| богословское направление 2-й пол. IV в., представленное свт. Василием Великим , свт. Григорием Нисским и свт. Григорием Богословом (т. н. великими каппадокийцами) - отцами Церкви, осуществившими философско-богословское обоснование догмата о Св. Троице. Наименование дано по месту их служения в малоазийской пров. Каппадокия . Иногда к представителям К. ш. причисляют свт. Амфилохия Иконийского («четвертого каппадокийца»). Время жизни и деятельности отцов-каппадокийцев характеризуется значительным подъемом в греч. богословии, связанным прежде всего с победой христианства над язычеством и с активным изучением христианами классической античной лит-ры (отцы-каппадокийцы в своих творениях широко и творчески использовали достижения античной философии и науки). Др. особенность этого времени, непосредственным образом сказавшаяся на развитии К. ш., состояла в более полном освоении лит. наследия Оригена , влияние к-рого на каппадокийцев было обусловлено также живым преданием: через прямого ученика Оригена - свт. Григория Чудотворца , еп. Неокесарийского, во 2-й пол. III в. христианство широко распространилось в Понте (малоазийской области), откуда происходили предки свт. Василия Великого и его брата свт. Григория Нисского (свт. Григорий Чудотворец был духовным наставником их бабки по линии отца - св. Макрины Старшей ). В сочинениях каппадокийцев имеются свидетельства о том, какое влияние на их религ. образование имел Символ веры свт. Григория Чудотворца ( Basil. Magn. Ep. 204; Greg. Nyss. De vita Greg. Thaum.). Вероятно, свт. Григорий Чудотворец пробудил у каппадокийцев интерес и к самому Оригену. По свидетельству древних историков, свт. Василий Великий и свт. Григорий Богослов составили выборку из творений Оригена - «Филокалию» ( Socr. Schol. Hist. eccl. IV 26; Sozom. Hist. eccl. VI 1). Вместе с тем Ориген по-разному влиял на представителей К. ш.: свт. Василий Великий, наиболее критичный, менее подвергся этому влиянию; значительно больше оно отразилось на свт. Григории Богослове и особенно на свт. Григории Нисском. В то время как влияние Оригена определило общий характер и дух богословия К. ш., а также сообщило ему ряд понятий и терминов, содержание богословского учения К. ш. было основано на никейском вероопределении. Отсюда проистекала связь К. ш. с богословием свт. Афанасия I Великого , главного защитника никейской веры в предшествующий период, а через него - с малоазийским богословием (преимущественно сщмч. Иринея Лионского). Влияние малоазийского богословия удерживало каппадокийцев от одностороннего увлечения метафизическими проблемами и побуждало проявлять внимание к религиозно-практическим вопросам (этому способствовало также церковное служение каппадокийцев). |
| Скачать epub pdf Отдел I. Творения св. отцов в русском переводе Амфилохий Иконийский, свт. Слово о жене-грешнице, помазавшей Господа миром, и о фарисее/Пер., вступ. ст. иером. Вассиана (Змеева)//Богословский вестник 2004. Т. 4. 4. С. 927 Вниманию читателей предлагается перевод еще одного слова святителя Амфилохия Иконийского 1 . Так же как и в ранее опубликованных словах «О новокрещеных» и «О Закхее» 2 , святитель предстает не только как искусный проповедник, отличающийся высоким слогом и вдохновенным стилем изложения, но и как опытный экзегет – истолкователь Священного Писания . Умело противопоставляя покаяние грешницы и гордость фарисея, он способен в каждой душе пробудить покаяние. На протяжении долгого времени «Слово о жене-грешнице...» надписывалось именем свт. Иоанна Златоуста . Однако сто лет назад К. Холл подтвердил принадлежность слова именно свт. Амфилохию и на основании общих литературных особенностей убедительно доказал внутреннее единство слова с другими сочинениями свт. Амфилохия 3 . Той же точки зрения придерживался другой известный западный ученый И. Целлингер, который писал о влиянии «Слова...» на гомилию, приписывавшуюся свт. Иоанну Златоусту 4 . —10— При раскрытии основной темы проповеди свт. Амфилохий опирается не только на место из Евангелия от Луки, где говорится о жене-грешнице и о Симоне фарисее, осудившем Христа за общение с ней ( Лк.7:3839 ), но и обращается к упоминанию Симона прокаженного в Евангелии от Матфея ( Мф.26:6 ). Он отождествляет Симона фарисея и Симона прокаженного 5 , хотя в православной экзегетической традиции нет для этого достаточных оснований. Возможно, в связи с указанным, в двух рукописных списках «Слова...» чтение о прокаженном фарисее Симоне было опущено как не вполне соответствующее евангельскому повествованию 6 . Со 2 по 8 главы свт. Амфилохий, основываясь более на тексте Евангелия от Луки, показывает, с одной стороны, глубину покаяния жены-грешницы, а с другой – лицемерие фарисея. Повествование достигает кульминации в 5 главе, где в форме исповеди приводится монолог кающейся грешницы. В 911 главах смирение и покаяние блудницы сопоставляется со сребролюбием и предательством Иуды, на этот раз с опорой на Евангелие от Матфея. «Неужели ты не стыдишься, Иуда, что она, будучи грешницей, почитает Меня миром, а ты, хотя и апостол, глумишься надо Мной продажей» 7 . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ДУХОБОРЧЕСТВО [греч. πνευματομαχα], еретическое учение, отвергавшее божественность Св. Духа. Наибольшее распространение с кон. 50-х по 80-е гг. IV в. получило на востоке Римской империи, в Египте, К-поле и Геллеспонте, а также в М. Азии. Источники Исторические свидетельства о Д. весьма скудны и отрывочны, несмотря на широкий резонанс, вызванный этим учением, ставшим предметом рассмотрения Вселенским II Собором (381). С еретиками полемизировали крупнейшие богословы эпохи - святители Василий Великий , Григорий Богослов , Григорий Нисский, Амфилохий Иконийский, а также Дидим Слепец и значительно позднее Феодор Мопсуестийский. Письма свт. Афанасия I Великого к Серапиону Тмуитскому ( Athanas. Alex. Ep. ad Serap. I-IV; датируются 359) служат первым историческим свидетельством о Д. В них говорится о появлении в Тмуитской епархии, расположенной в дельте Нила, некой группы христиан, учивших, что Св. Дух есть творение. Свт. Афанасий называет новоявленных еретиков тропиками (τροπικο, производное от слова τρπος - фигура речи), поскольку в целях обоснования своего учения они прибегали к приемам превратного толкования текста Свящ. Писания ( Athanas. Alex. Ep. ad Serap. I 10//PG. 26. Col. 556). Более известное название «духоборцы» (πνευματομχοι) у свт. Афанасия встречается только в форме причастия (πνευματομαχοντες). Он признает, что еретики достаточно образованны, чтобы приводить в качестве доказательства цитаты из Свящ. Писания, кроме того, они владеют искусством ведения спора (Ibid. IV//Ibid. Col. 637). Однако духоборцы в то время немногочисленны (ξελθντων μν τινων - Ibid. I 1//Ibid. Col. 529) и не имеют большого успеха и даже у ариан вызывают неприятие. Свт. Афанасий уверен в их скором исчезновении, поскольку они «не имеют в себе Духа» (Ibid. I 33//Ibid. Col. 605). Тем не менее потребовалось догматическое разбирательство, состоявшееся на поместном церковном Соборе в Александрии в 362 г. В «Томосе к антиохийцам» (Tomus ad Antiochenos), составленном свт. Афанасием, представляющем собой изложение учения этого Собора, содержится анафема на еретиков, «дерзающих богохульствовать на Духа Святого», именующих Его тварью (κτσμα - Athanas. Alex. Ad Antioch. 3//PG. 26. Col. 800). Под именем свт. Афанасия дошло также неск. диалогов, имеющих важные свидетельства о богословском содержании Д.: «Dialogi duo contra Macedonianos» (Два диалога против македониан)//PG. 28. Col. 1291-1337; 3 диалога «Dialogi de sancta trinitate» (Диалоги о Святой Троице)//Ibid. Col. 1116-1173, 1201-1249, 1265-1285), 3-й предоставляет особенно подробные сведения о Д. |
| В истории Церкви, церковной словесности и богословия период от Никейского Собора (325 г.) до Собора Халкидонского (451 г.) занимает исключительное положение. Не случайно он получил устойчивое наименование золотого века святоотеческой письменности, будучи одновременно и золотым веком святоотеческого богословия 1 . Именно в этот период (а точнее эпоху – ввиду значительности указанного периода), когда Церковь подверглась мощному натиску ересей (арианской, аполлинаристской, несторианской и зарождающейся монофизитской), соблазнивших немалое число архипастырей, пастырей, монахов и мирян, в лоне Тела Христова, по благодати Божией, появился целый сонм выдающихся святостью и богомудрием мужей, которым Бог даровал преизобильный дар молитвы, слова, мысли и тайнозрения. Они появляются в различных областях христианского мира. Так, на греческом Востоке засияли звезды двух великих александрийцев – свт. Афанасия и свт. Кирилла, из которых первый был не только кристально-чистый защитник Православия, ниспровергающий все хитросплетения арианствующих, но и мудрый апологет, неутомимый подвижник и добрый архипастырь. Что же касается второго, то обычно в свт. Кирилле видят главным образом несокрушимого борца против несторианства. Хотя в общем это верно, но нельзя оставлять в тени такие важнейшие грани его творчества, как проповедничество и толкования на Священное Писание (не говоря уже об апологетике), где богословский талант этого Александрийского святителя раскрылся даже более полно, чем в его полемических трудах. В созвучии с великими александрийцами раздавался и триединый глас не менее великих каппадокийцев: святителей Василия Великого , Григория Богослова и Григория Нисского , которых поддержал хотя и менее богатый оттенками, но твёрдый голос свт. Амфилохия Иконийского – ученика св. Василия и одарённого проповедника 2 . В Святой Земле расцвёл внешне скромный, но глубокий талант свт. Кирилла Иерусалимского , «защитника апостольского учения», как назвал его блаж. Феодорит; по определению отца Георгия Флоровского , он «не был самостоятельным богословом, но был замечательным учителем и свидетелем Истины» 3 . |
| В истории Церкви, церковной словесности и богословия период от Никейского Собора (325 г.) до Собора Халкидонского (451 г.) занимает исключительное положение. Не случайно он получил устойчивое наименование золотого века святоотеческой письменности, будучи одновременно и золотым веком святоотеческого богословия 2 . Именно в этот период (а точнее, эпоху – ввиду значительности указанного периода), когда Церковь подверглась мощному натиску ересей (арианской, аполлинаристской, несторианской и зарождающейся монофизитской), соблазнивших немалое число архипастырей, пастырей, монахов и мирян, в лоне Тела Христова, по благодати Божией, появился целый сонм выдающихся святостью и богомудрием мужей, которым Бог даровал преизобильный дар молитвы, слова, мысли и тайнозрения. Они появляются в различных областях христианского мира.Так, на греческом Востоке засияли звезды двух великих александрийцев – свт. Афанасия и свт. Кирилла, из которых первый был не только кристально чистый защитник Православия, ниспровергающий все хитросплетения арианствующих, но и мудрый апологет, неутомимый подвижник и добрый архипастырь. Что же касается второго, то обычно в свт. Кирилле видят главным образом несокрушимого борца против несторианства, и хотя в общем это верно, но нельзя оставлять в тени такие важнейшие грани его творчества, как толкования на Священное Писание и проповедничество (не говоря уже об апологетике), где богословский талант этого александрийского святителя раскрылся даже более полно, чем в его полемических трудах. В созвучии с великими александрийцами раздавался и триединый глас не менее великих каппадокийцев: святителей Василия Великого , Григория Богослова и Григория Нисского , которых поддержал хотя и менее богатый оттенками, но твердый голос свт. Амфилохия Иконийского – ученика св. Василия и одаренного проповедника 3 . В Святой Земле расцвел внешне скромный, но глубокий талант свт. Кирилла Иерусалимского , «защитника апостольского учения», как назвал его блж. Феодорит; по определению отца Георгия Флоровского , он «не был самостоятельным богословом, но был замечательным учителем и свидетелем Истины» 4 . |
| Д. С. Бирюков. Давид Дисипат, его учение и место в паламитских спорах Биографические сведения Введение Церковная жизнь на протяжении всей истории Церкви никогда не была спокойной. В любую эпоху были отступники, стремившиеся отклонить корабль Церкви Христовой с пути, начертанного Господом. Однако всегда находились исповедники, поставленные Спасителем отстаивать чистоту веры, то откровение Божие на земле, которое Господь дарует людям через учение Православной Церкви. Но всегда наряду с людьми, которые волею судеб становились во главе борьбы за чистоту веры, находились менее заметные и менее известные сподвижники, без которых дело окончательной победы православия не могло бы состояться. Так, во времена арианских споров вместе с великими Каппадокийскими отцами за истину боролись свт. Амфилохий Иконийский , свт. Петр Севастийский и другие, менее известные, поборники православия. Во время монофелитских споров наряду с прп. Максимом Исповедником исповедниками православной веры были Анастасий-апокрисиарий, Анастасий-монах и иные ученики и соратники преподобного. В эпоху паламитских споров одним из значительнейших – но, к сожалению, малоизвестным – поборником чистоты православия и соратником свт. Григория Паламы был монах, его близкий друг, Давид Дисипат . Именно Дисипат с самого начала споров оказывал свт. Григорию Паламе всестороннюю поддержку, имевшую большое значение в истории паламитских споров. Начало жизни Давида Давид Дисипат родился в аристократическом семействе Дисипатов, связанном узами родства с родом Палеологов. Дисипаты составляли известную в Византии династию дипломатов. С другой стороны, имеются сведения о жившем при императоре Михаиле Палеологе митрополите Мануиле Дисипате, который был предстоятелем в том же городе, что и, гораздо позже, свт. Григорий Палама – Фессалониках 1 . Таким образом, члены рода Дисипатов принадлежали к высшим кругам церковного и светского византийского общества. О годе рождения Давида, его детстве и юности ничего не известно. Судя по влиянию Давида в Константинополе, о котором мы можем судить по событиям, связанным с паламитскими спорами, юношеские годы Давида Дисипата проходили в столице Византийской империи. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИЕРЕМИИ ПОСЛАНИЕ в правосл. традиции неканоническая книга ВЗ. И. п. сохранилось только на греч. языке и либо не входило изначально в евр. библейский канон, либо было исключено из него собранием раввинов в Ямнии ок. 90 г. по Р. Х. ( Moore. 1977. P. 325). И. п. признавалось каноническим мн. вост. раннехрист. авторами, в т. ч. Оригеном ( Euseb. Hist. eccl. VI 25. 2), свт. Афанасием I Великим Александрийским ( Athanas. Alex. Ep. pasch. 34), свт. Кириллом Иерусалимским ( Cyr. Hieros. Сатесн. 4. 35), свт. Епифанием Кипрским ( Epiph. Adv. haer. [Panarion] VIII 6), и рассматривалось в качестве канонической Лаодикийским Собором (Лаодик. 60). Свт. Иларий , еп. Пиктавийский, считал И. п. одной из книг Свящ. Писания ( Hilar. Pict. In Ps. 1. 15. Col. 242). Нек-рые древние авторы, напр. Тертуллиан ( Tertull. Adv. gnost. 8. Col. 137), сщмч. Киприан Карфагенский ( Cypr. Carth. De orat. Dom. 4. Col. 522), не упоминая о послании как об отдельной книге Свящ. Писания, рассматривали И. п. как часть Иеремии пророка книги . Однако, согласно 85-му Апостольскому правилу, подтвержденному Трулльским Собором (691-692), И. п. не относилось ни к «чтимым и святым», ни к книгам, «полезным для юношей». Его не считали каноническим свт. Григорий Богослов и Амфилохий , еп. Иконийский (Книга правил. С. 372-375), а также Мелитон , еп. Сардский (Сардийский) ( Euseb. Hist. eccl. IV 26), и блж. Августин , еп. Гиппонский ( Aug. De doctr. Christ. II 12. Col. 41). Несмотря на то что Вульгата содержит И. п. в качестве 6-й гл. Книги прор. Варуха , блж. Иероним Стридонский считал его неканоническим наряду с др. книгами Септуагинты, к-рые не имели параллелей в совр. ему евр. Библии ( Moore. 1977. P. 325). В период Реформации М. Лютер отверг отсутствующее в иудейском каноне И. п., в то время как Тридентский Собор (1545-1563) католич. Церкви утвердил достоинство книги в качестве второканонической. Позднейшие правосл. Соборы XVII в. признавали И. п. одной из книг Свящ. Писания, умалчивая о его каноническом статусе ( Юнгеров. 2003. Вып. 1. С. 150). Содержание |
| 2. Формальные источники церковного права 5. Священное писание как источник церковного права 5.1. Канон Священных книг Первоисточником церковного права является Божественная воля. Заповеди Господни составляют основание церковного устройства. Руководствуясь ими, Церковь исполняет в мире свою спасительную миссию. Эти заповеди содержатся в Священном Писании. В 85-м апостольском правиле, 60-м правиле Лаодикийского Собора, 33(24)-м правиле Карфагенского Собора и в 39-м каноническом послании свт. Афанасия, в канонах свт. Григория Богослова и Амфилохия Иконийского приведены списки Священных книг Ветхого и Нового Заветов. Эти перечни не вполне совпадают. В 85-м апостольском правиле, кроме канонических ветхозаветных книг, названы и неканонические: три книги Маккавеев, книга Иисуса, сына Сирахова, а между новозаветными книгами – два послания Климента Римского и восемь книг «Апостольских постановлений», но не упомянут Апокалипсис. Нет упоминания об Апокалипсисе в 60-м правиле Лаодикийского Собора и в стихотворном каталоге Священных книг свт. Григория Богослова . Афанасий Великий так говорил об Апокалипсисе: «Откровение же Иоанново ныне причисляют к Священным книгам, а многие называют неподлинным». В перечне канонических ветхозаветных книг у св. Афанасия не упомянуто Есфири, которую он наряду с Премудростью Соломона, Премудростью Иисуса, сына Сирахова, Иудифью и книгой Товита, а также «Пастырем Ермой» и «Учением апостольским» причисляет к книгам, «назначенным отцами для чтения нововступающим и желающим огласиться словом благочестия». В 33(24)-м правиле Карфагенского Собора предлагается следующий список канонических библейских книг: «Каноническия же писания суть сии: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие, Иисус Навин, Судии, Руфь, Царств четыре книги, Паралипоменон две, Иов, Псалтирь, Соломоновых книг четыре, Пророческих книг дванадесять, Исаия, Иеремия, Иезекииль, Даниил, Товия, Иудифь, Есфирь, Ездр две книги. Нового Завета: четыре Евангелия, Деяний апостолов одна книга, Посланий Павла четыренадесять, Петра апостола два, Иоанна апостола три, Иакова апостола едина, Иуды апостола едина, Апокалипсис Иоанна книга едина». |
| Закрыть itemscope itemtype="" > День памяти Святого благоверного Великого Князя Александра Невского Сегодня мы также вспоминаем ученого Н.И.Пирогова, славянофила Д.А.Валуева и адмирала Н.Г.Кузнецова 06.12.2022 467 Время на чтение 8 минут Сегодня Святая Церковь чтит память свт. Амфилохия, еп. Иконийского (после 394). Свт. Григория, еп. Акрагантийского (VI-VII). Блгв. вел. кн. Александра Невского, в схиме Алексия (1263). Свт. Митрофана, в схиме Макария, еп. Воронежского (1703). Сщмч. Сисиния, еп. Кизического (III), Мч. Феодора Антиохийского (после 363). Прп. Колумбана, игумена Люксейского (615). Прмч. Серафима (1931). Св. Иоанна исп (1932). Сщмч. Елеазара пресвитера и мч. Александра (1937). Сегодня Церковь почитает Святого благоверного Великого Князя Александра Невского, преставившегося ко Господу 14 ноября 1263 г. Он родился 30 мая 1220 г., был сыном Великого Князя Ярослава Всеволодовича, Великим Князем Владимирским стал в 1252 г. Почитание св. Александра во Владимире началось уже в 1280-х гг., официально же он был канонизирован в 1549 г. В 1710 г. в его честь была основана Александро-Невская Лавра в Санкт-Петербурге, куда в 1724 г. Император Петр I повелел перевезти мощи св. князя. Тогда же был установлен праздник в память перенесения мощей св. блгв. Великого Князя Александра 30 августа - в день заключения победоносного Ништадтского мира со Швецией. В 1725 г. супруга Петра Великого Императрица Екатерина I учредила орден Св. Александра Невского, а дочь Петра Императрица Елизавета Петровна пожертвовала серебряную раку его мощам. + + + Обстоятельства, в которых ему пришлось княжить, требовали незаурядных способностей и качеств, по слову Писания: «Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Мф. 10:16). «Мудрость же и остроумие дадеся ему от Бога, яко Соломону, - свидетельствует о князе писатель его жития. - Вселися в сердце его страх Божий, еже соблюдати заповеди Господни и творити я во всем... Смиренномудрие вседушно держаше, воздержася и бдя, чистоту душевную и телесную соблюдаше, кротость же стяжа и от тщеславия отвращашеся... Во устех же беспрестанно бяху божественная словеса, услаждающа его паче меда и сота». |
| Святитель Василий Великий принадлежит к числу тех пастырей Церкви, которые пользовались уважением и любовью не только при жизни своей от своих современников, но и по кончине своей от всех, для кого дорога была святая вера и кто умел ценить истинное благочестие. В день памяти Василия обыкновенно поется такой припев на 9-й песни канона: «Величай, душе моя, во иерарсех Василия Великаго , вселенныя пресветлаго светильника и украсившаго Святую Церковь ». Эти слова – почти буквальное повторение отзыва о Василии Вселенских Соборов. Так, отцы Халкидонского Собора утвердили за ним название Великого. Отцы Второго Константинопольского собора, высказав мысль, что у кого естество одно, у того и воля и действие едино, прибавили: «Так нас научил светило вселенной, дивный Василий». Собор Трулльский в 32-м правиле также ясно говорит, что слава Василия прошла по всей вселенной; а похвальные отзывы о нем, встречающиеся в писаниях древних отцов и учителей, неисчислимы. Только нечестивый Евномий, арианский епископ, имел бесстыдство в своих апологиях называть Василия и хитрым, и коварным, и трусливым, и софистом и смеялся над тем, что он постоянно питался чечевицей и от продолжительных постов имел на лице постоянную бледность. Вопреки дерзким ругательствам этого еретика, все знаменитейшие пастыри Церкви никогда не считали себя способными восхвалить Василия по достоинству 1 , и можно сказать словами свт. Григория Богослова , что нет ни одной человеческой похвалы, которая бы не приличествовала Василию, и что он столько усовершился во всем, что стал как бы образцовым произведением природы. Василия любила вся паства, уважало светское правительство, даже такой император, который был покровителем ариан; его знакомством дорожили ученые язычники, его превозносили похвалами современные ему епископы, известные своей верой и святостью жизни. Правая вера и добрые нравы пасомых, благоговение и умилительность богослужения, слава духовенства, утешение несчастных, благотворительность нуждающимся всякого рода, благосостояние всех православных Церквей и взаимное единение самих епископов, разделенных неосновательными подозрениями, – все это было предметом самой деятельной заботы Василия. Не недоставало к славе имени Василиева и дарований Святого Духа. Так, по его молитвам получил исцеление ипарх Модест (109 стр. пох. сл. Григ.). О прибытии в Кесарию св. Ефрема Сирина , по уверению сего последнего, Василий извещен был Духом Святым. Таким образом, если даже не признавать сказания о жизни Василия, которое помещено в славянских Четьях-Минеях, подлинным сочинением свт. Амфилохия Иконийского , то отсюда еще нельзя заключить, что писатель, хотя бы это и не был Амфилохий, не имел в основании своих сказаний истинного предания. |
|
|
