| Почти во всех вероисповедных обществах существуют общепринятые формулы верований, которые называются символами, и содержанием которых определяется принадлежность к церковному союзу. Такие общепринятые формулы верований имеет и лютеранство. Одни из них заимствованы лютеранством от католической церкви; другие же составлены самими лютеранами с целью формулировать особенности своей доктрины сравнительно с вероучением католическим и догматикою других вероисповедных обществ. К первому разряду принадлежат древне-церковные символы – так называемый апостольский, никео-цареградский, со вставкой filioque, и Афанасиев. В ряду последних первое место занимает 1) Confessio augustana – Аугсбургское исповедание. Первоначально это сочинение было названо апологией, а эпитет аугсбургского ему придан потому, что оно было подано лютеранами на аугсбургский сейм, созванный императором Карлом V, для умиротворения Германии, взволнованной религиозными смутами. Лютеране хотели показать этою книгою, что в их учении нет ничего противного писанию и подлинному учению вселенской церкви. Соответственно с такою апологетическою целью исповедание проникнуто духом умеренности. В первой части излагаются основные пункты лютеранской догматики о Боге, грехе, оправдании, церкви и таинствах. Вторая же часть посвящена полемике против католического учения о причащении мирян, об евхаристии как жертве, о безбрачии духовенства, призывании святых, постах и монашестве, о власти ключей и меча. Какие мягкие формы имеет здесь полемика – можно видеть из того, что о власти папы, индульгенциях, чистилище, писании и предании, т. е. таких предметах, которые собственно и послужили яблоком раздора, говорится только вскользь, мимоходом. Автор аугсбургского исповедания Меланхтон. Впрочем это не совершенно самостоятельное произведение его. Еще когда шли приготовления к аугсбургскому сейму, покровитель протестантов саксонский курфюрст Иоанн постоянный поручил Лютеру, Меланхтону и Бугенгагену, при содействии других богословов, изложить пункты разногласия между католиками и лютеранами. Вследствие этого поручения и составлены были, преимущественно Лютером, так называемые швабахские члены, распадающиеся на XVII статей. Эти-то члены и легли в основу аугсбургского исповедания. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АУГСБУРГСКОГО ИСПОВЕДАНИЯ АПОЛОГИЯ (лат. Apologia Confessionis Augustanae, нем. Apologia der Konfession), лютеран. вероисповедный документ (1531). После оглашения Аугсбургского исповедания на имперском сейме в Аугсбурге 25 июня 1530 г. представители ряда городов и монархов Германии объявили его исповеданием своей христ. веры. Имп. Карл V поручил католикам подготовить возражения. 12 июля И. Экк , оппонент М. Лютера , вручил императору «Ответ на Аугсбургское исповедание» (Responsio Confessionis Augustanae), более известный как «Папское опровержение» (Confutatio Pontificia), или Конфутация. Как и Аугсбургское исповедание, Конфутация состоит из 28 статей с теми же названиями. 1, 3, 9-й и 16-19-й артикулы Аугсбургского исповедания в Конфутации приняты без оговорок. Экк посчитал неправильным изложение вероучения католич. Церкви, данное в артикулах 24 («Христос Своими страданиями совершил воздаяние за первородный грех и учредил мессу как воздаяние за фактические грехи» - Conf. Aug. 24. 21) и 27, где сказано о том, что монахи, принадлежащие к орденам, считают, будто находятся в состоянии христ. совершенства (Conf. Aug. 27). По содержанию проч. статей Аугсбургского исповедания в Конфутации высказаны возражения, артикулы 6, 12 и 20-28 отвергнуты полностью. (Богословский анализ Аугсбургского исповедания, сделанный Патриархом К-польским Иеремией II в переписке с лютеран. богословами, см. в ст. «Аугсбургское исповедание» .) 3 авг. Конфутация была публично прочитана на сейме, Карл V потребовал, чтобы лютеране подписали ее в знак согласия, запретив, однако, публиковать текст (он был напечатан лишь в 1573). Лютеране отказались. Ф. Меланхтон, пользуясь записями, к-рые были сделаны его друзьями при чтении Конфутации, начал составлять развернутый ответ, за к-рым в дальнейшем и закрепилось название А. и. а. 20 сент. Меланхтон завершил 1-й вариант, но Карл V отказался принять текст и 22 сент. распустил сейм, объявив, что в диспуте победили католики, лютеранам же дал срок «для размышления» до 15 апр. 1531 г., после чего грозился применить против нераскаявшихся силу. В ответ по инициативе ландграфа Филиппа Гессенского 27 февр. 1531 г. представители 6 монархов и 10 городов (в т. ч. Магдебурга и Бремена) подписали хартию Шмалькальденской лиги о вооруженной защите евангелической веры. К назначенной дате вместо покаяния Меланхтон, располагая к тому времени текстом Конфутации, подготовил еще более обширный документ на лат. языке, тотчас переведенный Ю. Ионой на нем. язык и напечатанный. Затем А. и. а. была одобрена Лютером, в 1537 г. подписана лютеран. пасторами в Шмалькальдене как исповедание веры и с 1580 г. вошла как часть в Книгу согласия. |
| М.Ю. Смирнов V. Православно-богословская оценка лютеранского вероучения. И. А. Олесницкий. . 264 Введение Учение лютеранских символических книг 265 о Евхаристии едва ли не самый трудный для пониманья лютеранский догмат. Причина этой трудности заключается в следующих обстоятельствах: 1 ) В недостаточном выяснении учения о Евхаристии самими составителями символических книг, т. е. Лютером и Меланхтоном. Учение о Евхаристии развивалось и формировалось в их сознании постепенно. Оно видоизменялось, благодаря многократным спорам на сеймах, собраниях и в частных беседах. Диалектическая ловкость представителей мелких протестантских общин, на которые сразу же разложился враждебный Риму лагерь, производила нередко глубокое влияние на веросознание Лютера и Меланхтона вообще, и в частности произвела неясность и туманность в представлении их о таинстве Евхаристии. Лишь около 1530 г., т. е. года появления «Аугсбургского исповедания» и его «Апологии», взгляд на это таинство начал несколько определяться. Но и после того оставалось немало места для сомнений и колебаний. «Можно, – говорит Франк, – признать за исторический факт, что Меланхтон никогда в своей жизни не доходил до полной ясности и уверенности в учении своем о таинстве Евхаристии» 266 . 2) В разногласии учения Лютера и Меланхтона о Евхаристии. У Меланхтона заметно стремление развить учение об этом таинстве с большею логическою последовательностью, чем с какою развивает его Лютер; он старается тщательнее приладить его к общему взгляду на таинства, хотя, впрочем, мало успевает в этом. Меланхтон с горестью наблюдал бесконечные споры и разделения между самими протестантами. Он понимал, что успех новых идей будет значительно слабее, если произойдет открытый разлад между ним и Лютером. Поэтому он не решался выступать с возражением против привнесения Лютером в учение о Евхаристии элемента, несогласного с их общим взглядом на таинства, и, насколько возможно, проводил свои мысли, прикрывая их выражениями Лютеровыми 267 ; вследствие чего под Лютеровыми фразами очень часто нужно усматривать в лютеранских Символах Меланхтонову мысль. |
| Почивший М. Ф. Ястребов родился 31 июня 1845 года в селе Кулеватове, Моршанского уезда, Тамбовской губернии. Отец его был диаконом. Еще в дошкольный период своей жизни он лишился своего отца, оставшись на попечении своей матери, у которой кроме него было еще три сына и две дочери. Вдове приходилось бедствовать. Но добрый сельский помещик принял участие в осиротелой семье. М.Ф. часто с благодарностью вспоминал о месячном пайке, выдававшемся с барского двора на долю каждого из сирот. В Тамбовское духовное училище М.Ф. поступил с опозданием. Но здесь был уже старший его брат, который и принял наблюдение над ним. Курс училища он прошел с отличным успехом. В 1862 году он поступил в Тамбовскую духовную семинарию, в которой и обучался также с отличным успехом до 1867 года. По окончании семинарского курса он послан был в Киевскую Духовную Академию, в которой обучался с 1867 г. по 1871 год. По окончании курса Академии он поступил в Воронежскую духовную семинарию преподавателем греческого языка, на каковой должности оставался до 25 февраля 1873 года. В этом году, после защиты диссертации pro venia legendi и прочтения двух лекций, он перешел на службу в Киевскую Духовную Академии в качестве приват-доцента по кафедре сравнительного богословия. В 1877 году, после защиты сочинения «Учение Аугсбургского Исповедания и его апологии о первородном грехе» – он удостоен был степени магистра богословия и возведен в звание доцента Академии, а в 1879 году, января 26 дня, возведен в звание экстраординарного профессора, в каковом звании и оставался до выхода из службы при Академии. При преобразовании Академии по уставу 1884 года Ф. Ястребов перечислен был с кафедры сравнительного богословия на кафедру догматического богословия, каковую и занимал сначала (до марта 1898 года) совместно с преосвященным Сильвестром, бывшим в то время ректором Академии и доселе здравствующим, а потом до конца своей службы один. С 26 июня 1902 года он допущен был к исполнению обязанностей инспектора Академии, каковые исполнял до конца своей службы. |
| [латинизир. Wimpina (прозвище по месту рождения)] (наст. фам. Кох) Конрад (ок. 1460, Вимпфен или Бухен - 16.06.1531, Аморбах), нем. католич. теолог. С 1479 г. учился в Лейпцигском ун-те, где в 1491 г. стал профессором философии, в 1503 г.- доктором теологии. Автор ряда сочинений для учебных целей, повторяющих общие места томистской поздней схоластики. В числе этих работ - «О происхождении, успехах и плодах теологии» (De ortu progressu et fructu sacre theologie, 1498), «О заблуждениях философов в христианской вере» (De erroribus philosophorum in fide Christiana, 1493), панегирики Христу, трактаты о небесных телах и силах. Часть сочинений была опубликована в Кёльне под названием «Смеси» (Farrago miscellanorum, 1531). Вмешавшись в характерную для времени полемику о значении поэзии и ее отношениях с теологией, В. в споре с ректором открывшегося в 1502 г. Виттенбергского ун-та Мартином Поллихом отстаивал традиц. схоластические представления об иерархии наук во главе с превосходящей их всех теологией, к-рую В. сравнивал с непререкаемым монархом. С открытием в 1506 г. ун-та во Франкфурте-на-Одере В. стал его ректором и одним из ведущих профессоров. В 1518 г. он в числе первых католич. полемистов выступил против 95 тезисов об индульгенциях М. Лютера, распространение к-рых положило начало Реформации . Для продавца индульгенций Иоганна Тецеля В. составил 106 тезисов с традиц. обоснованием католич. учения об отпущении грехов и защитой права папы разрешать продажу индульгенций. В. стал соавтором очередных 106 тезисов, с к-рыми Тецель выступил против Лютера. В 1528 г. В. издал под названием «Собранное воедино» (Anacephalaeosis) ряд своих сочинений разного времени, прежде всего антилютеровских. Он стремился показать, что лютеранство - не новое явление, а свод худших еретических учений от катаров и вальденсов до Я. Гуса и Дж. Уиклифа . В 1530 г. В. в качестве советника сопровождал на Аугсбургский рейхстаг курфюрста Иоахима I Бранденбургского и вместе с И. Экком , И. Кохлеусом и др. теологами участвовал в составлении Конфутации (см. ст. Аугсбургского исповедания апология ). |
| Статистика Исаев Сергей Александрович Исаев, Сергей Александрович (p.25.VIII.1961, Москва) – российский историк. В 1978 – 1983 обучался на историческом факультете Ленинградского университета, специализировался по кафедре новой и новейшей истории. В 1986 – 1989 – в аспирантуре Ленинградского отделения Института Истории СССР АН СССР, где в 1990 защитил кандидатскую диссертацию и с тех пор работает: ныне (апрель 2011) - старший научный сотрудник Отдела всеобщей истории Санкт-Петербургского института истории РАН (все прочие места работы, называемые далее – по совместительству). Автор монографий «Алексис Токвиль и Америка его времени» (СПб., 1993), «Джеймс Мэдисон. Политическая биография» (2006) и ряда статей по истории США XVIII – XIX вв. Соавтор монографии «Становление Американского государства» (СПб., 1992) и «Словаря Американской истории» (СПб., 1997). В 1991 – 2003 преподавал на историческом факультете Санкт-Петербургского университета. В 2004 – 2008 был научным редактором журнала «Всемирный Следопыт». С 1992 состоит в Евангелическо-Лютеранской Церкви Ингрии на территории России. В 1996 – 1997 обучался в семинарии Конкордия (Concordia Seminary) Лютеранской Церкви Миссури-Синод (Lutheran Church Missouri Synod) в г. Сент-Луис, штат Миссури, США, которая в 1998 присвоила ему учёную степень магистра искусств по теологии (Master of Arts in Theology). С 1997 - преподаватель Теологического Института Церкви Ингрии в дер. Колбино Колтушской волости Всеволожского района Ленинградской обл. Автор статей в Православной Энциклопедии: «Аугсбургского Исповедания Апология», «Аугсбургское Исповедание», «Голлац, Давид», «Джеймс, Уильям», «Джефферсон, Томас», «Диспенсационализм», «Дьюи, Джон», «Евангелическо-Лютеранская Церковь Ингрии» и др. Исторический анализ сочетается с богословским и в некоторых статьях, опубликованных в светских изданиях: «О духовной основе американского конституционализма (к постановке проблемы)»//Американский Ежегодник 2006. М.,2008. С. 19 – 44; «Состояние и перспективы изучения религиозной истории США»//Американский Ежегодник 2008/2009. М.,2010. С.31 – 38. С октября 2010 – преподаватель новой и новейшей истории в Санкт-Петербургской Духовной Академии РПЦ. Стажировался в США (Кеннановский Институт при Центре им. Вудро Вильсона в Вашингтоне, сентябрь 1999 – март 2000) и Германии (Мартин-Лютер-Бунд, Эрланген, 2002 и 2010). Библиография |
| отрицают полное совершенство в духовных и телесных силах человека. Выражение этого поворота можно находить опять в Формуле согласия, где о совершенствах природы первосозданного человека говорится, что они представляют из себя «dotes in paradise naturae concreatae» (Müller. S. 580), t.e. «дары, присозданные к природе человека в раю». Словами этими, как можно легко видеть, решительно отрицается полное совершенство за духовными и телесными силами человека, так как они признаются дарами человеку, да и при том случайно присозданными к природе последнего, как нечто добавочное. На первое указывает слово dotes (дары), на второе слово concreatae (присозданные) 5 . То же самое можно наблюдать на раскрытии различными символическими книгами лютеранства и других частных пунктов лютеранской вероисповедной системы. Помимо указанного, так сказать, основного недостатка, встречаются в исследовании г. Н. Терентьева и другие дефекты более частного характера. Неправильна напр. делаемая им характеристика символического учения лютеран о церкви. На стр. 219-й по данному вопросу он пишет: «сущность символического учения лютеран о церкви можно выразить в следующей краткой формуле: церковь есть невидимое общество святых, имеющих равные благодатные дары», каковое учение, по его мнению, «раскрывается преимущественно в Апологии Аугсбургского исповедания», «преимущественно» потому, что «остальные символические книги ничего не говорят по данному вопросу, исключая Аугсбургского исповедания, в коем делаются лишь намеки на него»... (стр. 220). Несколько ниже (стр. 221) г. Н. Терентьев замечает, что и «Апология в ущерб логике приписывает невидимой церкви и некоторые видимые признаки» (стр. 221), каковые признаки он затем и перечисляет... Но если, т.о., по словам самого же автора, даже в Апологии Аугсбургского исповедания невидимой церкви усвояются видимые признаки, то значит, вопреки его же утверждению, «сущность символического учения лютеран о церкви» не может быть выражена в предлагаемой им формуле: « церковь есть невидимое общество святых».... |
| 6. В армяно-грегорианской церкви. Разрыв между греко-восточною и армяно-грегорианскою церковью начался со времени Халкидонского соб. 451 г. Армянская церковь не только не приняла догматических определений этого собора, но на своих поместных соборах – в Вагаршабаде 491 г., в Товине 596 г. и в Товине же 645 г. – предала его анафеме. Таким образом в армяно-грегорианской церкви источниками права служат правила трёх первых вселенских соборов и поместных от Анкарского до Сардинского включительно, а также правила местных армянских соборов (наиболее важными являются 38 пр. собора Товинского 527 г.) и постановления армяно-грегорианских патриархов-католикосов. По присоединении части Армении к России и в частности города Эчмиадзина – местопребывания патриарха-католикоса – (в 1828 г.), при последнем учреждён постоянный синод. Постановления этого синода служат также источником права для армяно-грегорианской церкви, как находящейся в пределах, так и вне пределов России. Для русской армяно-грегорианской церкви в частности имеет особенное значение устав армяне – грегорианской церкви (утверждённый в 1836 г.). 4. В евангелическо-лютеранской церкви особенными источниками церковного права являются: 1) Правила, в которых изложено вероучение этой церкви, так наз. Исповедания (Bekennmnissschrifmen), содержащие принципиальные учения относительно управления делами евангелическо-лютеранской церкви. Таковы у лютеран : Аугсбургское исповедание 1530 г. и его апология 1581 г., Шмалькальдепские артикулы 1587 г., катехизису; Лютера – малый и большой 1528 и 1529 гг. и отчасти формула соглашения (Coucordienformel) 1580 г.; у реформатов – Гейдельбергский катехизис 1562 г. и др. 2) Церковные уставы (Xirchenordimiigen), изданные светскими государями, а также имперскими городами и определяющие подробности церковного устройства и управления. 3) Государственное законодательство, дополняющее и изъясняющее эти церковные уставы. Главным основанием устройства и управления протестантских общин в России служит устав 1832 г. |
| В свете этого требования для А. и. а. очевидно, что «в сей жизни христиане (даже и святые) не могут в совершенстве исполнить Божий Закон; ибо всегда в нас остаются склонность ко злу и злая похоть, пусть даже и противостоит им Дух Святой» (4. 146),- ведь Адамов грех повлек за собой «порчу всего человеческого естества» (4. 163), и «даже св. Петр, св. Павел и прочие святые не могут похвалиться, что Бог обязан дать им вечную жизнь за мученичество их» (4. 333). С др. стороны, без веры «даже наилучшие из добрых наших дел, совершаемых прежде нашего возрождения Св. Духом, пред Богом суть воистину дела греховные, проклятия заслуживающие» (4. 35), хотя справедливо, если за такие дела человек получает свою награду на земле. Так что единственный путь ко спасению указывает Евангелие - благая весть о «той праведности, которая происходит от веры во Христа (iustitia fidei in Christum) и не является праведностью Закона (iustitia legis)» (4. 43). С т. зр. лютеран, праведность Закона как выполнение человеком всего, что от него требует Господь, невозможна ни для кого, кроме Христа: «Закон постоянно обвиняет и устрашает совесть» (4. 38). Однако праведность Закона как способность человека следовать естественному закону, знать отдельные заповеди Божии, различать, благодаря такому знанию, между (относительным) добром и (относительным) злом и следовать добру - возможна и необходима, но недостаточна для оправдания перед Богом. Невиновность человека по отдельной статье Закона не равнозначна невиновности с т. зр. требований Закона как целого (Иак 2. 10-11). Такой праведности мн. люди достигают, и она подробно описана в А. и. а. (18. 4). Далее в А. и. а. праведность Закона в таком смысле называется «гражданской праведностью» (iustitia civilis) и «праведностью дел» (iustitia operum). Праведность веры достижима через веру, «каковою каждый верует относительно себя, что за него предан Христос» (4. 45). Как и в Аугсбургском исповедании, слово «вера» употребляется не в общехрист., а в специфически протестант. |
| Наконец, вышеприведенное утверждение рассматриваемого документа: « Церковь приносит хлеб и вино, соединяемые с Телом и Кровью Христа через анамнесис и изменяемые через союз с превознесенным и обоженным человечеством Христа через действие Святого Духа (эпиклесис)» (подпункт 2.c) – предполагает совершенно новое учение не о единократном, а о двойном, «поэтапном» освящении Даров: сначала «через анамнесис» (когда, согласно документу, происходит «соединение») и затем «через эпиклесис» (когда, согласно документу, происходит «действие Святого Духа»). 4. Вышеупомянутые и многие другие положения документа выражены весьма расплывчато и допускают взаимоисключающие толкования разными участниками диалога. Документ выдержан в духе конвергенции и компромисса, он создает иллюзию единства и согласия за счет игнорирования и замалчивания реальных различий, выяснение которых является не менее важной задачей диалога, чем поиск сходных вероучительных положений. На присутствующие в документе уступки лютеранскому учению о Евхаристии обращается внимание в отзыве на документ православно-лютеранской комиссии, представленном Московской Духовной академией: «Православные участники совещания в догматическом плане сделали очень большой шаг навстречу лютеранским теологам. Несомненно больше, чем их партнеры по диалогу, которые ни в чем принципиальном не отступили от своих евхаристических представлений XVI в., сформулированных в их символических книгах («Большой катехизис» Лютера (1529 г.), «Апология Аугсбургского исповедания» (1530 г.) и «Формула согласия» (1580 г.)). Компромисс православных участников совещания сколь велик, столь и неожиданен и явно заступает за грань догматических положений Православной Церкви. Позиция православной стороны выглядит непоследовательной и дискредитирует Православную Церковь. Сравнительно недавно на подобных встречах православные богословы заявляли противоположные взгляды» (Приложение 1. С. 18–19). 5. Приведенные утверждения документа противоречат высказываниям представителей Русской Православной Церкви в ходе православно-лютеранского диалога. |
|
|
