| († 14.02.1324, Богородичный мон-рь на р. Шоше), еп. Тверской (1289-1316). Сын литов. кн. Герденя, правившего в Полоцке (ок. 1264-1267), вместе с матерью и братом, вероятно, был захвачен в плен псковским кн. св. Довмонтом в 1266 г. В 1289 г. по просьбе юного тверского кн. св. Михаила Ярославича А. из игумена им же основанного Богородичного мон-ря на р. Шоше (или, возможно, тверского Отроча мон-ря ) был поставлен свт. Максимом во епископа Тверского; в 1300 г. вместе со свт. Максимом и Ростовским еп. Симеоном участвовал в Новгороде в поставлении Новгородского архиеп. св. Феоктиста . Являясь креатурой Михаила Ярославича (к тому времени уже вел. кн. владимирского), к-рый был недоволен отклонением предложенного им в качестве кандидата на митрополичий престол игум. Геронтия, А. ок. 1310 г. обвинил только что прибывшего на Русь свт. Петра в симонии и благословении неканонических браков перед К-польскими Патриархами Афанасием I , затем Нифонтом и на Соборе Русской Церкви в Переяславле. После оправдания свт. Петра А. сохранил кафедру, что, видимо, было следствием защиты со стороны вел. князя. Несмотря на подчеркнутое примирение митрополита с А. (в марте 1311 свт. Петр вместе с А. рукоположил в Твери еп. Харлампия, неназванной епархии, и еп. Ростовского Прохора), отношения между ними едва ли вполне наладились. 28 марта 1316 г. А. покинул кафедру, после чего она пустовала в течение года (преемник А. Варсонофий был поставлен лишь 13 февр. 1317). Удалившись в Шошский мон-рь, А. оставался тем не менее политически влиятельной фигурой: именно при его посредничестве, по тверским данным, осенью 1321 г. был заключен мирный договор между тверским кн. Димитрием Михайловичем и кн. московским и вел. кн. владимирским Георгием (Юрием) Данииловичем . Софийская I летопись и Московский летописный свод кон. XV в. говорят здесь не об А., а о Варсонофии (ПСРЛ. М., 2000. Т. 5. Вып. 1. Стб. 396; М., 1949. Т. 25. С. 166), но это скорее всего неудачная редакторская правка. Тверская летопись характеризует А. как «святоучительного»; в сборнике 1422 г. (РНБ. Q. I. 312. Л. 196 об.) сохранилось окружное послание, возможно ему принадлежащее. Тело А. после его кончины по повелению еп. Варсонофия из Богородичного мон-ря было доставлено в Тверь и погребено в кафедральном Спасском соборе. |
| В 1318 году свирепствовала в Твери какая-то жестокая, смертоносная болезнь. Глава VIII. Великие князья Георгий Даниилович, Димитрий и Александр Михайловичи (один после другого). Г. 1319–1328 Горесть Тверитян. Рубли. Воина с Шведами. Дела с Немцами Ливонскими. Мир с Шведами в Орехове. Князья Устюжские. Убиение Георгия и Димитрия. Истребление Моголов в Твери. Мщение Ханское. Казнь Рязанского Князя. Литовцы-завоеватели. Сомнительное повествование Стриковского. Судьба южной и западной России. Последний Князь Галицкий. Характер Гедимина. Утвержденный Ханом на Великом Княжении и взяв с собою юного Константина Михайловича и Бояр Тверских в виде пленников, Георгий прихал господствовать в Владимир, а брата своего, Афанасия, послал Наместником в Новгород. Услышав о том, нежная супруга Михаилова, сыновья, Епископ и Вельможи изумились: они еще не знали происшедшего в Орде, но, угадывая свое несчастие, велели гонцам спешить в Москву, чтобы разведать там о судьбе Великого Князя. Гонцы возвратились с подробным известием о всех ужасных обстоятельствах Михаиловой кончины. Горесть была общая: Церковь и народ делили оную с Княжеским семейством. Чрез несколько дней, посвященных слезам и молитве, Димитрий, как старший сын, наследовав власть родителя, отправил посольство в Владимир. Меньший брат его, Александр, и Бояре Тверские престали Георгию в одежде печальной; не хотели укорять его: молили только отдать им драгоценные остатки Князя, равно любезного супруге, детям и народу. Георгий согласился с условием, чтобы они прислали ему на обмен тело жены его, Кончаки, сестры Узбековой. Вдовствующая великая Княгиня Анна и Димитрий Михайлович с братьями выехали по Волге в ладиях навстречу ко гробу Михаилову: Епископ, Духовенство, граждане ожидали его на берегу. Зрелище было умилительно. Народ вопил, стремился к телу и громогласно звал Михаила, как бы надеясь воскресить его. Знаменитые чиновники несли медленно раку и поставили перед монастырем Архангельским, где бесчисленное множество людей теснилось лобызать оную. |
| Сняв крышку, с несказанною радостию увидели целость мощей, не поврежденных ни дальним путем от берегов моря Каспийского, ни пятимесячным лежанием в могиле. Народ благословил Небо за сие чудо, и погребение казалось ему уже не печальным обрядом, но торжеством Михаиловой святости. – Чувствительная, набожная Княгиня Анна отказалась от мира и кончила дни свои Монахинею; а Димитрий и Александр, отерев слезы, думали только о мести. По возвращении в Новгород Георгий оплакал кончину верного брата, Афанасия, и сведал, что Князь Иоанн Даниилович, быв в Орде, приехал оттуда с Послом Узбековым, Ахмылом, который, объявив намерение учредить благоустройство в областях Великого Княжения, лил кровь людей, взял Ярославль как неприятельский город и с торжеством отправился назад к Хану дать ему отчет в своем успешном Посольстве. Вторая весть была для Георгия еще горестнее: Димитрий Михайлович нарушил данное ему слово, выходил для себя в Орде достоинство Великого Князя, и Царь Узбек прислал с грамотою Вельможу Севенч-Буга возвести его на престол Владимирский! Тщетно Георгий молил Новогородцев идти вместе с ним ко Владимиру: он должен был ехать туда один и на пути едва не попался в руки к Александру Михайловичу Тверскому, отнявшему у него обоз и казну. Георгий бежал во Псков, где чиновники и народ, помня завещание Александра Невского, приняли его ласково, но не могли дать ему войска, готовясь действовать всеми силами против Немцев. Эстонские Рыцари, несмотря на мир, убивали тогда купцов и звероловов Псковских на Чудском озере и на берегах Наровы. Озабоченный собственною опасностию, Великий Князь уехал в Новгород; а Псковитяне разорили Эстонию до самого Ревеля, взяв несколько тысяч пленников и не пощадив святыни церквей. Предводителем их был Князь Литовский Давид, славный в истории Немецкого Ордена под именем Кастеллана Гарденского. Заслужив благодарность Псковитян, он возвратился в Литву и скоро имел случай оказать им еще важнейшую услугу. Немцы собрали весною многочисленное войско, осадили Псков, придвинули стенобитные орудия и, в 18 дней разрушив большую часть укреплений, уже готовили лестницы для приступа. Хотя Наместник Изборский, Евстафий (родом Князь), нечаянно ударив на обозы Немецкие за рекою Великою, освободил бывших там Российских пленников; однако ж граждане находились в крайности и посылали гонца за гонцом в Новгород, требуя помощи. В сие время приспел мужественный Давид Литовский, соединил дружину свою с полками осажденных, разбил Немцев наголову, взял в добычу стан их и все снаряды. Следствием победы был выгодный для Псковитян осьмнадцатилетний мир с Орденом. |
| В 1285 г. на месте деревянной ц. во имя святых Космы и Дамиана в Твери 13-летний кн. Михаил Ярославич, его мать К. Ю. и еп. Симеон заложили новый каменный кафедральный Спасо-Преображенский собор (освящен еп. Симеоном в 1287). После кончины еп. Симеона в 1289 г. «княгини Оксинья Ярославля с сыном Михаилом с сыном своим, и с всеми бояры, и с ыгумены, и с попы, и крилошаны» выбрали на Тверскую кафедру игумена Богородицкого общежительного монастыря Андрея (сына литов. кн. Герденя) и отправили его в Киев на поставление (ПСРЛ. Т. 18. С. 82; Присёлков. 1950. С. 344-345). В 1293 г. приняла постриг младшая сестра Михаила Ярославича прп. София. В ее Житии, составленном в 1305-1306 гг., говорится, что княжна приняла постриг в тверском муж. мон-ре арх. Михаила, «поне же убо таяшеся матери своеа великиа кнеини и всех домашних своих» ( Кучкин. 2002. С. 138). Прп. София основала в Твери девичий монастырь во имя св. Афанасия Александрийского - небесного покровителя своего отца (Софийский или Софьин мон-рь). Возможно, не без участия К. Ю. была выбрана невеста для Михаила Ярославича: ею стала ростовская кнж. Анна Дмитриевна; венчание состоялось в Спасо-Преображенском соборе 8 нояб. 1294 г. Брак прекратил вражду между тверским правителем и ростовскими князьями. В конце жизни К. Ю. приняла монашество, затем схиму. По предположению Г. С. Гадаловой, княгиня была пострижена в монашество вскоре после женитьбы кн. Михаила на кнж. Анне - 21 нояб. 1294 г., в праздник Введения во храм Пресв. Богородицы. По мнению исследовательницы, косвенно об этом свидетельствует построенный при еп. Андрее каменный Введенский придел в Спасо-Преображенском соборе, где К. Ю. была погребена (ГА Тверской обл. Ф. 1409. Оп. 1. Д. 1129. Л. 142 об.; Д. 1554. Л. 241 об.). Однако есть указания на то, что княгиня приняла постриг позднее, незадолго до кончины. По Житию кн. Михаила Тверского, в 1304 г. митр. Максим просил московского кн. Георгия (Юрия) Данииловича не добиваться у хана великого княжения Владимирского, при этом предстоятель ссылался на авторитет К. Ю. («аз имаюся тебе с кнеинею с матерью князя Михаила: чего въсхочешь из очины вашея, то ти дасть» - Кучкин. 1999. С. 131). Митрополит не упоминает о монашестве княгини. В Послании вел. кн. Михаилу К-польского патриарха Нифонта I , написанном в 1310/11 г. по поводу противостояния тверского княжеского дома, выдвинувшего своего претендента на митрополичий стол - игум. Геронтия, и митр. Киевского св. Петра , патриарх благословил в т. ч. «боголюбивую мать» князя, не называя ее монахиней (ПДРКП. 16. Стб. 149). К. Ю. и Михаил изображены предстоящими Христу на миниатюре в тверском пергаменном списке «Хроники» Георгия Амартола кон. XIII - нач. XIV в. (РГБ ОР). Княгиня представлена в мирской одежде. |
| В 1312 г. в результате конфликта с новгородцами М. Я. вывел из Новгорода своих наместников и, перекрыв пути («Торжек зая и Бежичи и всю волость»), организовал хлебную блокаду Новгорода. После переговоров, на которые был отправлен новгородцами архиеп. Давид , князь «ворота отвори» и отправил в Новгород наместников. В 1314 г. уже новгородцы арестовали наместников М. Я. и ходили «ратию к Твери» в отсутствие находившегося в Орде князя. Попытки новгородцев посадить на стол князя Московского в 1316 г. привели уже к военному конфликту. 10 февр. М. Я., который пришел «со всею Низовьскою землею и с Татары» (НПЛ. С. 94), разгромил у Торжка новгородское войско. Наместник Юрия Данииловича, его брат Афанасий и новгородские бояре оказались в заложниках в Твери. «Кремник» Торжка М. Я. «повеле разнести» (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 36). После этого была составлена новгородско-тверская договорная грамота (докончание), к-рая не сохранилась, а в 1317 г. была заменена другой, писавшейся при новом посольстве архиеп. Давида. Новгородцы выплатили за находившихся у М. Я. «в тали» (заложников) значительные средства. Церковная политика М. Я. в период его великого княжения отражена в письменных памятниках недостаточно полно. В 1305 г., когда умер св. митр. Максим, от Сев.-Вост. Руси на поставление новым митрополитом в К-поль отправился игум. Геронтий. Одновременно (или несколько ранее) в К-поль поехал свт. Петр как кандидат на Галицкую митрополию (см. Галицкая епархия ), к-рый был, однако, поставлен на Киевскую митрополию. События, развернувшиеся далее, известны из Жития св. митр. Петра, в к-ром М. Я. не упоминается ни прямо, ни косвенно. Тем не менее сложилось представление, что игум. Геронтий был непосредственной кандидатурой вел. князя. Аргументом в пользу этого служила информация, сохранившаяся в посланиях К-польского патриарха Нифонта I (1310-1314) и монаха «Богородицкой лавры» (тверского Отроча мон-ря) Акиндина к М. Я. Из посланий следует, что Петр на митрополичьей кафедре был для М. Я. нежелательной фигурой. В послании патриарха Нифонта говорится о том, что вел. князь вправе обвинять митрополита и ждать разбирательства от патриарха, по результатам которого, пишет Нифонт, если тот не исправится, «другого поставим, кого въсхочет твое боголюбьство» (ПДРКП. 16. Стб. 149). В Киприановской редакции Жития о Геронтии говорится, что «не достоит миряном избрания святительския творити» ( Клосс. С. 40). Эта информация свидетельствует о том, что он был кандидатом М. Я. |
| Спустя некоторое время, лукавый враг возбудил зависть к святому Петру в Андрее, епископе Тверском который, не обуздывая языка своего, стал распространять о праведнике ложные изветы и, написав много ложных и хульных слов, послал к святейшему патриарху Афанасию. Удивился патриарх и счел это невероятным, однако послал одного из церковных клириков в землю русскую, и тогда созван был собор в городе Переяславле На соборе том присутствовали епископ Ростовский Симеон, преподобный Прохор, игумен Печерский, князья, бояре, священники, иноки и великое множество других. Когда призван был на собор Тверской епископ Андрей, стали расследовать дело, и когда выступили против Петра лжесвидетели, произошло великое смятение. Виновник зла не утаился, но перед всеми был обнаружен. Злоба и клевета Андрея были обличены, и лживый клеветник перед всеми был посрамлен и уничижен. Святой же Петр не сделал ему никакого зла, но простил и, довольно всех поучив, отпустил с миром собор. Сам же прилагал к трудам труды, умножая во сто данный ему талант и являясь отцом для сирот. В то время появился некоторый еретик Сеит который проповедовал противное Церкви Христовой и православной вере учение; святитель Божий предал его отлучению, — и злонравный еретик погиб вскоре злою смертью. После сего угодник Божий Петр прибыл в славный город Москву, которая в то время находилась во владении благоверного великого князя Иоанна Данииловича украшенного всякими добродетелями, милостивого к нищим и духовенству, любившего храмы и прилежавшего к священным книгам. Святитель очень полюбил его и начал жить в том городе больше, чем в иных местах Советовал он благоверному князю построить в Москве каменную церковь во имя Успения Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии, так убеждая его: — Если ты послушаешь меня, сын мой, и создашь храм Пресвятой Богородице, то и сам прославишься больше князей других и город твой будет прославлен: святители поживут в нем и взыдут руки его на врагов его и Бог в нем прославится, и кости мои здесь положены будут. |
| Преемник Варлаама – Вассиан увеличил монастырскую недвижимость на две вотчины. В 156 / 1 (7069) году от Ивана Семейки Дмитриева, сына Лихорева, он получил вотчинную деревню Лукину гору в Белозерском уезде в Надпорожском стану в Федорове слободке 1093 . Другую вотчину игумен купил в 7069 (156 / 1 ) году у князя Даниила Данииловича Ухтомского: именно: в Романовском уезде, в Пошехонье на Ухтоме деревни – Горку, Дыланово, Оберучево (или Беручево), починок Вакорино «с угодьями за 100 рублей московских» «да пополнка вол» 1094 . Таким образом, в течение 25 лет, начиная со времени игуменства Афанасия, и кончая игуменством Вассиана, Кирилловская братия приобрела 14 сел, а на покупку истратила до 3,683 рублей московских. Но количество приобретенных земель каждым из перечисленных игуменов далеко уступаю тем результатам которых достигла деятельность игумена Кирилла II (1564–1572) и его преемника Космы. Время управления их монастырем было наиболее кипучею эпохою в истории развитая кирилловских владений. Монастырь скупал тогда земли и на крайнем севере, и в пределах центральной Руси, спешил закреплять за собою не только вотчины, но и черные участки, прибегая иногда даже к фиктивным сделкам. Можно полагать поэтому, что не без генетической связи с историей кирилловской вотчины, было самое появление запретительных указов 1572 и 1580 годов. При игумене Кирилле, 15 февраля 1566 (7074) года, у князя Петра Александровича Ухтомского было куплено (с разрешения царя) село Семеновское (в Пошехонье) с церковью, 10 деревнями, 1 починком и 1 пустошью за 500 рублей денег, «пополнка мерин и однорядка». На деле монастырь владел этим селом с 1564 года, пользуясь его доходами вместо процентов 1095 , но теперь закрепил его за собою посредством купчей 1096 . В том-же году (1567) 26 июня старица Евпраксия, Яковлевская жена Микифорова, дала по муже своем пол деревни в Карголоме Часовнинские 1097 . Кроме того в 156 6 / 7 (7075) году Кириллов монастырь получил данную от Ивана Петрова Федорова на старинную его Белозерскую вотчину село Воскресенское на Белоозере («а в селе церковь Воскресение Христово, да теплая церковь Никола Чюдотворец») и на ту половину всех деревень в его вотчине 1098 , которая примыкала к Романовой Слободке 1099 . По условию во владение вкладом монастырь мог вступить лишь по смерти вкладчика 1100 , который умер вероятно в конце 1568 года 20 ноября этого года, по приказу Ивана IV, велено было отделить Кириллову монастырю половину деревень Федоровой вотчины 1101 , который с 19 декабря 1568 года (7077) 1102 и стал фактическим владельцем села Воскресенского 1103 , 38 деревень и 9 починков, на которых было 144 двора, 8 дворов пустых, 144 человека, пашни 628 четвертей, сена 568 копен и 15 возов, вытей («с поповскою деревнею») – 55 1104 . |
| Васенко, исследователя Степенной книги, свидетельствующие о ее популярности в древнерусской книжности. «Появление в короткое время нескольких типов списков Степенной указывает на усиленное ее переписывание сразу после окончания этого произведения. Зная деятельность митрополита Макария и средства, какими он располагал, исследователи русской старины поймут без сомнения всю неминуемость этого факта, тем более, что новинка была, конечно, по сердцу Иоанна Грозного. Не ослабел интерес к Степенной и в XVII-XVIII веках, что доказывается многочисленными списками её, дошедшими до нашего времени» 63 . «При том следует иметь в виду, что отдельные статьи Степенной служили для пополнения такого агиографического сборника, как Чети-Минеи священника Иоанна Милютина. Туда вошли между прочим взятые из Степенной жития св. Владимира, Изяслава Ярославича и Ярополка Изяславича, Ивана Данииловича и других» 64 . Последнее замечание весьма важно, так как в нем можно усматривать последующую преемственность в просветительных начинаниях митрополита Макария. Этот очень важный момент выпадал из поля зрения исследователей, и создавалось впечатление обрыва в культурной жизни русского общества, который был вызван кончиной «чудного», по отзывам современников, митрополита Макария. Повесть о кончине митрополита Макария обнаружена нами в списках XVII века в составе Хронографа редакции 1599 года 68 . Данная редакция Хронографа интересна ещё и тем, что в ней сохранилось послание митрополита Макария к своему преемнику по Новгородской кафедре, архиепископу Феодосию, о совершенном царском венчании Uoahha IV 69 . Это, в свою очередь, наводит на мысль, что редакция Хронографа 1599 года имеет близкое отношение к литературному кругу митрополита Макария. В основу этой редакции и близкой к ней 1601 года положен не дошедший до нас, так называемый Пространный Хронограф, по классификации О. Творогова. Последний считает, что составитель данной редакции Хронографа принадлежал к категории тех книжников XVI в., которые выступали против «неполезных повестей» и «писаний внешних», предпочитая им «Божественные Писания» 70 . |
| В 1285 году на месте деревянной церкви во имя святых Космы и Дамиана в Твери 13-летний кн. Михаил Ярославич, его мать Ксения Юрьевна и еп. Симеон заложили новый каменный кафедральный Спасо-Преображенский собор (освящен еп. Симеоном в 1287 году). После кончины еп. Симеона в 1289 году " княгини Оксинья Ярославля с сыном Михаилом с сыном своим, и с всеми бояры, и с ыгумены, и с попы, и крилошаны " выбрали на Тверскую кафедру игумена Богородицкого общежительного монастыря Андрея (сына литов. кн. Герденя) и отправили его в Киев на поставление . В 1293 году приняла постриг младшая сестра Михаила Ярославича прп. София . В ее Житии, составленном в 1305-1306 годах, говорится, что княжна приняла постриг в тверском мужском монастыре арх. Михаила, " поне же убо таяшеся матери своеа великиа кнеини и всех домашних своих " . Прп. София основала в Твери девичий монастырь во имя св. Афанасия Александрийского - небесного покровителя своего отца (Софийский или Софьин монастырь). Возможно, не без участия Ксении Юрьевны была выбрана невеста для Михаила Ярославича: ею стала ростовская княжня Анна Дмитриевна ; венчание состоялось в Спасо-Преображенском соборе 8 ноября 1294 года. Брак прекратил вражду между тверским правителем и ростовскими князьями. В конце жизни Ксения Юрьевна приняла монашество , затем схиму . По предположению Г. С. Гадаловой, княгиня была пострижена в монашество вскоре после женитьбы кн. Михаила на княжне Анне - 21 ноября 1294 года, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы. По мнению исследовательницы, косвенно об этом свидетельствует построенный при еп. Андрее каменный Введенский придел в Спасо-Преображенском соборе, где Ксения Юрьевна была погребена . Однако есть указания на то, что княгиня приняла постриг позднее, незадолго до кончины. По Житию кн. Михаила Тверского, в 1304 году митр. Максим просил московского кн. Георгия (Юрия) Данииловича не добиваться у хана великого княжения Владимирского, при этом предстоятель ссылался на авторитет Ксении Юрьевны ( " аз имаюся тебе с кнеинею с матерью князя Михаила: чего въсхочешь из очины вашея, то ти дасть " ). Митрополит не упоминает о монашестве княгини. В послании вел. кн. Михаилу Константинопольского патриарха Нифонта I , написанном в 1310/11 году по поводу противостояния тверского княжеского дома, выдвинувшего своего претендента на митрополичий стол - игум. Геронтия, и митр. Киевского св. Петра, патриарх благословил в т. ч. " боголюбивую мать " князя, не называя ее монахиней . Ксения Юрьевна и Михаил изображены предстоящими Христу на миниатюре в тверском пергаменном списке " Хроники " Георгия Амартола kohцa XIII - начала XIV в. . Княгиня представлена в мирской одежде. |
| Первые попытки к отделению южно-русской митрополии от северной. – Ко времени самостоятельности Галицко-Владимирского княжества относятся первые попытки к отделению южнорусской митрополии от северо-восточной и к образованию в южной Руси самостоятельного церковного управления. Первая такая попытка явилась в начале XIV века, при поставлении в митрополиты Петра в 1308 г. Примечание. Свидетельства и памятники, которые указывают на существование южно-русской митрополии до XIV в., по ближайшем рассмотрении их оказываются подложными; именно: 1) грамота князя Романа галицкого, данная будто бы в 1240 г., в Львове, Печерскому монастырю на землю Забудецкую, в которой между «послухами» (свидетелями) поставлен митрополит галицкий Голохтион» 10 ; 2) грамота князя Льва Данииловича галицкого, данная будто бы в Львове, 8-го октября 1291 г. монастырю св. Спаса на село Страшевичи и на другие имения. «Притом были митрополит галицкий скрылоса и владыка перемышльский Ларион»; 3) грамота того же князя, данная в тот же день, при тех же свидетелях, в Перемышле, в пяток, владыке Антонию на владение Лавровым монастырем. Между свидетелями поставлен митрополит галицкий скрылоса Антоний. 11 3) грамота того же князя 1302 г. марта 8-го, галицкому митрополиту Григорию и соборной церкви Успения в Крылосе, на владение землями. Свидетелями поставлены киевский митрополит Киприан и перемышльский владыка Иларион. 12 Несмотря на подлог этих грамот, галицкие историки ссылаются на них для подтверждения стародавности галицкой митрополии и, чтобы в этой неверности сохранить последовательность, ставят в каталоге киевских митрополитов между Максимом и Петром – Киприана I; между тем как в 1302 г. митрополией управлял еще Максим († 1305 г.), а Киприан посвящен в митрополита только в 1376 г. 13 Первые достоверные сведения о попытках в учреждении особой южно-русской митрополии относятся к началу XIV века. В Киприановом житии св. Петра говорится, что галицко-владимирский князь Юрий I Львович «восхоте галицкую епископию в митрополию претворити» и отправил ратенского игумена 14 Петра в Царьград для посвящения в митрополита. Патриарх Афанасий в 1308 г. посвятил его, но не в галицкие, а в Киевские митрополиты для всей России. Галицкая и вся южно-русская церковь сохранила с ними общение и после того, как он переселился во Владимир (1309 г.) и потом в Москву (ок. 1325 г.). Преемник его, митрополит Феогност, жил несколько лет (1329–1331) в юго-западной России и там, во Владимире-Волынском, вместе с епископами владимирским, полоцким, галицким и холмским, рукоположил избранного новгородцами на епископский престол иерея Григория Калику, принявшего в монашестве имя Василия. |
|
|
