яблонским) в начале XX века, и только в 1925 году им был издан «Учебник литовского языка» («Lietuvi kalbos vadovlis»), именно его вариант литовской грамматики стал официальным. Самому Яблонскису приходилось переводить с диалектов литературные произведения литовских писателей, творивших всего лишь полтора-два десятилетия назад. (Неизвестно, как бы отнеслись сами писатели к «переводу» своих произведений на нормативный Яблонскисом язык). Все время существования Каунасской Литвы учеными мужами и политиками проводились различные филологические эксперименты по созданию «чистого» литовского языка, свободного от иноязычный заимствований. В результате многие интернациональные слова были заменены литовскими вариантами. Даже такие слова, как прогресс, театр и даже баскетбол получили «чисто литовские» названия. |
| — К одним или другим — Но мне, кажется, необыкновенно интересно смотреть и пытаться осознать, пытаться понять, что происходит. Первые мои фильмы были вообще все, как хроники. «Такси-блюз», «Луна-парк», «Свадьба» — это все были хроники. По ним можно, как по косточкам какого-то динозавра, восстанавливать 90-е годы в большой степени. Потом общество вдруг перестало меняться, оно застыло где-то в 2000-х годах, видимо, занялось переосмыслением себя. И вот тогда появился «Остров», «Царь» появился, «Дирижёр» тоже, который говорил об этом. — «Дирижер», да. — А сейчас мне, кажется, снова начинается время какого-то движения, время, когда что-то в жизни будет меняться. — А вот все-таки от современности к прошлому. Не могу Вас не спросить, очень меня волнует вопрос, я его часто с гостями обсуждаю, хотя сам считаю, что проблема не имеет решения. Вот правда истории и художественная правда. Вы в одном интервью сказали: «У человека есть совесть, и она определяет многие вещи — то, насколько человек разрешает себе манипулировать людьми, зрителями или героями. Мне кажется, если в том, что ты хочешь рассказать, есть смысл, внутренняя боль, внутреннее живое чувство, то, наверное, ты можешь говорить об этом». И с этим я лично не могу не согласиться. Но вот все-таки каков Ваш внутренний критерий, ну более такой, может быть, предметный, в том, что Вы считаете или Вы для себя можете позволить в плане исторического материала — или нет? Я поясню, почему считаю проблемой неразрешимой. — Про «Царя» Вы говорите? — Нет-нет. Вот смотрите, я говорю вообще. Вот смотрите, допустим, на мой взгляд, интересный, хороший фильм «Движение вверх», который был встречен прекрасно и так далее. Но точно есть несколько людей, которых он задел. Это жены баскетболистов, которым давали почитать сценарий, они не смогли с этим согласиться и т. д. То есть, мне кажется, придумать формулу, при которой в подобной ситуации ты никого не заденешь, так сказать, в плохом смысле этого слова, наверное, невозможно, это неразрешимо. |
| С детьми мы вместе и песни пели, и рисовали, и учились, и на велосипедах катались, и в баскетбол, и в настольный теннис играли — из спортивных игр я больше всего эти две люблю. Еще понравились настольные игры и головоломки — вот когда можно всю семью вместе собрать! Интересно, познавательно, увлекательно! Хороший пинок под зад компьютеру, смартфону, а главное — позитивное общение друг с другом! А если свободный день и хорошая погода — быстрей на улицу с папой в мячик поиграть или на роликах. А если свободный день и выпал пушистый снег, надо еще быстрее (пока снег не растаял!) с мамой на лыжах, коньках или на ледяную горку (а ведь еще можно и снежную бабу слепить)… А знаете, как весело и полезно вместе с детьми в русскую баню ходить? Конечно, обязательно надо приучать детей к труду, обучать рукоделию. Без этого ни мужчина, ни женщина не вырастает, а остается великовозрастным ребенком. В многодетной семье всем детям в любом случае приходится что-то делать: все девочки готовят, убирают, моют, шьют, встречают и провожают младших, помогают с уроками (прямо сегодня наш сын-студент готовит свою сестру для сдачи ЕГЭ). Сыновья тоже по-мужски по дому помогают, что-то таскают, стучат молотками и отвертками (даже когда не нужно), гуляют с собакой, ремонтируют свои велосипеды, ролики, иногда даже папину машину. Всё, что могут, делают своими руками, а как же без этого! И заметьте, не для себя делают, а для семьи. Можно даже сказать, что многодетная семья — это школа взаимопомощи и милосердия! Мы не сможем выйти из квартиры, если кто-нибудь не поможет одеться младшему, невозможно веселиться, когда у родного человека беда, не буду я громко петь или стучать, когда у сестры голова болит. Отдельно следовало бы рассказать про все праздники, именины, дни рождения. Как мы их ждем и как мы к ним готовимся! Как выбираем подарки! Но это отдельная, большая тема… — Когда отдавали их в секции, кружки, учитывали их склонности, интересы, пожелания? Каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу. |
| Если игра повторяется несколько раз, можно опустить вступление. Игру следует вести весело, живо и непринужденно. Ваше раскованное поведение должно служить для детей примером. Прыг-скок Научите ребенка хлопать по мячику ладошкой так, чтобы он подпрыгивал. А вы в это время можете декламировать отрывок из стихотворения С. Я. Маршака: Мой веселый, звонкий мяч! Ты куда помчался вскачь? Или: Я тебя ладонью хлопал. Ты скакал и звонко топал. Детский баскетбол На высоте чуть больше роста ребенка прикрепите легкое пластиковое ведерко и научите юного баскетболиста забрасывать в него маленький мячик. Первоначально расстояние, с которого необходимо будет попасть в «корзину», должно быть небольшим, но постепенно его можно увеличивать. Закончить любую подвижную игру лучше всего игрой в молчанку – чтобы успокоить малыша. Для этого можно использовать такую приговорку: Кони, кони, мои кони, Мы сидели на балконе, Чай пили, чашки мыли, По-турецки говорили: Чаби-чаляби, чаляби-чаби-чаби! Прилетели журавли И сказали всем: «Замри!» А кто первый отомрет — Тот получит шишку в лоб! Не смеяться, не болтать, А солдатиком стоять! Ку-ку Закройте свое лицо ладонями и, неожиданно убрав руки, скажите: «Ку-ку!» Повторите так несколько раз, и вы увидите, как ваш малыш развеселится. Очень скоро ребенок тоже научиться закрывать свое личико ладошками и произносить «Ку-ку!». В «Ку-ку» можно поиграть и с любимыми игрушками. Возьмите две одинаковые салфетки и какую-нибудь игрушку. Расстелите салфетки и под одну из них положите игрушку. Спросите малыша: «Где медвежонок?» Затем достаньте медвежонка, скажите «Ку-ку!» – и снова спрячьте. В дальнейшем игру можно усложнить – попросить ребенка самому найти игрушку под салфеткой. Прятки В три года с ребенком можно играть в настоящие прятки. Сначала вы прячетесь сами, но так, чтобы малыш смог легко вас отыскать. Затем вы помогаете ребенку спрятаться, а кто-то другой из взрослых идет на поиски. Когда взрослый будет разыскивать малыша, пусть он громко приговаривает: «Где же наш Мишенька? Куда он подевался? И здесь нет, и под кроваткой нет, и на стульчике нет» и т. п. Часто бывает, что маленький ребенок воспринимает эту игру всерьез и тут же выходит к тому, кто его ищет. Но со временем игра в прятки становится более интересной. Для того чтобы выяснить, кому прятаться, а кому искать, можно использовать веселые считалки: |
| А еще эффективен принцип разделения обязанностей, когда старшие проводят занятия с младшими. Хорошо тут всем: младшим – тренировка, родителям – отдых, ну а старшие примеряют на себя нелегкую роль контролирующего органа. Я только и успевала умилительно улыбаться, когда сын, с которым я сама так бездарно занималась в иные годы, взыскательно проверял уроки у дочери. Пусть ребенку захочется, чтобы день поскорей «забурлил» Учебный год наших детей – это не только школа, но часто еще и дополнительное образование. Кто-то занимается в кружках, секциях, «музыкалках» просто из послушания родителям. Кто-то – потому что убежден, что одна школа – это вариант «ботаника». Кто-то весь погружен в творчество, в научный поиск, в спорт – для него обычная школа становится дополнительным институтом. Полагаю, при любом раскладе необходимо выстраивать концепцию дополнительного образования на предстоящий год. Это и планирование дней – наиболее и наименее загруженных. Это и согласование учебно-тренировочного времени каждого ребенка с общим семейным графиком. Это и замена одного кружка другим. Правильно продуманная летом концепция дополнительного образования может повлиять на мотивацию к обучению вообще. Ведь математика-русский-чтение-технология – это общая территория. И, возможно, лишь найдя свою маленькую полянку, ребенок захочет сломя голову бежать по бескрайнему полю «общих» наук. Даже если кто-то из детей навсегда уходит из «художки» или, скажем, баскетбола – это тоже вопрос, требующий планирования. Нет, не обязательно в те пять часов в неделю, которые ранее школьник посвящал спортсекции, теперь нужно «ходить за продуктами, забирать из сада братика, выгуливать Рекса». Пусть какое-то время будет отдано чтению или телевизору. Лично я научилась «не выступать» даже тогда, когда любимое чтение шло в ущерб обязательным произведениям. Главное – незаметно все держать на контроле. Цель любых изменений или, наоборот, отказа от изменений: вот, просыпается ребенок утром и ему страшно хочется, чтобы этот день поскорее «забурлил». И неважно тут, что сегодня две контрольных, а потом полтора часа трястись в автобусе, чтобы доехать на флейту и сольфеджио. |
| — Познакомься, Джонни, это мисс Ванесса. Моя подруга. Мальчик молча пожал протянутую руку. Выражение лица у него — настороженное. С некоторых пор он не доверял новым знакомствам. Но в этой леди не было ни высокомерия, ни взрослости, ему даже показалось, что она заволновалась и покраснела, когда подавала руку, что и с ним часто случалось. — Мы собирались поехать сегодня в Зимний павильон, — сказала Магда, пытаясь улыбнуться, заглядывая сыну в глаза с тревожным ожиданием. — Ты, сынок, не против? — Не против, — ответил Джонни, ему было жаль маму, жаль себя, почему-то жаль даже эту леди Ванессу, ему хотелось плакать, но он и виду не подал. — Давайте поедем в Зимний… Джонни был одинок. Недавно ему исполнилось десять, и вот уже год, как он был одинок. Одиночество поселилось в нем, когда расстались родители. Никто из них не спросил его совета, не объяснил, что произошло. Триединство привычного мира разрушилось, раздробилось, и теперь Джонни вращался в холодном космосе маленькой отдельной частицей — сам по себе. Он все время о ком-то скучал, скучал о маме, потому что видел редко, а так хотелось каждый вечер перед сном почувствовать ее теплые губы у себя на лбу; скучал по папе, которого не узнавал в постоянно занятом своей второй женой мужчине. Отец не интересовался больше делами Джонни, не играл с ним в баскетбол и не брал в поездки, а говорил незнакомым голосом: — Ну как твоя мать, Джонни, выздоровела? Или: — Почему бы тебе не сходить с Памеллой в парк, Джонни? Ты понимаешь, что делаешь ей неприятно, отказываясь общаться? Она уж не знает, как к тебе и подойти. Нехорошо… Но Джонни смотрел с недоумением и растерянностью, будто вопросом отвечал на вопрос: — А вы кто? Куда вы подевали моего папу? — хотелось спросить ему. Нет, Джонни не любил общаться с Памеллой. Не любил даже существовать с нею под одной крышей. Когда он видел ее, большую и ленивую, выходящую вместо мамы по утрам из спальни к завтраку, у него внутри все переворачивалось от неопределенного, тяжелого чувства. Он наблюдал исподлобья, как отец суетливо подбегал к Памелле и, целуя в щеку, говорил слащаво, как только взрослые сюсюкают с совсем уж маленькими детьми: |
| – Лучше подождите отбоя. Понимаете, у меня немножко расходились нервы. Скоби всегда удивляла женская выносливость. Эта женщина провела сорок дней в шлюпке, в открытом океане, и жалуется, что у нее немножко расходились нервы! Он вспомнил о погибших, о которых докладывал главный механик: третий помощник и двое матросов умерли от истощения, кочегар напился морской воды, сошел с ума и утонул. Мужчина не выдерживает тягот. А эта женщина лишь теперь дала волю своей слабости. – Вы уже решили, как жить дальше? – спросил Скоби. – Вернетесь в Бэри? – Не знаю. Может быть, поступлю здесь на работу. – А вы когда-нибудь работали? – Нет, – призналась она, не глядя на него. – Видите ли, я всего год, как кончила школу. – А вас там хоть чему-нибудь научили? Ему казалось, что больше всего ей поможет сейчас болтовня – пустая, бесцельная болтовня. Она думает, что ей хочется одиночества, но на самом деле ее тяготит бремя чужой жалости. Разве может такой ребенок играть роль женщины, чей муж утонул чуть ли не у нее на глазах? С таким же успехом ей пристало играть роль леди Макбет. Миссис Картер, конечно, трудно сочувствовать ее беспомощности. Уж эта-то знает, как себя держать, не зря ведь она похоронила мужа и троих детей. – Лучше всего – играть в баскетбол, – отозвалась миссис Ролт, нарушив течение его мыслей. – Для учительницы гимнастики у вас сложение неподходящее, – заметил он. – А может, и было подходящее, пока вы не попали в эту передрягу? И вдруг она заговорила, будто он произнес заветное слово, отомкнувшее какую-то дверь, – он уж и сам забыл, что это было за слово, может быть, «учительница гимнастики», – она сразу затараторила о баскетболе (миссис Картер, подумал Скоби, верно, только и твердила ей, что о сорока днях в шлюпке да о трехнедельном супружестве). – Я два года играла в школьной команде, – рассказывала она, подавшись от увлечения вперед, опустив подбородок на руку и опершись костлявым локтем на костлявое колено. Своей белой кожей, еще не пожелтевшей от акрихина и от солнца, она напоминала кость, которую отмыло и выбросило море. – А раньше целый год играла запасной. |
|
|
