| О личности знаменитого Африканского экзегета точно известно, однако же, немногое. Главным источником, из которого можно почерпать сведения о Юнилии, является письмо, адресованное им к епископу Примасу и присоединенное к сочинению De partibus legis divinae в качестве предисловия. Но это письмо небогато биографическим материалом. Отсюда в ученой литературе продолжительное время держались о Юнилии мнения ошибочные или недостаточно обоснованные. К числу их должно отнести главным образом сказываемое целым рядом исследователей (Тритемий, Сикст Сиенский, Каве, Дюпень, Минь) мнение, что Юнилий по своему общественному положению был епископом одного из африканских городов. Против этого мнения, после тщательного исследования вопроса, сделанного Кином, могут быть выставлены следующие факты. 1) Из 13 рукописей, рассмотренных Кином, только четыре поздних рукописи (IXX вв.) имеют приписки, в которых усвояется Юнилию епископское достоинство, при чем и свидетельство этих четырех рукописей сводится к одному источнику; 2) епископа с именем Юнилия мы не видим ни на V вселенском соборе, ни на одном из многих поместных соборов половины VI в.; 3) современник Юнилия, диакон карфагенский Фульгенций Ферранд в письме, написанном к Юнилию, обращается к нему, как к «возлюбленнейшему сыну святой матери кафолической церкви. 3 Так как в своих письмах к епископам Фульгенций обыкновенно называет последних именами pater dominus, beatissimus et sauctus, то общее и неопределенное „возлюбленнейший сын кафолической церкви“ говорит за то, что Юнилий не был епископом и даже вовсе не принадлежал к клиру; 4) С еще большей решительностью вывод этот можно делать из приводимого ниже письма самого Юнилия к епископу Примасу. В этом письме останавливает на себе внимание, прежде всего, смирение, с каким говорит автор о своих познаниях в области Св. Писания. Нельзя не заметить, далее, и того особенно почтительного тона, в котором обращается Юнилий к епископу Примасу. Он называет его „святой и блаженнейший епископ“, „почтенный отец“. Другие епископы, в сообществе которых Юнилий видел Примаса, титулуются, как „почтеннейшие соепископы твои“. Такие выражения, а также и общий тон письма, ясно свидетельствуют о том, что между Юнилием и Примасом была большая разность общественного положения, и что Юнилий, следовательно, не был епископом. Объяснять почтительный тон письма и обращение со словами pater, venerabilis предположением, что Примас был старше Юнилия по возрасту или что он мог быть учителем Юнилия, нет оснований: для первого предположения нет никаких данных, а относительно второго несомненно, что Примас и Юнилий, как видно из письма, впервые встретились в Константинополе. |
| В.В. Четыркин Исагогическое исследование Содержание Предисловие Отдел I. Апокалипсис в новозаветном каноне I–III вв. Игнатий и Папий Поликарп и Ириней Иустин Мученик и др. писатели II века (Мелитон Сардийский. Феофил Антиохийский. Аполлоний. Поликрат Ефесский. Послание церквей Лионской и Вьенской. Левкий Харин) Алоги Предание Римской церкви. Климент Римский и Ерма Мураториев фрагмент Ипполит Кай Викторин Петавийский Сирийская национальная церковь в Едессе Африканские церкви. Тертуллиан и Киприан Александрийская церковь. Послание Варнавы Климент и Ориген Дионисий Александрийский С IV века до реформации Евсевий Кесарийский Кирилл Иерусалимский Епифаний Кипрский Иоанн Златоуст Феодор Мопсуестийский. Блаж. Феодорит. Юнилий Ефрем Сирин Афраат Сирийские переводы Нового Завета. Иоанн Дамаскин Лаодикийский собор Григорий Богослов Амфилохий Иконийский Андрей и Арефа Кесарийские Леонтий Византийский Пресвитер Евстратий в Константинополе Афанасий Великий и др. Западная церковь. Иларий. Амвросий и др. Филастрий Августин Иероним. Сульпиций Север. От реформации до нашего времени Эразм Карлштадт. Лютер и др. Цвингли Кальвин Начало научной критики Апокалипсиса в XVIII в. Ewald, Lücke и др. Ново-тюбингенская школа. Baur. Hilgenfeld. Volkmar и др. Конец XIX и начало XX века Вопрос о составе Апокалипсиса 1. Гипотезы христианских источников или переработок 2. Гипотезы иудейских и христианских составных частей Апокалипсиса 3. Гипотезы иудейского происхождения и иудейских составных частей Апокалипсиса 4. Гипотезы фрагментов Отдел II. О происхождении Апокалипсиса I. Религиозно-историческая гипотеза в применении к истолкованию Апокалипсиса Важность религиозно-исторической гипотезы О синкретическом характере послепленного иудейства О влиянии на иудейскую религию вавилонской культуры О влиянии на иудейство парсизма Иудейство и эллинизм Решение вопроса о происхождении новых элементов позднейшего иудейства Крайняя неудовлетворительность источников, делающая невозможным строго научное религиозно-историческое исследование Методологическая неправильность, допускаемая при таком исследовании Нового Завета Преувеличения, допускаемые при религиозно-историческом изучении Нового Завета Можно ли признать широкое распространение среди иудеев апокалипсических образов, – и притом чуждого происхождения Об эсхатологическом предании иудеев Отношение исследователя Апокалипсиса к выводам религиозно-исторического исследования Число семь. |
| От истории Юнилий переходит в гл. 4-й к следующему виду речи – пророчеству и прежде всего дает определение пророчества. Пророчество, по нему, есть «откровение по божественному вдохновению вещей сокровенных – прошедших, или настоящих или будущих». В качестве примера пророчества о прошедшем Юнилий указывает слова – Псал. 32, 6; 148, 5 ; Быт. 1, 1 ; пророчество о настоящем он видит в обличении Елисеем Гиезия ( 4Цар. 5, 26 ) и ап. Петром Анании и Сапфиры ( Деян. 5, 3 ); для примера пророчества о будущем приводит слова Ис. 7, 14 . К числу пророческих канонических книг так же, как к истории, Юнилий относит 17: кн. Псалмов и 16 пророческих. К этому же отделу Юнилий причисляет и Апокалипсис Иоанна, но замечает, что о нем «доселе еще существуют сомнения». Под именем «приточного вида», species proverbialis, о котором трактуется в 5 гл., Юнилий разумеет «фигуральное изречение, говорящее одно, а значущее другое и увещающее в настоящем времени». Этот вид речи, но мнению Юнилия, содержится только в двух канонических книгах: в кн. Притчей Соломона и Притчей Иисуса, сына Сирахова. «Присоединяют же некоторые», добавляет он, «книгу, которая называется Премудрости (sapientiae), и: Песнь Песней“. Дальнейшая часть главы содержит замечания об особенностях притчи и о способах отыскания аллегории. Наконец, посдний вид речи в Св. Писании есть, по руководству Юнилия, «простое учение», simplex doctrina 6 . К этому виду Юнилий относит опять 17 книг: Екклис., 14 Посланий ап. Павла, 1 Петра и 1 Иоанна, каковыя считает каноническими. На ряду с этими книгам, Юнилий называет, как „присоединяемые весьма многими“, к doctrina simplex пять соборных апостольских посланий: Иак., 2 Петр., Иуды, 2 и 3 Иоанна. После рассмотрения species dictienis, Юнилий в гл. 7 переходить к раскрытию следующих пунктов, намеченных им выше, и говорит сначала (гл. 7) об авторитете Писаний (auctoritas scripturarum). «Совершенный авторитет» (perfecta auctoritas), по его разъяснению, имеют те книги, которые при обозрении отдельных форм речи исчислены безусловно (absolute), как канонические. „Средний авторитет“ (media auctoritas) принадлежит книгам, о которых сказано, что они присоединяются большинством. Все остальные книги не имеют никакого авторитета (nullius auctoritatis sunt). |
| Греч. автор V в. Адриан, принадлежавший к Антиохийской экзегетической школе, посвятил небольшое соч. «Введение в Божественные Писания» (ок. 450) (Εσαγωγ ες τς θεας γραφς//PG. 98. Col. 1271-1312) некоторым общим вопросам интерпретации ВЗ. Сочинение Адриана, по словам самого автора посвященное «духу еврейского языка» ( Goessling. 1887. S. 70), тропам и фигурам речи, относится скорее к герменевтике библейской . Структурно и содержательно это сочинение напоминает риторические трактаты эпохи поздней античности. Писатель и гос. деятель, а позже мон. Кассиодор (ок. 487 - ок. 578) в соч. «Institutio divinarum lectionum» касался вопросов текстологии, канонического статуса и авторства книг ВЗ, их содержательных и стилистических особенностей (подобным же образом он рассматривал секулярную лит-ру во 2-й ч. «Введения» - PL. 70. Col. 1149-1218). Здесь он привел список толкователей, способствовавших пониманию Свящ. Писания (introductores Scripturae divinae), куда помимо Адриана включил донатиста Тихония (ок. 380), блж. Августина (354-430), свт. Евхерия Лионского († ок. 450) и Юнилия Африканского († ок. 550) ( Cassiod. De inst. div. lit. I 10. 1). Труды упомянутых мон. Кассиодором авторов содержат преимущественно герменевтические правила толкования Свящ. Писания. Вопросы И. рассматриваются в них лишь частично. Больше всего этими вопросами занимался Юнилий Африканский (2 книги «Institutia regularia divinae legis»); его труд - вольная лат. обработка библейского «Введения» несторианина Павла из Персии. Своими «Введениями» (Prooemia) в Свящ. Писание известен также Исидор Севильский . В этой работе он изложил библейские книги самым кратким образом ( Isid. Hisp. In libros Veteris ac Novi Testamenti Prooemia//PL. 83. Col. 155-180). Четвероевангелие автор рассматривал как единую часть канона, так же как и Послания ап. Павла, но при этом отметил и характерные отличия отдельных Евангелий. Так, Евангелие от Матфея было написано в Иудее, от Марка - в Италии, от Луки - в Ахайе, а от Иоанна - в М. Азии (Idem. 91//PL. 83. Col. 176). Указание на место написания - важный компонент поздней И. |
| Только в новейшее время библейская и в частности новозаветная Исагогика, как критическая история Библии, взошла на степень науки отдельной и самостоятельной, хотя прежде и приготовлен был для нее богатый, может быть даже с излишком, материал. I. В древней Церкви и в средние века Ни в древней Церкви ни в средние века историко-критическое Введение в Библию , как наука, не было известно. – Религиозно-научный интерес богословов тех времен сосредоточен был по преимуществу на самом содержании священного Писания, на раскрытии и оправдании истин веры, на защите догматов против еретиков и язычников. – Относительно вопросов об истории самих книг священных делаемы были лишь более или менее краткие замечания. Более других замечательные в сем отношении деятели суть: бл. Иероним, в истолковательных сочинениях которого, а особенно в предисловиях к ним и в книге De viris illustribus, находится много очень полезных и важных для Исагогики замечаний. Кроме его занимался довольно вопросами, относящимися к библейской Исагогике, бл. Августин в своем сочинении De doctrina christiana 14 . После них известны Юнилий (Iunilius) епископ Африканский (†550) 15 и Кассиодор(†562) 16 . После этих начальных трудов, в продолжении целого тысячелетия не сделано было ничего существенно важного в области Исагогики, и только немногие предметы, принадлежащее к ее области, получили некоторое разъяснение. В этом отношении имеют для нас преимущественное пред другими значение сочинения следующих трех средневековых писателей: Алкуина (Alcuin †804) Dispulatio puerorum (нечто в роде катихизиса) в 8-й главе de novo testamento; далее – Николая Лира (Nicolaus von Lyra †l340) предисловие к библейским и в частности к новозаветным книгам, в его Postilla 17 . Тот и другой на Западе. На Востоке патриарха Фотия (†890) сочинение Αμφιλχια 18 , изданное в первый раз Анжело Маи (Angel о Mai) 1825 г. В конце этого периода Доминиканец Сант-Пагнин (Santes Pagninus), прозванный Lucensis (из гор. Лукки †1541), издал два сочинения под названием введений: Isagoge ad sacras literas и Isagogae ad mysticos sacrae scriplurae sensus. Из них первое (ed. Lugd. 1536) обнимает весь запас средневековых исследований о Библии на основании трудов Августина и Иеронима. II. С реформации до 18-го века |
| Сочинение Юнилия Африканскаго обыкновенно цитуется в ученой литературе под заглавием: De partibus legis divinae. Но это заглавие дано сочинению переписчиками и встречается впервые только в рукописи 908г. Сам Юнилий в письме к Примасу озаглавливает свой труд иначе, – именно Instituta regularia, т. е. «руководственные правила», каковое заглавие и удержано в лучших рукописях. Переписчики называютъ также рассматриваемое сочинение Breviaria, Compendium или же Instructiones. Сочинение Юнилия было найдено и впервые издано Иоанном Гастием в 1545г. под заглавием: De partibus legis givinae libri doctissimi, omnis theologiae studiosis apprime utiles, Junilio episcopo Africano autore. После этого сочинение издавалось неоднократно. Ценными в научном отношении признаются издания Галланди (в Х ΙΙ т. Bibl veter. patrum.), Миня (в 68 т. Patr. Curs, compl. ser. lat.) и Кина. В основу посдедняго издания положено 13 рукописей, принадлежащих периоду от VI до XI в., при чем приняты во внимание и прежние печатные издания. Сочинение Юнилия разделено автором на две книги, а каждая из них подразделена на главы, – имеющие особые надписания. По содержанию своему руководство Юнилия распадается на две части: в первой части (I, 2–10 гл.) трактуется о внешней, формальной стороне Св. Писания (species dictionis или superficies dictíonis); во второй части (I, 11–20; ΙΙ, 1–25) наследуется внутренняя сторона священных книг, их содержание или учение, – по терминологии Юнилия, res, quas ipsa scriptura nos edocet. Обращаясь к внешней стороне Св. Писания, Юнилий рассматривает следующие пять пунктов: species dictionis, auctoritas, conscriptor, modus, ordo. В отношении species dictionis или характера изложения Юнилий разделяет книги Св. Писания на четыре класса: на книги историческае (historia), пророческие (prophetia), приточныя (proverbialis) и учительныя (simpliter docens) (I, 2). Определяя историю, как «повествование о делах прошедших и настоящих», Юнилий относит к «божественной истории» 17 книг: 5 кн. Моисея, Нав., Суд., Руфь, Цар. 4, четыре евангелия и кн. Деяний (I, 3). Эти книги Юнилий считает каноническими. К этим книгам, замечает он далее, «большинство присоединяют еще Парал. 2, Иова, Товита, Ездры 1, Иудифь, Маккав. 2». «Почему эти книги не находятся (currunt) в числе канонических? Потому что и у евреев относительно них замечалось разногласие, как свидетельствует Иероним и другие» (Ibid.). Относя названные книги к истории, Юнилий допускает и присутствие в них других форм речи, иллюстрируя свою мысль несколькими примерами, взятыми из исторических книг. |
| К., 19 с. Отт. из: Труды КДА, 1901, 12, с. 493–511. Эл. вариант: М.: КБ МДА и Фонд «Серафим», 2005. Казни египетские//ПБЭ, т. 7, стб. 831–835. Киевская митрополичья кафедра с половины XIII до конца XVI века. К., 2+95 с. Отт. из: Труды КДА, 1891. Клинописный материал//ПБЭ, т. 11, стб. 218–235. Книга пророка Авдия. К., 1909, 2+49 с. Из: Труды КДА. Книга пророка Михея. К., 1911, 2+72 с. Из: Труды КДА. Эл. вариант: М.: КБ МДА и Фонд «Серафим», 2005. Не умолкну ради Сиона и ради Иерусалима не успокоюсь» ( Ис. 6:21 ): речь профессора КДА В. П. Рыбинского , произнесенная 16 марта 1904 года в общем собрании Киевского отделения Императорского православного палестинского общества. СПб., 1904, 32 с. О Библии: чтение, предложенное в собрании Киевского религиозно-просветительского общества 10 февраля 1902 года. К., 1902, 26 с. Отт из: Труды КДА, 1902, 3. То же: [К., 1902,] 16 с. Эл. вариант: М.: КБ МДА и Фонд «Серафим», 2005. О паломничестве в Иерусалим в библейское время. К., 1909, 2+21 с. Отт. из: Труды КДА. Первый опыт «Введения в Священное Писание ». К., 15 с. Из: Труды КДА, 1900, 11, с. 466–480. Эл. Вариант: М.: КБ МДА и Фонд «Серафим», 2005. По поводу новейших археологических раскопок в Палестине: речь, произнесенная в собрании Киевского отделения Императорского православного палестинского общества. К., 23 с. Отт из: Труды КДА, 1908, т. III, 11. Религиозное влияние иудеев на мир языческий в конце ветхозаветной и начале новозаветной истории и прозелиты иудейства. К., 1898, 2+69 с. Из: Труды КДА, 1898. Эл. вариант: М.: КБ МДА и Фонд «Серафим», 2005. Самаряне. Обзор источников для изучения самарянства. История и религия самарян. К., 1913, 617 с. с разд. паг. Эл. вариант: М.: КБ МДА и Фонд «Серафим», 2005. Толкование на книгу св. пророка Авдия/Толковая Библия под ред. А. П. Лопухина , т. 7. Отд. издание: К., 1909. Толкование на книгу св. пророка Михея/Толковая Библия под ред. А. П. Лопухина , т. 7. Отд. издание: К., 1911. Юнилий Африканский и его руководство к изучению Библии. К., 1904, 20 с. |
| Об обстоятельствах происхождения сочинения De partibus legis divinae мы узнаем из письма автора к епископу Примасу. В письме этом мы читаем следующее 4 : «Господину святому и блаженнейшему епископу Примасу Юнилий. Ты, достопочтенный отец (venerabilis pater) Примас, имея сведения о моей жизни и намерениях, знаешь, что я, как не отрицаю того, что занимаюсь божественным законом, так и не претендую называться ученым, боясь сего пророческого слова: «грешнику же сказал Бог: зачем ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста свои» ( Пс. 49, 16 ). Но, когда нужды провинции заставили тебя вместе с другими высокопочтеннейшими соепископами твоими (inter alios reverendissimos, coepiscopos tuos) путешествовать даже до Константинополя, то, по чувству общительности, мы вошли в знакомство и беседу. Ты же, по известному обычаю своему, ни о чем другом не спросил прежде, как о том, нет-ли кого среди греков, кто пылал бы любовью и знанием божественных книг. Я ответить на это, что я видел некоего, по имени Павла, родом перса, который учился в сирийской школе в городе Низибии, где божественный закон преподается общественными учителями в порядке и регулярно (ordine ас regulariter), как у нас из светских наук грамматика и риторика. Тогда, будучи долго упрашиваем, не имею ли я чего-либо из его (Павла) речей, я сказал, что читал некоторые правила, которыми он обыкновенно напоял души учеников, наставленных в поверхности (superficie) божественных писаний, прежде чем открыть глубины толкования, чтобы они познали смысл и порядок самих вещей, которые находятся в божественном законе, дабы все они изучали не разбросанно и спутанно, но в системе. Ты, отец, – не знаю, по каким соображениям, – признал их (правила) необходимыми для всех христиан, желающих научиться, и меня, долго отказывавшегося, побудил к дерзости издания (ad editionis inpudentim). Посему я собрал, эти руководственные правила (regularia instituta) в две весьма краткие книги, придав, насколько мог, удобную форму самому изложению, чтобы, как бы путем вопросов учеников и ответов учителя, каждый пункт (singula) был раскрыт кратко и самым ясным образом. А чтобы вследствие небрежности переписчиков не произошло, как это бывает обычно, какой-либо путаницы, я пред (словами) учителя (magistro) поставил греческую букву М, (пред словами) учеников (discípulis) букву Δ , дабы чуждыми знаками, которые не употребляются в латинском письме, всякая ошибка совершенно была предупреждена. |
| А. Олесницкий (1842–1907) – Владимир Петрович при изучении Священного Писания старался привлекать новейшие данные филологии, археологии и истории, чтобы лучше понять как текст, так и исторический контекст библейских книг. Отсюда, с одной стороны его интерес к библейской археологии и находкам на ближнем Востоке, с другой – активная полемика со скептическими попытками истолковать артефакты в смысле отвержения авторитета и достоверности Священного Писания. Он одним из первых обратил внимание на тенденциозность и однобокость интерпретации археологических артефактов рядом ученых, известных как «панвавилонисты». На основе находок в Междуречье они пытались доказать, что в Библии, якобы, многие повествования и идеи заимствованы из вавилонской религии. Наиболее ярким представителем этого движения в начале XX века был Фридрих Делич, книга которого «Вавилон и Библия» явилась своеобразным манифестом панвавилонистов и разошлась в большом количестве экземпляров на Западе. Под названием «Библия и Вавилон» она была переведена и на русский язык, выдержав четыре издания. В. П. Рыбинский посвятил полемике свою небольшую работу «Вавилон и Библия » в которой показывал слабые стороны теории панвавилонистов. И хотя сейчас эта теория в целом себя изжила и не пользуется прежним влиянием, ее отголоски до сих пор слышны во многих работах, затрагивающих библейскую тематику, в которых Библия «по умолчанию» рассматривается как нечто вторичное по отношению к ассиро-вавилонской религии; поэтому концептуальные идеи В. П. Рыбинского по-прежнему актуальны. Второе направление деятельности киевского профессора заключалось в изучении исогогических вопросов, а также в формулировке отношения к историко-критическому методу изучения Библии, получившему в России начала XX века общее название «отрицательной библейской критики» (из-за отрицания ею церковного учения о богодухновенности Священного Писания ). История изучения Священного Писания в древности отражена в работах В. П. Рыбинского «Первый опыт «Введения в Священное Писание » и «Юнилий Африканский и его руководство к изучению Библии» Не избегал киевский ученый и полемики с современными ему скептическими исогогическими теориями. |
| П. Рыбинский (1867–1944) бы лучше понять как текст, так и исторический контекст библейских книг. Отсюда, с одной стороны его интерес к библейской археологии и находкам на ближнем Востоке, с другой – активная полемика со скептическими попытками истолковать артефакты в смысле отвержения авторитета и достоверности Священного Писания . Он одним из первых обратил внимание на тенденциозность и однобокость интерпретации археологических артефактов рядом ученых, известных как «панвавилонисты». На основе находок в Междуречье они пытались доказать, что в Библии, якобы, многие повествования и идеи заимствованы из вавилонской религии. Наиболее ярким представителем этого движения в начале XX века был Фридрих Делич, книга которого «Вавилон и Библия» явилась своеобразным манифестом панвавилонистов и разошлась в большом количестве экземпляров на Западе. Под названием «Библия и Вавилон» она была переведена и на русский язык, выдержав четыре издания. В. П. Рыбинский посвятил полемике свою небольшую работу «Вавилон и Библия » в которой показывал слабые стороны теории панвавилонистов. И хотя сейчас эта теория в целом себя изжила и не пользуется прежним влиянием, ее отголоски до сих пор слышны во многих работах, затрагивающих библейскую тематику, в которых Библия «по умолчанию» рассматривается как нечто вторичное по отношению к ассировавилонской религии; поэтому концептуальные идеи В. П. Рыбинского по-прежнему актуальны. Второе направление деятельности киевского профессора заключалось в изучении исагогических вопросов, а также в формулировке отношения к историко-критическому методу изучения Библии , получившему в России начала XX века общее название «отрицательной библейской критики» (из-за отрицания ею церковного учения о богодухновенности Священного Писания). История изучения Священного Писания в древности отражена в работах В. П. Рыбинского «Первый опыт «Введения в Священное Писание » и «Юнилий Африканский и его руководство к изучению Библии» Не избегал киевский ученый и полемики с современными ему скептическими исагогическими теориями. |
|
|
