| Бога, и здесь радость евангельская доходит до высшей степени блаженства 964 . Его душа становится обителью непрерывного пребывания Бога, становится родною Ему, и от сознания этого радость его достигает полноты и совершенства 965 . Блаженство вечной жизни, блаженство царства Божия, есть, блаженство вечное, стоящее выше границ времени, доступное «ныне, во время сие», действительное блаженство. Во всем Евангелии нет слова надежда. Вся проповедь Христа насыщена радостью, она – действительное Евангелие, благая, радостная весть. Его время – радостное время брачного пира. Его ученики – участники брачного пиршества, которые не могут поститься 966 . Его слова и дела делали блаженными всех слышавших и видевших: это были слова и дела, по которым от века томилось сердце человеческое 967 . Благо вечной духовной жизни представляется в Евангелии не только действительным, но и величайшим, несравнимым по своей ценности ни с какими внешними благами. По ценности блага вечной жизни царство небесное уподобляется в Евангелии сокровищу, скрытому на поле, которое нашедши человек утаил, и от радости о нем идет, и продает все, что имеет, и покупает поле то, – уподобляется купцу, ищущему хороших жемчужин, который, нашедши одну драгоценную жемчужину, пошел, и продал все, что имел, и купил ее 968 . В этих притчах евангельское благо изображается искомым, тою целью, к которой люди стремятся: они не могут успокоиться до тех пор, пока не найдут его, не потому, чтобы заранее знали, чего ищут, а потому, что все, что они находят на земле, не удовлетворяет их алчбы и жажды. В других евангельских подобиях выставляется на вид эта неизвестность искомого, его новизна. С этой стороны положительное влечение к нему возможно только в том, кто его отведал. Вкусившего же духовных благ Евангелие уподобляет человеку, отведавшему хорошего вина. Представлением хорошего вина нельзя увлечь того, кто не знает его вкуса; но отведавший лучшего вина не захочет тотчас худшего. Так и постигнувший благо вечной жизни теряет вкус к внешним благам 969 . С другой стороны, эта потеря земных пристрастий сравнивается с погибелью телесных органов, чрез которые действуют на человека земные блага. Этим дается понять, что в руках человека есть отрицательное средство вызвать в себе алчбу и жажду духовную: это – отсечение соблазняющих органов, удаление земных привязанностей 970 . |
| Видите: одни добрые дела недостаточны для спасения! Вы знаете, что и неверующие творят добрые дела и всякую правду, — и возникает вопрос: как оценивать это добро, творимое неверующими? Конечно, все добрые дела неверующих должны цениться высоко. Признавая это, надо все-таки знать, что есть разница между добрыми делами неверующих и делами верующих всем сердцем в Бога. В чем эта разница? Вот в чем: было множество сильных духом людей, всем жертвовавших, даже жизнью своею жертвовавших на благо народа. Таких было бесчисленное множество теперь, в наше время и в недавние годы. Было много людей, которые жизнью своею жертвовали на благо своего народа, своей нации. Есть люди, отдающие жизнь свою за благо людей своей расы, своего класса. Чем отличаются все эти добрые дела, даже пожертвование жизнью своею, подвиги великие и любовь к своему классу, к своему народу, к своей расе, хотя и очень высокая, но эта любовь — любовь только к своему классу, к своему народу, к своей расе — уживается с ненавистью к людям другого класса, другого народа, другой расы; а истинная и подлинная любовь — всеобъемлющая, любовь, угодная Богу, объемлет всё, к ней никогда не примешивается ненависть к кому бы то ни было, она всеобъемлюща. Если люди любят Христа всем сердцем, то нет места в сердцах их ненависти к кому бы то ни было из других людей. Об этих людях, которые любовь к своему классу, к своей нации совмещают с ненавистью к людям другого класса, другого народа, другой расы и другой нации, сказал святой апостол Павел в своей удивительной речи о любви: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто» (1 Кор. 13, 2). Даже такая вера, которая переставляет горы, ничто, если не соединена со всеобщей любовью. «И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (ст. 3). Если это любовь только к своему классу, к своей нации, а не любовь всеобщая, всеобъемлющая, нет от нее пользы для души нашей. Нет никакой пользы в добрых делах, нет даже пользы в том, что жизнь свою отдадут за други своя, если нет любви всеобщей, любви ко всем людям. |
| Духовность, с точки зрения православной антропологии — это не что иное как причастность, а точнее, теснейшее и глубочайшее соединение и единение человеческого духа с Духом Божиим, приводящее к качественному изменению человека, который преображается по образу и подобию Божию по действию Святого Духа в нем. В евангельских притчах о Царстве Небесном даны прекрасные образы такого внутреннего преображения человека. Например: «Царство Небесное подобно закваске, в которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все» (Мф. 13:33). Таким образом, в понимании духовности человека присутствует существенная разница между светской секулярной мыслью и христианской антропологией. В первом случае духовность сводится к душевным проявлениям нравственности, интеллектуальности, добродетельности, во втором — понятие духовности выводится за пределы психики и поставляется в самый фундамент сотворенного человеческого бытия, которое, с точки зрения христианской антропологии «есть непрестанно осуществляемая возможность быть, и это осуществление возможности быть происходит от действия в творении бытия Божия, а это действие в силу богодарованной свободы человека само возможно в ту меру, в какую данное сотворенное Богом существо может или хочет воспринять его (курсивные вставки – прот. И. Аксенов)» . Поэтому духовные люди, по слову свт. Григория Паламы, — это «новые люди, возрожденные благодатью Всесвятого Духа». Или, как о том же пишет ап. Павел: «Живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу — о духовном. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир, потому что плотские помышления суть вражда против Бога; ибо закону Божию не покоряются, да и не могут» (Рим. 8:5-6). Проблема не в том, что человек не знает, как правильно поступать, чтобы ему было благо, а в том, что зная, что есть благо для него, человек, не имеющий в себе Духа Божия и влекомый ко злу, зачастую поступает во вред себе, ибо не имеет ни внутренней силы, ни твердого желания поступать во благо не только ближним, но и самому себе. |
| Если же иногда нам представляется, что зло не имеет предела, тогда должны вспомнить, что Провидение и из злых действий извлекает благо. Божия премудрость и могущество тем особенно и отличается, что не только творит добро, но из самого зла извлекает добрые и полезные следствия, из зла извлекает благо, которое человек не всегда может приметить. Сокровенны судьбы Божии, коими Он злые действия обращает в успех добрых; и как нечестие, свидетельствует один из Отцов Церкви, благие действия Божии употребляет во зло; так чудное могущество благости Божией злые действия употребляет во благо. Заключим сие размышление уверенностью, что хотя Бог и попускает злые действия, но никак не является причиной греха. VI. Изъяснение второго члена Символа веры Беспредельное, неизъяснимое милосердие не ограничилось излиянием на человека всех благостей, возможных ко вмещению. Бессмертный дух, превосходство над всеми творениями, царствование над вселенной – печать Божества – суть только начальные дары Божией благости. Высшая степень милосердия – то, что человек соделался причастником Божественнаго естества. Таковое возвышение есть исключительное ходатайство Сына Божия – Бога же. Унижение человека, до которого низвела его собственная воля, может вести к возвышению по мере веры во Иисуса Христа, также смерть греховная пременяться на жизнь вечную, по словам Писания: Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа ( Ин.17:3 ). Мы, собравшиеся во храме, все и каждый порознь восклицая, как бы клянемся: «Верую во Единаго Господа Иисуса Христа Сына Божия, Единороднаго». Единый Господь Спаситель мира Иисус Христос Сын Божий! Сие должно разуметь не так, как говорит апостол Павел о человеке, усыновленном Богу: все водимые Духом Божиим, суть сыны Божии ( Рим.8:14 ). Сын Божий дал власть нам быть чадами Божиими – чадами, усыновленными по заслугам Его. – Мы рождены от Бога не так, как Христос: но рождены Его кровью, Его крещением, или точнее, мы только возрождены. – Бог послал Сына Своего в мир, дабы нам получить усыновление ( Гал.4:4–5 ); Иисус Христос от Отца рожден. Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя ( Евр.1:5 ). |
| Еще и в дохристианской философии мы находим такое понимание добра. «Добродетель есть счастье», – учил Сократ. Гегель в своей критике кантовского нравственного доказательства совершенно справедливо отмечает, что «добродетель, вследствие своей целесообразной деятельности, непосредственно приносит с собою самонаслаждение и самоудовлетворение». Сам Спаситель сказал относительно добродетели, которая не может быть осуществлена без нравственного усилия и труда, обусловленных требованием свыше, а потому являющихся для свободы человека неким игом, следующие ясные и истинные слова: «Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Мф.11:29—30). Иго Христа есть благо, т. е. христианская добродетель уже в самой себе является блаженством. Соединяя все виды и формулировки нравственного доказательства бытия Божия, мы можем придти к следующему обобщенному выводу. Существование нравственного закона, заключающегося в требовании нравственного добра, которое уже в самом себе заключает величайшее духовное благо и которое невозможно ни объяснить, ни осуществить без помощи свыше, является теоретическим доказательством бытия Божия, получающего полное оправдание при практической его проверке нравственной жизнью по заветам Христа. д) Общий результат доказательств истины бытия Божия Истина бытия Божия, окончательно принимаемая при помощи веры, имеет чрезвычайно убедительные и рациональные основания, позволяющие нам утверждать неопровержимую законную, логическую возможность этой истины (логический закон «достаточного основания»). Невозможность никакими логическими соображениями опровергнуть этой истины, как и невозможность математически точно ее доказать, методологически оправдывает применение к ней веры как акта свободной человеческой воли. 10. Истина бессмертия души Вера в бессмертие души обычно у всех народов тесно связывается с религией и составляет существенную часть почти всех известных в истории религий. |
| Кто не дорожит наследием Царствия Божия, а дорожит богатством, тот уже отчужден от жизни Божией и помрачен в разуме – для него не воссиял свет благовествования Христова. О таких говорит Писание: бог века сего ослепил умы неверующих и погибающих ( 2Кор.4:4 ). Кто же суть неверующие, как не те, которые не признают истины в словах Господних, что – удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие ( Лк.18:25 )? Не сии ли суть враги Креста Христова, о которых сказано: они мыслят о земном и конец их погибель ( Фил.3:19 )? Справедливо говорит апостол, что печаль мира сего смерть соделывает ( 2Кор.7:10 ), то есть попечение о приобретении благ земных производит отчуждение от жизни Божией, отвращение ума и сердца от Бога, а через то и лишение вечного блаженства. Посему и сказано: помышления плотские суть смерть души ( Рим.8:6 ). Жизни духовной, блаженной нет и не должно быть у тех, которые богатеют не в Бога, – не верою словам Господним, а приобретением видимых благ. Такие люди находятся во тьме духовной. И горе им, как и Господь говорит: горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение ( Лк.6:24 ) – насладились своим мимолетным благом. Но посмотрим, какое это благо, которого ищут здесь богатые, наживая себе богатство? Благо или блаженство это ничтожно призрачно, и не есть существенное и постоянное неизменное благо. Любовь к стяжанию этого блага, иначе сказать любостяжание, приводит всех преданных ему в состояние не лучше того, в каком находятся работающие в рудниках. Как эти, будучи постоянно заключены во мраке, трудятся без пользы для себя, – так и те, помрачив свой разум, без всякого принуждения мучат себя, не приобретая душам своим отрады. А если и радуются о приобретении земных благ, то эта радость или, сказать вернее, злорадство послужит им к еще большему огорчению и сокрушению сердца. Ибо о таких радующихся говорит слово истины: горе вам, смеющимся ныне, яко возрыдаете ( Лк.6:25 ). Итак, если земные блага служат многим из нас проводником к горю и рыданию в будущем веке, то потому не должно бы и называть их благами, – благами-спутниками. А кто зовет их благами, тот пусть называет блаженными и воров, и других злодеев, которые овладевают и утешаются такими благами. |
| Огненная река протекает под ним, и тысячи тысяч предстояли Ему одесную, и тьмы тем – ошуюю. Подошел к Нему как бы Сын человеческий, и была дана Ему власть” 401 ? Их так много, что если бы мы захотели привести их все, то нам не хватило бы времени». (72) Мы сказали: «Вы говорите об Отце, Сыне и Святом Духе. Приведите же нам подтверждения от наших Писаний, чтобы мы признали это». Они начали перечислять их: «Хорошо. Разве вы не знаете, что Бог сказал устами пророка Моисея, обращаясь к сынам Израилевым: “Не этот ли Бог есть Отец, Который создал тебя, сотворил тебя и усвоил тебя” 1 ? Сказал же Бог в книге Бытия: “И Дух Бога носился над водою” 402 403 , – и еще устами Иова: “Дух Бога сотворил меня, и Он наставляет меня” 404 , – и еще устами пророка Давида в псалме сто сорок втором: “Дух Твой Святой ведет меня в землю правды” 405 . Бог же сказал устами пророка Давида в псалме тридцать втором: “Словом Бога утверждены небеса и земля, и духом уст Его – вся сила их” 406 – и еще устами пророка Исаии: “Засыхает трава и зелень теряет влагу, а Слово Бога пребывает вечно” 407 . Также сказал Бог устами пророка Давида в псалме втором: “Господь сказал Мне: Ты Сын Мой, и Я сегодня родил Тебя. Проси Меня, и дам народы в наследие Тебе, и власть Твоя – до краев земли. Ты будешь пасти их жезлом железным и как сосуд горшечника сокрушишь их” 408 . А устами Иезекииля-пророка сказал Бог: “Послал меня Бог, Дух Его и Слово Его” 409 ». (73) Мы сказали: «Мы знаем, что придет Мессия. Бог устами пророка Даниила научил нас исчислению [времени] Его пришествия. Он возвестил нам о седминах и предрек, что пришествие Его будет по исполнении их. Седмины же [еще] не исполнились». Они возразили: «Седмины уже исполнились. Однако мы будем кратки с вами в [нашем] слове и спросим: “Пришествие Господа Христа, о Котором вам было обещано и о Котором вы говорите, что Он [еще] не пришел, но Которого вы ожидаете, есть благо или нет?» Мы согласились: «Благо». Они продолжили: «Если Бог, обещая даровать это благо в определенный срок, исполнил [Свое обетование] раньше, то это достойно порицания или похвалы?» Мы не раздумывали: «Это достойно только похвалы. |
| По этой же причине блаженный Августин пишет: «Есть лишь одна истинная свобода – свобода блаженных и тех, кто прилепляется к Божественному закону» 536 . Это – продолжение учения Христа: Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными ( Ин. 8:31 ). «Свобода есть воля разумной души, готовой устремиться к своему предмету», – говорит блаженный Диадох Фотики йский 537 . Это была свобода, которой обладал Адам в раю. Его воля осуществляла свою естественную цель, которая состояла в том, чтобы стремиться к лучшему 538 , и непроизвольно тянулась к добру, ничем не смущаясь 539 . Зная истинное благо и не желая знать ничего, кроме него, человек стремился к нему без колебаний, он не взвешивал добро и зло, за и против, лучшее и менее хорошее. Зная, в чем подлинное благо, и абсолютно отвергая зло, он не делал выбора в обычном понимании этого слова, не рассматривал множество возможностей, не принимал решения: он тянулся к благу непроизвольно, реализуя через такое распоряжение собственной свободой подобие Божественному первообразу, ибо, учит преподобный Иоанн Дамаскин , «следует знать, что в Боге мы говорим о намерении, но не о выборе в собственном смысле. Бог не обдумывает. Ведь обдумывать свойственно неведению, и когда знают, не обдумывают» 540 . К Адаму в его безгрешном состоянии можно было приложить слова пророка Исаии: Он будет питаться молоком и медом, доколе не будет разуметь отвергать худое и избирать доброе, ибо прежде нежели этот младенец будет разуметь отвергать худое и избирать доброе, земля та, которой ты страшишься, будет оставлена обоими царями ее ( Ис. 7:15–16 ). Адам был сотворен Богом для обожения, поэтому он стремился к благу непроизвольно. Он удерживался на этом пути свободно, так как, помимо возможности «пребывать во благе и возрастать в нем с помощью Божественной благодати», у него была возможность «оставить благо, уйти ко злу, отделившись от Бога путем обдуманного выбора» 541 , «он был способен уступить натиску сатаны или не уступить и имел такую возможность» 542 . |
| Так как Бог мыслится не только Творцом нашей личности, но и условий ее развития, то есть нашего тела и внешней природы, то отсюда мы найдем свое верховное благо, во-вторых, когда будем относиться разумно-свободно к своим телесным потребностям, а через тело и к внешней природе, когда будем обладать и пользоваться ими для непрерывного совершенствования нашей человеческой личности. Так как Богу угодно, чтобы развитие нашей личности совершалось в связи с другими личностями, то отсюда мы найдем свое верховное благо, в-третьих, когда будем жить общей и истинной жизнью со всеми конечными личностями, то есть сделаемся членами вечного, славного и блаженного Царства Христова ( Ин.17:24 ), и когда, наконец, войдем в теснейшее единение с Высочайшей Триипостасной Личностью , о чем так пламенно молился Спаситель перед Своими страданиями: «чтобы и они были освящены истиною. Да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» ( Ин.17:17–21 ). Все эти частные моменты высочайшего нравственного блага, которых можно было бы исчислить и больше, находятся в теснейшей между собою связи, и, как в своем средоточии, соединяются в безусловном выполнении законодательной воли Божией, каковое выполнение Сам Богочеловек вменяет Себе в нравственный долг, говоря: «Не должно ли Мне быть в том, что принадлежит Отцу Моему?» ( Лк.2:49 ). Но если сущность нашей свободы состоит в стремлении к высочайшему нравственному благу, а это благо состоит в безусловном выполнении законодательной воли Божией, то через это не уничтожается ли сама свобода наша всемогущей волей Божественной? Отнюдь нет. Исполняя законодательную волю своего Творца как нравственной Силы, не противоположной нам, человеческая воля не только не лишается своей свободы, но и, достигая через это живого общения с всемогущей волей Божией ( 1Кор.6:17 ), вступает, так сказать, в некоторую беспредельную область и становится сама как бы неограниченной. Бесконечная сила воли Божией отражается и в воле человека, по мере того, как он подчиняет ее Богу и, так сказать, соединяет ее с волей Божией: «Истинно говорю вам, говорил Господь апостолам, если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: перейди отсюда туда, и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас» ( Мф.17:20 ). |
| Этому противоречит следующее: Господь преподал Своим ученикам молитву Господню, в которой содержатся конкретные просьбы ( Мф. 6 ; Лк. 11 ). Отвечаю: как пишет Валерий Максим, «Сократ полагал, что мы должны просить бессмертных богов только о том, чтобы они [просто] ниспослали нам благо, поскольку им, безусловно, ведомо, что есть наше благо, тогда как сами мы в своих молитвах часто просим у них то, чего бы нам лучше не иметь». Это мнение истинно, по крайней мере, в отношении тех вещей, которые могут производить дурные следствия и которые человек может использовать как во благо, так и во зло, например, как указывает тот же автор, «погубившее многих богатство, портящие нравы почести, власть, которая, как мы сами не раз видели, приводит к несчастью, блестящие браки, которые подчас разрушают семьи». Однако есть такие блага, которые нельзя использовать дурно постольку, поскольку у них не может быть дурных следствий. Таковые суть те, которые являются объектом блаженства, и благодаря ним мы заслуживаем его. Именно их просят святые в своих молитвах, о чем читаем [в Писании]: «Да воссияет Лицо Твое – и спасемся!»; и еще: «Поставь меня на стезю заповедей Твоих» ( Пс. 118, 35 ). Ответ на возражение 1 . Хотя сам человек не может знать, о чем он должен молиться, «Дух», как сказано в том же месте, «подкрепляет нас в немощах наших», поскольку, вдохновляя нас на святые пожелания, Он побуждает нас просить о том, что прилично. Поэтому Господь говорит, что истинные поклонники «должны поклоняться в духе и истине» ( Ин. 4, 24 ). Ответ на возражение 2 . Когда мы в наших молитвах просим о том, что связано с нашим спасением, мы тем самым сообразуем наши желания с тем, чего желает Бог, Который, как сказано [в Писании], «хочет, чтобы все люди спаслись» ( 1Тим. 2, 4 ). Ответ на возражение 3 . Бог побуждает нас брать доброе так, что мы можем приближаться к нему не телесными шагами, а благочестивыми пожеланиями и благоговейными молитвами. Раздел 6. ДОЛЖЕН ЛИ ЧЕЛОВЕК, МОЛЯСЬ, ПРОСИТЬ БОГА О ПРЕХОДЯЩИХ ВЕЩАХ? |
|
|
