| Письмо мусульманскому Другу Наталия Нарочницкая Мой мусульманский друг! Отчего ты не бережешь колодец, из которого пили поколения твоих предков? Пили и утоляли жажду своей духовной свободы – той самой свободы совести, которая была бы им недоступна в «цивилизованной» Европе, где пылали костры инквизиции и где принцип Аугсбургского религиозного мира «cujus regio ejus religio» («чья страна – того и вера») предписывал подданным принимать веру своего правителя. Именно в православной России, ценящей прежде всех иных свобод «свободу не плоти, но духа», такое насилие над духовной свободой, свободой совести было неслыханным. Отчего же тех предков твоих, мой исламский друг, не смущали православные кресты на кремлевских соборах и чин помазания на царство православного царя, когда они стремились и просились именно в русское православное государство? Да-да, сколько бы ни повторяли сегодня перекодированную в либеральные клише ленинскую большевистскую интерпретацию русской истории и сказки о «тюрьме народов», документы говорят сами за себя: и казахские жузы, и кавказские народы, ныне натравливаемые на русских да и друг на друга, просились в Россию. Ты думаешь, мой мусульманский друг, что они предпочли бы другое, некое абстрактное «общечеловеческое государство»? Смею полагать, мой мусульманский друг, что твои предки были не меньшими мусульманами, чем ты, дитя XX века. И именно потому что они были истинно верующими, они отшатнулись бы от такой нигилистической пародии на богоданный мир, в котором мнящие себя свободными индивиды, на самом деле порабощены плотью и гордыней. Может, ты возразишь мне и напомнишь, что не только добровольно шли в Россию, а были и покоренные силой? Соглашусь: и это было. Во времена великой смуты в начале XVII столетия живы были еще татарские старейшины, которые помнили покорение Казани Иоанном Грозным. В эти годы, когда Русское государство практически перестало существовать, твои предки вполне могли провозгласить суверенитет и отложиться от Московского царства. Но они собрали людей, деньги и послали на помощь Минину и Пожарскому, и участвовали в восстановлении законной русской власти. Задумайся и о том, что в сознании поколений твоих предков, инаковерных по отношению к власти, но искренне верных ее граждан, законной эта власть становилась только при коронации, под звон колоколов и освященная Церковью! Сегодня же ты, мой мусульманский друг, решился посетовать на то, что «символом этого праздника в России стал звон православного колокола и икона Казанской Божьей Матери»! Не предал ли ты тем самым своих предков, которые не только добровольно, но и осознанно и сопричастно присягали избранному народами России православному царю? Их колокольный звон не смущал! Отчего таким мудрым был твой предок? |
| (см. Адиафора ), споры в протестантизме XVI-XVII вв. по вопросам религиозно-нравственной оценки ряда действий человека или жизненных явлений. Понятием «адиафора» воспользовался Ф. Меланхтон . На основании Аугсбургского интерима 1548 г. император стремился обеспечить возврат протестантов к католич. Церкви. Это временное соглашение должно было регулировать религ. отношения на территории Римско-Германской империи до принятия окончательных решений Тридентским Собором . Согласно ему, допускалось Причащение под обоими видами для мирян и сохранение брака женатых священников, однако церковное устройство и католич. ритуал должны были быть повсеместно восстановлены. В Юж. Германии, где интерим проводился в жизнь под нажимом имп. власти, многие протестант. проповедники, не согласные с новым порядком, лишились должностей, часть из них отправилась в Магдебург, ставший центром сопротивления интериму. Герц. Мориц Саксонский , получивший за свою поддержку императора достоинство курфюрста и ставший владетелем Виттенберга, ввел в 1548 г. в своих землях разработанный при содействии Ф. Меланхтона Лейпцигский интерим. В этих условиях Меланхтон развил идеи о сохранении главных протестант. тезисов об оправдании перед Богом только верой, но в то же время о согласии с тем, что внешняя сторона культа, включая порядок богослужения и посты, будет осуществляться на католич. лад. Составители интерима объявляли, что не только определенные богослужебные формы и обряды, но и сами таинства Миропомазания, Елеосвящения, а также почитание святых представляют собой «внешние» по отношению к вере явления, относительно к-рых возможен компромисс с католиками. Меланхтон охарактеризовал их греч. термином «адиафора». Строгие лютеране под руководством Николая Амсдорфа и Матиаса Флация повели из Магдебурга атаку на интерим, утверждая, что в делах исповедания нет и не может быть ничего нравственно безразличного. На стороне Меланхтона выступили виттенбергские теологи И. Бугенхаген , Г. Майор и П. Эбер , а также лейпцигский теолог И. Пфеффингер и др. Спор продолжался и после Аугсбургского мира 1555 г., уравнявшего в правовом отношении в Германии католиков и протестантов. А. с. закончились фактической победой ортодоксального лютеранства. |
| Созданные в этот период в духе Тридента монашеские ордена - иезуиты, пиаристы, ораторианцы, орден милосердия, капуцины и лазаристы - вошли в полосу расцвета и с успехом проводили в жизнь решения Тридентского собора. Важное новшество, введенное Григорием XV, касалось избрания папы: он распорядился, чтобы голосование осуществлялось на конклаве тайно, записками. Этим самым он хотел добиться демократизма выборов и способствовать избранию на папский престол наиболее достойных и пригодных для выполнения функций главы церкви. (Избрание папы с точки зрения канонов может осуществляться трояко: один из кардиналов предлагает кандидатуру, и если остальные поддерживают ее, то они открыто и громогласно заявляют о своем согласии; для избрания папы кардиналы выделяют из своей среды комиссию, и ее решение остальные кардиналы открытым голосованием или принимают, или отвергают; члены конклава голосуют индивидуально и тайно.) В 1630-х годах война принимает европейские масштабы. Протестантские немецкие князья оружием были поддержаны Швецией и Трансильванией, а материально - Голландией, Англией и католической Францией. В то время как Габсбурги своими военными успехами были обязаны в первую очередь гениальности их полководца Валленштейна, политические успехи антигабсбургской коалиции были выкованы кардиналом Ришелье. Второй тур войны был решен в пользу протестантов вступлением в войну в 1630 году шведского короля Густава Адольфа, и «Католическая лига» потерпела поражение. В 1635 году Пражский мир восстановил равновесие обоих вероисповеданий, но императорская власть и католицизм усилились. В 1620-1630-х годах Габсбурги успешно завершили контрреформацию на исконных австрийских территориях и в Чехии. В Венгрии значительная часть высшего дворянства - не в последнюю очередь в результате деятельности Эстергомского архиепископа (получившего в 1629 году сан кардинала) Петера Пазмани - вернулась в католическую веру. Однако Венгрия и в дальнейшем продолжала оставаться страной со смешанным вероисповеданием. Тесно переплетенная с интересами габсбурского абсолютизма, контрреформация стала официальной программой его государственной политики с принятием в 1629 году в момент кульминации военных успехов распоряжения о восстановлении (neoaquistica comissio). В этом документе Фердинанд II распорядился о возвращении церкви секуляризированных после Аугсбургского религиозного мира, то есть начиная с 1552 года, церковных земельных владений. Из религиозного мира он снова исключил кальвинистов. Это свое распоряжение император вынужден был отменить в Пражском мире 1635 года (австрийских провинций это, правда, не касалось). |
| В середине европейской религиозной войны папа Урбан VIII (1623-1644) решительным образом порвал с политикой своих предшественников и однозначно стал на сторону Франции. Флорентиец по происхождению, 55-летний папа из семейного клана Барберини ранее был нунцием в Париже, и, вероятно, его избрали папой по желанию Ришелье. Урбан VIII ненавидел испанцев и Габсбургов; естественным союзником против них была Франция. Урбан VIII снова зажил как светский князь, он показал себя приверженцем духа барокко и меценатом искусств. Когда папа вступил в союз с Ришелье против Габсбургов, он и сам начал военные приготовления. В Церковном государстве по его приказу были возведены крепости и укрепления, в Тиволи был создан оружейный завод. Обладая тонким чутьем, папа повернул в сторону французской политики. В 1635 году началась война между Испанией и опирающейся на голландско-шведский союз Францией. Тем самым на своем завершающем этапе Тридцатилетняя война перестала носить религиозную окраску, поскольку противостоящие стороны являлись католическими державами. В конце концов возглавляемый французами союз одержал верх, и, хотя восточная монархия Габсбургов спаслась, свою гегемонию на Западе Габсбурги уже не смогли себе вернуть. Урбану VIII не довелось пожать плоды своей профранцузской политики. В лице Иннокентия Х (1644-1655) на папский престол, несмотря на интриги кардинала Мазарини, взошел человек не профранцузской ориентации, а сторонник компромисса. Начавшаяся под религиозными лозунгами европейская война в конце концов окончилась без папы, даже можно сказать, вопреки ему. В соответствии с Вестфальским миром 1648 года Франция приобрела Эльзас, а Испания потеряла статус великой державы. Условия мира расчленили Германию на более чем 200 мелких независимых княжеств; таким образом императоры-Габсбурги уже не могли больше поставить ее на службу своим великодержавным целям. Победители, французы, были заинтересованы в том, чтобы на востоке от Рейна не образовалась единая, сильная Германия. По этому миру интересы католической церкви были в значительной степени ущемлены. Основным принципом следующей эпохи стало признание равноправия протестантов во всех отношениях. Были закреплены условия Аугсбургского религиозного мира с тем дополнением, что и кальвинизм был признан религией, равноправной со всеми остальными. Было заявлено, что епископства - иначе говоря, княжества, образованные из епископств, - могут быть также и протестантскими. В результате этого были секуляризированы два архиепископства и 12 епископств, |
| § 32. Теории епископальная, территориальная и коллегиальная 294 Так как высшая церковная власть в новообразовавшейся германской евангелической церкви не могла сосредоточиться в руках германского императора, который отчасти не располагал достаточной силой в отношении к имперским князьям и городам, достигшим почти суверенитета к началу реформации, отчасти же по самому смыслу священной римской империи германского народа, обязан был стать на сторону не протестантизма, а римско-католической церкви; то евангелическая церковь организовалась в виде отдельных, несвязанных между собой, церквей по отдельным территориям, входившим в состав германской империи. Имперские князья и начальства имперских городов взяли в свои руки управление евангелической церковью своей территории (Landeskirche), вводя, по примеру учрежденной в 1545 г. в Виттенберге консистории, особый церковно-правительственный орган, под названием консистории, и устанавливая специальные органы для надзора, под названием визитаторов и супер-интендентов. Когда таким образом евангелическое церковное устройство приняло определенный вид, теория занялась изысканием способов к оправданию существующего устройства. Прежде всего теологи воспользовались гусситским 295 учением о трех состояниях в церкви: status politicus, st. ecclesiasticus и st. oeconomicus, истолковывая это учение таким образом, что глава государства, к которому со времени аугсбургского религиозного мира, приостановившего осуществление епископской церковной власти над протестантскими территориями, перешла jure devolutionis епископская власть, управляет церковью своей страны, как епископ. Возле него стоит status ecclesiasticus, духовенство в протестантском смысле, которое дает материальное содержание распоряжениям князя – епископа, представляя на его внешнюю санкцию выработанные учительным сословием предположения и мероприятия. Внизу находится status oeconomicus – совокупность христианских домохозяев, отцов семейств, которым принадлежит право усвоения и повиновения, и которые дают церкви материальные в экономическом смысле средства для обеспечения ее существования. |
| известил имп. Карла V, что не в состоянии провести в жизнь Аугсбургский И. в полном объеме, после чего поручил теологам из Виттенберга и Лейпцига составить новый документ, более приемлемый для лютеран. Основным его автором стал Ф. Меланхтон . Крайне негативно оценивая Аугсбургский И., Меланхтон настаивал в частной переписке на том, что лютеране все же должны пойти на максимальные уступки католикам «в вещах маловажных (безразличных)» (греч. διφορον; см. статьи Адиафора , Адиафористские споры ), т. е. не предписанных, но и не запрещенных Библией, ради того, чтобы избежать полной ликвидации лютеран. церквей, как это произошло в Швабии. Лейпцигский И. был утвержден ландтагом Саксонии в Лейпциге 21-22 дек. 1548 г. и получил статус земельного закона в июле 1549 г. Содержательно он не отличался от Аугсбургского И., однако превосходил его многословием и двусмысленностью формулировок. Поскольку Лейпцигский документ в отличие от Аугсбургского был составлен не католиками и одиозным Агриколой, а теологами Виттенбергского ун-та - интеллектуального центра Реформации, он вызывал даже большее негодование лютеран. Оппозицию (см. Гнезиолютеране ) возглавил Маттиас Флаций Иллирик , в 1549 г. бежавший из Виттенберга в Магдебург, где печатались многочисленные памфлеты против интеримистов, в большом количестве изданные в Германии. В 1549-1552 гг. примерно 400 священников в контролируемых католиками областях Германии так или иначе не приняли оба И., за что подверглись тюремному заключению или иным репрессиям. В кон. 1551 г. Мориц разорвал союз с императором, и 5 апр. 1552 г. его войска заняли Аугсбург. 2 авг. 1552 г. был заключен мирный договор в Пассау, по которому оба И. были официально аннулированы. После заключения Аугсбургского религиозного мира 25 сент. 1555 г. лютеране вновь получили свободу вероисповедания в тех государствах, где монархи придерживались лютеранства в соответствии с принципом «чья власть, того и вера» (cujus regio, ejus religio). Меланхтон, однако, признал Лейпцигский И. своей ошибкой только 5 сент. 1556 г. в личном письме Флацию Иллирику. Опыт, полученный лютеран. богословами, был учтен в ст. X «Формулы согласия» 1577 г., где говорится: «Во времена преследований, когда от нас требуется ясное и постоянное исповедание веры, не следует уступать врагам Евангелия в адиафоре». Ист.: Mehlhausen J. Das Augsburger Interim von 1548: Nach den Reichstagakten deutsch und lateinisch herausgegeben. Neukirchen-Vluyn, 1970. Лит.: Ranke L., von. Deutsche Geschichte im Zeitalter der Reformation. Lpz., 1909 8. Bd. 5; Bente F. Historical Introductions to the Book of Concord. St. Louis, 1965; Rabe H. Reichsbund und Interim: Die Verfassungs- und Religions-Politik Karls V. und der Reichstag von Augsburg 1547/1548. Köln, 1971. |
| Другой стимул обострения ситуации на пороге XXI века – это новый уже бездуховный экспансионизм западной либеральной и рационалистической цивилизации, и американского глобализма, и разрушение России как держателя равновесия. В сущности исламский и православный миры не являются абсолютными соперниками и могут сосуществовать в геополитическом равновесии. Россия сама имеет уникальный опыт конструктивного взаимодействия и государственной жизни мусульман и христиан. В смутное время, когда " цивилизованная " Европа в лице поляков-католиков бесчинствовала в кремлевских соборах, татарские старейшины еще помнили покорение Иваном Грозным Казани. Но они не только не провозгласили отложение от Московского царства и не провозгласили джихад, а послали помощь средствами и людьми Минину и Пожарскому. Сама Россия не вела религиозных войн в отличие от Европы, где кровавыми истреблениями между протестантами и католиками утверждался принцип Аугсбургского религиозного мира 1555 г.: " Cujus regio ejus religio " ( " Чья власть, того и вера " ). Арабские страны не граничат со славянами и имеют наименьшие противоречия с ними, греками и армянами как геополитическими субъектами. Ислам зародился в арабском мире, где часть арабов уже приняла христианство и сохраняет его. Историческим арабским завоеваниям под знаменем ислама подверглись неарабские народы другой веры. Ислам был для арабов не религией в западноевропейском секулярном понимании Нового времени, а сознанием, картиной мира, образом жизни и, в большей степени, чем этноцентризм стал стержнем становления арабской нации. Арабская цивилизация как крупное явление мировой культуры после самоутверждения дала пример арабского халифата, для своего времени явившего невиданную на Западе религиозную и национальную терпимость и взаимодействие культур. Арабский исламский мир всегда имел некоторое количество христиан среди своих единоплеменников. На территории арабских стран – Ливана, Сирии, Египта, в Палестине проживают арабы-христиане восточно-христианских церквей – копты, православные Александрийского, Антиохийского, Иерусалимского Патриархатов, униаты-марониты. |
| Стараниями К. на все пустовавшие приходы в диоцезе были поставлены священники. В соответствии с решениями Тридентского Собора о повышении образовательного уровня священников в 1583 г. К. предложил императору открыть в Вене католич. семинарию. В февр. 1585 г. был назначен членом Имперского надворного совета. В апр. 1588 г. получил должность проповедника при имп. дворе, в окт. того же года отказался занять кафедру небольшого, но важного еп-ства Винер-Нойштадт и стал его администратором. Проводил политику рекатолизации на землях еп-ства. Ему удалось выплатить все задолженности еп-ства; были отреставрированы епископский дворец и здание диоцезального управления. В 1590 г. имп. Рудольф II назначил К. генеральным реформатором (Generalreformator) для проведения церковных преобразований в Н. Австрии. После смерти Венского еп. И. К. Нойбёка (1594) К. фактически управлял еп-ством. 20 февр. 1598 г. император назначил его епископом Вены (К. сохр. за собой также должность администратора еп-ства Винер-Нойштадт). Однако он принял дела в еп-стве только 29 янв. 1602 г., и лишь 13 июля 1613 г. папа Римский Павел V утвердил назначение К. 30 марта 1614 г. в Кремсмюнстере папский нунций Плачидо де Марра, еп. Мельфи и Раполлы, совершил епископскую хиротонию К. Кард. М. Клесль. Гравюра из ж. «Theatrum europaeum». 1662 г. Мастер М. Мериан Старший Кард. М. Клесль. Гравюра из ж. «Theatrum europaeum». 1662 г. Мастер М. Мериан Старший К кон. XVI в. более 80% населения австр. владений Габсбургов исповедовало протестантизм. Его распространению способствовала толерантная религ. политика имп. Максимилиана II, утвердившего в Австрии положения Аугсбургского религиозного мира . Имп. Рудольф II значительно ограничил его действие, что было расценено австр. протестантами, в первую очередь дворянами, как нарушение их сословных прав и свобод, угрожавшее их самостоятельности в своих владениях и в органах местного управления (ландтагах). В церковной и гос. политике К. был сторонником «гибкой» линии компромиссов, постепенных действий, к-рую сам характеризовал как gradium (шаг за шагом). |
| Начиная с развертывания Реформации и вплоть до Тридентского вселенского собора (до 1545 года, а то и вообще до Аугсбургского религиозного мира 1555 года) римские папы были по существу беспомощными по отношению к движению за обновление веры. Они с непониманием и смешанной со страхом ненавистью взирали на происходящее по ту сторону Альп. Папы этой эпохи считали, что церковный раскол - это временное явление, ликвидация которого всецело зависит от расстановки властных сил. Поэтому о примирении, а тем более о принятии, хоть отчасти, реформ не было и речи. Возглавлявший католическую церковь в течение 21 месяца папа Адриан VI (1522-1523) был аскетом и антигуманистом. Избрание происходившего из Утрехта кардинала Адриана в значительной степени обусловлено тем, что раньше в Нидерландах он был воспитателем будущего императора Карла V. Вполне вероятно, он и не подозревал о грозящих папству со стороны Реформации опасностях. Единственную причину недовольства немцев он усматривал в роскоши высшего духовенства и папского двора. Поэтому на заседании Нюрнбергского рейхстага в 1523 году он через своего легата подверг искренней критике (от имени и своих предшественников) преступления и ошибки пап. Однако далеко идущая самокритика касалась лишь поверхностных, а отнюдь не общественно-политических причин Реформации. Папа хотел завоевать на свою сторону и отвернувшегося от радикализирующейся Реформации Эразма Роттердамского: он пригласил его в Рим, намеревался одарить его кардинальской шапкой; однако «отец гуманистов» решительно отклонил эту честь. Еще в начале Реформации было ясно, что размежевание европейских держав идет не по религиозному признаку; католические князья не группировались вокруг католического императора; да и в лагере сторонников обновления веры можно было найти немало католиков. Причина этого крылась в том, что основным политическим противоречием Европы того времени были напряженные взаимоотношения между двумя великими католическими державами: Испанией Габсбургов и Францией. Эти великодержавные противоречия привели к возникновению в период между 1522 и 1555 годами пяти войн; все - за овладение Италией. Владение Апеннинским полуостровом одновременно означало и гегемонию в Европе. К тому же позиция пап в этих конфликтах определялась не только религиозными моментами, но и интересами борьбы за власть своих семейных кланов. |
| Таковы были религиозно-политические причины, подготовившие торжество рационализма в Германии. Всё, что было высказано против христианства вообще и слова Божия в частности английским деизмом и французским вольномыслием, получило научную обработку в Германии. Торжество рационализма в жизни и науке имело своим последствием и рационалистическое понимание вдохновения. Последователи рационализма одинаково стали встречаться среди синкретистов, мистиков, сациниан, арминиан и в философских школах. § II. Синкретическое понятие о вдохновении св. Писания связывается с именем Георга Каликста (1586–1656), как главного его представителя. Георг Каликст представляет в истории лютеранства совершенно своеобразное явление. Его значение возвышается над чисто личными границами, потому что он создал среди лютеран особую богословскую школу. Обладая солидной богословской и церковно-исторической учёностью, Каликст был большой любитель церковного мира, который был так необходим среди ужасов тридцатилетней войны. Он составил себе идеал, который, по его мнению, не был осуществлён ни в одной из современных ему церквей и вероисповеданий. Этот идеал представлялся ему фактически осуществлённым в древнехристианской церкви первых пяти веков. Каликст твёрдо верил в возможность восстановления на земле вселенского христианства. Путь к этому он указывал в том, чтобы жизнь частных церквей и религиозных обществ развивалась по норме вселенской Церкви. Отдельные вероисповедания должны принести большие жертвы в пользу церковного мира. После этого можно вполне понять, почему Каликст нападал не только на заблуждения Рима, но подрывал и основной догмат Лютера о спасении человека одной верой (sola fide). Такое же стремление Каликста к примирению различий является характерной чертой его учения о слове Божием. Так как главным принципом вероучения Каликст объявил „согласие церкви первых пяти веков”, то, конечно, он сделался горячим противником учения аугсбургского вероисповедания об исключительном господстве Библии , как писаного слова Божьего. |
|
|
