| При Эдуарде проявляется движение новое в земле Англосаксов: противодействие Франко-норманнам. Это не вражда к иноплеменным. Её никогда не было в эпоху саксонскую. Это вражда к иному началу жизни. Подданные Альфреда готовы были покориться детям Лодброка; Эдмунд готов признать Анлафа своим наследником и Свейн и Канут предпочтены Этельреду и его детям; но Датчанин и Норвежец были близки к Германцу саксонскому: они не вносили с собой никаких новых стихий, не изменяли общего строя жизни и готовы были подчиниться тому строю, который находили уже вкоренённым и окрепшим. Они сами были только правительственной случайностью, к которой Англо-сакс оставался равнодушным. Не то было значение Франко-норманов. Они вполне напитались общим западным просвещением, более стройным, крепким и богатым, чем просвещение тогдашней Англии; они развивали обще-западную мысль во всей её строгости, полнее даже, чем те народы, у которых она возникла; это видно из их совершеннейшей феодальности, из особенной связи с Римом и даже из ябедничества, которым они всегда славились и которое осталось за ними до нашего времени. Против их-то влияния, против нового быта, вводимого ими, восстала народная партия в Англии. Во главе её, вероятно не без личных целей, стал граф Годвин, могущественнейший из англо-саксонских аристократов, хотя вышедший из самого низкого сословия людей свободных, человек смелый и хитрый, богатый своими огромными поместьями и ещё богаче – любовью и почтением Англии к его цветущим и мужественным сыновьям, изменник прежним королям, создание датской династии, гонитель законных наследников престола и, по всем вероятностям, низкий убийца одного из них, едва ли не лучшего из всех, молодого Альфреда, но искупавший свои преступления и гнусные измены в глазах народа тем, что заступался за его обычаи и объявлял себя врагом ненавистных нововведений. Он потребовал от короля изгнания его многочисленных любимцев, Нормандцев и требование своё поддерживал военной рукой. Король созвал общую виттену, и она объявила себя против Годвина, хотя очевидно сочувствовала с его направлением. Годвин был временно изгнан, но снова возвращён был с большею силой, чем прежде, и со славой защитника прав народных. Он скоро умер, но его могущество перешло ещё в больших размерах к сыну его Гарольду, юному, прекрасному, благородному, славному мужеством и искусством военным и ничем не запятнавшему свою деятельную жизнь. Мало-помалу Гарольд, несколько раз водивший народные дружины и наказывавший Валлийцев, нарушителей тишины и границ саксонского царства, стал считаться будущим королём, хотя известно было, что Эдуард назначал престол герцогу нормандскому Вильгельму. |
| Население их происходило по большей части от римских провинциалов и только впоследствии получило сильный прилив саксонский, который мало-помалу изменил их быт и народный состав. Поэтому едва ли могла быть сильна привязанность горожан к царственному дому Саксов и к их самостоятельности народной. Общее равнодушие к политической независимости, которое заметно во всю саксонскую эпоху, было, вероятно, ещё сильнее в стенах городских, и стремление к новому быту и иноземным обычаем, против которого при Эдуарде восставала народная партия, должно было найти в них сильный отзыв и содействовать лёгкому успеху норманнской дружины. Нет сомнения, что и после завоевания города сохраняли многое, если не все, из своих прав и что норманнская династия оказывала им покровительство. По крайней мере, они совсем не являются по всей английской истории в той полной зависимости от баронства и даже правительства, в которой они находились во Франции. Англия не знает освобождения городских общин, которое для Франции началось со времени Людовика Толстого, и освобождение английских общин после борьбы Генриха III с баронами и при Эдуарде I относится почти единственно к населению сельскому (или к графствам). Вильгельм был настолько хитёр, что он не мог отдать сильных и богатых торговых городов своего нового королевства в руки дружины, которой повиновение было всегда сомнительно, как он сам знал из своих отношений к своему феодальному государю. Разумеется, это относится только к значительным городам; разумеется также, что свобода всех городов (так же, как и права сельского населения) была сильно распространена и обеспечена во время споров баронства с королевской властью, когда обе партии искали закупить союз городовой силы. Город Лондон имел свою, так сказать, государственную жизнь с самого начала английской истории; во Франции же нечто похожее на внутренний быт английских городов находим мы только на юге, в старой, искони полу-римской Невстрии. Эта особенная свобода и последовавшее за нею процветание городского населения в Англии весьма важны в её умственной истории. |
| В годы правления Эдуарда I (1272–1307) на поле боя вместе со стягом святого Эдмунда стали брать стяг и святого Георгия. При Эдуарде III (1327–1377) был основан орден Подвязки, учрежденный во славу Пресвятой Богородицы и святого Георгия. Все это приводило к тому, что о святом Эдмунде все больше забывали. Особое почитание королевской власти в Англии сделало из святого Георгия «узурпатора» национального покровительства. Его титул, однако, означал не «покровитель», а «особенный защитник королевства» (в переводе с французского языка). Но в правление Ричарда II (1377–1399) было создано прекрасное изображение святого Эдмунда как национального покровителя: на диптихе в городе Вилтон святой был изображен вместе со святыми Иоанном Предтечей и Эдуардом Исповедником, которые были представлены как его небесные заступники. В правление Генриха VII (1485–1509) святого Георгия продолжали называть Защитником королевства. В правление же коварного тирана Генриха VIII (1509–1547) святой Эдмунд был почти забыт. Генрих официально исключил имя святого Эдмунда из английских молитв святым, а в 1539 году он распустил монастырь в Бери-Сент-Эдмундсе. После реформации святой Георгий стал одним из тех нескольких святых, которых чтит англиканская Церковь. Строительство монастыря Бери-Сент-Эдмундс. Миниатюра из манускрипта «Жития святых Едмунда и Фремунда» (2-я п. XV в.). Британская Библиотека Большая часть мощей святого Эдмунда (кроме его честной главы) была возвращена римско-католическому священноначалию Англии в 1901 году. Сейчас они хранятся в частной часовне города Арандель в Сассексе, закрытой для посещения. Мощи святого Эдмунда вернутся в свой город, и их должное почитание возобновится только тогда, когда сами англичане вернутся к святому Эдмунду и к тем ценностям, за которые он стоял. Будучи православными, мы считаем, что наша история началась не с протестантского периода Англии (с 1535 – до наших дней) и не с католического периода истории нашего острова (1066–1535), она началась с православного периода I тысячелетия, когда Церковь была единой. Мы верим, что сейчас самое время вернуть святому Эдмунду принадлежавшее ему по праву место в нашей истории и в наших сердцах. |
| Сквайр (сокращенно от «эсквайр») — английский титул, первоначально обозначавший оруженосца, а потом всякого землевладельца, не имеющего дворянского звания. …французские наемники вероломного короля Иоанна. Король Джон или Иоанн Безземельный назван вероломным потому, что отказался выполнить условия Великой Хартии Вольностей. Подобно другим английским королям, в борьбе с феодальными баронами он прибегал к помощи французских наемных солдат. Окажись на месте Джона Ричард. Старший брат Джона (Иоанна Безземельного), Ричард I Львиное Сердце, английский король (1189—1199), проводил крутые меры против непокорных баронов, отказывавшихся подчиняться королю. Отправившись в крестовый поход, Ричард оставил Джона своим наместником, чем и воспользовались феодалы, поднявшие очередное восстание против королевской власти. …берег Раннимеда. В других источниках указывается, что Великая Хартия Вольностей была подписана не на острове (см. примеч. к стр. 119), а на берегу Темзы, возле городка Стейнз. Анна Болейн — вторая из шести жен Генриха VIII, мать королевы Елизаветы. В 1636 году была обвинена в супружеской измене и по приказанию короля обезглавлена. Ирландский вопрос. В течение нескольких столетий ирландский народ вел борьбу за свое освобождение от английского владычества. На протяжении bcero XIX века ирландские патриоты неоднократно поднимали восстания. Поэтому так называемый «ирландский вопрос» был злободневным политическим вопросом, который привлекал внимание общественного мнения всего мира. В частности, в восьмидесятых годах ХХ века в английском парламенте дебатировался вопрос о предоставлении Ирландии самоуправления в рамках Британской империи. Виндзор — город в тридцати километрах к западу от Лондона, на берегу Темзы. Славится старинным замком с богатейшим собранием произведений искусства. Виндзорский замок — летняя резиденция английских королей. Эдуард Исповедник — последний английский король из англо-саксонской династии. Находился у власти в 1042—1066 годах, в период ожесточенной борьбы англо-саксов с датчанами. Интересы англо-саксонской знати при Эдуарде Исповеднике представлял всесильный вельможа, граф Годвин Уэссекский, а сам король, много лет проведший в Нормандии, предоставлял всевозможные привилегии нормандскому духовенству, за что и был назван Исповедником. Упомянутый Джеромом эпизод из жизни Годвина связан с историей его длительной борьбы за власть с англо-саксонским королевским домом. Еще до воцарения Эдуарда Исповедника граф Годвин был повинен в убийстве принца Альфреда, брата будущего короля. Как только Эдуарда возвели на престол, он привлек Годвина к суду, но тот сумел оправдаться, подарив королю вызолоченный корабль с полным снаряжением и хорошо обученными матросами. После этого могущество Годвина еще больше возросло, и он выдал замуж свою дочь Эдит за Эдуарда Исповедника. |
| Позаимствовав многое в расположении молитв и чтений из католической мессы, она уничтожила в ней то действие, которое доселе считалось одним из самых важнейших моментов литургии, а именно: возвышение (clevatio), когда священник поднимает гостию и показывает её народу для поклонения. Громадное количество разных особых чинопоследований, молений и обрядов обречено было составителями книги общих молитв на совершенное уничтожение. В католическом Missale существовал напр. целый отдел 576 „proprium missarum de Sanctis”, в котором назначались разные видоизменения, долженствовавшия производиться в совершении миссы, по случаю празднования какому–либо святому. Таких особенных мисс насчитывается в течение года более четырёхсот пятидесяти 577 . – В английской книге общих молитв празднованиям в честь святых отведено, как мы видели, очень не много места; только на двадцать дней в году назначены особые коллекты и чтения по поводу празднования памяти святых. – Кроме частных мисс на память того или другого святого в отдельности, Missale назначает ещё общие миссы апостолам, первосвященникам, мученикам, исповедникам, девственницам, докторам, аббатам 578 и т. под. Назначаются также особые миссы на разные чрезвычайные случаи, как напр., по поводу избрания папы, годовщины избрания и посвящения епископа, о прекращении раскола, об отпущении грехов, о даровании мирной кончины, по случаю войны, о мире, о прекращении эпидемии, за болящих, за пилигримов или вообще путешествующих, за брачующихся 579 и т. под. Наконец, в том же Missale назначаются особые заупокойные миссы на день смерти, или на годовщину 580 . – В новом богослужебном строе английской церкви вся эта масса литургических особенностей подверглась полному уничтожению. Ещё более печальная участь выпала на долю католического Rituale. Даже и в тех чинопоследованиях, которые удержаны были английскою церковью, очень многие из прежде употреблявшихся обрядов оказались теперь отменёнными. В английском чине крещения напр. мы уже не встречаем заклинания и благословения соли и вложения её в уста крещаемого, помазания ушей и ноздрей его слюнною священника и вручения ему или восприемнику зажжённой свечи 581 . |
| Правильный взгляд на его личность обусловливается правильным взглядом на его дела. Что должно думать о них? В прежнее время, когда люди науки отличались большею смелостью и самоуверенностью, чем теперь, сказания об этих делах были бы отвергнуты без исследования, как ребяческий вымысел. В прошедшем столетии парижская академия наук с фанатической нетерпимостью отвергла мысль о возможности падения камней с неба; но это не помешало камням падать, и теперь факты их падения – довольно уже хорошо изученные и объясненные – известны всякому школьнику. В 1840 году —447— французская медицинская академия объявила ложными все факты так называемого животного магнетизма и отказалась принимать рассуждения и исследования о них, теперь мы видим в Париже целые клиники, занимающиеся исследованием того, что назад тому полстолетия было объявлено фикцией. В этих клиниках, больницах и институтах тщательно исследуются и явления подобные делам Шлаттера. Исторические справки показали, что подобные явления бывали и бывали неоднократно в прошедшем, а современное знание дает основание надеяться, что они будут более или менее удовлетворительно объяснены в будущем. Еще у Шекспира в одной из его бессмертных трагедий 1109 мы встречаемся с чудотворцем подобным Шлаттеру. В одной из сцен Макбета, где Малькольм и Макдуф ведут разговор о несчастии Шотландии, Малькольм, обратившись к внезапно вошедшему врачу, спрашивает: – Скажите, состоится сегодня выход короля? Врач. Непременно состоится. Его ждет громадная толпа несчастных. Наше искусство бессильно против их болезни, но он врачует её только одним прикосновением. Такую святую власть даровало его руке само небо. Малькольм. Благодарю вас (врач уходит). Макдуф. О какой болезни говорит он? Малькольм. Она не имеет особого имени, её просто зовут королевскою немочью. В этом отношении он просто творит чудеса, и я со времени своего приезда сюда видел их не раз. Как, вследствие каких молитв ниспослан ему этот дар, известно только ему одному, но людей, страдающих ужасным недугом, обезображенных нарывами и язвами так, что на них страшно смотреть, а лечить отказываются все врачи, он исцеляет только своим прикосновением, чтением молитв и возложением на шею больному золотой монеты. Говорят, что эта целебная способность перейдет к его потомкам и прямым наследникам престола. Кроме этой способности он наделен еще многими другими, как, например, даром —448— пророчества, что ясно показывает, насколько он исполнен небесной благодати. Полагают, что это место трагедии внушено Шекспиру хроникой Голиншеда, именно тем местом её, в котором говорится об Эдуарде Исповеднике: «он имел дар пророчества, а также дар исцеления недугов и убожества. Он имел обычай помогать страдавшим так называемою королевскою немочью и оставил эту способность, как часть наследия, своим потомкам – английским королям». |
| Устрашенный таким заявлением, епископ Лландаффский удержался и, после многих отговорок, совсем уклонился от святотатственного рукоположения. Тогда кандидаты придумали новый исход. Монах Скори (впоследствии лжеепископ Герефордский) возложил руки на других, а из них кто-то – на самого Скори: сыны произошли без отца, а отец порожден сынами, – дело никогда неслыханное. Присутствовавший тут доктор Томас Ниль, лектор еврейского языка в Оксфорде, (qui interfuit) рассказывал об этом, по словам Голивуда, прежним исповедникам, а они передали ему. Лишь только легенда появилась таким образом в печати, её охотно подхватили другие, враждебные англиканству, писатели и стали с усердием повторять и распространять в своих произведениях, выдавая конечно за —191— несомненный исторический факт. Через несколько лет после Голивуда она уже рассказывается в книгах Парсонса, Келлисона, Фитц-Симона и Чампнэя, появлявшихся в 1612, 1614, 1616 и 1618 годах. Существенные черты легенды во всех этих передачах остаются неизменными, но первоначальный рассказ является уже в несколько распространенном виде и дополняется разными подробностями. Наибольший интерес имеет конечно та часть рассказа, где повествуется о самом совершении рукоположения первых англиканских епископов и в этом случае преемники Голивуда идут много дальше его, придавая своим сообщениям весьма любопытную особенность. По словам Чампнэя, 149 монах-отступник Скори, без всякого посвящения присвоивший себе при Эдуарде епископский сан, совершил теперь рукоположение Паркэра и его собратий в гостинице таким образом: все они преклонили пред ним колена, а он, возлагая библию на голову каждого из них, говорил: «приими власть неложно (sincere, sincerely) проповедовать слово Божие». И таким образом, заключает он свой рассказ, все поднялись епископами. (Et sic surrexerunt omnes Episcopi). По слонам же Парсонса и Фитц-Симона, 150 посвящение совершено было еще более упрощенным способом. Скори приказал всем опуститься на колена и потом взяв за руку Паркэра, говорил: «ну, господин архиепископ Кантербурийский, поднимайся»! Точно также обратился он затем к Гриндэлю с словами: «ну, господин епископ Лондонский, поднимайся»! Потом к Горну Уинчестерскому, Сандису Уорчестерскому и др. Таким образом наклонявшийся Джоном Джуэллем поднимался епископом Солсбэрийским, преклонявший колена в качестве Роберта Горна вставал епископом Уинчестерским и т. д. При ближайшем рассмотрении этой легенды не трудно заметить в ней такие черты, которые обнаруживают её полную несостоятельность. Прежде всего, писатели, передающие один и тот же рассказ, в подробностях существенно разногласят и противоречат друг другу. Го- |
| —300— Эдуарде независимая англиканская церковь в составе своего духовенства имела таких лиц, которые, с римско-католической точки зрения, были не одинакового достоинства. В числе её епископов или пресвитеров были прежде всего такие, которые, хотя в последствии и стали на сторону реформы, получили свое рукоположение еще в эпоху единения Англии с Римом и по чину римско-католической церкви. Были затем такие, которые рукополагались уже после разрыва с Римом, но по чину римской церкви, так как в то время англиканская церковь своего особого реформированного чина посвящения еще не выработала. Были, наконец и те, которые получили рукоположение в разрыве с Римом и уже по новому чину посвящения, составленному при Эдуарде. Теперь, когда Англия снова вступила в единение с Римом, естественно возникал вопрос: как следует смотреть на членов её прежней иерархии, – признавать ли их всех одинаково в их священном сане, или же обращать внимание на те условия, при которых состоялось их рукоположение? Сущность этого вопроса сводилась, конечно, главным образом к тому, можно ли признавать действительным установленный при Эдуарде реформированный чин посвящения и лиц, получивших рукоположение по этому чину, обладающими дарами Божественной благодати? – По поводу воссоединения издано было несколько официальных документов, которые исходили от высшей церковной власти самого римского престола и поставляли своей задачей выяснить различные, неизбежно возникшие с переворотом, церковные вопросы. Так как в этих документах, между прочим, неоднократно идет речь и о рукоположениях, то, по-видимому, мы должны встретить здесь ясное и решительное выражение взгляда римской церкви по вопросу о действительности англиканского чина посвящения. Первое место в ряду такого рода документов занимает бреве папы Юлия 3-го, изданное 8-го Марта 1554-го года, 1787 в этой грамоте папа излагает те полномочия, какими он облекает кардинала Поля, как представителя —301— папского престола в деле воссоединения Англии с Римом. Здесь, между прочим, легату представляется право принимать в лоно церкви всякого рода людей, прибегающих к нему с искренним покаянием, давать им полное разрешение во всех тех преступлениях против веры и церкви, которые были совершены ими в эпоху их пребывания в расколе и ереси, а лицам духовным дозволять и пользование их священными степенями, если только они должным образом и законно были поставлены и посвящены в такие степени и прежде их впадения в ересь (in eorum ordinibus, dummodo ante eorum lapsum in haeresin hujusmodi rite et legitime promoti vel ordinati fuissent). |
| Преемницей Марии была Елисавета (с 1559 г.), дочь Генриха VIII и Анны Болейн. Будучи воспитана в протестантском духе, она отвергла папство и католицизм. Парламент, согласно с желанием королевы, немедленно возобновил законы Генриха VIII и Эдуарда VI против папской власти и отменил все постановления Марии против протестантов. Вместе с тем парламент постановил, что право делать какие-либо преобразования в церкви отселе навсегда принадлежит короне, и что королева есть верховная правительница государства во всех делах, как гражданских, так и церковных. Разорвав союз с Римом, Елисавета приступила к окончательному устройству английской церкви. Исповедание веры, составленное при Эдуарде VI, было подвергнуто теперь новому пересмотру. Елисавета полагала, что составители 42 членов (при Эдуарде VI) изложили церковные догматы в выражениях слишком резких и решительных. По ее мнению, в общем исповедании веры нужно употреблять выражения самые общие и неопределенные, чтобы противные партии могли находить в нем то, что каждая из них принимает. Согласно с таким желанием королевы, 42 члена были вновь пересмотрены на Лондонском соборе (1562 г.). После многих споров, из 42 членов оставлено было 39; литургическая же часть оставлена была почти в том же самом виде, в каком была составлена при Эдуарде VI. 39 членов, сделавшиеся символической книгой англиканской церкви, представляют странную смесь католицизма и протестантизма. Более решительно и ясно отвергнуты: папство, пресуществление хлеба и вина в евхаристии, монашество, почитание святых, мощей и икон. Иерархия оставлена в прежнем виде, т. е. с разделением на три степени. Итак, после многих и долгих колебаний между католичеством и протестантством в Англии, в царствование Елисаветы образовалась своеобразная англиканская церковь . Она отличается от других протестантских обществ тем, что признает иерархию, имеет епископальное устройство и принимает свои 39 членов вероучения. Англиканская епископальная церковь , со времен Елизаветы, признана господствующей или оффициальной церковью соединенных королевств Англии и Ирландии. Глава IV. Римская церковь в борьбе с протестантством |
| Глава XI. Влияние иностранных протестантов на Англию при Эдуарде. Довершение дела религиозной реформы. Богослужение и обряды Когда реформаторы Эдуардова правительства только ещё принимали на себя задачу выработать для английской церкви такую систему вероучения и культа, которая была–бы очищена от недостатков и злоупотреблений католицизма, на европейском континенте религиозная реформация была уже в полном разгаре. Там создалось уже целое поколение протестантских богословов, передовыми вождями и воспитателями которого были такие знаменитости, как Лютер, Меланхтон, Цвингли и Кальвин. Там давно уже определились те существенные вопросы, на которые протестантская теологии должна была обратить своё преимущественное внимание. Такие вопросы, как напр., об оправдании, о таинстве Евхаристии и т. п. были там предметом горячих споров и со всех сторон обсуждались на публичных диспутах. Не один раз предпринимались наконец и попытки свести к единству итоги реформы и создать протестантскую догматическую систему. Такие памятники, как Аугсбургское исповедание, Loci theologici и Institutio religionis christianae, ясно свидетельствуют о том, как далеко континентальная Европа опередила на пути реформы Англию, не ушедшую ещё пока далее своих шести членов. При таком положении дел, весьма естественно было ожидать, что религиозное движение, широко развившееся на континенте, не останется без влияния на Англию. Принимая на себя труд создать для своей церкви систему вероучения и культа, реформаторы английские невольно обращали свой взор туда, где уже очень многое в этом отношении было сделано. Вполне понятно было с их стороны стремление несколько поучиться у тех, которые в деле религиозной реформы были их предшественниками, подражать более или менее их действиям и в трудных случаях просить их опытного совета и руководительства. Между тем обстоятельства сложились таким образом, что и континентальные протестанты вынуждены были в данное время, более чем когда–либо, обратить своё внимание на Англию. |
|
|
