| В другом месте об этом говорится: «Все это правдиво написал настоятель монастыря Ерашхаворк Артавазд и установил праздник св. Ваана на тот же день кончины его» 952 . «Мученичество Ваана» написано одаренным автором, богатым и изысканным слогом. Оно представляет интерес не только как высокохудожественное произведение, но и как исторический источник, написанный рукой очевидца и современника. Это в свое время было оценено армянскими авторами, которые в своих трудах использовали «Мученичество Ваана Гохтнаци». Ованес Драсханакертци, например, почти дословно использует в своей «Истории» историческую часть мученичества 953 . Следы знакомства с «Мученичеством Ваана» можно заметить также в «Истории» Гевонда (VIII в.). Нам хочется закончить это предисловие к «Мученичеству Ваана Гохтнаци» словами выдающегося армениста Г. Алишана, который дает весьма высокую оценку произведению: «Этот Плач и Мученичество... являются одним из любимых и славных памятников нашей литературы. И возможно, после эпилогов Историй Хоренаци и Егишэ никто до Артавазда, а быть может, никто и после него, не оставил нам столь прочувствованного сочинения» 954 . Плач о бедах, которые в 152 г. г.] причинил нашей стране армянской южный народ исмаильтян пожарами и пленением, а также мученичество сына Гохтанского владетеля Хосрова св. Ваана, преставившегося в 185 г. г.,], через 33 года после угона армян в [арабский] плен I. Вот занесен [над нами] обнаженный меч, возвещенный издревле предостерегающим плачем Пророка. Меч, жаждущий крови, поднял на нас народ исмаильтян, с четырех сторон оглашающий землю львиным рыком и подобно четырем ветрам терзающий море, великий мир. Пророчество об Израиле касалось и нас – Иерусалим был разрушен до основания, и вся страна наша разрушена и опустошена. Благами нашей страны овладели чужеземцы, и бесчинно были попраны наследственные права, княжеское достоинство и власть нахараров. Там младенцы были разбиты о камни, здесь наши родители и дети поголовно угнаны в плен. Тех матерей горестно оплакивал Иеремия, а теперь и нас постигла та же участь. |
| люди, превозносите Его во веки. Тогда разъярился мучитель из-за этого, и гнев лица его обратился против святого и мужественного Христова Або. Священники благословите Укрепившего его Люди, превозносите Его во веки. На «Величит». Глас 4 побочный (т.е. 8) Днесь возопил Або посреди множества язычников: Как возьмут у меня жизнь человеческую, и как отсечена будет голова Або? Как направится на нее меч, будто на спелый плод? Как истечет сердце кровию, подобно как у жертвы? Избави меня, Господи, от агарян. Но множество агарян возопило к Або: «Прими закон наш, и будешь превыше всех». Но Або возопил и изрек: «Не приму я от вас взятки, ни золота, ни карбункулов, не стремлюсь я к этой временной жизни. Но да увижу Духа Святаго сидящего одесную Отца, Ибо слова его сладостны паче меда сотового. Но как Он изволил, язычники, посвятитесь, ибо никто не приял (из вас) Духа Святаго. Когда Або был истреблен тираном, и тело его было сожжено огнем, то вознесен он был Ангелами Божиими ко Господу. Видел он Его и сказал Он ему: «Радуйся, Або, ибо не смутил тебя острый меч, ни казни, ни множество агарян. Сего ради и удостоился войти в царствие небесное и жизнь вечную. Стихира на «Хвалите». Глас 1 побочный (т.е – 5) Страдания ты претерпел от исмаильтян, Або, и от искусителей избавился, и в жертву принес плоть свою, и Христа проповедал. Как светило небесное, и как подвижник за весь мир подвизался, и смерть презрел, и печаль о мире оставил, и о Едином ты благоволил. И ныне молись о душах наших, Даровать им великую милость. Возлюбил (или возжелал) пришествие Господа Своего блаженный мученик Христов Або, стал пред мучителем своим и видел острый меч поднятый, и не устрашился от страха его, но совлек одежду свою, и преклонил под острие главу свою. И ныне испрашивает душам нашим Великую милость. Облекся в одежду преподобных отцов возлюбленный Христов Або. Четверицею был приведен, как на колеснице, на место жертвоприношения. И как жертва благая, и кадило приятное, и как миро драгоценное, кровью принеслся, |
| Сравним эти слова со следующим местом из службы св. Або: «Когда приказал тиран Привести святого Або И спросил его: Почему это так, Або? Чего ради ты оклеветан? Священники, благословите Даровавшего Ему силу, Люди, превозносите Его во веки . Однако, различия не менее интересны и важны, чем сходства. Во-первых, согласно житию, св. Або судит один эмир. Между тем, в стихирах и двупеснце говорится о судьях и старейшинах. См. первый тропарь на «Благословите»: Когда собрались старейшины исмаильтянские на площади (на собрание) их и помыслили они против святого мученика Христова Або . Подобное разночтение имеет два объяснения. Во-первых, неизвестные клеветники могли быть переосмыслены в службе, как старейшины мусульман. Во-вторых, введение судий и старейшин несет христологический подтекст: подобно тому, как против Христа собрались старейшины израильского народа, сообразно пророчеству псалма «Князи людскии собрашася вкупе на Господа и на Христа Его» так против св. Або собираются старейшины исмаильтян Следующее различие – речь Або на суде: Когда разъярился гневом тиран, и ярость лица его обратилась на святого мученика Христова Або. Тот еще сильнее восклицал и говорил: Если и огнем и мучениями вы покончите со мною, не отрекусь от Троицы Святой». Приидите, верные, прославим память его и воспоем … ибо достойно увенчан он . В житийном тексте Або не говорит этих слов. Возможно, эти слова навеяны угрозами доносчиков и мучителей, которые, согласно житию, приходили к нему и говорили: «Кто избавит тебя от наших рук? Огонь и мучения уже готовы, и ты будешь предан им, если не обратишься в нашу веру ». Возможно, эти слова связаны с библейским текстом, конкретно – с 3 главой книги пророка Даниила (см. ниже). Однако, не исключена и возможность того, что служба отражает недошедшее до нас предание о том, что перед смертью св. Або был подвергнут пытками огнем. Косвенным подтверждением подобного предположения являются слова из тропаря на умовение рук: И презрел он огонь и мучения ради имени Христова . |
| В начале VIII в. преп. Иоанн Дамаскин с ужасом описывает ересь, появившуюся “во времена Ираклия”: “обманчивое заблуждение исмаильтян 60 , предвестие Антихриста.” Шесть веков спустя Иоанн Кантакузин в почти таких же словах говорит о той же катастрофе, “которая случилась во время правления Ираклия”. Между двумя религиями была пропасть, через которую нельзя было перекинуть мост ни пышной полемикой, ни диалектическими аргументами, ни дипломатическими усилиями. Непреодолимое на духовном и богословском уровне, это противостояние с самого начала приняло также форму грандиозной борьбы за господство в мире, так как обе религии претендовали на вселенскую миссию и обе империи — на мировое главенство. По самому своему религиозному замыслу ислам не мог провести различие между “политическим” и “духовным”, но и Византия никогда не желала проводить различие между универсальностью Евангелия и имперской универсальностью христианского Рима. Это осложняло взаимопонимание и приводило обе стороны к тому, чтобы в конце концов рассматривать священную войну как нормальный вид отношений между двумя империями. Вполне закономерен, тем не менее, вопрос о том, какова была ситуация на обыденном уровне. Каким было отношение простых христиан к мусульманам в их повседневных связях как на оккупированных землях, так и в пределах империи, где встречалось множество арабских торговцев, дипломатов и заключенных? Похоже, лучший источник для ответа на этот вопрос — агиография. Мои беглые наблюдения в этой области показали, однако, что и здесь решение не может быть простым. С одной стороны, у нас есть большое число житий мучеников с описанием избиений, совершенных мусульманами — монахов из монастыря св. Саввы 61 , шестидесяти греческих паломников в Иерусалиме в 724 г., чья смерть оборвала семилетнее перемирие между Львом III и халифатом 62 , сорока двух мучеников аморийских, захваченных в плен во время правления Феофила 63 , многочисленных христиан, которые, не выдержав давления, приняли ислам, а затем, покаявшись вернулись в Церковь, как это сделали два святых в VIII в. — Вакх Молодой и Илия Новый 64 . Неудивительно, что в обыденном представлении всякий мусульманин был ужасным и отвратительным существом: в житии св. Андрея, Христа ради юродивого, сам сатана является в облике арабского купца 65 . Более того, арабы, занимавшие определенное место в византийском государственном управлении, имели чрезвычайно плохую репутацию в глазах народа; так обстояло дело с “сарацинами”, которые, согласно житию свв. Феодора и Феофана Граптов, служили при императоре Феофиле 66 , и с Самоной, приближенным Льва VI. В оккупированных областях христиане зачастую жили в закрытых гетто, избегая любого общения с мусульманскими властителями: когда св. Стефан, монах из монастыря св. Саввы и человек, пользовавшийся большим уважением со стороны как христиан, так и мусульман, узнал, что Илия, иерусалимский патриарх, арестован, он отказался пойти и заступиться за него, потому что знал, что это будет бесполезно 67 . |
| Воздвигнется междоусобная брань, и погибнет весь род неверный. И восстанет тогда святой царь, в имени которого [буква] Ι — начальная, а Σ — конечная. Таким образом, здесь, как и в предыдущих пророчествах, предсказана страшная братоубийственная война и появление праведного царя по имени Иоанн, имеющего помазание от Самого Господа. ПРОРОЧЕСТВА ИМПЕРАТОРА ЛЬВА МУДРОГО Сын Василия I Македонянина Византийский император Лев VI Мудрый царствовал в 886—911 годах. Ему принадлежит ряд поэтических и нравоучительных текстов, в том числе пророческого характера, и среди них следующий: О многоглаголемом царе, обитающем на окраине Византия [Константинополя], убогом и [бого]избранном, знаменитом и безвестном. Истинный царь... изгнанный людьми из своего жилища... объявится при конце [владычества] исмаильтян... в третий час... Подобает ему открыться в сиянии света и [иных] знамениях. Сей будет призван от Ангела, имеющего образ человека-евнуха в белых ризах, который возглаголет в ухо ему, объятому сном: «Восстани, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос» (Ср. Еф. 5:14). Ибо Он призывает тебя пасти народ великий». И в другой раз речет: «Изыди, сокровенный, и не таись, ибо многие тебя ищут». А на третий раз вручит ему скрижали каменные с начертанием двух законов, из коих первый — «Отомсти [врагам] и дай народу все потребное», второй — «Истреби нечестие, покарай огнем творящих дела содомские. Сверх сего, иереев порочных из храма изгони, а достойных вновь на служение Богу поставь». Царь тот имеет особые знаки. На ногте правой ноги у него светлое пятно, а на обеих лопатках пурпуровидное начертание креста... имя же царя сего сокровенно в народах. И возложит Господь на главу ему руку Свою. В те дни люди будут претерпевать великую тесноту, и преклонят лица долу, и посыплют прахом главу, и возопиют ко Господу Богу неба и земли. Тогда услышит Господь молитву их, и обратит слух Свой к населяющим землю, и пошлет Архангела Своего в человеческом образе, и тот водворится на островах. |
| Такую же силу спасительных наставлений св. Даниила Столпника испытал на себе греческий военачальник Едран - от слов старца пришел в умиление, отвергся мира и поступил в монашество (Чет.Мин.11дек.). Прп. Моисей, палестинский подвижник, сильным, воодушевленным своим словом и чудесами обратил в христианство весь народ в стране Фаранской и Исмаильтян (Чет.Мин.14янв.). Советами монахов пользовались и императоры. Так Константин Великий пользовался советами Антония Великого и просил прийти к себе в Константинополь для того, чтобы только посмотреть на него (Чет.Мин.17яня.). К св. Симеону Столпнику во множестве стекались люди различных состояний, привлекаемые славой святой, подвижнической его жизни, - христиане и язычники из отдаленных стран: Аравии, Персии, Армении, Иверии. Слушая спасительные его наставления и приходя от них в умиление, весьма многие из язычников крестились иногда по двести, по триста и по тысяче человек в один день. Князья аравийские приходили просить благословения у св. старца. Варак, царь персидский - гонитель христианства - уважал св. Столпника. Цари христианские слушались его советов. Подобные благотворные действия на души слушателей производили и другие св. столпники (Евагр. I.1.C.13). По свидетельству блж. Иеронима, когда по приказанию злобного еретика Луция, Александрийского архиепископа, египетские пустынники, между коими и оба Макария - Египетский и Александрийский - за защиту Православия против ариан сосланы были на один остров, где все жители были язычники и отличались крайним развращением нравов, то пустынники в короткое время своим учением, высокими примерами христианских добродетелей и чудесами успели обратить всех в христианство, так что остров этот назывался у древних островом покаяния с тех пор, как поселились на нем Тавеннские монахи (В предисл. к правилам Пахомия Великого). Часто случалось, что матери приводили своих детей к св. подвижникам для принятия от них благословения, и внимательный взор на их строгую жизнь и высокие образцы добродетелей производил столь глубокое впечатление на нежное сердце детей, что память о сем оставалась на целую жизнь с благотворным влиянием на их нравственность. Так говорит о себе и блж. Феодорит, который дарован был матери своей по молитвам отшельника прп. Македония (Феодорит. Hism.1.V.C.19. et apud Rosweid. p.831. in vita Macedon). |
| Он совершил над самим собой, своими рабами и служителями и всем своим народом обрезание и (затем) послал (посланцев) и доставил (к себе) изо всех мест мудрецов израильских, и те объяснили ему закон (Моисея) и изложили ему в порядке заповеди. До настоящего дня мы держимся этой веры. Да будет благословенно имя Всесвятого, – благословен Он, – и превознесено именование его вовеки! С того дня, как вступили мои предки в эту веру, бог Израиля подчинил им всех их врагов и ниспроверг всякий народ и племя, живущие вокруг них, как царей Эдома, так и царей исмаильтян и всех царей (прочих) народов земли, и никто не поднимался пред ними, а все они стали служить и платить дань 815 . После этих событий воцарился из сыновей его сыновей царь, по имени Обадья. Он поправил царство и утвердил веру надлежащим образом и по правилу. Он выстроил дома собрания и дома учения и собрал мудрецов израильских, дал им серебро и золото, и они объяснили (ему) 24 книги (священного писания), Мишну, Талмуд и сборники праздничных молитв, (принятых у хаззанов) 816 . Он был человек, боящийся бога и любящий закон, раб из рабов Господа. Да даст ему Дух Господен покой! После него воцарился его сын Езекия и сын того, Манассия; после него воцарился Ханукка, брат Обадьи 817 , и сын того, Исаак, (затем) его сын Завулон, его сын Моисей, его сын Нисси, его сын Аарон, его сын Менахем, его сын Вениамин, Аарон и я, Иосиф, сын царя Аарона, царь сын царя, (царский) сын из царских сыновей. Чужой не может сидеть на престоле моих предков, но (только) сын садится на престол своего отца. Таков наш обычай и обычай наших предков с того самого дня, как они находятся на (этой) земле, в отношении которой да благоволит Воцаряющий всех царей навсегда сохранить мой царский престол до конца всех поколений. Вот их имена: Бур-т-с, Бул-г-р, С-вар, Арису, Ц-р-мис, В-н-н-тит, С-в-р, С-л-виюн 819 . Каждый народ не поддается (точному) расследованию и им нет числа. Все они мне служат и платят дань. Оттуда граница поворачивает по пути к Хуварезму (доходя) до Г-р-гана 820 . |
| Моральной причины падения Царьграда, состоящей в преумножении беззаконий, не отрицали и сами греки, – тем более наши предки русские. В стоглавнике причина падения изображается так: «Содом и Гомор огнь пояде за что?.. не отроческого ли ради блуда! И Ниневия град великий погибе которого ради греха! И в новом законе Царьград за что Бог предал иноплеменным и безбожным Туркам?» 403 . Нравоучение, выводимое из такого объяснения события, было весьма приложимо и к русской жизни, далеко не скудной грубыми пороками 404 . Политическую причину падения Царьграда каждый из русских политических деятелей определял по своему вкусу. Иван Грозный видел ее в подавлении царской власти иерархическими элементами. Нигде обрящеши, писал Грозный Курбскому, еже не раззоритися царству от попов владому 405 . Патриарх Никон видел напротив эту причину в непочтении греков к архиерейскому чину 406 . А Петр Великий – в оскудении ратного духа 407 и в невыполнении указов 408 . Дальнейшие размышления о падении Царяграда не могли быть особенно неприятны для наших предков. Сознанием бедствия страны хотя единоверной, но чужой, приятно оттенялось чувство собственного возраставшего политического могущества. Зарождалась мечта о возможности выгнать некогда Турок из седмихолмого города и овладеть им Русское сказание хронографа о падении Царьграда завершается следующими мыслями: «православнии надежду имеют, яко по довольнемо наказании нашего согрешения паки всесильный Господь погребенную яко в пепеле искру благочестия во тме злочестивых властей возжет зело и потребит злочестивых Исмаильтян царства, якоже терние, и просветит свет благочестия и паки поставит благочестие и царя православныя». Прологи и жития святых, как источники для византийской истории. Мы очень ошиблись бы, если бы стали считать русские хронографы единственным источником для знакомства наших предков с византийской историей. Конечно, хронографы прилежно списывалась и читались, но они были достоянием только небольшого числа образованнейших людей древней Руси и не оказывали прямого, непосредственного влияния на русскую жизнь. Совсем иное дело – жития святых и вообще сказания о церковных празднествах. Древнерусский благочестивый человек любил посещать храм Божий по возможности ежедневно и замечал из богослужения, что каждый день посвящен церковью нарочитому воспоминанию того или другого святого или события. Церковные воспоминания, приуроченные к каждому дню, служили для древнего русского человека как бы живыми урочищами, помогавшими ему ориентироваться в своих собственных личных воспоминаниях. Так напр. писатель Остромирова евангелия отмечает срок своего письменного труда в таких выражениях: «почах писати месяца октября 21 на память Илариона, а оконьчах месяца маиа на 12 на память Епифана» 409 . |
| Да будет известно господину моему, царю, что имя страны, внутри которой мы проживаем, на священном языке – Сефарад, а на языке исмаильтян, жителей этой страны, – ал-Андалус. Имя столицы нашего государства – Куртуба. 772 Она занимает в длину 25 000 локтей и в ширину 10 000 (локтей) и находится с левой стороны от моря, идущего в вашу страну и выходящего (в свою очередь) из великого моря, которое окружает всю землю. Расстояние между этим городом и великим морем, за которым (уже) нет обитаемой земли, 9 градусов, считая градусами небесного свода, из которых солнце проходит каждый день по одному градусу, по словам ученых, следящих за звездами. Каждый из этих градусов на земле равняется 66 милям с двумя третями, а каждая миля равна 3000 локтей; поэтому в 9 градусах считается 600 миль. От этого великого моря, окружающего всю землю, до города Куштандины 773 – 3100 (миль). Город Куртуба отстоит от берега моря, идущего в вашу страну, на 80 миль. Я нашел в книгах ученых, что долгота хазарской страны – 60 градусов, а это (составляет) 266 миль. Такова мера пути (от) Куртубы до Кустантинии 774 . Я предпошлю (еще) указание касательно меры ее широты, прежде чем говорить о ней подробно. Твой раб знает, что меньший из малых у царя, моего господина, выше мудрых (людей) нашей страны. Но я не поучаю, а только сообщаю. Люди умудренные (знанием), знающие времена, говорят, что поворотное положение в движении солнца бывает в стоянках Овна и Весов, и по ним составляется (как бы) от исходного пункта, определение широт городов. (Дело обстоит так), как если бы на земле начертили в этом положении черту от востока до запада, так что если бы к сфере солнца была привязана (одним концом) нить (в положении), когда ночи и дни равны, оно пошло бы до другого конца этой нити, перейдя за предел этой черты 775 . Вот, оказывается, что расстояние нашего города от (этой) черты – 38 градусов, а расстояние Кустантинии – 44 (градуса), расстояние же вашей области – 47 градусов. Я бы не был вынужден указывать это, если бы меня не привело в большое изумление сообщение о вашем царстве, о котором не доходило до нас (раньше) никакое известие и о котором мы (раньше) ничего не слыхали. Мы сказали (себе): «Несомненно, дальность пути мешает нам слышать о великолепном царстве моего господина, царя». Я, однако, слыхал, что в места моего господина, царя, попали два человека из нашей страны: один по имени р. Иехуда, сын р. Меира, сына р. Нафана, человек умный, понимающий и ученый, а другой по имени р. Иосиф Хагрис, также человек знающий. Счастливы они. Какое счастье выпало им на долю удостоиться увидать почет, великолепие и величие моего господина, царя, (увидать) как живут его рабы и служат его служители, и покой удела Господня! Для Господа легко сделать чудо также для меня, по великой милости его, и удостоить меня (счастья) увидеть величие его царского престола и найти у него приветливый прием. |
| 4. В начале VIII в. преп. Иоанн Дамаскин с ужасом описывает ересь, появившуюся «во времена Ираклия»: «обманчивое заблуждение исмаильтян, предвестие Антихриста.» Шесть веков спустя Иоанн Каятакузин в почти таких же словах говорит о той же катастрофе, «которая случилась во время правления Ираклия». Между двумя религиями была пропасть, через которую нельзя было перекинуть мост ни пышной полемикой, ни диалектическими аргументами, ни дипломатическими усилиями. Непреодолимое на духовном и богословском уровне, это противостояние с самого начала приняло также форму грандиозной борьбы за господство в мире, так как обе религии претендовали на вселенскую миссию и обе империи — на мировое главенство. По самому своему религиозному замыслу ислам не мог провести различие между «политическим» и «духовным», но и Византия никогда не желала проводить различие между универсальностью Евангелия и имперской универсальностью христианского Рима. Это осложняло взаимопонимание и приводило обе стороны к тому, чтобы в конце концов рассматривать священную войну как нормальный вид отношений между двумя империями. Вполне закономерен, тем не менее, вопрос о том, какова была ситуация на обыденном уровне. Каким было отношение простых христиан к мусульманам а их повседневных связях как на оккупированных землях, так и в пределах империи, где встречалось множество арабских торговцев, дипломатов и заключенных? Похоже, лучший источник для ответа на этот вопрос — агиография. Мои беглые наблюдения в этой области показали, однако, что и здесь решение не может быть простым. С одной стороны, у нас есть большое число житий мучеников с описанием избиений, совершенных мусульманами — монахов из монастыря св. Саввы, шестидесяти греческих паломников в Иерусалиме в 724 г., чья смерть оборвала семилетнее перемирие между Львом III и халифатом, сорока двух мучеников аморийских, захваченных в плен во время правления Феофила, многочисленных христиан, которые, не выдержав давления, приняли ислам, а затем, покаявшись вернулись в Церковь, как это сделали два святых в VIII в. — Вакх Молодой и Илия Новый. Неудивительно, что в обыденном представлении всякий мусульманин был ужасным и отвратительным существом; в житии св. Андрея, Христа ради юродивого, сам сатана является в облике арабского купца. Более того, арабы, занимавшие определенное место в византийском государственном управлении, имели чрезвычайно плохую репутацию в глазах народа; так обстояло дело с «сарацинами», которые, согласно житию свв. Феодора и Феофана Грантов, служили при императоре Феофиле, и с Самоной, приближенным Льва VI. В оккупированных областях христиане зачастую жили в закрытых гетто, избегая любого общения с мусульманскими властителями: когда св. Стефан, монах из монастыря св. Саввы и человек, пользовавшийся большим уважением со стороны как христиан, так и мусульман, узнал, что Илия, иерусалимский патриарх, арестован, он отказался пойти и заступиться за него, потому что знал, что это будет бесполезно. |
|
|
