| Новости Пасха. Воскресение Христово. Осталось 22 дня Равноапостольный князь Владимир и Русский Афон. К вопросу об основании древнерусского монастыря на Афоне во времена св. князя Владимира Киевского Равноапостольный князь Владимир и Русский Афон. К вопросу об основании древнерусского монастыря на Афоне во времена св. князя Владимира Киевского Формирование монашеской традиции на Руси восходит ко временам Великого князя Киевского Владимира Святославовича (+1015), вскоре после его женитьбы на византийской принцессе Анне и Крещения Руси. Так святитель Киевский Иларион Русин в своем знаменитом похвальном слове, посвященном памяти князя Владимира, — «Слове о законе и благодати», произнесенном между 1037 и 1043 гг., утверждает, что уже во времена Владимира в Киеве «монастыреве на горах сташа, черноризцы явишася». К этому периоду, по всей видимости, восходит и первое появление русских паломников и иноков на Святой Горе Афон. К сожалению, точных документальных свидетельств этому не сохранилось. В архиве Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря самые древние акты, касающиеся русского святогорского монастыря, относятся к 1030 и 1048 гг. Из них мы узнаем, что русская Свято-Успенская Богородичная обитель «Ксирургу» (греч. ξυλουργς – плотник или древодел) к 1030 г. уже имела статус Игуменария (акт 1), а в указе византийского императора Константина IX Мономаха от 1048 г. именуется Царской Лаврой (акт 3). Более древние документы из-за многочисленных пожаров и разорений обители не сохранились. Отсутствие в архиве Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря более давних актов долгое время заставляло сомневаться в достоверности святогорского предания о восхождении русского монашества на Афоне и основании здесь первой древнерусской обители ко временам князя Владимира. Однако в 1932 году в архивах Великой Лавры св. Афанасия на Афоне группой французских исследователей во главе с выдающимся византинистом проф. Полем Лемерлем, занимавшимися поисками и изданием древних актов афонских обителей, удалось обнаружить неизвестный до того документ, подтверждавший более древнее происхождение русского монастыря на Афоне. |
| Формирование монашеской традиции на Руси восходит ко временам Великого князя Киевского Владимира Святославовича (+1015), вскоре после его женитьбы на византийской принцессе Анне и Крещения Руси. Так святитель Киевский Иларион Русин в своем знаменитом похвальном слове, посвященном памяти князя Владимира, — «Слове о законе и благодати», произнесенном между 1037 и 1043 гг., утверждает, что уже во времена Владимира в Киеве «монастыреве на горах сташа, черноризцы явишася». К этому периоду, по всей видимости, восходит и первое появление русских паломников и иноков на Святой Горе Афон. К сожалению, точных документальных свидетельств этому не сохранилось. В архиве Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря самые древние акты, касающиеся русского святогорского монастыря, относятся к 1030 и 1048 гг. Из них мы узнаем, что русская Свято-Успенская Богородичная обитель «Ксилургу» (греч. ξυλουργς – плотник или древодел) к 1030 г. уже имела статус Игуменария (акт 1), а в указе византийского императора Константина IX Мономаха от 1048 г. именуется Царской Лаврой (акт 3). Древнерусская обитель Ксилургу на Афоне Более древние документы из-за многочисленных пожаров и разорений обители не сохранились. Отсутствие в архиве Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря более давних актов долгое время заставляло сомневаться в достоверности святогорского предания о восхождении русского монашества на Афоне и основании здесь первой древнерусской обители ко временам князя Владимира. Однако в 1932 году в архивах Великой Лавры св. Афанасия на Афоне группой французских исследователей во главе с выдающимся византинистом проф. Полем Лемерлем, занимавшимися поисками и изданием древних актов афонских обителей, удалось обнаружить неизвестный до того документ, подтверждавший более древнее происхождение русского монастыря на Афоне. В частности, в хранящемся в Архиве Лавры (ящ. 1, док. 173) святогорском Акте за февраль 1016 год стоят подписи 21 игумена афонских обителей, и среди них подпись игумена русского монастыря, которая с греческого переводится так: |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АФАНАСИЙ РУСИН (2-я пол. XIV в.- после 1436), тверской иером. (мон-ря Богородицы на Перемере?), подвизавшийся на Афоне (вероятно, в Вел. лавре), книгописец; возможно, входил в состав группы лиц, переписывавших и покупавших на Афоне книги для отправки на Русь. В 1430 г. приобрел в мон-ре Пантократор болг. Евангелие-тетр (см. Четвероевангелие ) кон. XIV в. (ГИМ. Воскр. 5-бум.), к-рое вложил в 1436 г. в мон-рь на Перемере. В 1431 г. переписал в Вел. лавре сборник с Житием св. Афанасия Афонского (копия записи А. Р. сохранилась в списке, сделанном между 1436 и 1445 гг. в Троице-Сергиевом мон-ре - РГБ. Троиц. 746), в 1432 г. там же - Житие св. Григория Омиритского, переведенное на слав. язык афонским мон. Антонием (Багашем) ; известно по копии, выполненной для Кириллова Белозерского мон-ря (РНБ. Кир.-Бел. 45/2184 - в этом позднем списке переводчик Антоний (Андоний) ошибочно назван Андронием). Возможно, А. Р. одно и то же лицо с «последним во иноцех малейшим Афанасием», вложившим не ранее 1400-х гг. шитую плащаницу (или воздух) «Положение во гроб» рус. работы в афонскую Вел. лавру, экспонирующуюся в наст. время в монастырской ризнице (памятник не исследован и не опубликован). Открытым остается вопрос об идентификации А. Р. с «грешным Афанасием», переведшим или переписавшим в 1401 г. в к-польском мон-ре Богородицы Перивлепты Иерусалимский устав («Око церковное») . Полностью исключена вероятность отождествления А. Р. с прп. Афанасием Высоцким Старшим и их обоих с южнослав. иером. Афанасием Кратовцем (из Кратово в Македонии), не ранее 1492 г. оставившим владельческую запись на пергаменном серб. Уставе церковном сер. XIV в. (ГИМ. Воскр. 9-перг.). Лит.: Строев П. М. Библиологический словарь и черновые к нему материалы. СПб., 1882. С. 278; Соболевский А. И. Переводная литература Московской Руси XIV-XVII вв. СПб., 1903. С. 11, 31; Никольский Н. К. Рукописная книжность древнерус. б-к (XIV-XVII вв.). СПб., 1914. Вып. 1. С. 89; Вздорнов Г. И. Роль славянских мастерских письма Константинополя и Афона в развитии книгописания и художественного оформления рус. рукописей на рубеже XIV-XV вв.//ТОДРЛ. 1968. Т. 23. С. 180, 197-198; СККДР. Вып. 2. Ч. 1. С. 81, 88, 89. А. А. Турилов Рубрики: Ключевые слова: АНАТОЛИЙ (Ботвинников Анатолий Иванович; 1881-1937), иером., прмч. (пам. 31 окт. и в Соборе новомучеников и исповедников Российских) ВАРЛААМ (Похилюк Виктор Семенович; 1870 - 1930), иером., сщмч. (пам. 14 янв., в Соборе Казанских святых и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской) ВИКТОР (Высоцкий Василий Парфеньевич; 1795?-1871), иером., головщик Симонова и Данилова мон-рей в Москве, духовный композитор ГЕРАСИМ (Мочалов Григорий Игнатьевич; 1870-1937), иером., прмч. (пам. 22 нояб., в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших) |
| Издание осуществлено по благословению предстоятеля УПЦ (МП) Блаженнейшего митрополита Онуфрия при содействии Управляющего делами УПЦ (МП) митрополита Антония (который также является председателем редакционной коллегии книги). Членами указанной редколлегии выступили ректор Киевской духовной академии епископ Сильвестр и проректор проф. Владимир Бурега. Уважаемые в православном мире владыки таким образом стали объектом насмешек даже таких завзятых украинофилов, как самосвяты (спикер СЦУ сравнил эту «Древнейшую историю УПЦ» с памятным изданием «Истории СССР с древнейших времён…»), и униаты, разместившие реплику эсцэушника на своём сайте. С точки же зрения нынешних реалий «исторический» подход авторов и вдохновителей опуса мало отличается от русофобских «открытий» Зеленского , оглашённых им на параде советской военной техники в честь 30-летия незалежносты. На котором, кстати, присутствовал и Блаженнейший Онуфрий, несмотря на заверения о неучастии в мероприятиях, где будет «вери спешл гэст» из Стамбула. Практически одновременно с поступлением в широкий оборот указанной книги Центр информации УПЦ (руководитель – архиеп. Климент) дал объявление о том, что «удалось найти пещеру, где предположительно мог нести подвиг затворничества выдающийся украинский святой, афонский старец и писатель-полемист XVII века преподобный Иоанн Вышенский». Еще раз: «выдающийся украинский святой XVII века». Мы сейчас не о критериях отбора, по которым в синодальном отделе владыки Климента (Вечери) относят одних святых к выдающимся, а других – к заурядным. Мы о том, что сам подвижник, вообще-то, подписывался как «Иоанн Русин». Русин – это один из этнонимов, которым идентифицировали себя русские от Угорской Руси до северных морей. Например, так себя называл в «Хождении за три моря» тверской купец Афанасий Никитин. А вот этнонима «украинец» никто не знал вплоть до XX века, пока его не придумали поляки и не ввели в оборот австрийцы. Поэтому, когда ваш покорный слуга спросил авторов объявления о том, знал ли святой XVII века, что он «украинец», ответа не дождался. |
| В.Н. Татищев сообщает, что в 1488 году «слил Павлин фрязин Дебосис пушку велику» . В сохранившихся документах двор впервые под своим именем упомянут в 1535 году . В XVI веке работники Пушечного двора селились по соседству в слободе кремлевских звонарей, центр которой был отмечен церковью святого Николая Чудотворца в Звонарях. Когда сооружали Белый город, то речку Неглинную под крепостной стеной заключили в трубу. Перед запрудой образовался Неглименский пруд, а Звонари и Пушечный двор в конце XVI века оказались «на Трубе» . Над прудом на Сретенской горке за стеной Белого города обосновалась слобода работников Пушкарского приказа сначала вокруг церкви святого Сергия Радонежского в Пушкарях. По описи 1638 года, слобода протянулась до церкви Спаса Преображения в Пушкарях на Сретенке, и в ней насчитывалось 372 двора «московских пушкарей и пушкарского чину людей» . Все они ходили на работу через Сретенские ворота Белого города и молились в Сретенском монастыре. В первой трети XVII века Пушечный двор уже был хорошо организованной мануфактурой, главным техническим руководителем которой был государев пушечный и колокольный мастер Андрей Чохов. Организация московского колокольного производства XVII века исследована и описана Анной Федоровной Бондаренко и Верой Александровной Кондрашиной . С 1598 года ядро производственников составляли «литейные мастера» Андрей Чохов, Семен Дубинин, Русин Евсеев, «колокольные литцы» Иван Афанасьев, Михаил Родионов и двенадцать их учеников . В 1620-х годах в Пушкарской слободе рядом со Сретенской обителью был двор «колокольника Онисима Радушевского» . Это был один из руководителей Пушкарского приказа, носивший звание «пушкарских дел мастера». А.П. Лебедянская и А.Ф. Бондаренко характеризуют его как своего рода «научного сотрудника», ведавшего вопросами теории и практики, составителя и заведующего библиотекой Пушечного двора . «Анисим, Михайлов сын, Радишевский» был еще и печатником. В 1606 году он напечатал Евангелие, а в 1610 году – «Устав церковный», который сам и подготовил. |
| Также следует обратить внимание на то, что понятия «русский» и «российский» употреблялись как идентичные и взаимозаменяемые. Они могли спокойно уживаться в одном тексте, обозначая одно и то же. Например, «Россия», «Русь», «российский», «русский» как синонимы используют в своих текстах духовные писатели XVI-XVII вв., такие как монах Иоанн Вишенский, архимандрит Захарий Копыстенский, священномученик Афанасий Брестский и др.. Дело в том, что наряду со славянизированной и разговорной формой «Русь», «русский» православные полемисты в своих текстах употребляли греческую транскрипцию этого слова, заменяя «у» на «о» - «Россия», «российский», что в определенной мере должно было служить показателем высокой образованности Особенно с 20-х гг. XVII в. употребление слова «Россия» (Ρωσα), а не «Русь», стало на Украине своеобразным «брендом православного С другой стороны, как подчеркивает Н. Яковенко, употребление греческой кальки «Ρωσα» было манифестацией антилатинских (антипольских) настроений в православной среде Украины, указывающих на родство с греческой «материнской церковью», в противовес латинству. А после Брестской унии 1596 г., стремившейся оторвать православных Речи Посполитой от Константинопольского Патриархата и подчинить Папе Римскому, « поле для " греческого " именования Руси было расчищено, и слово Россия триумфально ворвалось в употребление православной элиты Поэтому, сложившееся сегодня мнение на Украине, что понятия «Россия» и «российский» всегда применялись исключительно к населению современной России, а «Русь», «руський», «русин» было самоназванием населения Украины, совершенно не соответствует действительности. Этот тезис еще в XIX в. на основании множества цитат первоисточников опроверг историк Юго-Западного края М.А. Максимович: « Не очень давно было толкование о том, будто Киевская и вся западная Русь не называлась Россией до ее присоединения к Руси восточной... или Московской. Чтобы уничтожить навсегда этот несправедливый и нерусский толк, надо обратить его в исторический вопрос: когда в Киеве и в других западно-русских областях своенародные имена : Русь, Русский начали заменять, по греческому произношению их, именами Россия, Российский? Ответ: с девяностых годов 16-го века... вскоре после того, как земля Киевская и все княжество Литовское были присоединены к Польше, на Люблинском сейме 1569 года. Основанием такого ответа служат тоговременные акты, письменные и книги, печатанныя в разных областях Русских, присоединенных к Польше |
| Таким образом, получается, что Священный Синод РПЦ пошел на поводу у украинских автокефалистов, которые сегодня уже не стесняются открыто выступать против РПЦ и лично Святейшего Патриарха Кирилла . В связи с этим хотелось бы привести несколько доводов о нецелесообразности искусственной замены «российского» имени на «русское» в новых изданий Требников и Служебников. Во-первых, эти реформы уже не могут умиротворить «украинофилов» УПЦ, которые в новых политических условиях открыто враждебны уже ко всему русскому. Во-вторых, внутри России это может быть воспринято как попытку РПЦ засвидетельствовать свою узконациональную направленность. Ведь сегодня бытует стереотип, что «русские» это титульная нация, а «россияне» это граждане Российской Федерации других национальностей. В третьих, ориентация на современное противопоставление «российское»-«русское» - это явный модернизм, полностью игнорирующий историческую традицию. Любой историк может подтвердить, что в исторических документах понятия «русский» и «российский» были идентичными. Обратимся, например, к той же истории Украины. «Россия», «Русь», «российский», «русский» как синонимы используют в своих текстах для обозначения территории, народа, языка и религии Украины духовные писатели XVI-XVII вв., такие как монах Иоанн Вишенский, архимандрит Захарий Копыстенский, священномученик Афанасий Брестский и др. Дело в том, что наряду со славянизированной и разговорной формой «Русь», «русский» православные полемисты в своих текстах употребляли греческую транскрипцию этого слова, заменяя «у» на «о» - «Россия», «российский», что в определенной мере должно было служить показателем высокой образованности писателя . Особенно с 20-х гг. XVII в. употребления слова «Россия» (Ρωσα), а не «Русь», стало на Украине своеобразным «брендом православного интеллектуала» . С другой стороны, как подчеркивает украинская исследовательница Н. Яковенко, употребление греческой кальки «Ρωσα», было манифестацией антилатинских (антипольских) настроений в православной среде Украины, указывающий на родство с греческой «материнской церковью» в противовес латинству. А после Брестской унии 1596 г., стремившей оторвать православных Речи Посполитой от Константинопольского Патриархата и подчинить Папе Римскому, «поле для " греческого " именования Руси было расчищено, и слово Россия триумфально ворвалось в употребление православной элиты» . Поэтому сложившееся сегодня мнение на Украине, что понятия «Россия» и «российский» всегда применялись исключительно к населению современной России, а «Русь», «руський», «русин» - было самоназванием населения Украины совершенно не соответствует действительности. Этот тезис еще в XIX в. на основании множества цитат первоисточников опроверг историк Юго-Западного края М.А. Максимович: |
| Согласно гипотезе Н. И. Прокофьева, гость Василий во время поездки выполнял разведывательно-дипломатическое поручение московского великого князя Ивана III, которому необходимо было выяснить обстановку на территории Османской империи . Прокофьев предположительно отождествил его с влиятельным великокняжеским чиновником, дьяком Василием Мамыревым, что весьма сомнительно, поскольку последний хотя и был связан с купеческими кругами (именно ему гости передали «тетради» Афанасия Никитина), но не имел отношения к зарождавшемуся дипломатическому ведомству Московии . Сами купцы во время поездок в заморские страны выполняли разного рода поручения, не связанные с торговлей. В 1480 г., например, «человек именем Григорей Русин дошел... до Иерусалима яко купец» и на обратном пути из Палестины и Египта захватил с собой послание Иерусалимского Патриарха Иоакима Московскому митрополиту Геронтию . Описание путешествия Василия-гостя начинается с города Бурсы (Малая Азия), куда он добирался по морю и по суше через Царьград. С. Ю. Житенев предположил, что в Бурсе могла находиться его торговая база (лавка, оптовый товарный склад), что представляется маловероятным в условиях торгово-экономической ситуации в Османской империи, где приезжие купцы-немусульмане облагались дополнительным налогом и подвергались притеснениям До своей поездки по странам Востока гость Василий бывал на Оке и мог сравнить с нею одну из азиатских рек вблизи города Османжик в Малой Азии. Данный факт не позволяет, однако, однозначно утверждать о его московском происхождении, как это сделал Н. И. В «Хожении гостя Василия», как и в «Письме от друга к другу» В. Д. Ермолина, имеется ряд диалектизмов отнюдь не московского (в широком смысле), а западнорусского происхождения. Среди них «баркараны» (очевидно, искаженное «барбаканы»), «муры» и другие. Возможно, они связаны с частыми торговыми поездками Василия-гостя в Великое княжество Литовское либо через его территорию. В Палестине Василий-гость среди прочих священных для христианина мест посетил Вифлеем и видел, где «Христос родися, и ясли, и где звезда стала, и волсвы приидоша и поклонишася, и та вода святая и пияхом и поклонихомся» . |
| 2. Инок («черньчище») Саввина Сторожевского в честь Рождества Пресв. Богородицы муж. мон-ря близ Звенигорода, переписавший в 1428 г. пергаменный Иерусалимский устав («Око церковное») (РГБ. Ф. 256. Рум. 445) «благословением... игумена Феодора... в обители Святыя Богородица, глаголимей Страж, цесарствующу Василию Васильевичу, в пределе князя великаго Юрья Дмитриевича», с оригинала, написанного в 1401 г. в К-поле «малейшим во единообразных Афанасием» (см.: Афанасий Русин ), выходная запись к-рого приведена Д. полностью. Эта древнейшая из сохранившихся копия рукописи 1401 г., точно датированная, свидетельствует о распространении Иерусалимского устава в рус. общежительных мон-рях в 1-й трети XV в. Список, сделанный Д., представляет собой скромный монастырский обиходный кодекс форматом в 4°, написанный мелким уставом и лишенный украшений. В правописании рукописи наблюдается нек-рое отражение «второго южнославянского влияния» ( Гальченко М. Г. Книжная культура. Книгописание. Надписи на иконах Др. Руси: Избр. работы. М.; СПб., 2001. С. 401). Лит.: 1) Калайдович К. Ф. Известие о древностях славяно-русских и об И. Ф. Ферапонтове, 1-м собирателе оных. М., 1811; Срезневский И. И. Древние памятники рус. письма и языка (X-XIV вв.). СПб., 18822. Стб. 99-100; Сперанский М. Н. Тайнопись в юго-слав. и рус. памятниках письма. Л., 1929. С. 98-99. (ЭСФ; Вып. 4. 3); Моисеева Г. Н. «Собрание российских древностей» проф. Баузе//ТОДРЛ. 1980. Т. 35. С. 301-344; Розов Н. Н. Книга в России в XV в. Л., 1981. С. 130, 135, 142; Смирнова Э. С. Лицевые рукописи Вел. Новгорода, XV в. М., 1994. С. 22-23, 27, 32; Столярова Л. В. Свод записей писцов, художников и переплетчиков древнерус. пергаменных кодексов XI-XIV вв. М., 2000. С. 116-117; Мошкова Л. В. , Турилов А. А. Плоды ливанского кедра. М., 2003. С. 45-48, 76-77. 2) Востоков А. Х. Описание рус. и словенских рукописей Румянцевского музеума. СПб., 1842. С. 710-712; Вздорнов Г. И. Роль слав. мастерских письма К-поля и Афона в развитии книгописания и худож. оформления рус. рукописей на рубеже XIV-XV вв.//ТОДРЛ. 1968. Т. 23. С. 177, 191-192. Прил. 6. |
| Многие из выдающихся подвижников Русского Афона ждут своего прославления. Прежде всего, это великие и богоносные старцы Арсений, Иероним и Макарий, посредством которых Промыслом Божиим возродилось русское монашество на Афоне в XIX веке. Именно от них началось и продолжается до сих пор непрерывная духовная преемственность русского святогорского старчества. Достойны почитания и прославления земной Церквью многие подвижники Пантелеимонова монастыря, такие как старец Иоанн Вишенский, иеромонахи Арсений (Минин) и Иерон (Носов), старцы-основатели Андреевского скита Виссарион (Толмачов) и Варсонофий (Вавилов), а также Иннокентий (Сибиряков), подвижники Свято-Ильинского скита, многие русские пустынники и келлиоты, такие как Тихон (Голенков) — наставник преп. Паисия Святогорца, старцы Феодосий и Никодим Карульские, и многие, многие другие — все они без сомнения прославлены у Бога и молятся сейчас о своих соотечественниках. Они также поминаются в богослужебном последовании праздничной службы в качестве непоименнованных, но почитаемых русских святых. Собор Преподобных Русских Святогорцев: 1. Преподобный Антоний Печерский (†1073). 2. Преподобный Моисей Угрин, Киево-Печерский (1043). 3. Святитель Савва, Архиепископ Сербский (1236) (прославлен Сербской ПЦ). 4. Преподобный Аммон Киево-Печерский (XIII век). 5. Преп. Исаия Афонский, Серб, игумен Руссика (†1380) (прославлен Сербской ПЦ). 6. Святитель Киприан, митрополит Киевский и всея Руси (†1406). 7. Преподобный Сергий Нуромский (†1412). 8. Святитель Дионисий Ростовский (†1425). 9. Преподобный Арсений Коневский, Новгородский чудотворец (†1447). 10. Преподобный Савва Крыпецкий (†1495). 11. Преподобный Савва Вишерский (†1461). 12. Преподобный Нил Сорский (†1508). 13. Мученик Антоний Карсотис (†1516) (прославлен Константинопольской ПЦ). 14. Преподобный Иннокентий Комельский (†1521). 15. Афанасий III Пателларий, Лубенский чудотворец, Патриарх Константинопольский (†1654). 16. Преподобномученик Пахомий Русин (†1730). 17. Прпмч. Константин (Константий) Русин, Лавриот, иером. (†1743). 26(8) января (прославлен Константинопольской ПЦ). |
|
|
