| Когда он достиг Гаваона (это – деревня, отстоящая от Иерусалима на расстоянии сорока стадий) 443 , он встретился здесь с Амессою, который вел за собою значительное войско. Иоав был опоясан мечом и в панцире. Когда же Амесса приблизился к нему, чтобы в знак привета поцеловать его, Иоав нарочно, но как бы случайно выронил из ножен меч свой. Затем он наклонился, чтобы поднять его с земли, и, схватив приблизившегося Амессу за бороду, как бы для того, чтобы поцеловать его, быстро, так что тот не мог даже опомниться, вонзил ему меч в живот и убил таким образом Амессу наповал. Это гнусное и непростительное деяние совершил Иоав над благородным юношей, вдобавок родственником, не подававшим к тому никакого повода, исключительно из зависти, что тому было предоставлено (наравне с ним самим) начальство над войском, и за то, что он пользовался со стороны царя равным с Иоавом почетом. По такой же точно причине он уже раньше убил и Авеннира. Но для того преступления у него было хотя бы только на вид достаточное оправдание, именно то, что он мог отговариваться желанием отомстить за смерть брата своего Асаила. Для убийства Амессы же у него не было в запасе никакого подобного оправдания. Убив своего товарища по службе, Иоав отправился в погоню за Савеем, предварительно оставив у трупа убитого одного воина с поручением провозгласить перед войском, что «Амесса умер по всей справедливости и потерпел наказание вполне заслуженно. Если же вы преданы царю, то следуйте за полководцем его, Иоавом, и братом последнего, Авессеем». А так как труп Амессы лежал у самой дороги и все войско стекалось туда к нему, и, как это бывает всегда с простонародьем, выражало по поводу этой смерти свое удивление и сожаление, то приставленный к трупу страж унес его оттуда в поле, подальше от большой дороги, положил его там на землю и прикрыл своим плащом. После того как это было сделано, все войска уже беспрекословно пошли за Иоавом. Пока последний искал Савея по всей стране Израильской, кто-то сообщил Иоаву, что враг засел в сильно укрепленном городе Авелмахее 444 . |
| 1. Вернувшись к себе домой, те из сражавшихся вместе с Авессаломом евреев, которые успели избегнуть гибели в бою, стали рассылать по городам посланцев с напоминанием об оказанных им некогда Давидом благодеяниях и о том, что он путем целого ряда затруднительных войн доставил им свободу, а также с указанием на ту обиду, которую они нанесли ему теперь тем, что свергли его с престола и отдали царскую власть другому лицу; при этом они просили, ввиду того, что провозглашенный ими государь теперь уже более не находится в живых, убедить Давида не только не сердиться дольше на них, но и по-прежнему относиться к ним опять с добрым расположением, а также принять по-старому бразды правления. Также и к Давиду беспрестанно являлись посланные с выражением подобных же пожеланий, и ввиду этого царь послал к первосвященникам Садоку и Авиафару с поручением вступить в сношения с начальствующими над коленом Иудовым лицами и указать им, что им приходится особенно стыдиться того обстоятельства, что прочие колена вновь признают Давида своим царем раньше их, которые вдобавок являются наиболее близкими по происхождению и единокровными с ним людьми. То же самое поручил он сказать и военачальнику Амессе и представить ему всю неуместность того, что он, Амесса, несмотря на то, что является племянником Давида по сестре, все-таки не побуждает подчиненного ему войска признать Давида царем; при этом царь велел присоединить уверение, что он не только готов примириться с ним (тем более, что это в сущности уже совершившийся факт), но и предоставить ему, как было при Авессаломе, главное начальствование над всем войском. Первосвященники, действительно, не только вступили в соответствующие переговоры со старейшинами отдельных колен, но и склонили Амессу на предложение царя и побудили его принять это предложение. Вместе с тем Амесса тотчас уговорил представителей колена [Иудова] отправить к Давиду посольство с изъявлением просьбы вновь принять на себя царскую власть. Благодаря побуждению того же Амессы, так же поступили и все прочие израильтяне. |
| До какой глубины нравственного падения должен был он пасть, чтобы прибегнуть, наконец, к мысли воспользоваться советом ада, когда само небо отказало ему в этом совете! В страшном отчаянии, царь приказал своим приближенным, чтобы они нашли ему какую-нибудь волшебницу. Такая волшебница жила в Аендоре, города, лежавшем у подошвы северного склона малого Ермона, верстах в трех от Сунема, где стояли филистимляне. Женщина эта обладала странным волшебством, ближе всего напоминающим способность чревовещания. Иудейское предание называет ее матерью Авенира, чем, быть может, объясняется и то, что она была пощажена в то время, когда подвергались истреблению волшебницы; но для такого предположения не имеется достаточных оснований. Аендор был одною из тех местностей, откуда полуколено Манассиино не в состоянии было изгнать всех его прежних хананейских жителей, и в нем еще жило смешанное население, состоявшее из значительной части хананеев, которые держались своих прежних суеверий и которым в этом отношении подражали и их израильские сограждане. Поэтому там именно и можно было найти волшебников и волшебниц, приверженцев черной магии всякого рода. И. Флавий передает ходячее в его время мнение касательно этих волшебниц: «чревовещательницы этого рода, говорит он, вызывают души умерших и своими чарами предсказывают будущее тем, которые вопрошают у них» 58 . Решившись узнать о предстоящей ему судьбе таким незаконным образом, Саул принял все предосторожности для того, чтобы посещение его осталось втайне; поэтому, взяв с собою только двух доверенных спутников, которыми, по преданию, были Авенир и Амесса, и переодевшись в простую одежду, он, с наступлением ночи, отправился в это опасное путешествие. Аендор находился от Гелвуи верстах в десяти, и так как филистимляне стояли лагерем как раз между этими двумя местами, то царю приходилось отправиться в окружный путь, обойти восточный отрог малого Ермона и пользоваться всеми неровностями почвы, чтобы не быть замеченным со стороны сторожевых воинов неприятеля. |
| Дело в том, что Амесса был сыном Иофера и Авигеи; последняя же и мать Иоава, Саруйя, были сестрами Давида. Когда Давид подсчитал количество своих воинов и нашел, что их у него четыре тысячи, то решил не выжидать нападения Авессалома, но поставил над своими войсками тысяцких и сотников и, разделив все свои силы на три отряда, подчинил один из них ведению Иоава, другой брату его Авессею, а командование третьим отрядом предоставил своему закадычному старому другу Ефею из города Гитты. И сам Давид хотел было принять участие в бою, но друзья не допустили его до этого, удержав его от того весьма разумным соображением, а именно что, если они будут побеждены вместе с ним, он должен будет раз навсегда оставить всякую надежду на возвращение к власти; если же один отряд его даже потерпит поражение, то остальные два явятся к нему, и он успеет своим присутствием придать им еще более уверенности и силы, да и враги, очевидно, предположат, что у него имеется еще другое войско. Склонясь в пользу этого совета, Давид решил сам остаться в Маханаиме. Когда же он стал отпускать друзей своих и военачальников в бой, то обратился к ним с увещеванием выказать свою храбрость и верную ему преданность в память того доброго расположения, которое он, Давид, всегда выказывал по отношению к ним. При этом он также просил пощадить, в случае победы над ним, его сына Авессалома, дабы ему, Давиду, не пришлось наложить на себя руки, если Авессалом падет в битве. Затем он пожелал войску победы и отпустил его в бой. 2. Иоав выстроил свой отряд как раз против неприятелей на большой равнине, окаймленной густым лесом; Авессалом двинул на него войска свои. Когда оба войска сошлись, то с той и другой стороны была выказана великая храбрость: воины Иоава не отступали ни пред какими опасностями и дрались с ожесточенною смелостью за то, чтобы Давид мог вернуть себе утраченную царскую власть; противники же прилагали всевозможные усилия для того, чтобы Авессалом не потерял этой власти и не попался в руки отцу, который бы строго наказал его за совершенный им дерзкий захват этой власти. |
| 6. В то время как предводители [отдельных колен] таким образом препирались между собою, какой-то гнусный агитатор по имени Савей, сын принадлежавшего к колену Веньяминову Вохория, с громким криком бросился в самую толпу и провозгласил: «Никому из нас не близок Давид, и нет нам никакого дела до сына Иессея». С этими словами он стал трубить в рог и тем подал знак к отпадению от царя. И действительно, тотчас все отступились от Давида и последовали за Савеем. Одно лишь колено Иудово осталось верным Давиду и направилось вместе с ним в его иерусалимский дворец. Отсюда царь велел перевести всех тех своих наложниц, с которыми имел сношение сын его Авессалом, в другое помещение, распорядился, чтобы управляющие снабжали их всем необходимым, а он более не сходился с ними. Затем он назначил Амессу военачальником и сравнял его по должности с Иоавом; вместе с тем он приказал ему в трехдневный срок набрать из колена Иудова возможно больше войска и явиться к нему с последним, чтобы затем, приняв начальство над всеми вооруженными силами, выступить в поход против сына Вохория. Когда же отправившийся для созыва войска Амесса замешкался с этим делом и не вернулся в назначенный срок, царь на третий день заявил Иоаву, что, по его мнению, опасно предоставлять Савею столько времени для сборов, так как мятежник имеет таким образом возможность сделать значительные приготовления и стать приманкою больших и гораздо значительнейших бедствий, чем были те, которые вызвал Авессалом. «Ввиду этого,– закончил Давид речь свою,– не медли теперь дольше, но возьми войска, находящиеся в нашем распоряжении, а также тех шестьсот человек, которыми командует брат твой Авессей, пустись с ними в погоню за врагом и старайся сразиться с ним, где бы ты его ни встретил. Вместе с тем поспеши и постарайся предупредить его, чтобы он не был в состоянии занять укрепленные города и тем самым не доставил нам многих и значительных затруднений». 7. Иоав и сам уже не стал медлить, но взял с собою брата и его шестьсот воинов, а также все остальные военные силы, которые находились тогда в Иерусалиме, и двинулся с ними против Савея. |
| Также не без основания египтяне называли их пленниками, потому что прародитель наш Иосиф сам говорил египетскому царю, что он пленник, и он же впоследствии с разрешения царя призвал в Египет своих братьев (Быт 40.15). Однако об этой истории я расскажу в другом месте более подробно. 15. (93) А пока я беру египтян в свидетели нашей древности. Потому я снова обращаюсь к словам Манефона, в которых он устанавливает последовательность событий во времени. (94) Он говорит так: «Когда пастушеский народ ушел в Иерусалим, изгнавший их из Египта царь Тетмос царствовал после того двадцать пять лет и четыре месяца и потом умер. Ему унаследовал его сын Хеврон и царствовал тринадцать лет. После него — Аменофис — двадцать лет и семь месяцев; его сестра Амесса — двадцать один год и девять месяцев. Затем Мефрес — двенадцать лет и девять месяцев. Затем Мифрамутос — двадцать пять лет и десять месяцев. Затем Тмосис — девять лет и восемь месяцев. Затем Аменофис — тридцать лет и десять месяцев, затем Орос — тридцать шесть лет и пять месяцев, затем его дочь Акенхер — двенадцать лет и один месяц. Затем Ратотис, ее брат, девять лет. Затем Акенхер двенадцать лет и три месяца. Затем Армаис — четыре года и один месяц. Затем Рамесс — один год и четыре месяца. Затем Армесс Миаммун — шестьдесят шесть лет и два месяца. Затем Аменофис — девятнадцать лет и шесть месяцев. (98) Затем Сетос, он же Рамесс, — у которого были сильные конница и флот. Он назначил правителем своего брата Армаиса и наделил его всеми царскими полномочиями, повелев лишь не надевать царский венец, не обижать царицу, мать его детей, и воздерживаться от остальных царских наложниц. А сам пошел войной против Кипра, Финикии и далее на ассирийцев и мидян. Одних он подчинил своей власти силой оружия, других — без боя, повергая лишь в ужас своей несметной силой. Воодушевленный успехами, он еще решительнее стал продвигаться вперед, завоевывая города и области на востоке. Прошло немало времени, и оставленный в Египте Армаис осмелел и во всем стал поступать прямо противоположно тому, как повелевал брат. Он совершил насилие над царицей, жестоко обходился с другими наложницами, поддавшись на уговоры друзей, стал надевать царский венец и, наконец, восстал на брата. Но верховный жрец Египта послал Сетосу письмо, в котором сообщил, что брат восстал на него, а также оповестил и обо всем остальном. Тот немедленно возвратился в Пелузий и овладел собственным царством. Страна же получила название Египет по его имени, поскольку Сетоса, как говорят, звали Египтом, а брата его Армаиса — Данаем». |
| И после него царствовал Хеврон 13 лет, после него Аменофис 20 лет и 7 месяцев; после него сестра его Амесса 21 год и 1 месяц, после нее Мифрис. 12 лет и 9 месяцев; после него Мифраммутозис 20 лег и 10 месяцев, после него Титмозис 9 лет и 8 месяцев; после него Дамфенофис 30 лет и 10 месяцев, после же сего Ор 36 лет и 5 месяцев, затем его дочь 10 лет, и 3 месяца; после нее Мерхерис 12 лет и 3 месяца; затем его сын Армаис 4 года и 1 месяц, после него Рамессис 1 год и 4 месяца; после же сего Мессис Миаммун 6 лет и 2 месяца; после него Аменофис 19 лет и 6 месяцев; после него Фисс и Рамессис 10 лет, которые, говорят, имели в свое время большие военные силы сухопутные и морские. Евреи же, в то время жившие в Египте и порабощенные царем Тетмозисом, построили ему укрепленные Торода–Пито, Рамессу и Он, что ныне Илиополь. Так что евреи, праотцы наши, от которых мы получили и священные книги, более древние, чем книги всех ваших писателей, как выше я сказал, оказываются старше знаменитых тогда городов египетских. Страна же Египтом названа от царя Сефа, ибо Сеф, говорят, назывался также Египтом. У этого Сефа был брат, по имени Армаис, названный Данаем, который прибыл из Египта в Аргос и упоминается у прочих писателей ваших, как человек весьма глубокой древности. 21. Манефон, много наболтавший в пользу египтян и к этому взведший клевету на Моисея и на бывших с ним евреев, именно будто они были изгнаны из Египта вследствие проказы, не мог дать верных хронологических показаний. И называя их пастырями и врагами египтян, он невольно назвал их так, принужденный самою истиной; ибо действительно предки наши, жившие в Египте, были пастырями, но не прокаженными. Ибо известно, что когда они пришли в землю, называемую Иерусалим, где и жили потом, священники их, пребывавшие по повелению Божию во храме, врачевали всякую болезнь, исцеляли также и прокаженных и всякую язву. Храм построил Соломон, царь иудейский. Хронологические ошибки Манефона ясны из его собственных слов; таким же образом, он ошибался и о царе, который изгнал их, именем Фараон. |
| Прежде чем перейти к важнейшему моменту жизни царя Соломона строительству храма, необходимо рассмотреть один очень интересный и важный эпизод. Он непосредственно связан с тем, как Соломон становится царем. Речь идет о так называемом «злопамятстве» царя Давида. Царь Давид, умирая, призывает своего сына Соломона, уже помазанного на царство публично, и дает ему наказ. Кроме уже упомянутого нами наказа чтить Бога и исполнять все Его заповеди, он ему дает наказ, во-первых, в отношении своего замечательного полководца Иоава, во-вторых, по поводу одного человека негодного – сына Геры из рода Саулова, вениамитянина по имени Семей. Иоав все годы скитания Давида был с ним, возглавлял его войско, во всех походах участвовал. Собственно, во многом благодаря мужеству и мудрости Иоава царь Давид смог одержать победу во всех своих военных предприятиях, особенно в гражданской войне с Авессаломом. И, тем не менее, Иоав в ходе этих войн дважды совершил очень серьезное преступление: он убил военачальников евреев Авенира и Амесса. Убил коварно, жестоко, вступив с ними в переговоры – они были безоружны, не ожидали от него такого коварства. В тот момент они были противниками Давида, но по разным обстоятельствам Давид дорожил ими и был бы очень рад привлечь их на свою сторону: зачем великим людям, которые могут принести славу Израилю, погибать? Мы же все братья, мы все чада одного Бога, мы все рабы одного Бога, все можем послужить тому, чтобы сокрушать наших врагов, а не истощать силы друг друга в гражданской войне. А Иоав, очевидно, завидовал, боялся: великие полководцы, наверное, могут его потеснить, занять место командующего, не он будет самым верным воином у царя… И вот Давид дает Соломону поручение каким-то образом мудрость свою использовать так, чтобы Иоав не умер в мире, чтобы за кровь этих невинных и коварно убиенных мужей ему было воздано. И вениамитянин Семей, тот самый, что злословил Давида, когда он выходил из Иерусалима, и бросал в него камни… Когда Давид вернулся снова в Иерусалим, Семей пал царю в ноги и просил его не наказывать. Поскольку был день торжества, день праздника, Давид обещал, что он никогда ничего ему не сделает, но, умирая, он наказывает, чтобы Соломон ему тоже как-то воздал. |
| Гаваон Гаваон (возвышенный) ( Hab. X, 11, XI, 19 ; IIЦap. XXI, 2 ) – древний ханаанский город, принадлежавший вместе с городами: Бееровом, Кефиром и Кириаф-Иаримом – евеям, которые вступили в союз с Иисусом Навином. Хотя означенный союз и был принят и гаваонитяне пощажены, но город, несмотря на то, лишился своей самостоятельности и впоследствии достался колену Вениаминову ( Hab. XVIII, 25 ) и со своими предместьями был отдан левитам ( Hab.XXI, 17 ). Как левитский город, он сделался весьма значительным местом с самого начала царствования Давида до построения Соломоном храма. Давид поставил новую Скинию для Ковчега Господня на горе Сионской, но другая Скиния с алтарем для всесожжения находилась в Гаваоне, где ежедневно приносились жертвы при первосвященнике Садоке ( I Nap. XVI, 39–42 ). Впрочем, мы не можем указать с точностью, в какое время был воздвигнут в Гаваоне алтарь для всесожжений. Здесь Соломон в начале своего царствования принес в жертву Богу тысячу всесожжений и молился о том, чтобы Господь даровал ему сердце разумное ( III Цap. III, 4–14 ). Гаваон был местом одной из блестящих побед Иоава ( II Цap. II, 12–17 ), а также и свидетелем одного из бесславнейших его деяний, именно вероломства и убийства им своего брата, которому завидовал ( II Цap. XX, 8–10 ). (См. Амесса .) В настоящее время на месте библейского Гаваона находится небольшое селение El-Gib (Эль-Джиб) с древними развалинами и остатками разрушенных зданий. Оно находится в 2,5 часах пути к с.-з. от Иерусалима по дороге из оного в Яффу. Местность, окружающая его, принадлежит к наиболее живописным и обработанным местностям Палестины. Вблизи от селения Эль-Джиб доселе еще показывались путешественникам остатки Гаваонского пруда, или, по словам пр. Иеремии, вод больших ( Uep.XLI, 12 ), на берегу которого происходил некогда кровавый бой Иоава с Авениром, кончившийся поражением последнего. В Свящ. Писании Гаваон поставляется иногда вместо Гаваи ( I Nap. XIV, 16 ), сн. ( II Цap. V, 25 ). Читать далее Источник: Библейская энциклопедия/Никифор (Бажанов) – Москва : Локид-Пресс; РИПОЛ классик, 2005. – 795 с. ISBN: 5-320-00440-0 Поделиться ссылкой на выделенное |
| 20. Моисей был вождем иудеев, как я выше сказал, изгнанных из Египта царем Фараоном, по имени Тетмозисом, который, говорят, по изгнании народа царствовал 25 лет и 4 месяца, как показал Манефон. И после него царствовал Хеврон 13 лет, после него Аменофис 20 лет и 7 месяцев; после него сестра его Амесса 21 год и 1 месяц, после нее Мифрис 12 лет и 9 месяцев; после него Мифраммутозис 20 лет и 10 месяцев, после него Титмозис 9 лет и 8 месяцев; после него Дамфенофис 30 лет и 10 месяцев, после же сего Ор 36 лет и 5 месяцев, затем его дочь 10 лет, и 3 месяца; после нее Мерхерис 12 лет и 3 месяца; затем его сын Армаис 4 года и 1 месяц; после него Рамессис 1 год и 4 месяца; после же сего Мессис Миаммун 6 лет и 2 месяца; после него Аменофис 19 лет и 6 месяцев; после него Фисс и Рамессис 10 лет, которые, говорят, имели в свое время большие военные силы сухопутные и морские. Евреи же, в то время жившие в Египте и порабощенные царем Тетмозисом, построили ему укрепленные города – Пито, Рамессу и Он, что ныне Илиополь: так что евреи, праотцы наши, от которых мы получили и священные книги, более древние, чем книги всех ваших писателей, как выше я сказал, оказываются старше знаменитых тогда городов египетских. Страна же Египтом названа от царя Сефа, ибо Сеф, говорят, назывался также Египтом. У этого Сефа был брат, по имени Армаис, названный Данаем, который прибыл из Египта в Аргос и упоминается у прочих писателей ваших, как человек весьма глубокой древности. 21. Манефон, много наболтавший в пользу египтян и к этому взведший клевету на Моисея и на бывших с ним евреев, именно будто они были изгнаны из Египта вследствие проказы, не мог дать верных хронологических показаний. И называя их пастырями и врагами египтян, он невольно назвал их так, принужденный самою истиной; ибо действительно предки наши, жившие в Египте, были пастырями, но не прокаженными. Ибо известно, что когда они пришли в землю, называемую Иерусалим, где и жили потом, священники их, пребывавшие по повелению Божию во храме, врачевали всякую болезнь, исцеляли также и прокаженных и всякую язву. Храм построил Соломон, царь иудейский. Хронологические ошибки Манефона ясны из его собственных слов; таким же образом, он ошибался и о царе, который изгнал их, именем Фараон. Ибо он после не царствовал над египтянами, так как преследуя евреев, он с войском был потоплен в Чермном море. И еще ошибается он, будто те пастыри воевали с египтянами; ибо за триста тридцать лет до прибытия Даная в Аргос они вышли из Египта, и с тех пор жили в стране, называемой ныне Иудеею. А известно, что Данай весьма многими почитается древнейшим всех у эллинов. Но Манефон в своих сочинениях невольно упомянул о двух главных истинах, во-первых, назвал евреев пастырями, во-вторых, сказал, что они вышли из Египта. Таким образом, из этих записей открывается, что Моисей и бывшие с ним древнее троянской войны на девять сот или на тысячу лет. |
|
|
