| Г. И. Беневич Оригенизм Евагрий Понтийский (Ю. Н. Аржанов) Евагрий Понтийский занимает центральное положение в истории аскетизма на христианском Востоке 1211 . Поскольку на V Вселенском соборе 553 г. он был осужден вместе с Оригеном и Дидимом Слепым , его имя оказалось под запретом, однако его сочинения, которые уже при его жизни получили широкое распространение, продолжали оказывать влияние и после этого. Ученик Великих Каппадокийцев (в особенности Григория Богослова и Василия Великого ), Евагрий, как и его учителя, считал возможным соединение христианского Откровения с греческим философским гением и активно использовал его возможности, прежде всего традиции платонизма 1212 . Как и многие образованные христиане того времени, Евагрий высоко ценил Оригена , прямым продолжателем которого его принято считать (при этом сам он видел себя в большей мере обязанным Каппадокийцам, чем Оригену 1213 ). Его сочинения, посвященные «духовному деланию», были широко читаемы в конце IV – начале V вв. 1214 , и хотя после V Вселенского собора они нередко распространялись под другими именами, отголоски этих текстов обнаруживаются в трудах многих писателей последующих веков, выступая органичной частью монашеской литературы. Влияние аскетических сочинений Евагрия ощущается в трудах Иоанна Кассиана , Иоанна Лествичника , Максима Исповедника и Исаака Сирина . Результатом церковного осуждения 553 г., однако, стало то, что значительная часть написанных Евагрием текстов оказалась утерянной в греческом оригинале и сохранилась только в переводах на языки христианского Востока, прежде всего сирийский и армянский. Та же судьба постигла и так называемое «Послание к Мелании», которое сохранилось только на сирийском языке. Написанное незадолго до кончины Евагрия, это послание служит сжатым изложением всего учения «философа в пустыне», его своеобразным «духовным завещанием» 1215 . О жизни Евагрия 1216 нам сообщают ряд авторов или близко с ним знакомых, или живших примерно в одно с ним время: его духовный наставник и близкий друг Руфин Аквилейский , ученик Евагрия Палладий Елленопольский (автор «Лавсаика»), его первый духовный учитель Григорий Богослов (в своем «завещании»), а также церковные историки Созомен и Сократ Схоластик . Евагрий родился около 345 г. в понтийском городке Ивора (совр. Турция). Его отец был рукоположен Василием Великим в хорепископы, и есть основания предполагать, что Евагрий рано познакомился с епископом Кесарии Каппадокийскон, где он также мог получить образование 1217 . Позднее Евагрий стал чтецом в клире Василия Великого . Общение с ним, а позднее с Григорием Назианзнным, должно было стимулировать интерес Евагрия к сочинениям Оригена , которые были хорошо знакомы Великим Каппадокийцам 1218 . |
| Идея исполнения в этом храме-музее оратории митрополита Илариона обсуждалась Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом в беседе со Святейшим Вселенским Патриархом Варфоломеем во время официального визита в пределы Константинопольской Церкви 4-6 июля 2009 года и получила поддержку со стороны Предстоятеля и других видных иерархов Константинопольского Патриархата. После исполнения в храме-музее Агиа Ирини оратории митрополита Илариона «Страсти по Матфею» автор музыки дал прием в честь Святейшего Патриарха Константинопольского Варфоломея и других высоких гостей, присутствовавших на концерте. Среди приглашенных были митрополит Халкидонский Афанасий, митрополит Мириофитский Ириней, клирики Константинопольской Церкви, посол Российской Федерации в Турецкой Республике В.Е. Ивановский и генеральный консул России в Стамбуле А.В. Ерхов, дипломатические представители из разных стран мира, соотечественники, представители местной общественности. Приветствуя собравшихся, митрополит Иларион сказал: «Для меня и для членов нашей делегации большая радость быть в этом священном для всех нас городе. Основанный великим императором Константином на перекрестке цивилизационных путей, он и сегодня является одной из величайших святынь христианского мира. Для нас как для представителей Русской Православной Церкви всякое посещение этого города является напоминанием о духовных корнях, ибо мы, христиане Руси, получили православную веру из Константинополя, для нас навсегда Константинопольская Церковь останется Церковью-Матерью. Для меня лично Константинополь связан также с именем святого, исследованию жизни и учения которого я посвятил много лет, имя которого носил до того, как принял монашеский постриг. Это святитель Григорий Богослов — великий богослов Церкви, который вместе со святителем Василием Великим и его братом Григорием Нисским защищал Православие в эпоху господства арианской ереси. Именно в этом городе великий Григорий произнес свои бессмертные слова о богословии. Именно здесь он взошел на архипастырский престол для того, чтобы отражать ереси и защищать Православие. Именно здесь, в соборе Агиа Ирини, проходил Второй Вселенский Собор, на котором святитель Григорий говорил свои речи. |
| Лекция 11 После кончины св. митрополита Киприана (1406 г.) вновь обострились взаимоотношения между великим князем Московским Василием Димитриевичем и его тестем - великим князем Литовским Витовтом. Следствием этого стало обращение Витовта с просьбой к патриарху Константинопольскому поставить митрополитом на Киев и Литовскую Русь епископа Полоцкого Феодосия, ставленника Литовского князя. Снова вполне реальной стала угроза разделения Русской Церкви, либо подчинения ее влиянию католического государя Литвы. Вероятно, для того, чтобы не допустить этого, из Москвы в Царьград обратились с просьбой поставить митрополита " по старой пошлине (обычаю) " . Поскольку никаких конкретных кандидатов Василий Московский не называл, это следовало понимать в том смысле, что Москва готова принять митрополита, указанного патриархом. Первоиерарх-грек в данной ситуации представлялся предпочтительнее литовского ставленника. Сговорчивая позиция Москвы в Константинополе, естественно, больше пришлась по душе, чем просьба Витовта: в канун падения Империи Ромеев греки рады были укрепить свое влияние в крупнейшей и богатейшей митрополии Константинопольского Патриархата и держать ее под контролем. Ранее уже отмечалось, что в это время не только Константинопольский Патриархат, но и императорский двор существовали почти исключительно на средства, присылаемые Русью. В частности, только в 1395-1396 г.г., во время попытки султана Баязида овладеть Константинополем, грекам было отправлено вспомоществование от великого князя Василия Димитриевича и других русских князей - 20 тыс. рублей. Сумма по тем временам колоссальная. В пользу московского предложения греки склонялись и по причине предполагавшегося нового династического союза: дочь Василия Анна вступила в брак с сыном императора Мануила II - Иоанном Палеологом, также будущим императором. Таким образом, в Царьграде было принято решение пренебречь просьбой Витовта и вновь поставить на митрополию всея Руси грека. В 1408 г., спустя два года после смерти Киприана, новым Предстоятелем Русской Церкви стал св. Фотий. Это был уроженец Мореи-Пелопоннеса, с молодых лет посвятивший себя монашеским подвигам. Фотий был представителем кругов, близких исихастам-паламитам. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДАНИИЛ БОРИСОВИЧ (2-я пол. 50-х - 60-е гг. XIV в.- между 1424 и нач. 1428), вел. кн. Нижегородский и Суздальский, старший сын Нижегородского и Городецкого вел. кн. Бориса Константиновича и Аграфены (Агриппины), дочери Литовского вел. кн. Ольгерда . После перехода в 1392 г. по ярлыку хана Тохтамыша Н. Новгорода под власть московского вел. кн. Василия I Димитриевича Борис Константинович, отец Д. Б., был переведен на княжение в Суздаль, где умер 2 мая 1394 г., после чего на суздальский стол вел. князь посадил Д. Б. Известны монеты Д. Б., чеканенные в Суздале. Во владения Д. Б. в кон. XIV - нач. XV в. также входил Гороховец. Сохранились 2 жалованные грамоты князя Евфимиеву суздальскому в честь Преображения Господня мон-рю на земли близ Гороховца (одна из них выдана во время настоятельства прп. Евфимия , т. е. не позднее марта 1404). В кон. 1408 г., после похода правителя Орды эмира Едигея на Москву, в ходе которого один из ордынских отрядов захватил и разорил Н. Новгород и Городец, Д. Б., согласно обоснованному предположению А. Е. Преснякова и А. Н. Насонова , получил ярлык на нижегородское княжение. В надписях на 2 серебряных ковчегах-мощевиках 10-х гг. XV в., один из к-рых принадлежал супруге Д. Б. кнг. Марии, а 2-й был изготовлен по заказу его сына Ивана, Д. Б. назван «великим князем» (в надписи на 2-м мощевике - «благоверным великим князем»), право на такой титул давало именно нижегородское княжение. После получения ярлыка на Н. Новгород Д. Б. оказался в состоянии войны с вел. кн. Василием I, к-рый не признавал власть временщика Едигея. В результате действий москвичей Суздаль перешел под контроль вел. кн. Василия I. В 1410 г. Д. Б. организовал набег ордынского царевича Талычи на слабо укрепленный Владимир (в набеге участвовал сын Д. Б. Иван). Город был захвачен, при этом ордынцы разграбили Успенский собор («икону чюдную Святыя Богородицы одраша и такожде и прочая иконы и всю церковь разграбиша»). Киевский митр. св. Фотий , незадолго до этого прибывший на Русь и накануне набега уехавший из Владимира, был вынужден прятаться во владимирских лесах. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ДИОНИСИЙ ВЕЛИКИЙ [греч. Διονσιος Μγας] (кон. II в.- 264/5), свт.,исп. (пам. 5 окт., пам. греч. 3 окт.), еп. Александрийский, богослов, церковно-общественный деятель. Жизнь Основным источником жизнеописания Д. В. являются сочинения Евсевия Кесарийского - «Церковная история» ( Euseb. Hist. eccl. VI-VII) и «Евангельское приуготовление» ( Idem. Praep. evang. VII 19; XIV 23-27), в к-рых приведены обстоятельные выдержки из трактатов и посланий Д. В. Сведения Евсевия дополняются свидетельствами и цитатами, приводимыми святителями Афанасием I Великим ( Athanas. Alex. De sent. Dionys.) и Василием Великим ( Basil. Magn. Ep. 9, 188; De Spirit. Sanct. 29). Блж. Иероним Стридонский сообщает не много нового по сравнению с Евсевием ( Hieron. De vir. illustr. 69). Из более поздних источников сведения о Д. В. дополняют Стефан Гобар (ap. Phot. Bibl. 232), «Восточная хроника» ( Petrus ibn Rahib. Chronicon orientale/Ed. L. Cheikho. Louvain, 1955r. Fol. 108. (CSCO; 46. Arab.; 2), арабо-яковитский Александрийский синаксарь (Le synaxaire arabe jacobite (réd. copte)/Ed. R. Basset//PO. T. 16. Fasc. 3. (=N 79). P. 224-228). Место рождения Д. В. неизвестно. В «Восточной хронике» он называется савеянином, что указывает на Счастливую Аравию (Йемен) как на его родину. Д. происходил из богатой языческой семьи, «рода первейшего, издревле знатнейшего» ( Petrus ibn Rahib. Chronicon orientale. Fol. 108). Родители позаботились дать ему превосходное по тем временам лит., философское и естественнонаучное образование - творения Д. В. свидетельствуют о его знакомстве как с языческой лит-рой и философскими системами древности, так и с сочинениями по естествознанию. Возможно, Д. В. занимал в Александрии видный пост на городской или гос. службе, от к-рого впосл. отказался, перейдя в христианство ( Dion. Alex. Ep. ad Germanum - ap. Euseb. Hist. eccl. VII 11). В зрелом возрасте он продолжал научные занятия. |
| Молебен перед иконой «Отрада и Утешение» на Московском подворье Валаамского монастыря об избавлении от уз архимандрита Ефрема, «в темницу всажденнаго», состоится 3 февраля в 10:15. Молебен пред иконою «Отрада и Утешение» на Московском подворье Валаамского монастыря об избавлении от уз архимандрита Ефрема , «в темницу всажденнаго», состоится 3 февраля в 10:15. Адрес: ул. 2-я Тверская-Ямская, 52., ст.м.: «Белорусская» В этот день — двойной праздник для монахов Ватопеда, а после принесения Пояса Пресвятой Богородицы — и для православных людей в России. Празднование сугубо почитаемой в обители иконы Царицы Небесной Парамифия «Отрада и Утешение» и памяти преподобного Максима Грека — ватопедского монаха, высокоученого греческого богослова и русского святого. Освобождение старца Ефрема Во времена византийских императоров Пречистая Дева Богородица предупредила иноков обители о грозящей им в этот день опасности подвергнуться нападению пиратов, если они откроют ворота монастыря. И несмотря на то, что Божественный Сын прикрыл Ее уста Своею десницею: «Не призирай, Мать, на грешную паству сию, пусть пройдет через меч пиратов, умножились ибо беззакония их», Царица Небесная, отведя Его руку, повторила предупреждение. Обитель была спасена. А на иконе застыли до наших времен эти движения двух честнейших десниц — Богоматери и Богомладенца. Ватопедский же инок, прославленный в России, неслучайно стал покровителем фонда «Общество друзей монастыря Ватопед на Святой горе Афон имени преподобного Максима Грека». Его судьба Промыслом Божиим связала с Россией не просто Святую гору, но родную ему обитель. Блестяще образованный ученый и признанный богослов, постриженный в Ватопеде в 1504 году, по рекомендации Византийского предстоятеля был приглашен в Москву Великим князем Московским Василием III для перевода с греческого книг его матери Софии Палеолог. Усердно трудился афонский монах над переводами толкований на Псалтирь, книгу Деяний Апостолов, нескольких Богослужебных книг. Однако некоторые ошибки, допущенные из-за незнания русского языка, а, главное, смелые обличения недопустимых для христиан поступков (Великим князем ли, архиереем ли совершенных) привели к тому, что инок Максим впал в жестокую опалу. Более тридцати лет он провел в заточении, но, не переставая трудиться, оставил русскому богословию богатейшее наследие… Архимандрит Ефрем в Санкт-Петербурге. Фото Станислава Марченко |
| Общественный Комитет " За нравственное возрождение Отечества " Наша дорога повернула прямо к Великому посту. В Неделю мытаря и фарисея за всенощной первый раз услышали мы пение: «Покаяния отверзи ми двери…». И начало наших молитв о даре покаяния продолжается большим праздником всей Церкви — памятью трех святителей: Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого. Может быть, этим торжеством дается нам напоминание, что мы должны принести покаяние не только каждый в отдельности, но всей Церковью, и, может быть, особенно — этим постом. Не напрасно сказано другим святителем, что церковная молитва — огонь, а домашняя — дым. Если бы вся Церковь на самом деле — все, как один, — могла встать с молитвой мытаря: «Боже, милостив буди мне грешному!» на камне веры, не на тысячу дней, как преподобный Серафим Саровский, а на сорок только дней, тогда изменилась бы вся наша жизнь, тронулся, затрещал бы лед наступившей у нас от умножения беззакония апокалиптической зимы, и обрели бы, наконец, смысл пустые слова о всенародном покаянии. Но все должно начаться с личного покаяния. Мы помним историю возникновения этого праздника. Каждый из святителей — ярче другого, и в Церкви возник когда-то спор, как у детей, — кто же больше? Одни говорили: «Мы — василиане», другие: «Мы — григориане», третьи: «Мы — иоанниты». Как во времена апостола Павла: «Я — аполлосов, я — павлов, я — кифов». Разве разделился Христос? Может быть, сами святители откроют, кто из них первый? «От нихже первый есмь аз», — говорит святой Иоанн Златоуст, первый из всех на свете грешников. И святой Василий Великий говорит: «Такоже и аз, аще и недостоин неба и земли, и сея привременныя жизни», и святой Григорий Богослов молится, как о высшей милости, быть у Бога самым последним, нежели у людей, кто бы они ни были, первым. Наконец, три святителя явились одному епископу и сказали, что Господь, ради единства и любви, всех благословляет, кроме отдельной памяти каждого из них, установить им совместный праздник. О покаянии, оттого что приблизилось Царство Небесное, возвещают со властью, выходя на служение нам, подобно Спасителю, святители, научившиеся сами покаянию. Прежде чем принять пастырское служение в Церкви, все они удалялись в пустыню, чтобы освоить, как говорил святой Иоанн Златоуст, эту истинную философию. И то, чему они научились, стало достоянием всей Церкви, и как драгоценны плоды их покаяния! Мы каждый день начинаем с утренних молитв, где молитва святого Василия Великого: «Благодарим Тя, яко не погубил еси нас со беззаконьми нашими». В праздник Пресвятой Троицы его покаянием молится вся Церковь коленопреклоненно Господу. В дни сугубого покаяния и сугубой милости Божией, Великим постом, когда жизнь открывается нам на подлинной глубине, служится по воскресеньям его литургия, и священник от лица всех молящихся произносит в алтаре исполненные непостижимого проникновения в тайны Божии покаянные молитвы, которые составлены святым Василием Великим. |
| Повесть о Темир Аксаке Подготовка текста, перевод и комментарии В. В. Колесова Повесть ο неудачном походе Тимура на Русскую землю создана в период между 1402 и 1418 гг. в окружении московского великого князя Василия I Дмитриевича; она посвящена описанию этого события, но основным мотивом ее является идея избранности Москвы как политического центра Руси – в противопоставлении Киеву или Владимиру. Из Владимира как раз в это время была перенесена государственная святыня – икона Владимирской Богоматери, которая считалась покровительницей царствующего града и царской фамилии еще со времен Киевской Руси. Московский князь тем самым был представлен как правомочный наследник киевской, а затем и владимирской государственности. Именно потому автор повести так последовательно и настойчиво титулует своего князя великим и даже самодержцем – вещь необычная для XIV в. Β августе 1395 г. Тимур неожиданно вышел κ Ельцу, разграбил его и, простояв у Дона около двух недель, по неясным причинам повернул обратно, направляясь в Крым. По-видимому, вполне трезво оценивая обстановку, Тимур не пожелал связываться с мятежными «улусами». Он только что вторично и уже окончательно разбил своего соперника Тохтамыша и продолжал карательные экспедиции по татарским землям, подчиняя их своей власти. Выход на Русь был разведкой, подобной той, которую осуществил военачальник Чингисхана Сабудай в 1223 г., дав бой русским и половецким князьям на Калке. Решение Тимура на Руси было воспринято как Божье заступничество и как чудо. Β Москве на месте встречи иконы, которой приписано было свершение этого чуда, заложили памятную церковь и монастырь, названный в честь события Сретенским. Β повести, впоследствии неоднократно перерабатывавшейся, отразились некоторые идеологические противоречия XV в., в частности противоречия между великим князем московским и высшей церковной властью. Появились «распространенные» и «полные» версии рассказа, прославлявшие уже не князя, а церковных иерархов. Здесь публикуется первоначальная краткая редакция, в которой меньше традиционной церковной риторики и вымышленных позднее подробностей; так, здесь нет описания сна Тимура, заставившего его отступить, и того ужаса, который вызвало у него вещее сновидение. Здесь нет упора на заслуги церковных деятелей, например митрополита Киприана; все события контролируются московским князем и подчинены его распорядительным и своевременным действиям. |
| Повесть об Ионе, архиепископе Новгородском Подготовка текста, перевод и комментарии М. В. Рождественской «Повесть ο новгородском архиепископе Ионе» принадлежит к числу произведений, созданных в Новгороде на рубеже XV–XVI вв. с целью подчеркнуть значение местных новгородских святынь и утвердить начавшее рушиться в результате объединительной политики московского княжества независимое положение Новгорода. «Повесть» сохранилась в списках не ранее XVI в. Бурные политические события конца XV в. (борьба Василия Темного с Дмитрием Шемякой, сложные отношения с Великим княжеством литовским и др.) отразились в новгородском и московском летописании. «Повесть ο новгородском архиепископе Ионе» входит в круг повестей агиографического характера ο новгородских владыках, прославившихся не только своим благочестием и верным служением церкви, но и игравших весьма заметную роль в политической жизни города и княжества. Так, по словам «Повести», при посредничестве новгородского архиепископа Евфимия I (Емелиана Брадатого) удалось отвести утрозу разорения Новгорода литовским князем Витовтом, а Иона выхлопотал у московского князя мир с Новгородом и независимость и поддержку своей обители. Однако Я. С. Лурье в одной из последних его работ «Житийные памятники как источники по истории присоединения Новгорода» (ТОДРЛ, т. 48. СПб., 1993) показал, что, судя по летописным источникам, отношения между архиепископом Ионой и Москвой не были столь благополучны и что летописные факты противоречат тому, что изложено в «Повести». Жанр «Повести об Ионе» обусловил и выдержанные в агиографическом стиле сцены встречи Ионы с великим князем Василием и беседы с ним в московском Кремле, эпизод переписки архиепископа Ионы с Ионой митрополитом московским. На самом деле Новгород не признавал московского митрополита Иону, и отношение к нему новгородского архиепископа было не столь благодушным. Немаловажным сюжетным звеном явились в «Повести» пророчества-предсказания Михаила Клопского отроку Ионе, Ионы – будущему великому князю Ивану, которые вообще характерны для житийного повествования этого времени. |
| Преподобный Игнатий Прилуцкий и брат его Димитрий Много веков в России по смерти великого князя княжение его переходило к старшему в роде: наследовал брат после брата и племянник после дяди. Такой порядок престолонаследия был причиной частых смут и кровопролитий между удельными князьями, домогавшимися великокняжеского престола, а смуты и кровопролития изнурили и ослабили Россию, предали ее во власть татар. Видя это, умные князья московские старались переменить древний обычай и, овладевши великокняжеским престолом, стали вводить новый порядок престолонаследия по прямой нисходящей линии от отца к сыну, а чтобы удобнее установить единонаследие, стали, с одной стороны, ограничивать власть удельных князей, с другой, сокращать число самих уделов, присоединяя их под тем или иным предлогом к великому княжению. Все видели благодетельные последствия этой мудрой политики: Россия сплачивалась и укреплялась с каждым годом, Москва, росла и делалась истинно царствующим градом, самые татары становились менее страшными. Но удельные князья, привыкшие считать себя самовластными и равными великому князю, неохотно мирились с новым порядком вещей и всячески старались отстоять прежние свои права, для чего затевали ссоры междуусобные с великим князем и входили в сношения с его врагами. Более всех привелось потерпеть от них великому князю Василию Васильевичу Темному, которого удельные князья, близкие к нему по крови, лишили было не только престола, но даже и зрения. Но такова была сила многовекового обычая, что и сам Темный, благословив великим княжением старшего сына своего Uoahha III не смотря на собственный горький опыт, четырём братьям его в своей духовной назначил по-прежнему уделы. Третий из сыновей Темного Андрей Васильевич большой, удельный князь Угличский, был любимцем своей матери инокини Марфы. Достигши совершенного возраста, он в 1470 году вступил в брак с Еленой, дочерью мезецкого князя Романа 1 и в 13 лет супружества с ней прижил двух сыновей и двух дочерей 2 . Старший сын его Иоанн, родившийся и крещеный в Великих Луках около 1477 года, с самого младенчества своего выказывал необыкновенную сдержанность, несвойственную детям его возраста. |
|
|
