Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АНИКИЯ ЮЛИАНА (ок. 462-528), знатная визант. дама, дочь одного из последних имп. Зап. Римской империи, Флавия Аникия Олибрия , и Плацидии. Ее муж, военачальник-германец Ареобинд, и сын Флавий (муж Ирины, дочери имп. Анастасия I ) претендовали на имп. престол. А. Ю. покровительствовала искусствам, выступая в роли ктитора, задавала тон художественной жизни К-поля; соперничала в строительстве с имп. Юстинианом I (527-565). Рядом с дворцом, на пути процессий с Форума Феодосия в ц. святых Апостолов, А. Ю. возвела храм св. Полиевкта , 524-527 гг. Это купольная базилика к-польской школы, к-рая оставалась самым большим и роскошным церковным сооружением в К-поле вплоть до постройки в 30-х гг. VI в. соборов Св. Софии и св. Ирины. Храм погиб в XIII в.; был полностью раскопан в 60-х гг. ХХ в. (Р. М. Харрисон, Н. Фиратли). Предполагаемый портрет Аникии Юлианы. Мраморный бюст. 1-я четв. VI в. (Метрополитен-музей. Нью-Йорк) Предполагаемый портрет Аникии Юлианы. Мраморный бюст. 1-я четв. VI в. (Метрополитен-музей. Нью-Йорк) По заказу А. Ю. в К-поле ок. 512 г. был выполнен греч. список неск. медицинских трактатов, самым объемным из них был текст автора I в. Диоскорида из Аназарва (Vindob. med. gr. 1, ок. 512 г.). На посвятительной миниатюре этой рукописи помещен портрет А. Ю., восхваляющий ее меценатскую деятельность (fol. 6v). Мраморный скульптурный бюст придворной дамы (Метрополитен-музей. Нью-Йорк) предположительно считается портретом А. Ю. на основании физиогномического сходства с изображением в рукописи Диоскорида. Поскольку бюст является редким исключением в изобразительном искусстве 1-й четв. VI в., это дало основание ряду исследователей датировать его более ранним временем и соответственно подвергнуть сомнению идентификацию с А. Ю. Лит.: Unterkircher Fr. Die Restaurierung des Wiener Dioskurides//JÖBG. 1961. Bd. 10. S. 9-20; Alf ö ldi-Rosenbaum E. Portrait Bust of a Young Lady of the Time of Justinian//Metropolitan Museum J. 1968. Vol. 1. P. 19-40; Gerstinger H. Dioscurides, Codex Vindobonensis med. Gr. 1. Graz, 1970; Weitzmann K. Late Antique and Early Christian Book Illumination. L., 1977. P. 61-71; Age of Spirituality: Late Antique and Early Christian Art, Third to Seventh Century/Ed. K. Weitzmann. N. Y., 1979. P. 292-295. Cat. 272; Harrison R. M. Excavations at Sarashane in Istanbul. Princeton, 1986. Vol. 1; idem. A Temple for Byzantium: The Discovery and Excavation of Anicia Juliana " s Palace-Church in Istanbul. Austin, 1989. Л. А. Беляев, О. Е. Этингоф Рубрики: Ключевые слова: АВРААМ сирийский священник, представитель семейства византийских переводчиков и дипломатов, отстаивавших интересы империи на Востоке в 1-й пол. VI в.

http://pravenc.ru/text/Аникии ...

Правление О. оказалось недолговременным. В Риме свирепствовала эпидемия чумы. 18 авг. 472 г. от нее умер Рицимер. На его место был поставлен комит Гундобад, родственник Рицимера, происходивший из королевского дома бургундов. Еще ранее О. присвоил Гундобаду титул патрикия. О. скончался от отеков 23 окт. (или 2 нояб.), и судьба Римского престола оказалась в руках Гундобада, к-рый избрал императором комита доместиков Гликерия и вскоре покинул Рим, направившись в Бургундию, где его братья делили наследство своего отца кор. Гундиоха. От брака с Плацидией О. имел дочь, к-рой дал в честь прабабки имя Аникия Юлиана . После отъезда отца в Италию в 472 г. она осталась в К-поле. Позже она прославилась как благотворительница, покровительствовала монахам, общалась с прп. Саввой Освященным, возвела храм св. Полиевкта в К-поле. По свидетельству свт. Эннодия, автора Жития свт. Епифания, епископа Павии, О. тоже был набожным человеком ( Magnus Felix Ennodius. P. 94). Ист.: Malchus Philadelphensis. Fragmenta 13//FHG. Vol. 4. P. 120-121; Priscus Panites. Fragmenta 29//Ibid. P. 103-104; Paul. Diac. Historia Romana//MGH. AA. T. 2. P. 193-224; Magnus Felix Ennodius. Vita beatissimi viri Epiphanii episcopi Ticinensis ecclesiae//Ibid. T. 7. P. 84-109; Delehaye H., ed. Les saints stylites. Brux., 1923. P. 1-94; Cyr. Scyth. Vita Euthym. S. 3-85; Ioan. Antioch. Fragmenta quae supersunt omnia/Ed. S. Mariev. B.; N. Y., 2008. (CFHB; 47). Лит.: Bury J. B. A Note on the Emperor Olybrius//EHR. 1886. Vol. 1. P. 507-509; Anicius (52)// Pauly, Wissowa. 1894. Bd. 1. Hbd. 2. Sp. 2207-2208; Clover F. M. The Family and Early Career of Anicius Olybrius//Historia: Zschr. f. Alte Geschichte. Wiesbaden, 1978. Bd. 27. N 1. S. 169-196; Anicius Olybrius (6)//PLRE. 1980. Vol. 2. P. 796-798; Mommaerts T. S., Kelley D. H. The Anicii of Gaul and Rome//Fifth-Century Gaul: A Crisis of Identity?/Ed. J. Drinkwater, H. Elton. Camb., 1992. P. 111-121; Кулаковский. История. Т. 1. С. 298-299. Д. В. Зайцев Рубрики: Ключевые слова:

http://pravenc.ru/text/2578307.html

Теперь же только идут поиски. В оформлении Четвероевангелия четыре миниатюры с евангелистами художники помещают все вместе, идущими друг за другом в начале кодекса. Через несколько веков от этого принципа откажутся. Портреты евангелистов получат более тесную связь с текстом и станут распределяться по всей книге: каждый перед началом Евангелия. К началу VI века относится рукопись, содержащая текст медицинского трактата, написанного древнегреческим врачом Диоскоридом. Она находится сейчас в Венской Национальной библиотеке. Почти каждый лист этой книги содержит изображение того растения, о котором идет речь. Очевидно, византийский художник копировал лечебные травы с тех рисунков, которые содержала античная рукопись, служившая ему образцом для текста. Растения изображены с натуралистической точностью, которая, однако, сочетается с особой элегантностью рисунка; богаты полутонами краски, жидко, почти акварельно наложенные на пергамен. В свою книгу средневековый художник ввел пять миниатюр, которых не было в античной рукописи. Они расположены на отдельных листах и заключены в рамы. Все они выполняют роль фронтисписов, открывающих собой кодекс. Именно таким выходным миниатюрам византийские художники с VI века начинают придавать большое значение в общей композиции кодекса. На одной из них представлена принцесса Юлиана Аникия – та, по приказу которой была выполнена рукопись. Юлиана торжественно сидит в строго фронтальной позе. По сторонам от нее две фигуры – аллегории Мудрости и Великодушия. С этого времени устанавливается в византийском искусстве обычай вводить портрет заказчика в исполненную для него рукописную книгу, подобно тому как изображения лиц, давших деньги на постройку храма, включаются в систему его мозаик. С целью подчеркнуть особое значение миниатюры как открывающей собой кодекс художник окружает портрет Юлианы Аникии сложной рамой, придавшей композиции круглую форму. Столь же большое внимание он уделяет обрамлению и в другой миниатюре. Здесь изображен сидящий автор текста – Диоскорид, а перед ним фигура – персонификация «Открытия», держащая в руках корень лечебного растения мандрагоры. Широкая рама в виде сетчатого орнамента, окрашенного всеми цветами радуги, окружает этот портрет.

http://azbyka.ru/otechnik/ikona/iskusstv...

Нисибинский пресв. Валлаг (Вараг?) передал еп. Иннокентию протест месопотамских монахов и послание префекта К-поля Оптата (преемник Студия с окт.- нач. нояб. 404). Оптат, хотя и был язычником, с неодобрением относился к тому, что правительство заставляет его штрафовать диаконисс, не желавших признавать свт. Арсакия (Ibidem). Свт. Иоанн Златоуст. Икона. Кон. XIV — нач. XV в. (ГММК) 18 нояб. 404 г. в К-поле был издан имп. указ, запрещавший под страхом изгнания собрания православных вне храмов и требовавший от христиан общения с 3 вост. иерархами: Арсакием К-польским, Порфирием Антиохийским и Феофилом Александрийским (СТн. XVI 4. 6). 4 февр. последовал новый имп. указ о том, что низложенные епископы не имеют права возвращаться на свои кафедры - им предписывалось находиться вдали от них без права апелляции (CTh. XVI 2. 35). Данное постановление распространялось и на тех, кто лишились кафедры в связи с делом И. З.; вскоре оно было применено со всей строгостью, когда некоторые вост. епископы (в т. ч. еп. Палладий Еленопольский), присоединившись к легатам Римской Церкви, прибыли в К-поль. Кончина имп. Евдоксии не изменила отношения правительства имп. Аркадия к иоаннитам, но, напротив, усилила гонения, о чем свидетельствует наряду с др. имп. указами указ о смещении с поста префекта мягкого и симпатизировавшего И. З. Студия. Т. о., дело И. З. привело к церковному расколу и приобрело политическую окраску. Ряд бежавших в Рим сторонников И. З. получили покровительство нек-рых влиятельных благочестивых женщин, принадлежавших к высшим сенаторским фамилиям города. Среди них были прп. Мелания Римляныня Старшая, ее внучка Мелания Младшая (оказавшая гостеприимство еп. Палладию: Pallad. Hist. Laus. 61), корреспондентка И. З. Аникия Юлиана, а также Фальтона Проба. В письмах, написанных И. З. в изгнании между кон. 404 и нач. 406 г., святитель выражает благодарность Фальтоне Пробе, Аникии Юлиане и некой Италике за поддержку, оказанную ему и его сторонникам в Риме ( Ioan. Chrysost. Ep. 179, 180).

http://sedmitza.ru/lib/text/965169/

О находившихся в них погребениях или реликвиях сведений нет. Мощи вмц. Евфимии были перенесены в этот храм из Халкидона, скорее всего в нач. VII в., в связи с угрозой разорения Халкидона персами. В иконоборческий период, при имп. Константине V или его отце Льве III Исавре, церковь была десакрализована; мощи святой были выброшены в море, а здание нек-рое время служило военным арсеналом. В 796/7 г. мощи были торжественно возвращены и храм восстановлен императрицей св. Ириной. Свидетельства паломников XII-XV вв. содержат противоречивые данные о наличии в церкви мощей вмц. Евфимии, однако очевидно, что храм просуществовал до тур. завоевания. Он пострадал в пожарах 1203 г., во время лат. правления находился в запустении; был восстановлен в кон. XIII в. и тогда же был украшен фресками, фрагменты к-рых частично сохранились и были раскрыты археологами (ныне экспонируются в музее Топкапы). На одной из фресок было изображено мученичество св. Евфимии. Храм был разрушен вместе со зданиями всех окружающих, наполовину запустевших кварталов, скорее всего, во время строительства большого сераля Ибрагимом-пашой в 20-х гг. XVI в. Монастырь вмц. Евфимии в квартале Олибрия (50) (ν τ Ολυβρου) ( Janin. 1969. P. 124-126). На основе 2 сохранившихся эпиграмм Жанен предположил, что строительство церкви было начато Лицинией Евдоксией, супругой имп. Валентиниана III после ее прибытия в К-поль в 462 г. и полностью окончено ее дочерью Галлой Плацидией и зятем Олибрием до 472 г., когда он был провозглашен рим. императором. Украшением церкви занималась также и Аникия Юлиана, внучка Лицинии Евдоксии. Вероятно, уже в кон. V или нач. VI в. рядом с церковью возник одноименный мон-рь. В Синаксаре К-польской ц. (X в.) говорится, что 13 авг. в ц. вмц. Евфимии совершалась торжественная служба мученикам Памфилию и Капитону (SynCP. Col. 890). Обитель и церковь находились на пути, соединявшем собор св. Апостолов и квартал Филадельфион (Θιλαδλφιον); они практически полностью перестали упоминаться в документах и др.

http://pravenc.ru/text/Константинополь.h...

Рис. 33. Диоскорид и живописец (из греческой рукописи VI века) – Миниатюра в великолепной раме, написанной в виде золотой цепи на синем фоне. В переплетах цепи, писаны, на помпеянский манер, амуры, занимающиеся разными изделиями, между прочим один рисует на пюпитре. В самой миниатюре; на троне в царском венце, в фиолетовом исподнем одеянии, и в золотом верхнем, сидит красивая женщина. Это Юлиана Аникия, скончавшаяся в начале царствования Юстиниана. По сторонам стоят две женские фигуры; это олицетворения, как значится в греческих подписях: одна Благоразумие, с книгой; другая – Великодушие, с золотыми деньгами. Около последней обнаженная детская фигурка с крыльями, держит раскрытую книгу: это античный Амур, но получивший новое, символическое значение Любви к премудрости Господней, как значится в греческой подписи: πθος τς σοφας χρστου (amor sapientiae creatoris – по переводу Несселя). Перед Юлианой пала в ноги в молитвенном, наивном положении, усвоенном в искусстве Византийском, женская фигура: это Благодарность, как значится в греческой подписи (εχαριστα). Все лица этих и других миниатюр разбираемой рукописи прекрасны; фигуры пропорциональны, портреты характерны; олицетворения носят отпечаток античных типов классической мифологии. Амур служит, очевидно, посредником между древней мифологией и христианской символикой. Дойдя до VI века, в подтверждение мысли о том, что искусство Византийское не чуждалось природе, надобно припомнить в искусстве монументальном знаменитые мозаики в Равеннском храме Св. Виталия, изображающие в портретах императора Юстиниана со свитой царедворцев и со стражей, архиепископа Максимиана с духовенством и императрицу Феодору с придворными дамами и евнухами. Особенно удачно передан характер Феодоры – ее ум, жестокость и чувственность – в выразительном бледном и длинном лице, в маленьком рте и больших, глубоких глазах. Сверх того, вся эта торжественная процессия, с великолепными костюмами, составляя драгоценный памятник для истории быта того времени, тем самым говорит в пользу мастеров этой мозаики, относительно их желания быть, верными действительности 96 .

http://azbyka.ru/otechnik/Fedor_Buslaev/...

От доиконоборческого периода сохранилось лишь неск. иллюстрированных рукописей. Все они имели крупный формат и содержали, если верить совр. реконструкциям, по неск. десятков и даже сотен изображений. Разнообразие представленных в них подходов к иллюстрированию текста и размещению миниатюр, а также вариантов стиля не позволяет дать убедительные ответы на вопросы: где, когда, кем и по чьему заказу они были созданы? Невозможно установить, когда методы античной книжной иллюстрации стали проникать в циклы ветхозаветных и новозаветных изображений и когда сложились эти циклы. Можно лишь утверждать, что к нач. VII в. большинство методов иллюстрирования текстов, использовавшихся в эпоху средневековья как в Византии, так и на Западе, уже были известны. Аникия Юлия в сопровождении аллегорий Великодушия и Мудрости. Миниатюра из Диоскорида. Нач. VI в. (Vindob. Med. gr. 1. Fol. 6v) Аникия Юлия в сопровождении аллегорий Великодушия и Мудрости. Миниатюра из Диоскорида. Нач. VI в. (Vindob. Med. gr. 1. Fol. 6v) От раннехрист. периода до нас дошли иллюстрированные рукописи на греч., лат. и сир. языках. Миниатюры рукописей светского содержания, таких как ватиканский (Vat. lat. 3225) и римский Вергилий (Vat. lat. 3867), миланская Илиада (Ambros. F. 205 inf) и венский Диоскорид (Vindob. Med. gr. 1), очевидно, восходят к античным традициям иллюстрирования этих текстов. В венском Диоскориде находится самая ранняя из дошедших до нас посвятительных миниатюр, изображающая знатную визант. даму Аникию Юлиану в сопровождении аллегорий Великодушия и Мудрости; в посвятительной надписи воздается хвала Аникии Юлиане за основание ею в 512-513 гг. церкви в К-поле (в р-не Гонората). История Саула и Самуила. Миниатюра из Кведлинбургской Италы. 2-я четв. V в. (Berlin. SB. Theol. lat. F 485. Fol. 2r) История Саула и Самуила. Миниатюра из Кведлинбургской Италы. 2-я четв. V в. (Berlin. SB. Theol. lat. F 485. Fol. 2r) Самая древняя библейская рукопись, дошедшая до нас в виде 5 листов,- т. н. Кведлинбургская Итала (4 листа - Berlin.

http://pravenc.ru/text/383977.html

Самым ранним рукописным текстом без миниатюр, принадлежащим Д., является маленький фрагмент палимпсеста V-VI вв. из Неаполитанской национальной б-ки (Lat. 2. fol. 62, 65). Т. н. Венский Диоскорид содержит рукопись (Vindob. Med. gr. 1), созданную ок. 512 г. в К-поле для Аникии Юлианы , дочери Флавия Аникия Олибрия (в 464 был консулом, в 472 в течение 7 месяцев - августом Зап. Римской империи) и Плацидии, дочери имп. Валентиниана III. Манускрипт был преподнесен Аникии Юлиане жителями к-польского предместья Гонораты в благодарность за постройку ею церкви. В посвятительной надписи, имеющей форму акростиха, воздается хвала благотворительнице и храму. На л. 6v помещено изображение Аникии Юлианы, восседающей в кресле в окружении аллегорий Великодушия (μεγαλοψυχα) и Мудрости (φρνησις), у ее ног представлена аллегория Благодарности искусств (εχαριστα τεχνν). Это самое древнее из сохранившихся донаторских изображений в визант. искусстве. Рукопись из Вены включает также текст «Carmen de herbis» (Стихи (?) о растениях), приписываемый Руфу из Эфеса и представляющий собой переложение трактата Дионисия Филадельфийского (?), а также парафраз «Териаки» (сочинения о змеях и противоядиях от змеиных укусов) Никандра. Манускрипт украшен 383 полностраничными изображениями растений (возможно, их было 435). Первоначальное расположение статей изменено: они следуют друг за другом в алфавитном порядке. Трактат о птицах из 3 книг тоже иллюстрирован: в первых 2 изображения птиц размещаются между фрагментами текста, а в 3-й на л. 483v представлена таблица, состоящая из 24 ячеек, в каждой из к-рых помещена птица. В начале рукописи находятся 2 полностраничные миниатюры, на к-рых изображены 7 знаменитых фармакологов, среди к-рых на л. 3v представлен Д. Он же на л. 4v изображен сидящим в кресле и указывающим на корень мандрагоры, к-рый держит стоящая перед ним аллегория Открытия (ερεσια). Еще одно изображение Д., пишущего в книге, лежащей на коленях, находится на л. 5v. За его спиной - портик с нишей с аллегорией Изобретения (πινοια), держащей в руках корень мандрагоры. Мандрагору рисует с натуры сидящий за мольбертом художник.

http://pravenc.ru/text/178517.html

Понятно также, что Строгановы могли совершить этот подвиг на пользу России и гражданственности не вследствие только своих обширных материальных средств; нужна была необыкновенная смелость, энергия, ловкость, чтоб завести поселения в пустынной стране, подверженной нападениям дикарей, пахать пашни и рассол искать с ружьем в руке, сделать вызов дикарю, раздразнить его, положивши пред его глазами основы гражданственности мирными промыслами. Для наряда для пушек и пищалей в своем новом городке Строганов нуждался в селитре; царь по его челобитной позволил ему на Вычегодском посаде и в Усольском уезде сварить селитры, но не больше тридцати пудов, причем писал старостам тех мест: «Берегите накрепко, чтоб при этой селитряной варке от Григорья Строганова крестьянам обид не было ни под каким видом, чтоб на дворах из-под изб и хором он у вас copy и земли не копал и хором не портил; да берегите накрепко, чтоб он селитры не продавал никому». Строганов построил городок, назвал его Канкором, но через пять лет одного городка оказалось мало; в 1564 году Строганов бил челом, чтоб царь позволил ему поставить другой городок, в двадцати верстах от Канкора: нашли тут рассол, варницы ставят и соль варить хотят, но без городка люди жить не смеют, и слух дошел от пленников и от вогуличей, что хвалятся сибирский салтан и шибаны идти на Пермь войною, а прежде они Соликамск дважды брали. Царь исполнил и эту просьбу, и явился новый городок – Кергедан с стенами в тридцать сажен, а с приступной стороны, для низкого места, закладен он был вместо глины камнем. В 1566 году брат Григория, Яков, от имени отца своего, Аникия Федорова, бил челом, чтоб государь пожаловал, взял их городки Канкор и Кергедан и все их промыслы в опричнину, – и эта просьба была исполнена. В 1568 году тот же Яков бил челом, чтоб додано было ему земли еще на двадцать верст к прежнему пожалованию, причем также обязывался построить крепости на свой счет с городовым нарядом скорострельным, – земля была ему дана с такими же условиями, как и прежде, но поселенцы освобождались от податей только на 10 лет.

http://azbyka.ru/otechnik/Sergej_Solovev...

До нас не дошли полные сведения о происходивших тогда процессах еретиков, но из отрывочных указаний видно, что в то же время и вслед за тем в Москву был доставлен ряд лиц, причастных к ереси: так, в том же 1555 г. производилось соборное дело против учеников Артемия «новоозерских чернецов» Ионы и попа Аникия Киянского; в 1556 г. против торопчан Федки Жирина «с товарищи», «белозерца» Тим. Сергеева «с товарищи»; чернеца Сергея, по письменному сообщению смоленского епископа Симеона (из игуменов Кириллова-Белозерского мон., 1555–1567); старца Нила Курлятева, друга М.Грека, а следовательно и сторонника заволжских идей «и иных» 2118 . И еще в 90-х годах XVI стол. в Волоколамском мон. содержался «на смирении» некто Василий Курицын «первый грешник пред Богом», быть может один из потомков Федора Курицына, покровителя ереси жидовствующих 2119 . На основании всего сказанного можно заключить, что литературное движение XVI в. по важнейшим церковно-общественным вопросам непосредственно примыкает к произведениям Максима Грека и исходит из них. Сам по преимуществу критик, он возбудил интерес к критическому отношению среди современных ему книжных людей, которое проявилось в двух направлениях, одно из которых стремилось примирить усвоенные ими идеальные требования жизни с бытовыми условиями современного строя (Башкин, Артемий), а другое, расширяя область критического мышления, дошло до отрицания существующего церковного порядка 2120 , хотя основывалось на тех же религиозно-нравственных началах. Можно удивляться, что всех их, как и некогда М.Грека и Вассиана, постигла равная участь, но это еще раз подтверждает, что в тогдашних церковных правящих кругах господствовало полное смешение нравственно-религиозной критики с отступлениями догматического характера, которые притом не ясно понимались. Понятно, что Максим Грек не мог в современном движении не чувствовать значительной доли своего влияния и не опасаться за недавно полученный относительный покой, когда вокруг его падали его друзья (Артемий, Нил Курлятев) и он сам оказался в среде, настроенной к нему крайне враждебно, которая принимала даже деятельное участие в этих новых потрясениях, происходивших на его глазах. Поэтому можно думать, что последний год его жизни (1555–1556) прошел для него крайне неблагоприятно, а прежние невзгоды давно давали себя чувствовать, и 21 января 1556 г. его не стало 2121 .

http://azbyka.ru/otechnik/Vladimir_Ikonn...

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010