| М. неоднороден и имеет ряд богословских и философских разновидностей: теизм , пантеизм , панентеизм и деизм. Теизм представляет собой веру в Бога как в абсолютную бесконечную личность, стоящую над миром, трансцендентную ему и в то же время причастную к жизни мира. В теизме Бог рассматривается как творец мира и источник всех благ, промыслитель и судия. Теизм представлен в христианстве , иудаизме, исламе . В отличие от теизма для пантеизма характерно представление о тождестве Бога и природы. В древности пантеизм был свойственен инд. философии Веданты , считавшей мир эманацией Брахмы , греч. философской Элейской школе (бог - «единое все»), неоплатонизму , соединившему вост. учение об эманации с платоновской теорией идей, а также классическому буддизму и одному из его главных направлений - хинаяне . В средние века пантеизм выразился на исламской почве в исмаилизме и мистическом суфизме . Черты пантеизма присутствуют в метафизике Иоанна Скота Эриугены , в учениях Амальрика Бенского и Давида Динантского , в мистической теософии Иоанна Экхарта . Особое значение пантеизм приобрел в эпоху Возрождения и в Новое время, характерен для философских систем Николая Кузанского , итал. и нем. натурфилософов (Б. Телезио и Ф. Парацельса ), Б. Спинозы , нем. идеалистов (Ф. Шеллинга , Д. Ф. Штрауса , Л. Фейербаха ). Панентеизм (термин введен нем. философом К. Х. Ф. Краузе в 1828), согласно к-рому мир заключен в Боге, но не тождествен ему, свойственен индуистскому учению о Брахме-творце, содержащем в себе вселенную. Согласно деизму, бог - это безличная первопричина, мировой разум, породивший мир, но не слитый с ним и не участвующий в жизни мира; познать его можно лишь с помощью разума, но не откровения. Деизм получил распространение в европ. философии раннего Нового времени. В политеистических религиях черты М. сохранились в виде генотеизма , для к-рого характерна вера в неск. богов с одним высшим Богом, и монолатрии, т. е. религ. поклонения только одному Богу при допущении существования др. богов (напр., культ Атона в Др. Египте). |
| Как же решает эту задачу Филон? Так как указанные противоположности были, как мы знаем, явлением отнюдь не случайным, но определялись самым существом той абстрактно-философской методы, которой шла дофилоновская логология, то спрашивается, прежде всего: как относится Филон к самой этой методе? Что Филон – философ в том же смысле, как, например, Платон, Зенон и др., это следует утверждать уже в виду тех восторженных отзывов, какие наш александриец делает о греческих философах. Так, Гераклита он называет «великим и славным» 342 , Сократа «изумительным по мудрости» 343 , Платона «пленительным и знаменитейшим между всеми, кто заслужил удивление за свою мудрость» 344 ; Анаксагор и Зенон Элейский величаются у Филона «полубогами и героями, составленными из бессмертных и тленных семян» 345 ; Парменид, стоики Зенон и Клеанф суть «божественные мужи, образующие священный союз» 346 . Увлечение Филона греческими философами доходит до того, что он не стесняется их изречения ставить рядом с богодухновенными словами Моисея и других ветхозаветных пророков, приписывая эти изречения внушению одного и того же Духа Божия 347 . Особенно высоко наш философ ценит стоика Зенона, ставя его на одну доску с Моисеем и причисляя обоих к одной школе 348 . С не меньшим увлечением высказывается Филон и о философии вообще. Она, по нему, есть такое благо, с которым не может равняться ничто другое в человеческой жизни, – она есть корень и источник всех других благ для человека 349 . В философии Филон видит необходимую помощницу и даже руководительницу при изъяснении Св. Писания 350 , так что вся Библия является для нашего философа не чем иным, как книгой, заключающей в себе под таинственно-аллегорическим покровом глубокие философские истины, – книгой, откуда, собственно, и почерпали всю свою мудрость знаменитейшие из греческих философов 351 . Сам Моисей, этот величайший и мудрейший из всех, когда-либо существовавших и имеющих существовать, людей, является таким у Филона лишь потому, что он более всех других мыслителей был посвящен в глубочайшие тайны философского ведения 352 . |
| Родоначальник европ. метафизики Парменид (род. в кон. VI в. до Р. Х.) - первый, кто рассматривает Б. в качестве основной проблемы философии и делает ее предметом систематического исследования в поэме «О природе». Разделив свое учение на учение «по истине» (об умопостигаемом и невидимом Б.) и «по мнению» (о чувственно-наблюдаемом мире), Парменид противопоставляет их и выступает против философов, предположительно Гераклита и его последователей, к-рые учили о существовании Б. и ничто и переходе их друг в друга. Парменид обвиняет своих оппонентов в нарушении логики, считает, что положение «ничто - есть» не может быть доказано, оно лишено смысла в языковом выражении. Утверждая, что «есть - бытие, а ничто не есть» (пер. А. В. Лебедева; στι γρ εναι , μηδν δοκ στιν - fr. B6. Diels),, что Б. познаваемо, а то, чего нет, не может быть и познано, Парменид, не останавливаясь перед крайними выводами, вытекающими из этого тезиса, учит, что Б. едино и нераздельно, цельно, исключает «прерывы» и множественность вещей, не возникает и не погибает, не имеет начала и конца, неподвижно и неизменно, невещественно; существует вне пространства и времени, познаваемо только мышлением и тождественно ему («одно и то же - мышление и то, о чем мысль», пер. Лебедева; τατν δ στ νοεν τε κα ονεκεν στι νημα - fr. В8).Эти «свойства» Б., по Пармениду, в собственном смысле слова не являются свойствами, а всего лишь описанием Б., поскольку существование различий между природой Б. и свойствами, согласно логике Парменида, с неизбежностью требует признания существования ничто. По воззрениям Парменида, умопостигаемое Б., познаваемое в «истине» как бесконечно длящееся «есть», тождественно вечности, есть само совершенство и полнота, исключает иное как возможность небытия, ничто и становления. Учение Парменида о Б. в его отношении к единому, вечности, мышлению и истине проложило путь для буд. исследований проблемы Б. во всей европ. философии вплоть до философии М. Хайдеггера . В элейской школе обоснованию учения Парменида о Б. были посвящены знаменитые «аргументы» (апории) Зенона Элейского , а Мелисс внес в это учение коррективы, считал Б. бесконечным (не имеющим пространственных границ). |
| 2013. S. 342-343; ср. также: Fritz. 1967. Sp. 1544-1546). Учение Как и большинство ранних досократиков, К. не ставил перед собой задачу выработать полную и законченную систему взаимосвязанных философских положений. Вместе с тем, несмотря на свободный поэтический характер философствования К., его учение образует принципиально важный этап в развитии античной философии, т. к. в нем оказалась преодолена свойственная представителям Милетской школы тенденция сводить всю философию к физике, к учению о природе и законах существования видимого мира. Следуя внутренней логике философского мышления, К. первым смог интуитивно выделить и неявно разграничить 3 классических раздела философии: 1) онтологию, которая, начиная с К., у большинства греч. философов выводилась не из физики, а из философской теологии и нередко отождествлялась с последней; 2) физику, к-рая стала не абсолютной, а релятивной наукой, предлагающей частные объяснения природы видимого мира и наблюдаемых в нем явлений; 3) теорию познания, к-рая уже у ближайших последователей К., принадлежавших к Элейской школе, была осмыслена и разработана как неотъемлемая часть философии, предполагающая соединение гносеологии, т. е. учения о механизмах познания, и логики, т. е. учения о законах познания. К вопросу о природе человеческого познания К. был вынужден обратиться для преодоления отождествления онтологии и физики; он сформулировал ставшее программным для всей последующей античной философии положение о наличии принципиального различия между абсолютным истинным знанием и относительным мнением, оказавшись тем самым «прародителем теории познания» ( Барнз. 2006. С. 27). Предложив философски обоснованное учение о боге, К. стал одним из основоположников естественной теологии , в рамках к-рой учение о божестве не заимствуется из религ. откровения, но строится с опорой на рациональные принципы (наиболее удачные общие обзоры философского учения К. см.: Guthrie. 1962. P. 366-402; Fritz. 1967. Sp. 1546-1562; Finkelberg. 1990; Sch ä fer. 1996; Schirren. 2013. S. 343-367). Теология и онтология Теологическое учение К. представлял как в полемической и отрицательной форме, критикуя традиц. представления о богах греч. народной религии и поэтической теологии, так и в положительной форме, предлагая философские рассуждения о природе и свойствах истинного бога. |
| А вот пересекая комнату совершенно незачем заменять конец на середину ибо конца в таком случае не будет , а будет движение-середина без конца, если же середина комнаты есть конец тогда кто собирался пересечь комнату ? nickname 11 декабря 2011, 20:20 Движение невозможно. В частности, невозможно пересечь комнату, так как для этого нужно сначала пересечь половину комнаты, затем половину оставшегося пути, затем половину того, что осталось, затем половину оставшегося... Зенон Элейский принадлежал к той греческой философской школе, которая учила, что любое изменение в мире иллюзорно, а бытие едино и неизменно. Его парадокс (сформулированный в виде четырех апорий (от греч. aporia «безвыходность»), породивших с тех пор еще примерно сорок различных вариантов) показывает, что движение, образец «видимого» изменения, логически невозможно. Большинству современных читателей парадокс Зенона знаком именно в приведенной выше формулировке (ее иногда называют дихотомией — от греч. dichotomia «разделение надвое»). Чтобы пересечь комнату, сначала нужно преодолеть половину пути. Но затем нужно преодолеть половину того, что осталось, затем половину того, что осталось после этого, и так далее. Это деление пополам будет продолжаться до бесконечности, из чего делается вывод, что вам никогда не удастся пересечь комнату. Лера 9 декабря 2011, 10:01 Илье: Вы пишите: " Держит нас тонкий слой электронов, которые, образуя электронные облака вокруг атомов обуви (стоп) и земли, отталкиваются друг от друга и держат нас " . Не сердитесь, но это звучит, как древние мифы о черепахе и слонах, на которых держится земля. С какой стати облакам электронов держать нас? :) И почему они вздумали отталкиваться друг от друга? Если одна загадка разъясняется через другую, то что стоит такое объяснение? Сократ говорил, что знает только то, что ничего не знает. Он не укрывался за расплывчатыми фразами, что " чем более знает, тем больше соприкасается с неизвестным " . Илья 8 декабря 2011, 00:29 " ходить по земле " - всё это вполне обьяснимо. |
| Ко второму направлению в ионийской школе относятся у него киники Антисфен, Диоген и Кратет, а также стоики Зенон, Клеанф и Хрисинп. К третьему – Аристотель и Феофраст (I 15). Выходит, таким образом, что древнюю ионийскую натурфилософию он путает с учениями таких ее антагонистов, как Сократ и сократики, Платон, Аристотель, вся Древняя, равно как и Средняя и Новая, академия, где и вовсе расцветал скептицизм, имеющий мало общего с Платоном и уж совсем противоположный древней ионийской натурфилософии. С нашей, современной точки зрения, это и вовсе звучит дико. Что касается второй основной школы греческой философии, которую Диоген Лаэрций называет италийской, то, с одной стороны, основателем ее он считает Пифагора (I 13, VIII 1), а с другой стороны, сам Пифагор объявлен у него учеником Ферекида Сирского (I 13, 15). Тут же у Диогена и другая путаница: резко разделяя «мудрецов» и «философов» и относя первых из них к более раннему времени, он называет Пифагора то учеником «мудреца» Ферекида («мудр», по Пифагору, только один бог), а то прямо философом и даже тем человеком, который впервые сам стал называть себя «философом» (I 12). Так или иначе, но, по Диогену Лаэрцию, основателем италийской школы приходится считать именно Пифагора. Любопытно, однако, то, каких философов, кроме Пифагора, он относит к италийской школе. Прежде всего удивительным образом здесь названы Ксенофан, Парменид и Зенон Элейский (I 15). Другими слонами, neu главнейшие элеаты оказываются у Диогена Лаэрция не кем иным, как последователями пифагорейцев. Тут же, к полному удивлению всякого историка философии, названы Левкипп и Демокрит, то есть италийскую школу, по Диогену, продолжают почему-то вдруг атомисты, и притом самые главные. Наконец, италийское направление завершается Эпикуром (I 14 –15). Правда, в Эпикуре он видит мошенника, который, будучи учеником Демокрита (X 2), выдавал учение последнего об атомах, как и учение Аристиппа об удовольствиях, за свое (I 4), так что в конце концов сам Диоген Лаэрций путается в том, был ли Эпикур завершителем италийского направления (I 14), или, как говорит Диоген, он был «разрозненным», то есть самостоятельным и оригинальным, философом (VIII 91) и даже основателем своей собственной школы (I 19, X 2). |
| – Космология Алкмеона, 198. – Два курса преподавания у Пифагора, 199. – Форма светил и объяснение затмений в школе Пифагора, 200. – Физиологические взгляды Алкмеона, ощущения, 204. – Происхождение человека, 206. – Гл. IX: Парменид Элейский: I. Истина и мнение. Положение, занимаемое Парменидом; его реализм, 210. – Идеализм, как результат впервые основанной Парменидом теории познания, 212. – II. Дуализм Парменидовой физики. Ее пифагорейский характер, 218. – Две формы бытия, 219. – Происхождение мира, 221. – III. Космология. Сопоставление с мнениями Пифагора, Ксенофана и Анаксимандра, 222. – «Венцы» Парменида, 224. – Научные успехи, 226. – IV. Элементы пифагореизма в системе Парменида. «Ананке» и мифологические олицетворения. 229. – Теория света: сопоставление с Эмпедоклом и Филолаем, 239. – Гл. X: Зенон из Элеи. Значение его диалектики с точки зрения истории математики, 235. – Значение отрицания Зеноном множественности, 237. – Отрицание Зеноном множественности направлено против понятия точки у пифагорейцев, 238. – Аргументы Зенона по Евдему и Симплицию, 240. – Новое объяснение аргументов против движения, 245. – Зенон остается на конкретной почве, как и Парменид, 248. – Успехи Зенонова учения, 250. – Гл. XI: Мелисс Самосский. Мелисс, автор трансцендентального монизма, обыкновенно приписываемого всей элейской школе, 252. – Причины недостаточно высокой оценки Мелисса, 254. – Опровержение критики Аристотеля, 256. – Мелисс не знал ни Анаксагора, ни Эмпедокла, ни атомистов, 258. – Мелис не физик, 261. – Гл. XII: Анаксагор из Клазомен. I. Анаксагор, как человек и ученый. Характер Анаксагора, 263. – Научные труды, приписываемые Анаксагору, 264. – Астрономия Анаксагора, 266. – II. Теория материи. Различение материи и причины движения, 269. – Бесконечная делимость материи и неразложимость ее на составные части. 271. – III. Критика теории материи Анаксагора. Ее ценность, 273. – Современная Кантовская форма теории материи Анаксагора, 274. – Новое объяснение некоторых отрывков, 278. |
| ( 61 , 1) Хилону Лакедемонянину приписывают изречение «ничего сверх меры». Но Стратон в своей книге Об открытиях приписывает его Содаму из Тегеи. Дидим же думает, что гном этот принадлежим Солону. Он же приписывает Клеобулу такое изречение: «Мера есть во всем наилучшее». (2) Что касается изречения «поручившись за кого–либо, жди беды», то Клеомен в своей книге о Гесиоде пишет, что ранее всех об этом говорил Гомер: Всегда неверна за неверных порука. В школе Аристотеля считают, что это изречение принадлежит Хилону, а Дидим приписывает его Фалесу. (3) Пойдем далее. Изречение «все люди злы» или «люди по большей части злы» (оно известно в этих двух формах), следуя Сотаду из Византия, приписывают Бианту. Они же изречение: «Усердие все очищает» приписывают Периандру, а гном «пользуйся случаем» — Питтаку. (4) Солон был афинским законодателем, а Питтак дал законы Митиленам. ( 62 , 1) От названных мужей произошли три философские школы, каждая из которых называется по тому месту, где она процветала. Италийская школа была основана Пифагором, ионийская — Фалесом и элейская — Ксенофаном. (2) Согласно Гиппоботу, Пифагор был сыном Мнесарха с острова Самос. Однако Аристоксен в Жизнеописании Пифагора, а также Аристарх и Теопомп утверждают, что родом он был из Тира. Неанф говорит, что он происходил из Сирии или из Тира, так что большинство согласны, что Пифагор был варварского происхождения. (3) Но и Фалес, как свидетельствуют Леандр и Геродот, был финикийцем, а согласно другим происходил из Милета. (4) Он, как кажется, был единственным из философов, получившим свое знание непосредственно у египетских мудрецов. Поэтому никто из древних не называется его учителем, даже Ферекид, учеником которого был Пифагор. ( 63 , 1) Италийская школа основана была Пифагором и расположена в Метапонте, однако она не пережила ее создателя. (2) Преемником Фалеса был Анаксимандр, сын Праксиада из Милета. За ним следовал Анаксимен, сын Евристрата из Милета. Далее следовал Анаксагор, сын Гегезибула из Клазомен. Именно он перенес ионийскую школу в Афины. (3) Преемником его был Архелай, которого слушал Сократ. Но их покинул бывший каменотес И правдолюб, очаровавший эллинов словами, |
| (61, 1) Хилону Лакедемонянину приписывают изречение «ничего сверх меры». Но Стратон в своей книге «Об открытиях» приписывает его Содаму из Тегеи. Дидим же думает, что гном этот принадлежим Солону. Он же приписывает Клеобулу такое изречение: «Мера есть во всем наилучшее». (2) Что касается изречения «поручившись за кого-либо, жди беды», то Клеомен в своей книге о Гесиоде пишет, что ранее всех об этом говорил Гомер: Всегда неверна за неверных порука. 57 В школе Аристотеля считают, что это изречение принадлежит Хилону, а Дидим приписывает его Фалесу. (3) Пойдем далее. Изречение «все люди злы» или «люди по большей части злы» (оно известно в этих двух формах), следуя Сотаду из Византия, приписывают Бианту. Они же изречение: «Усердие все очищает» приписывают Периандру, а гном «пользуйся случаем» – Питтаку. (4) Солон был афинским законодателем, а Питтак дал законы Митиленам. Вслед за ними Пифагор, ученик Ферекида, первым назвал себя философом. 58 (62, 1) От названных мужей произошли три философские школы, каждая из которых называется по тому месту, где она процветала. Италийская школа была основана Пифагором, ионийская – Фалесом и элейская – Ксенофаном. (2) Согласно Гиппоботу, Пифагор был сыном Мнесарха с острова Самос. Однако Аристоксен в «Жизнеописании Пифагора», а также Аристарх и Теопомп утверждают, что родом он был из Тира. Неанф говорит, что он происходил из Сирии или из Тира, так что большинство согласны, что Пифагор был варварского происхождения. (3) Но и Фалес, как свидетельствуют Леандр и Геродот, был финикийцем, а согласно другим происходил из Милета. (4) Он, как кажется, был единственным из философов, получившим свое знание непосредственно у египетских мудрецов. Поэтому никто из древних не называется его учителем, даже Ферекид, учеником которого был Пифагор. (63, 1) Италийская школа основана была Пифагором и расположена в Метапонте, однако она не пережила ее создателя. (2) Преемником Фалеса был Анаксимандр, сын Праксиада из Милета. За ним следовал Анаксимен, сын Евристрата из Милета. Далее следовал Анаксагор, сын Гегезибула из Клазомен. Именно он перенес ионийскую школу в Афины. (3) Преемником его был Архелай, которого слушал Сократ. |
| Между тем как философия подвизалась с толикими успехами на поприще физических исследований, гений ее нашел к проявлению сил своих новый орган в Пифагоре. Он вдохнул в него желание присоединить к умственным созерцаниям попечение о истинной деятельности, чем, с одной стороны, пополнен круг философии, бывший доселе как бы половинным, с другой — на-знаменован некоторым образом самый источник, который долго еще оставался нерасчищенным, но впоследствии долженствовал пролиять обильные струи истинного ведения. Идя наряду с продолжавшейся еще философией ионийской, философия Пифагорова отделялась от нее строгими своими обрядами и численной одеждой, но в существе своем обе философии имели довольно сходных качеств. Вообще можно сказать, что утонченный, и почти восторженный математикой, ум Пифагора обнимал в отвлечении, и следовательно в единице, то, что менее гибкие умы ионийцев представляли себе в нераздельности и, следовательно, во множественности. Во всей философии Пифагора видно некоторое борение гения с состоянием предмета, над которым он трудился; посему философию его можно сравнить с теми растениями, которые очень рано появляются на поверхности земной, оживляют надежду зрителя, но, будучи поражены хладом, увядают. Когда ни строгие обряды и благовидная наружность, ни точность поверки математической, не могли защитить философию, первые от внешних, а последние от внутренних неприятелей, она, будучи теснима в круге опытности, сделала тем удобнейший шаг в пространную область ума. Сие новое направление, принятое философией в школе Элеатов, показывает, что человек довольно уже отличил в себе существо духовное от телесного, ясно уразумел превосходство первого перед последним и, как бы обрадованный своим достоинством, старался все подвести под свой образ существования. Впрочем Элейские мудрецы, богатые почти до излишества остроумием, скудны были умом. Посему, оставляя собственную область без точного исследования, устремлялись, со всеми силами умственного оружия, на противолежащую область опытности, и в разорении чуждых кровов старались забыть собственную бескровность. |
|
|
