| Религ. политика Мухаммада Али была прагматичной. Хотя в целом сохранялся юридически приниженный статус христиан, отдельные их представители занимали высокое положение в финансовых структурах и бюрократическом аппарате. Заботясь о доходах казны и развитии промышленности, паша охотно покровительствовал христ. общинам. В Египет из османских владений устремилось множество греков, к-рые покупали земельные участки, строили на них больницы, благотворительные заведения и школы. Когда после Греческого восстания 1821 г. по всей Османской империи прокатились христ. погромы, Мухаммад Али окружил христ. кварталы войсками и не допустил столкновений. Тем не менее в связи с отправкой в Грецию войск Ибрагима-паши враждебное отношение к грекам в Египте усилилось, и Патриарх Феофил вынужден был бежать на Патмос (1825). АПЦ поддерживала широкие международные связи. В 1834 г., после полувекового перерыва, были восстановлены контакты Александрийского престола с Россией. Имп. Николай I Павлович пожаловал значительную сумму на нужды Египетской Церкви, возобновились выплаты по «палестинскому штату», начали поступать средства от частных благотворителей. На эти деньги Патриарх Иерофей I (1825-1845) построил в Каире новую резиденцию с храмом вмч. Георгия (1839), украшал церкви, открывал уч-ща. К 1843 г. относится офиц. организация греч. общины в Александрии. Многочисленная, активная, процветающая греч. правосл. община выработала четкую структуру самоуправления, состоявшую из т. н. эпитропий - комиссий выборных депутатов. Ее почетными членами стали консулы Греции, Бельгии, Швеции и Норвегии (крупные предприниматели греч. происхождения). Община содержала за свой счет школы, больницы, даже часть духовенства, жертвовала значительные суммы Патриархии, но в то же время добивалась контроля над действиями Патриархов по расходованию средств. Подобная ситуация иногда приводила к противоречиям между церковной иерархией и мирянами, стремившимися играть все большую роль в жизни Церкви. При выборе преемника Патриарха Иерофея I обострились отношения между православными Египта, поддержанными местными мусульм. властями, и Вселенским Патриархатом, к-рый, претендуя на безраздельное главенство на правосл. Востоке, продвигал своего кандидата, митр. Артемия (Пардалакиса) (1845-1847). Верх одержали егип. христиане, добившиеся поставления избранного ими Патриарха Иерофея II (1847-1858). |
| 74 В иконописном подлиннике не говорится о праведном Афанасии, и в святцах (Барсуков, стр. 64–65) нет, 75 В акафисте прав. Артемию Веркольскому Чудотворцу, это событие передано так (4 конд.): «Проповедник первый прославленного тела Твоего, клирик церкви святителя Николая, ища в лесной чащи плодов земных, обрете сокровище неоцененное, истленныя мощи твоя, праведно Артемие, чрез 33 лета неповрежденныя пременами стихий, и с благодарным·чувством преклони колена восклицание к Богу: Аллилуия» (см. служба и акафиет св. Правед. Артемию, Веркольскому чуд.», М., 1890 г., 22 л.). 77 Особенно характерно в атом отношении такое чудо. Человек, именем Иван безумием же своим посмеяся чудесен святого Артемия, мнев яко неистинна есть и абие слеп быв невидя ничто же и возопив горце: о святый праведный угодниче Христов дивный в чудесех Артемие, согреших убо пред тобою яко глаголах на та неподобно слово. Не даждь ми погибнути, ныне убо разумев яко не мечтанием в неложная чудеса твориши, и много ему молящуся святый Артемий услыши моление его дарует ему здравие и позрева человек той очима своима и бысть здрав славя Бога и святого Артемия, творящего неложные чюдеса. 79 Из паперти св. мощи праведного Артемия в 1584 году перенесены были в самый придел Св. Николая, о чем в житии говорится так: «В лето 7092 бе некто Павел, ему же обратней лице его назад, еже и очи ему затворишася, Не видя ни чтоже... и воспомяиу св. Артемия, скорый же на помощь св. Артемий дарует ему здравие: в той час отвратней лице его и отворишася очи его и поведа той христианам чудо бывшее. Христиане же похвалшпа Бога и св. Артемия и сотвориша придел особ близ церкви Св. Николы и приступльше с верою взята мощи его и внесоша в придел, и положити в новом гробе (ркп. 481). С этого времени, можно думать, стали писать и образа прав. Артемия, – на основании след. сказания. Чудеса же св. Артемия умножахуся, бе же убо священницы единому имя Иван, другому же Фома, повелеша надъсках старые гробницы прежней, писати образы святого праведного чюдотворца Артемия, и остася того святого праведного гробницы стружек. Священник же Иван собрав те стружки святого гробницы, и в сохранение положи и взимание убо с верою те стружки яко же персть, и оттого исцеление получаху. Бысть убо человек, именем Панкрат, преехав с Пинеги на великий Устюг, в лето зр и привес с собою образ святого Артемия гробницы. Егда и оттого образа многа исцеления быша, Бе убо некия жены две, единой имя Анна, другие же Улита, одержими бе трясаницею пять лет той же священник Иван взем стружек гробницы святого, и положи женам ко кресту и в том часе здравы быша, месяца Апреля в 1 день и благодарите Бога и святого Артемия. |
| (Архангельской и Холмогорской епархии), близ с. Веркола Пинежского р-на Архангельской обл., на левом берегу р. Пинеги. О начальной истории мон-ря рассказывает 75-е чудо «Жития святаго праведнаго богомудрого отрока новоявленнаго Артемиа, Верколскаго чюдотворца» (неизд.) - «О явлении святого». Мон-рь был основан в 1645 г. по обету мезенским и кеврольским воеводой А. Ф. Пашковым после чудесного исцеления его сына Иеремии по молитвам родителей перед мощами св. прав. Артемия Веркольского . На месте обретения нетленных мощей св. Артемия Пашков выстроил на свои средства ц. во имя вмч. Артемия Антиохийского (соименного прав. отроку) с приделом во имя прав. Артемия Веркольского, освященную по благословению Патриарха Московского и всея Руси Иосифа и свт. Аффония , митр. Новгородского, а также устроил ограду и кельи для братии. В 1648 г. настоятелем обители был поставлен иером. Рафаил. В том же году вышел указ царя Алексея Михайловича о строительстве мон-ря, и «инии людие начаша приходити и тружатися, и вклады чюдотворцу в казну дающе, и единожители учинишася. И с того времени монастырь святаго праведнаго Артемия, Веркольского чюдотворца, именовася и молитвами его распространяшася» ( Савельева. С. 373-374). После пожара, уничтожившего Артемиевскую ц., был построен новый деревянный храм, в к-рый 17 нояб. 1648 г. по указу царя перенесли мощи прав. Артемия из приходской Никольской ц. с. Веркола. В 1650 г. Алексей Михайлович пожертвовал в мон-рь колокола, богослужебные книги, облачения, утварь; мон-рю оказывал покровительство также Патриарх Никон . 21 апр. 1695 г. обитель вновь пострадала от пожара, сгорела ц. во имя вмч. Артемия Антиохийского, мощи св. Артемия по благословению архиеп. Холмогорского Афанасия (Любимова) были обретены под завалами сгоревшего храма. В 1700 г. на месте сгоревшей была построена холодная ц. во имя вмч. Артемия (вскоре также сгоревшая), куда 4 июля 1701 г. перенесли мощи святого. В XVIII в. обитель и храмы неск. раз горели, но мощи св. Артемия не пострадали. |
| Еще раз ставлю вопрос: был-ли Артемий действительно еретиком? «Сочувствие в некоторых пунктах тогдашним еретикам не есть, конечно, еще ересь». 144 Но важно именно то, что приходится признать этот факт «сочувствия в некоторых пунктах тогдашним еретикам»: суждения Артемия о постах, молитвах за умерших, крестном знамении сближают его с тогдашними рационалистами («еретиками»); ведь, Феодосий Косой очень скоро после осуждения Артемия повторил между прочим и помянутые суждения; факт близости Артемия к Феодосию не подлежит сомнению. А это свидетельствует о том, что тогдашние рационалистические учения коснулись и Артемия; как и когда это случилось, – об этом скажу дальше, когда придется перейти к общим выводам, а пока отмечу, что у Артемия можно найти и еще черты «вольномыслия»: поездка в Нейгауз, вызванная желанием поговорить о вере, критика книги Иосифа Волоцкого , свободное отношение к еретикам. 145 С другой стороны, у него видна близость к учению заволжских старцев: склонность к «особному житию», строгий взгляд на монастырские стяжания, гуманное отношение к еретикам, мысль о необходимости сознательного, критического отношения к «божественным писаниям». Ограничусь пока лишь указанием факта близости Артемия и к рационалистам и к мистикам-заволжцам; объяснение этого факта – после разбора посланий Артемия и при разборе значения его деятельности. Литовский период жизни и деятельности старца Артемия Литовско-русское государство, куда бежал старец Артемий после заточения его в Соловецкий монастырь, не могло представлять собою совсем уже чужую землю для русского беглеца: там исповедовалась и вера православная, там звучал и русский язык. Последний был весьма распространенным народным языком: вел. кн. литовский, напр., в грамоте от 29 авг. 1536 г. 146 приказывает для «певности», т. е. для общеизвестности, общедоступности, перевести «лист князя бискупа» и внести его в свою грамоту именно на языке русском, как наиболее популярном. Что же касается веры православной, то уже даже после смерти Артемия встречается грамота 1607 г., 147 которою повелевается городских бурмистров избирать половинным числом из веры римской, а другую половину – веры греческой. Таким образом, прибывший из России старец находил здесь и родной язык и родную веру. Но в то время, как в московском государстве православие было господствующей религией, не то видел он в Литве, где официальной религией считался католицизм, а ко времени прибытия Артемия стали распространяться и лютеранство и кальвинизм и социнианство. Вопрос о появлении, развитии и взаимоотношении в XVI веке этих исповеданий в настоящее время трудами Ив. Соколова, И. Чистовича , Н. Н. Любовича и других 148 представляется настолько уже выясненным, что мы можем пользоваться готовыми данными по истории западно-русской церкви, не отвлекаясь в сторону дополнительного исследования. |
| Архангельской Епархии заштатный мужской находится в Веркольской волости, почему и название своё имеет, на берегу реки Пинеги, от города Пинеги в 151 версте. Этот монастырь начало своё воспринял со времени явившихся мощей и ныне в оном монастыре почивающих святого праведного Артемия Веркольского 63 Чудотворца следующим образом: некто Мезенский и Кеврольский воевода Афанасий Пашков, получив от Бога при мощах Преподобного Артемия сыну своему, находившемуся в тяжкой болезни, облегчение, в знак своего благодарения построил близ той Николаевской церкви своим иждивением церковь во имя Великомученика Артемия, и около церкви ограду и келью для жительства монашествующих. Потом, когда в лето 7147/1639, Июля 24, в Веркольской волости сгорели два храма: один Великомученика Георгия, а другой – святого Николая Чудотворца, то над мощами святого Артемия соорудили часовню, новую раку и покров устроили. После того от Государя Царя Алексия Михайловича прислана в Кевроль к воеводе грамота, по прошению Кеврольского земского старосты Филиппа Козмина Драчёва с мирскими людьми, о построении монастыря на том же месте, где обретены мощи Артемия Чудотворца, которой при том и велено, положив сии святые мощи в новую раку по-прежнему, перенести оные из часовни в церковь ; а в лето 1649 Ноября 17 по грамоте оной воевода Григорий Аничков и Кеврольской десятины заказчик Священник Иоаким Васильев, Диакон Дометиан и прочие духовного и мирского чина люди, по совершению с водоосвящением молебна, положив святые мощи в новую раку, перенесли из часовни в церковь во имя святого Великомученика Артемия в новоустроенный монастырь, и положили на южной стороне. В лето 7203, Апреля 20, на третьей неделе по Пасхе в понедельник с полудни по перенесению мощей в 46 лето холодная церковь со всей утварью сгорела; почему 4 Июня, по определению Преосвященного Афанасия, Архиепископа Холмогорского, десятинный Священник Пётр с Диаконом мощи святого Артемия переложили в новую раку и поставили в тёплой церкви, и по благословению сего Преосвященного отстроена вновь холодная церковь во имя Св. Великомученика Артемия, в которую и святые мощи перенесены. А в лето 7220/1712, по благословению Преосвященного Рафаила, Архиепископа Холмогорского, построена в ограде церковь тёплая с трапезой во имя Артемия Веркольского, и в следующем году, Апреля 13, по благословению Варнавы, Архиепископа Холмогорского и Важенского, освящена, в которую и святые мощи из холодной перенесены на память св. Артемия Июля 23, и поставлены в углу, на южной стороне. Наконец, и сии церкви, спустя несколько после того времени, сгорели; утварь же церковная вся сохранена. |
| «и поведа всем Христианом чюдо бывшее» 78 . Это обстоятельство и было тем толчком – моментом, с которого чествование св. Артемия прочно утвердилось среди местного населения. «Христиане же с радостию притекоша, продолжает житие, к церкви святого Николы и начата молебная пения совершити и память творити многоблаженному Артемию, и умилосердися Господь о рабех своих, молитвами святого Николы чудотворца, и святого праведного Артемия, преста болезнь в людех от того часа. Чудеса же святого богомудрого Артемия начат умножатися, исцеления многа бывати больным, слепым зрение, хромым хождение, глухим слышание и всякими недугами одержимым здравия подая многа» 79 . Так продолжалось до 1639 года, когда произошла канонизация прав. Артемия. § 2. Канонизация праведного Артемия; ея деятели и основания Последовавшия от мощей св. Артемия исцеления распространили о нем славу, вследствие чего Новгородский митрополит Киприан «в 7147 (1639) году послал из великого Новигорода свидетельствовати и тутошними околними игумены, и попы и дьяконы». Составленная роспись исцелениям была доставлена к митрополиту, который «после свидетельства», на другой год прислал «сотворенное празднество святому праведному Артемию полный праздник: стихиры и славники, и литею, и стиховну, и тропарь, и кондак, и седалны, и богородичны, и канон и икос, и светилен, и хвалитны и роспев под знаменем». 13 февраля 1645 года, по благословению патриарха Иосифа и Новгородского митрополита Афония освящена церковь во имя св. Артемия на том месте, где он лежал. Эту церковь поставил Кеврольский воевода Афанасий Пашков; а «по поставлении та церковь стояла многа лет не священна, бе бо князь той поставил церковь его без благословения епископля; а ныне Божиею благодатию церковь его святого и праведного Артемия совершена стоит... и колокола, и во церкви всяких книг церковных больши треюсот». § 3. Памятники местного и общего чествования св. прав. Артемия. Веркольского чудотворца Со времени канонизации прав. Артемия память его свято чтится везде два раза в год: 23 июня – в память обретения мощей, и 30 октября, – в день его тезоименитства, – памятниками чему являются: |
| Несколько страниц отводит делу Артемия и преосв. Макарий в VI томе Ист. Русской Церкви (СПБ. 1870 г.). Рассмотрев обстоятельства процесса Артемия, преосв. Макарий выводит следующее мнение, которое основывается исключительно на разборе судной грамоты. Указав на то, что Артемий не отвергал догмата Троичности и не был еретиком, примыкавшим к какому-либо определенному еретическому учению, он говорит, что Артемий однако, «любил вообще повольнодумничать о священных предметах веры, и хотел казаться, как ныне выражаются, либералом и на словах и в некоторых действиях; этим вольнодумничаньем, если бы оно ограничивалось даже тем немногим, в чем он сознался, он не мог не оказывать вредного влияния на православных, особенно людей простых, и потому Артемий осужден не неповинно, и ссылка его в Соловецкий монастырь была мерою благоразумною, если не необходимою». 32 Затем преосв. Макарий подтверждает свою мысль указанием на то, что, если бы Артемий не чувствовал за собою вины, то ему не было бы нужды бежать как из Москвы, после обвинения его Башкиным, так и из Соловецкого монастыря после осуждения. Что же касается посланий Артемия из Литвы, где он выступает защитником православия, то преосв. Макарий, зная о них только по заметке в Ж. М. Н. Пр. (1867 г., июль), делает однако такое предположение, которое вполне согласно с его взглядом на дело Артемия, основанным, как сказан, исключительно на разборе судной грамоты: «если действительно таково содержание посланий, то это показывает что Артемий, наученный горьким опытом, отбросил свое прежнее либеральничанье и сделался твердым христианином в последние годы своей жизни, проведенные им в Литве». 33 В IX томе Ист. Р. Церкви, вышедшем в 1879 году, т. е. почти одновременно с появлением в печати посланий Артемия, преосв Макарий говорит 34 о деятельности Артемия в Литве и приводит даже отзыв Захарии Копыстенского. Тем не менее, преосв. Макарий при написании и этого тома не был еще знаком вполне с сочинениями Артемия: в прим. 337 (стр. 328) он говорят, что «послания Артемия против тогдашних ересей известны нам в отрывках (Слав.-русские ркп. – и Ундольского, 494, стр. 263–370)». Это обстоятельство, конечно, помешало ему прибавить несколько новых данных к своему мнению. |
| Между тем, еще до открытия собора, во время следствия о еретиках, в Москве начали ходить слухи, что и бывший Троицкий игумен Артемий не тверд в православии. Слухи дошли до царя и в нем заронили подозрение: он изменил свой взгляд на Артемия. Это произошло таким образом. У Артемия был ученик Порфирий, который хаживал к Благовещенскому священнику Симеону, принимавшему его ради страннолюбия и духовной беседы. Во время бесед Порфирий, между прочим, хвалил Артемия. Симсон отнесся к словам его недоверчиво, потому что сам ученик от писания говорил „не добро“, и потому, что он сам (Симеон) „слышал во Пскове про него, (Артемия) как он был 166 , что он говорил не добро“ 167 . Заподозрив Порфирия, Симеон передал о нем священнику Сильвестру. Последний, усомнившись в православии Порфирия, сам стал приглашать его на беседу, и все слышанное от него передал царю. „Тогда же и царь государь, Богом дарованным своим разумом и богоразсудным смыслом, вся Перфирьева учения слабостная и во учителе его Артемьи нача примечати по наречью“. Впрочем указанные слухи не давали пока повода к преследованию Артемия и его открыто не обвиняли в ереси. Когда началось дело Матвея Башкина. Артемий был вызван из пустыни в Москву и помещен в Андроньевом монастыре 168 . Его вызвали, как он сам после говорил, для того, чтобы „говорить книгами“ с Башкиным. Но Артемий уклонился от разговора с ним под тем предлогом, что это не его дело. Между тем Башкин на суде начал оговаривать Артемия и указывать на него, как на своего единомышленника. Келейник и ученик Артемия Леонтий говорил на соборе про Артемия: „как был Артемей в Андроникове монастыре, и он деи говорил и собою скучал: привели деи меня к Москве для Матюшки Башкина и нечто деи мне велят с ним книгами говорити, ино то деи не мое дело, да и на мена деи будтося от Матфея некоторые слова есть же, и яз не ведаю как быть“. Эти слова Башкина встревожили Артемия. Узнав о них, он тайно оставил Москву и ушел в Порьфирьеву пустынь. Тот же Леонтий говорил на соборе: „и яз тогда ходил из пустыни в Кирилов монастырь, да пришел к Ортемьевой келье, аже Ортемей сидит на пороге, и яз вспрашал его: которым обычаем с Москвы пришол еси? и Ортемей молыл: пришел деи есми того для мене хлопотов ино лутьчи“. |
| 104 Теперь, после заявления Башкина, когда дело из тайного сделалась явным и переносилось на официальную почву, – иосифляне могли уже погубить Артемия на законном основании и немедленно приступают к этому. 105 Теперь бегство Артемия только увеличило подозрения против него. Артемия привозят из пустыни уже не в качестве судьи или возражателя, как в первый раз, а в качестве обвиняемого, в оковах 106 и начинается суд над ним, закончившийся его осуждением. Хотя ход процесса неоднократно уже излагался, я все же изложу его здесь, чтобы иметь возможность лучше выяснить мотивы и обстоятельства осуждения и самую личность Артемия. Прежде всего, конечно, Артемий был спрошен по поводу оговора его Башкиным. Башкин на соборе, «став с ним с очей на очи», уличал его во всем том, в чем оговорил. Однако Артемий «в тех богохулных винах неповинна себя сказывал», 107 и, должно быть, ему не стоило большого труда оправдаться, так как собор не ставил ему в вину мнений, приписанных ему Башкиным и им отвергнутых. В грамоте замечено только: «а что против того Артемей говорил и о том писано в подлинном списку». Собственно говоря, привлечение к суду Артемия на этом могло быть закончено, так как его вызвали только вследствие оговора его Башкиным. Однако иосифляне воспользовались этим случаем, чтобы дать ход всем собранным ими обвинениям. Один за другим являются последовательно шесть лиц с обвинениями против Артемия. Первым обвинителем в грамоте упомянут старец Леонтий, келейник и ученик Артемия. Он был вызван обвинителями, очевидно, в том расчете, что такой близкий и доверенный человек может сообщить много данных. Однако это предположение не оправдалось. Леонтий показал только, что Артемий, будучи приведен в Андроников монастырь, чтобы «говорить книгами» с Башкиным, «собою скучал» и жаловался, что понапрасну его вызвали, что это не его дело, что ходит слух, будто Матфей Башкин и его оговорил. Затем, по словам Леонтия, Артемий «безвестно с Москвы сбежал», Леонтий из Москвы ходил в Порфирьеву пустынь и там встретил в Кириллове монастыре Артемия, которого спросил: «которым обычаем с Москвы пришел еси?», на что старец ответил: «пришел деи есми того для мене хлопотов ино лутьчи». |
| Митрополит наконец сказал: «будешь еси в чем виновен и ты кайся». Артемий ответил: «яз деи так не мудрьствую. как на меня сказывали; то на меня все лгали; яз верую во Отца и Сына и Святаго Духа во Троицу единосущную». Таким образом, мы видим из этого допроса, что Артемия действительно считали «советным» Башкину, но ему удалось оправдаться, и собор не определил, в чем тут его вина. Тем не менее слова собора: «да и потому Артемью вина», вводящие в грамоте допрос, показывают, что он был осужден и по этому пункту. Мотивом, может быть, послужили слова Артемия о том, что «ныне еретиков нет и в спор никто не говорит». Эти слова могли быть приняты как непризнание за Башкиным вины, тем более, что и мнение Башкина Артемий считал не ересью, а лишь детским заблуждением, ребячеством («то деи Матфей робячье чинил»). Свою же веру во Св. Троицу Артемий успел обнаружить и подтвердить в этом показании между прочим своим исповеданием догмата Троичности, так что видеть иной какой-либо мотив осуждения, кроме предполагавшегося сочувствия Башкину, трудно. Последняя вина возложена на Артемия по следующему поводу. Дьяк Шестак Воронин сообщил царю, что, когда он вел однажды после допроса Артемьева ученика Порфирия, находившегося под его надзором, «с собора из города к себе на подворье, – Артемия вели с собора ж, и постиг Перфир Артемья у Рождества Христова не дошед Мстиславскаго двора и Перфир молвил Артемью: благослови, отче! и Артемей рек: Бог , отче! да Перфир же молвил: стояти деи мне крепко противу их встречу? и Артемей рек: молчи, отче, наше дело рухомо, не у время, и яз молчати готов; и Перфир рек: да мне таки стояти спорно; и Артемей рек: молчи; на том и разошлись». 133 На соборе Артемий подтвердил этот факт и собор заметил, что «наперед того Артемей сказал, что Перфир ему не ученик, а Перфир вместе с Артемьем взяты и из одной пустыни вместе приведены». 134 Случай, обнаружившийся из доноса Воронина, сам по себе маловажен: свящ. Садковский рассматривает этот разговор Порфирия с Артемием, как «простое условие молчать на суде»; 135 если бы даже было и так, то все же этот уговор («условие молчать») не был исполнен, ибо мы видим, что Артемий на суде защищался и довольно энергично; вероятнее поэтому видеть в словах Артемия не уговор молчать, а просто нежелание вступать в излишний разговор с неосторожно задавшим ему вопрос Порфирием в присутствии дьяков, которые могли и донести. Собор, по-видимому, не придал большого значения этому разговору, но приметил, что Артемий раньше заявил, что Порфирий не ученик его. Эта встреча, во время которой ученик спрашивал совета у наставника, служила подтверждением их близких отношений и уличала Артемия во лжи, а потому соборная грамота, упомянув об этой встрече, дает и другое доказательство близости Артемия и Порфирия, – что они взяты из одной пустыни: этим еще резче оттеняется поступок Артемия. |
|
|
