| Сама Анна Ивановна незадолго до своей неожиданной смерти (1740 г.) назначила своим преемником недавно родившегося принца Брауншвейгского Иоанна Антоновича. Он приходился правнуком царю Ивану Алексеевичу, т. е. все тому же старшему брату Петра Великого, дочерью которого была сама Анна Ивановна. А сестра ее, Екатерина Ивановна, была выдана за герцога Мекленбургского. От этого брака родилась дочь, Анна Леопольдовна Брауншвейгская, племянница императрицы Анны. И вот сын Анны Леопольдовны, Иоанн Антонович (Брауншвейгский), приходившийся двоюродным внуком императрице Анне, и был избран Анной в наследники русского трона. В этих видах Анна Иоанновна держала при себе в Петербурге эту Брауншвейгскую семью и воспитывала в православной вере Ивана Антоновича. Вот схема династической родословной: (?) Иван Алексеевич, Петр I Алексеевич Екатерина, Анна (Мекленбургская), Алексей, Елизавета (Курляндская), Анна (Голштинск.) Анна Леопольдовна (Брауншвейгская), Петр II, Петр III Федорович Иоанн VI Антонович Для Бирона, фаворита покойной императрицы Анны Иоанновны, нужна была эта выцветающая по мере удлинения наследственная линия, чтобы под именем «регента» располагать реальной полнотой власти. Но измученная и патриотически оскорбленная Аннинским — Бироновским террором и правящая и низовая Россия не могла более его выносить. И ее взоры с надеждой обратились к несправедливо забытой и ни на что не претендующей дочери Петра Великого, Елизавете, потерявшей своего коронованного жениха и нашедшей утешение в закрытой приватной жизни и морганатическом браке с простым церковным певчим, Алексеем Григорьевичем Разумовским. В ноябре 1741 г. она согласилась на дружно подготовленный бескровный переворот. Самой трагической жертвой его оказался юный Иоанн Антонович, как бы заживо погребенный в казематах Шлиссельбурга на целые два десятка лет и в конце концов там же и приконченный. Царствование Елизаветы Петровны (25.XII. 1741—1760 гг.) Уже с воцарением Иоанна VI Антоновича в 1740 г. оборвался бироновский террор и наступила общая амнистия всех жертв этого немецкого периода. Архиепископ Феофилакт (Лопатинский) был освобожден из Выборгской крепости и в конце декабря привезен в Петербург. Считали его уже мертвым. Когда из казармы привезли его на Новгородское Подворье и очистили его, заросшего грязью, то Новгородский митрополит Амвросий (Юшкевич) явился сам, чтобы выполнить экстренное решение Синода о восстановлении бывшего узника в архиерейском сане. Амвросий со слезами возложил на Феофилакта все монашеские и архиерейские одежды. Посетила Феофилакта и цесаревна Елизавета Петровна. Истомленный Феофилакт едва уже мог повернуться на кровати и как-то говорить. Поэтому Елизавета Петровна и спросила его: — знает ли он ее? И он многозначительно ответил: «Знаю, что ты — искра Петра Великого». Там же на Новгородском Подворье через пять месяцев (6.V. 1741 г.) он и скончался и похоронен в Александро-Невской Лавре. |
| После совершения казни над Волынским, Еропкиным и Хрущовым, тела казненных оставлены были в продолжение часа на эшафоте для зрелища всему народу, потом отвезены были во двор церкви Сампсона Странноприимца и там погребены в одной могиле. Соймонова, Эйхлера и де ля Суду, после наказания кнутом на том же эшафоте, отправили в тот же день в Сибирь. Через три дня после того сын казненного Волынского и две дочери его были отправлены в Сибирь; дочери были насильно пострижены. Брат Волынского без всякого повода был посажен в крепость. Уже по смерти Анны Ивановны правительница Анна Леопольдовна освободила их всех и приказала признать пострижение девиц незаконным и недействительным. При императрице Елисавете обе дочери Волынского вышли за знатных особ. Кроме этих лиц, пострадавших по суду вместе с Волынским, было обвинено еще несколько – и между ними Бланк и Смирнов – за то, что рассказывали, как Бирон на коленях просил у Анны Ивановны о казни Волынского. Их засадили в тюрьму. Правительница Анна Леопольдовна их освободила. В числе жертв тайной канцелярии при Анне Ивановне был также Макаров, бывший при Петре Первом начальником «кабинета». Было время, когда этот человек был в приближении к государю, а потому в силе; многие тогда заискивали его расположения, и в числе таких была и Анна Ивановна, не смевшая тогда и подумать о том, чтобы когда-нибудь достичь верховного сана. Тогда ее и сестру ее Екатерину в Москве звали неуважительно Ивановнами; тогда и она обращалась к сильному Макарову с разными просьбами. Но время изменилось. Анна Ивановна стала императрицею и потребовала от Макарова свои прежние письма. Естественно, Анна Ивановна недолюбливала этого человека, свидетеля ее прежнего унижения. Его затянули в какое-то дело по отчетности и подозревали в каких-то злоупотреблениях. Его содержали под арестом в Москве два года и девять месяцев. За это время домашние дела его пришли в беспорядок. Заключенный письменно умолял государыню о милости. По этому прошению от ареста его совершенно не освободили, а только дозволили посещать церковь и заниматься некоторыми домашними делами. Но ему запрещено было ездить «по компаниях» и съезжать из Москвы: в этом обязали его подпискою. |
| Впоследствии, при Анне Иоанновне и регентстве Анны Леопольдовны, если и были намерения и попытки в 1730 247 , 1733 248 , и 1740 249 годах восстановить прокуратуру, то они не имели никакого успеха. Только с воцарением Елизаветы Петровны и восстановлением Сената в его первоначальном значении был снова введен и упрочен институт прокуратуры 250 . В это же время, в самом начале 1742 г., получил нового обер-прокурора и Св. Синод в лице князя Якова Петровича Шаховского 251 , а с ним вместе утвержден Императрицей целый «реестр» кандидатов на прокурорские должности в коллегиях, канцеляриях и конторах 252 . В Коллегию Экономии еще раньше этого был назначен прокурором Иван Чаплыгин. Он вступил в должность 10 января 1741 г. в Конторе Коллегии Экономии, 10 февраля того же года выехал, а 29 прибыл в Москву 253 . Там он потребовал от Коллегии Экономии отыскать ему указы Петра Великого, с последующими дополнениями, о прокурорской должности и определить ему канцелярских служителей, как было при прежних прокурорах. Коллегия постановила указы отыскать, а пока определить «на первый случай» канцеляриста Василия Булгакова и 2 копиистов 254 . γ. В силу 31 пункта регламента Камер Коллегии дела в Коллегии Экономии были распределены, как она доносила Сенату в 1731 г., на две экспедиции, в которых при делах находились по одному советнику и одному ассессору. В I экспедиции были: делопроизводство по указам Сената и Синода; сбор оставшихся за определением архиерейских домов и монастырей доходов; содержание Московского Госпиталя по требованиям докторов покупкой и подрядом всяких материалов и инструментов и приготовление хлебных припасов и столовых запасов, выдача жалованья доктору с подчиненными и поверка госпитального комиссара в приход-расходе; содержание Московской греко-латинской школы в Спасском училищном монастыре, включая постройки и ремонт по школе, а также выдачу жалованья учителям и ученикам; содержание в Москве 96 мужских и женских богаделен, которым жалованье производилось ежемесячно на наличное число призреваемых [человек], а также строительство и ремонт богаделен и против них каменных и деревянных мостовых, и поверка определенного для раздачи комиссара; определение и рассылка на пропитание в монастыри отставных военных чинов, выдача в дом Грузинского царя денег и хлеба и находящемуся в Москве духовенству и приезжим из Палестины жалованья; подряд к строительству и починка в соборных церквах и монастырях всяких ветхостей и устройство случающихся «олюменаций». |
| Новый настоятель лавры, избранный в 1740 г.,- архим. Тимофей (Щербацкий) - на время поездки в С.-Петербург для представления имп. Анне Иоанновне , посвящения и возложения на него знаков лаврских отличий поручил П. исполнение обязанностей личного секретаря и дорожного шафара; «походная казна достигала нескольких тысяч рублей, что делало казначейскую должность весьма ответственной» ( Титлинов. 1914. 9. С. 1094). 30 мая П. получил шнуровую книгу, скрепленную подписями 4 лаврских старцев, в которую помимо финансов и даров, записывал путь следования, остановки, встречи с разными лицами и иные сведения; она хранилась в ризнице лавры и служила важным документом для биографов святителя ( Титов Ф. И. 1913. С. 21-23, 110-112; 1-й лист опубл.: Недосеков. 1882. С. 478-479). 3 июня 1740 г. в составе свиты архим. Тимофея П. выехал из лавры, 6-12 июля 1740 г. путешественники находились в Москве, 2 авг. прибыли в С.-Петербург. 6 авг. в составе свиты П. был представлен имп. Анне Иоанновне и принцессе Анне Леопольдовне , 7 авг.- цесаревне Елизавете Петровне , до 14 авг. посетил архиепископов Новгородского и Великолуцкого Амвросия (Юшкевича) и Псковского, Изборского и Нарвского Стефана (Калиновского). События, связанные с переменами на российском престоле (кончина 17 окт. имп. Анны Иоанновны), задержали архим. Тимофея и его свиту в столице, к-рую они покинули в нач. янв. 1741 г. Во время пребывания в Москве и Троице-Сергиевой лавре П. посетил Славяно-греко-латинскую академию, ректором ее в 1739-1741 гг. был архим. Платон (Левицкий), а среди наставников - выпускники Киево-Могилянской академии: учитель поэтики Самуил (Ропчановский) и учитель синтаксиса Феофан (Чарнуцкий) , бывший «кажется даже и товарищем святителя Павла» ( Титов Ф. И. 1913. С. 112). 9 марта 1741 г. П. вернулся в Киев. Еще во время пребывания в С.-Петербурге, 23 окт. 1740 г., он наряду с 2 др. кандидатами (иером. Сильвестром (Лянцкоронским) и иеродиак. Иеронимом (Миткевичем)) был представлен на должность проповедника Славяно-греко-латинской академии, 19 янв. 1741 г. утвержден Синодом в этой должности. Не ранее 16 марта 1741 г. покинул Киев. Академические проповедники «в отношении чести следовали непосредственно за начальствующими лицами в академии» (Там же. С. 26). На должности проповедника П. пробыл ок. 2 лет в тяжелое для академии время (после пожара 1737 г.). В 1738 г. ректор Митрофан (Слотвинский; † 1752) просил перевести академию в др. место, но безуспешно. 15 июля 1742 г., во время торжеств по случаю коронации имп. Елизаветы Петровны, в ее присутствии был освящен отремонтированный после пожара собор Заиконоспасского в честь Нерукотворного образа Спасителя московского монастыря . |
| При преемниках Петра I правительство продолжало проводить его церковную политику. В особенно жестких условиях монастыри оказались при императрице Анне Иоанновне (1730–1740), в эпоху бироновщины, когда был издан Указ о пострижении только отставных солдат и вдовых священнослужителей. Всех монахов, постриженных ранее в обход закона, велено было расстригать, подвергать телесным наказаниям, отдавать в солдаты или даже отправлять на каторгу. Тяжким наказаниям подвергались и лица, совершившие незаконные постриги. Тысячи монахов были отправлены в застенки Тайной Канцелярии. В 1740 г. Синод докладывал регентше Анне Леопольдовне, что в монастырях остались одни старики, не способные совершать богослужения, и церкви стоят «без пения». При императрице Елизавете (1741–1761) отменены были прежние строгости. Набожная царица щедро одаривала монастыри. По Указу 1760 г. позволено было постригать всех желающих посвятить себя иноческому подвигу. Новым после реформ Петра I радикальным переворотом в жизни монастырей явился Указ Екатерины II о секуляризации церковных земель (1764). Этот Указ положил конец монастырскому землевладению в России. Все населенные церковные земли, большая часть которых принадлежала монастырям, переходили в казну. Государство, однако, принимало на себя обязательство часть средств, поступавших от секуляризованных земель, выделять на церковные нужды, в том числе и на содержание монастырей. Для этой цели заново составили монастырские штаты, а монастыри в этих штатах распределили по трем классам. В 1-й класс вошли лавры (впоследствии, в середине 19 в., их было четыре: Киево-Печерская, Троице-Сергиева, Александро- Невская и Успенская Почаевская), ставропигиальные и крупнейшие, особенно знаменитые монастыри. Оклад монастырей зависел от их класса. Большая часть монастырей осталась, однако за штатами, и лишь некоторые из них дозволено было сохранить, с тем чтобы они содержались на доброхотные приношения православных людей, а также трудом своих насельников на оставшихся у них не населенных землях – огородах, покосах. Все заштатные монастыри, в отличие от штатных, жили по общежительному уставу. Таким образом, значительная часть монастырей была закрыта. |
| Граф Иван Александрович, действительный статский советник Граф Пётр Александрович, статский советник Граф Гавриил Александрович Граф Александр Александрович КОЛЕНО VII: Граф Алексей Гаврилович, действительный Графиня Елисавета Гавриловна † 1818 Граф Фёдор Гаврилович, действительный каммергер † в декабре 1823; женат на Наталие Петровне Измайловой, рождение 1769 † в апреля 1849 Граф Пётр Гаврилович, обер-егермейстер † 3 декабря 1821; женат на Софие Александровне Демидовой † в декабре 1831 Граф Гавриил Гаврилович, полковник † 21 октября 1805 Графиня Генриетта Гавриловна, за французским генерал-лейтенант, бельгийским графом де-Брюж (de Bruges) Граф Юрий Александрович, последний граф Головкин, рождение 1749 † 21 января 1846, обер-каммергер, государственного совета член, кавалер Святого Андрея и Святого Владимира 1 степени; женат на Екатерине Львовне Нарышкиной † 5 ноября 1820 КОЛЕНО VIII: Графиня Наталия Юрьевна, за тайным советник князем Александром Николаевичем Салтыковым Иван Семёнович 4) был боярином при Петре Великом. Сын его Гавриил Иванович, искусный дипломат, был сперва постельничим при Петре Великом; потом президентом посольских дел, и возведён Иосифом I, в 1707 году, в Графское достоинство. Пётр Великий пожаловал его, 15 июля 1709 года, государственным канцлером, и в тот же день в Графское Российского Царства достоинство. По учреждении, в 1718 году, коллегии, он был президентом коллегии иностранных дел до самой кончины своей; при Екатерине I и Петре II был членом верховного тайного совета; при Императрице Анне старшим кабинет-министром. Старший сын его, Иван Гаврилович, был посланником в Голландии, потом действительный тайный советник и сенатором, а внук, граф Гавриил Иванович, был гофмаршалом великого князя Петра Феодоровича, по вступлении коего на престол уволен от службы с чином действительного тайного советника. Младший сын канцлера, граф Михайло Гаврилович находился, при Императрице Анне, действительным тайным советником и сенатором; в правление принцессы Анны Леопольдовны был вице-канцлером и кабинет-министром; по восшествии на престоле Елисаветы Петровны сослан в Сибирь, где и кончил жизнь. |
| Он управлял Москвой до коронации императрицы в 1724 г., и после окончания празднеств, попросился в отставку, чувствуя, что служба становится ему тяжела. После кончины императора Петра, когда на престол взошла императрица Екатерина I, князь Иван Фёдорович перестал называться князем-кесарем, но вскоре ему был пожалован высший гражданский чин действительного тайного советника. Летом 1725 г. Иван Фёдорович вернулся в Москву, чтобы управлять Преображенским приказом. Князь подчинялся только императрице и был недосягаем и президентами коллегий и Сенатом. Только Верховный Тайный Совет добился от Ромодановского предоставления кратких выписок о наиболее важных делах, в 1726 г. князь Иван Ромодановский был награждён высшим орденом Российской империи — Святого апостола Андрея Первозванного. В 1727 г. император Пётр II снова назначил его генерал-губернатором Москвы. Летом 1727 г. в Московский Новодевичий монастырь была переведена монахиня Елена, бывшая жена Петра I, бабушка царствовавшего тогда императора Петра II. В начале 1728 г. в Москву переехал императорский двор для коронации нового императора, который совершил торжественный въезд в объявленную единственной столицей Москву 4 февраля. Князь Иван приводил москвичей к присяге императору Петру II. В 1729 г. при полном изнеможении сил Иван Фёдорович попросил отставки. С его смертью прекратился род князей Ромодановских. Единственная дочь князя Ивана Фёдоровича Ромодановского, Екатерина Ивановна (1702-1791), вышла замуж в 1722 г. за графа Михаила Гавриловича Головкина (1699-1754). Село было частью её приданого. Головкин — в 1722 г. посол в Берлине, при императрице Анне — сенатор, в 1741 г. при правительнице Анне Леопольдовне произведён в вице-канцлеры, ему были поручены внутренние дела государства. Он советовал правительнице объявить себя императрицей. После переворота, устроенного цесаревной Елисаветой Петровной, его приговорили к смерти, но казнь была заменена вечной ссылкой в Сибирь с конфискацией имущества. В 1741 г. жена сопровождала его на Колыму. Императрица Елисавета прислала сказать, что Екатерина Ивановна непричастна к преступлению мужа, сохраняет звание статс-дамы и всё своё имущество, но ответом было: «На что мне почести и богатства, когда не могу разделять их с другом моим? Я любила мужа в счастии, люблю и в несчастии и одной милости прошу, чтобы с ним быть неразлучно». Проведя 15 лет в Среднеколымске, Екатерина Ивановна после смерти мужа привезла его тело, залитое в гробу мёдом, через всю страну, чтобы похоронить на родине, в Москве. |
| Монастыри и монашество в России. Русские монастыри в первые века после Крещения (а расположенные на окраинах страны - и в последующие века) являлись центрами христианского просвещения, а также главными очагами духовной жизни. По своему устройству они не отличались от монастырей православного Востока. Всесторонняя регламентация монастырской жизни была предпринята Стоглавым Собором. Реформы Петра I по-настоящему потрясли монастырскую жизнь. Он постарался приостановить рост числа монастырей и сократить число уже существующих обителей, В «Духовном регламенте» (1721 г.) запрещалось строить новые монастыри без разрешения Святейшего Синода и Высочайшей Власти; малые монастыри предусматривалось объединять вместе или приписывать их к более крупным. В результате этой меры многие монастырские церкви были обращены в приходские. В обязанность Синоду Регламент вменил искоренение распространившегося на Руси убеждения, что без пострига нельзя спастись (оно толкало многих на принятие пострижения хотя бы перед смертью). Монастырскому Приказу ведено было составить точную роспись всех монашествующих - монастырские штаты. Желающих принять постриг дозволялось принимать в монастыри лишь на убылые места. По Указу 1723 г. прекращен был постриг и при наличии убылых мест; на открывавшиеся вакансии стали принимать исключительно инвалидов - старых солдат. Это могло привести к полному уничтожению монашества, поэтому Указ был отменен. Однако вместо этого Синодом издано было предписание: постриг в епархиях мог совершаться исключительно с его разрешения. Для того, чтобы заставить монашество служить утилитарным общественным делам, Петр распорядился устроить при монастырях школы, воспитательные дома, приюты, дома сумасшедших, учебные мастерские. Ученые монахи, предназначавшиеся для занятия высших церковных должностей, стали пользоваться рядом привилегий в сравнении с монахами неучеными. Простую братию использовали на разного рода ручных работах, инокинь - в качестве прях, вышивальщиц. При преемниках Петра I правительство продолжало проводить его церковную политику. В особенно жестких условиях монастыри оказались при императрице Анне Иоанновне (1730-1740 гг.), в эпоху бироновщины, когда был издан Указ о пострижении только отставных солдат и вдовых священнослужителей. Всех монахов, постриженных ранее в обход закона, ведено было расстригать, подвергать телесным наказаниям, отдавать в солдаты или даже отправлять на каторгу. Тяжким наказаниям подвергались и лица, совершившие незаконные постриги. Тысячи монахов были отправлены в застенки Тайной Канцелярии. В 1740 г. Синод докладывал регентше Анне Леопольдовне, что в монастырях остались одни старики, не способные совершать богослужения, и церкви стоят «без пения.» |
| В то же время распоряжения о монастырских имениях и разборы времен императрицы Анны не прошли бесследно для монашества и имели скорее отрицательные, чем положительные последствия. Можно утверждать, что внутренняя жизнь монастырей никогда не приходила в такой упадок, какой наблюдался в 1-й половине XVIII в. Хотя официально одни монастыри держались общежительного, другие — особножительного устава, на деле жизнь монахов пребывала в таком расстройстве и беспорядке, что те или иные явления в ней можно объяснить лишь недостаточным пониманием изданных предписаний и указов. Синод сам в отчете регентше Анне Леопольдовне пришел к заключению, что в монашеском чине «настоит ныне... умаление», и выразил опасение, что русское монашество находится на грани полного уничтожения . О том, сколь ужасны были последствия разборов, говорит, например, история основанной в 1692 г. Саровской пустыни. Благодаря энергии и аскетической настроенности настоятелей Иоанна († 1737) и Дорофея (1731–1746) здесь с самого начала был введен строгий общежительный устав и жизнь монахов стояла на изрядной духовной высоте. Но гонения на монашество, предпринятые при Анне, за два-три десятилетия привели все в расстройство и беспорядок, так что лишь во 2-й половине XVIII в. настоятели Ефрем (1758–1777) и Пахомий (1777–1794) снова сумели ввести общежительный устав и сделали пустынь местом подлинно аскетического подвижничества . Важно было то, что создание новых и возобновление старых монастырей поручалось испытанным подвижникам. Успешной была, например, деятельность игумена Филарета (1773–1841), которому удалось буквально преобразить жизнь Глинской Богородицкой пустыни (в Курской епархии), благодаря введению строгого общежительного устава Афонской горы, в результате чего в 1-й половине XIX в. эта пустынь сыграла большую роль в возрождении аскетических идеалов. Филарет составил, кроме того, «Пространное поучение к новопостриженному монаху», которое в ту пору получило широкое распространение в среде монашества . Для возобновления монастырского общежития особенно много сделал митрополит Петербургский и Новгородский Гавриил Петров, который также поощрял введение старчества в монастырях, о чем будет рассказано ниже. В его епархиях в 60-е, а потом и в 80-е и 90-е гг. XVIII в. на основе общежительного устава перестроена была жизнь шести монастырей; с помощью старца Феофана Соколова Гавриил составил «Правила общежития», которые были разосланы настоятелям монастырей его епархий, чтобы пробудить у братии расположение к этому виду монашеской жизни . |
| Князь Константин 1) находился, в 1482 году воеводою в Нижнем; боярин князь Пётр Михайлович 52), начал службу ещё при Царе Иоанне IV и принимал важное участие в событиях первых лет XVII века, равно как и брат его князь Мирон Михаилович; который долго служил воеводою в Сибири; бывал в Москве в ответе 76 , и участвовал в избрании Царя Михаила Феодоровича. Князь Иван больший Фёдорович 58) был судьёю во Владимирско-Судном приказе, брат его князь Иван меньший Фёдорович судьёю в приказе разбойном; князь Иван больший Леонтьевич 62) судьёю во Владимирско-судном приказе; князь Юрий Иванович 65), прославился, в 1612 году, отразив, с весьма слабыми силами, от Погорелого Городища, где находился воеводою, целую польскую армию, предводимую королём Сигизмундом. Воеводы князь Пётр Григорьевич 67) и князь Матвей Матвеевич 70) убиты в сражениях с поляками; князь Роман Иванович 73) убит при осаде Тулы; Фёдор Иванович 95) и князь Перфилий Иванович 102) служили окольничими; князь Михайло Семёнович 107) был судьёю в приказах: судном-Московском и судном-Владимирском. Много князей Шаховских служило воеводами в войсках и по городам, а в 1699 году, в числе владельцев населённых имений, встречается тридцать шесть князей Шаховских. Князь Пётр Иванович 187) был тайным советником в самых первых годах XVIII века; из братьев его: князь Алексей Иванович был генерал-майором при Петре II, а при Императрице Анне Иоанновне сенатором, генерал-аншефом, подполковником конной гвардии и правителем Малороссии; князь Михаило Иванович служил сенатором, а князь Григорий Иванович Белогородским губернатором. Князь Яков Петрович 233), один из самых почтенных людей своего времени, был, в конце царствования Анны Иоанновны, обер-полициймейстером в Петербурге; при Анне Леопольдовне сенатором; при Императрице Елисавете Петровне обер-прокурором Священного Синода; потом генерал-кригс-коммиссаром, и наконец генерал-прокурором Империи; он оставил любопытные записки. Князь Борис Григорьевич 236) служил генерал-лейтенантом; князь Иван Андреевич 271) генералом от кавалерии; князь Николай Леонтьевич 267) действительным тайным советником и сенатором; князь Пётр Иванович 297) тайным советником и губернатором во Пскове; князь Александр Александрович 280) прославился на драматическом поприще и стяжал себе незабвенное имя в истории русской словесности и в особенности русского театра. Герб князей Шаховских (Общий Российский Гербовник, часть II, 6-й) совершенно сходен во всём с гербом князей Засекиных. |
|
|
