| Но Царство Божие развивается и растет и с внешней стороны. «Не только со времени телесного присутствия Христа и Его апостолов, но с самого Авеля, первого праведника, убитого нечестивым братом», Царство Божие расширяется в своих пределах и будет распространяться до «конца настоящего века» 167 . Его назначение – заключить в свои недра все народы земли 168 . Все люди призваны и могут вступить в него. 169 В этом отношении Царство Божие универсально. Но пределы его не ограничиваются только людьми; они простираются и на всю низшую, одушевленную и неодушевленную природу. Нормальный порядок в Царстве Божием таков: человек подчиняется Богу 170 , человеку подчиняется вся низшая тварь, живущая на земле и летающая в воздухе, – Сам Бог дал человеку такую власть 171 . Сам же Бог владеет, стало быть, всей землей и всем живущим на ней. Царство Божие – одно для всех людей; все призваны в него. Но действительно вступают в Царство Божие только выполняющие условия вступления в него. А условия эти – возрождение духовное, необходимое для спасения от порчи естественного рождения 172 ; изменение воли злой на добрую 173 ; перемена ложных воззрений на истинные 174 – истинное благочестие, праведная жизнь по заповедям Божиим 175 . А последняя состоит в том, «чтобы Бог повелевал повинующимся Ему человеком, душа – телом, а разум пороками, еще упорствующими, или в состоянии подавления, или в состоянии сопротивления; и чтобы у Самого же Бога просить и благодати заслуг, и прощение грехов, и Ему же приносить благодарения за полученные блага» 176 . Мы видели характеристику членов обоих царств. Члены царства земного тогда только могут вступить в Царство Божие, когда радикально изменят свое настроение. Если теперь, в земном царстве, они живут для себя и по своим пожеланиям, то для вступления в Царство Божие должны поставить центром своей жизни не себя и свои пожелания, а Бога и Его святейшую волю. Из сказанного видно, что Царство Божие – духовное царство. Для вступления в него требуется не какая-нибудь внешняя перемена, например законов, прав, учреждений, одежды, внешнего образа жизни, а перемена внутреннего настроения. |
| Таким образом, и по характеру своему, и по организации Царство Божие совершенно отлично от царства земного. У Царства Божия есть враги. Последние – не отдельные личности, не имеющие между собой ничего общего, а целое организованное царство 184 , носящее свое особое имя, имеющее во главе своей царя, в своем составе подданных, свою историю, идущую параллельно истории Царства Божия, преследующее свои цели и от этого получающее свою особую окраску, характеристику. Если мы изложим историю земного царства, с некоторыми добавлениями сведений из первых десяти глав сочинения, то составим себе ясное представление об этом царстве земном. Но прежде несколько слов о названии этого царства. В параллель с Царством Божиим и царство земное называется «градом» и, конечно, по тем же побуждениям, по каким и Царство Божие называется тем же именем. В отличие же от Царства Божия царство земное называется «градом земным», и тоже, думается, с целью показания его существенного характера, его привязанности к земле и отчужденности от Бога. Всех наименований царства земного мы не будем перечислять, а укажем другое характеристическое название его – «Вавилон», что значит «смешение» 185 , беспорядочность. Нормальный порядок, по воззрениям блаженного Августина , такое настроение разумных существ, когда Бог повелевает душою, душа телом и каждый любит ближнего своего, как самого себя. А в царстве земном как раз наоборот, в нем Бог отвергнут, и каждый член царства живет не по высшим стремлениям духа и любви к ближнему, а по своим низшим плотским влечениям и эгоизму. Название «Вавилон» может и еще более определенно определять характер царства земного. Вавилон – это синоним блудодеяния духовного и плотского. Отсюда, царство земное есть царство разврата, лжи и всякого греха, каково оно действительно и есть в изображении блаженного Августина . Теперь перейдем к истории земного царства. Мы видели уже, что начало царства земного относится еще к небесным сферам и продолжается в роде человеческом, на земле. Мы видели и самое происхождение царства в обоих сферах, и последующие судьбы его в среде человеческой почти до Авраама. |
| Итак, во-первых, история Царства Божия разделяется на два периода: один – период роста, развития Царства, созревания плодов; другой – последующий период полного раскрытия Царства, время жатвы, собирания плодов, Царство Божие в эсхатологическом смысле. Но это не значит, что Царства Божия два. Царство Божие одно, а два только периода, две стадии развития его. Во-вторых, Царство Божие, так сказать, двусторонне: с одной стороны оно – «великий дар Божий, вечеря и брачный пир, устрояемый Им для человека» 10 ; с другой стороны – оно и результат усилий самого человека ( Мф. 11, 12 ). «Последний должен сам приготовить себя к вечери… Пришедший в небрачной одежде не может присутствовать там» 11 . Царство Божие дело не Божественное и не человеческое только – оно дело Богочеловеческое. Но если со стороны Бога оно есть чудо Его всемогущей любви и милосердия, то для человека оно навсегда поставлено как идеал, как пожизненная задача, над исполнением которой он должен трудиться и об осуществлении которой молиться: да приидет Царствие Твое ( Мф. 6, 10 ). Эта последняя мысль о Царстве Божием как задаче для человека раскрывается в последних по времени беседах Христа, сказанных Им в последние дни земной жизни Его, в Иерусалиме. В притче о талантах ( Лк. 19, 11–27 ) Иисус Христос утверждает мысль, что прежде торжественного открытия Царства, о времени которого спрашивали ученики Его, возлагается на людей предварительная задача умножения имений его, Царства Божия. В притче о злых виноградарях проводится в общем та же мысль о возделывании Царства Божия здесь, на земле, почему и отнимается Царство Божие у злых виноградарей и передается народу, приносящему плоды его ( Мф. 21, 43 ). Притчей о званных на вечерю требуется всецелая преданность делу Царствия; притчей о десяти девах – неослабевающее усердие и ревность. Итак, с открытием в речах Спасителя тайн Царствия Божия, это последнее мы имеем возможность определить так: «Евангельское Царствие Божие есть сыновнее единение всех в Боге, как дар благодати и милости со стороны Бога и как постоянная задача для человека». 12 |
| Эти последние, как известно, были всецело увлечены государством. Ему они приносили в жертву все остальное. Государство для римских язычников было в собственном смысле богом, а воплощением его – император. Всемирная монархия – вот заветная мечта древних римлян. А христианство как раз и заявляло, что оно предназначено покорить все народы. Одни из язычников посмотрели на него, как на средство осуществления своих целей, так как язычество к тому времени уже износилось, одряхлело, и перешли в христианство; другие, напротив, встретили его, как опасного соперника в одном и том же деле и, конечно, стали употреблять все усилия удалить его с пути к своим целям. Начинается борьба язычества с христианством. В первый период, до Константина Великого и торжества христианства, эта борьба сосредоточивалась на внешней стороне последнего – частной, домашней жизни, поведении христиан, богослужении и особенно на отношении их к государству. Внутренняя сторона христианства, его вероучение, не интересует язычников. При Константине Великом христианство сделалось господствующей религией. Однако борьба не прекратилась. Потерявшие, с принятием императором христианства, своего покровителя язычники не потерялись. На место прежнего, изменившегося, они подвели новое основание под свое обветшавшее здание. Таковым основанием послужил для них неоплатонизм – эклектическое мировоззрение, представлявшее собою смесь всех тогдашних религиозных и религиозно-философских учений, не исключая даже и христианства. Подновленное этим-то неоплатонизмом, язычество и продолжало борьбу против христианства. За это время борьбы среди представителей первого замечаются два различных направления в отношении к христианству. Одна партия язычников, консервативная, политическая, в своих отношениях к христианству стоит на прежней почве. На христианство она смотрит с государственной точки зрения и отрицает его как религию, совершенно не подходящую к римскому государственному строю. Язычество дало Риму славу, величие; даст ли эти последние христианство, неизвестно, – вот их главное основание к непризнанию христианства. |
| Другая партия, ученая, рационалистическая, пошла далее в своей борьбе против христианства. Она стала нападать на самое вероучение последнего, на самые основные пункты его. В этой партии, таким образом, борьба христианства и язычества переходит с внешней стороны первого на внутреннюю сторону его. В этой фазе своей она была серьезнее предшествующей, но все же не грозила христианству особой опасностью. Дело в том, что неоплатонизм, ожививший врагов христианства, был усвоен ими не в виде цельной системы, не в связи с каким-нибудь лицом или школой, а клочками, обрывками. В силу этого и нападения язычников на христианство носили частный, отдельный характер, то есть язычники не опровергали христианства как цельной доктрины в ее внутренней состоятельности, а нападали только на отдельные пункты его, казавшиеся им особенно слабыми. Борьба эта носила, по удачному выражению профессора Красина, «партизанский характер». Более опасное ожидало христианство впереди. Начало V века было одним из самых бедственных времен в истории римского государства. Нападения диких соседних племен, начавшееся с этого времени, были почти беспрерывны. Готы во главе с Аларихом, через год Радагайс, непосредственно за ним Стилихон, потом снова Аларих быстро сокрушали могущество Рима. А римская империя, еще раньше расстроенная и ослабленная малодушием и беспечностью прежних государей, не в силах была успешно противостоять нападениям диких племен и после непродолжительных сопротивлений, иногда, впрочем, удачных, окончательно пала. В 410 году Рим был взят Аларихом и предан его воинами страшному разграблению. Самый город разрушен; жители побиты и обесчещены, частью взяты в плен; имущество, золото и драгоценные камни увезены; памятники искусства сожжены, уничтожены. Славный Рим, этот гордый властитель всей вселенной, как думали язычники, превратился в груды развалин. Впечатление, произведенное падением Рима на христиан, а особенно язычников, было потрясающее. Что за причина страшного события? Вот вопрос, который прежде всего возникал теперь в потрясенных умах язычников, привыкших видеть во всех событиях своей истории наказание или благодеяния богов. |
| В первый период члены Царства Божия странствуют, как чужие пришельцы на этой земле 151 , принимают на себя добровольную бедность, чтобы легче, беспрепятственнее идти к своему отечеству 152 , подвизаются за Град Божий, защищая его от еретических заблуждений 153 , терпят поношения за Град Божий 154 , проливают кровь за врагов 155 , живут верою ( Авв. 2, 4 ), терпением ждут ( Рим. 8, 25 ) вечной оседлости, ибо суд возвратится к правде ( Пс. 93. 15 ) 156 , утешаются надеждой вышней отчизны 157 , надеждой истинной, твердой, неколеблющейся 158 , в силу отрешенности от земли пользуются ее благами, но не пленяются ими, а злом или испытываются, или исправляются 159 . В противоположность этому второй период – время вечной оседлости 160 , отчизна, родина земных странников 161 , время воздаяния, наград за труды 162 , исполнения надежд 163 , полного мира, успокоения 164 . Там истинное и полное счастье; там никто не умирает; там солнце правды сияет; там общее всем богатство, сокровище верной, подлинной Истины 165 . Так, характер периодов совершенно различен. В одном – страдания, беспокойства, труды, подвиги; в другом – мир и покой, награды и воздаяние. В этом последнем периоде Царство Божие в известном смысле – идеал, а не наличная действительность. Правда, Царство Божие и теперь существует; первый период его обнимает именно время земной жизни человечества. Но в этот период Царство Божие – не во всей силе и славе своей. Таковым оно откроется именно в будущий век. И в отношении настроения членов своих Царство Божие тоже в известном смысле – идеал. Любовь , теперь на земле соединяющая людей в одно общество, не есть нечто законченное, раз навсегда установившееся. Нет, здесь только начатки ее; здесь, на земле можно и потерять и, вовсе не имея, воспитать ее и в зависимости от этого, состоя членом Царства Божия, выйти из него, и, напротив, раньше будучи врагом его, войти в него 166 . Итак, Царство Божие с внутренней стороны подлежит развитию. Здесь на земле оно постоянно растет в душах верующих. |
| Из современной русской богословской литературы по вопросу о Царстве Божием останавливает наше внимание неоконченное печатанием исследование протоиерея Светлова «Идея Царства Божия в ее значении для христианского миросозерцания». Мы с большим интересом следили за появлением в «Богословском Вестнике» отдельных глав этого исследования. Но до сих пор еще не встретили особенно интересной для нас 7-й главы, в которой автор обещается рассмотреть учение блаженного Августина о Царстве Божием, то есть как раз предмет нашей работы. Однако и в появившейся части исследования мы находим мысли, которых не можем пройти молчанием. Прежде всего, на странице 138-й «Богословского Вестника» за месяц октябрь мы читаем: «Здесь, то есть в святоотеческой литературе, можно встретить различные понятия о Царстве Божием – эсхатологическое, этическое, августиновское, то есть под Царством Божиим разумеется будущее откровение славы Божией в конце времен…». Итак, вот какое воззрение на учение блаженного Августина о Царстве Божием высказывает протоиерей Светлов. Мы, как уже говорили, не читали еще 7-й главы его (Светлова) исследования, в которой он обещается представить полный разбор учения блаженного Августина о Царстве Божием. Поэтому сейчас будем иметь в виду только приведенные строки. В этих последних заключается понятие о Царстве Божием, совершенно не согласное с августиновским. По учению блаженного Августина, мы видели, Град Божий начинается в сферах ангельских, продолжается, непрерывно существует и будет существовать до кончины мира в среде человеческой и откроется в новой фазе в будущем веке. По учению блаженного Августина Царство Божие существует и теперь – это общество благочестивых, верующих в Бога и любящих Его людей. Правда, это царство, точнее этот период царства, – время странствования членов его, трудов, подвигов их, а будущее – открытие Царства Божия во всей его славе, во всей полноте, это период действительно славного царствования. Но все же и первый период – период именно Царства Божия, отличается только по своему характеру от второго. А по воззрению протоиерея Светлова теперь Царства Божия не существует, а оно наступит только в будущем веке, в конце времен. Очевидно, это не учение блаженного Августина. |
| Воля первых людей сначала была хороша, направлена к Богу: в Нем-то, помимо естественных сил, она почерпала блаженство 95 . Но скоро люди заметили свое совершенство и готовы были полюбить себя более всего на свете. Гордый и злой дух, завидовавший блаженству первых людей, не замедлил воспользоваться таким настроением последних, через змия еще более распалил их воображение своих совершенств и таким путем убедил сначала жену, а через нее и мужа нарушить заповедь Божию 96 . Как видно, не злой ангел первоначально виновен в грехопадении первых людей, а они сами. Дьявол только воспользовался извращением воли людей, совершившимся прежде. Дьявол не соблазнил бы людей, если бы сами они прежде не соблазнились собой, не впали в высокомерие и гордость 97 . Отвратившись от Бога к себе самим, первозданные люди лишились блаженства, которым они наслаждались доселе. Бог подверг их заслуженному наказанию, предоставив их себе самим 98 . Но, по Своей бесконечной любви, Он не предал заслуженной смерти весь человеческий род, происшедший от первой четы. У Него, всемогущего и всеблагого, «подкрепляющего и вознаграждающего волю добрую, оставляющего и осуждающего волю злую, той и другой указывающего надлежащее место, (у Него) не оказалось недостатка в предусмотрительной мудрости, чтобы и из осужденного человеческого рода наполнить Свой Град известным предопределенным количеством граждан, выделяя их не по заслугам, так как вся масса их подверглась осуждению в испорченном корне, а по благодати и показывая освобожденным как на них самих, так и на неосвобожденных, как велики Его дары им» 99 . Эти-то праведные, освобожденные, и неправедные, неосвобожденные, и есть два царства в среде человеческой, составляющие продолжение тех же царств в среде ангельской. Царства в среде человеческой характеризуются, как жизнь по плоти и жизнь по духу, иначе говоря, как жизнь по человеку, для себя самого, и жизнь по Богу и для Бога 100 . Члены царства дьявола живут по плоти, по человеку, себя поставляют целью; члены Царства Божия живут по Богу и для Бога, Его поставляют концом своей жизни и деятельности. |
| Этот стих, к γρ которого примыкает предыдущий, точнее открывает, почему так высоко должно ценить αταρκεα. К этому побуждается человек общими для всех началом и концом своей жизни. Оба предложения разбираемого стиха подтверждают, что всякое земное обладание, мыслится и передназначается только для известного времени, – времени между рождением и смертью. Некоторые толкователи, напр., де-Ветте, читают τι без δλον, на основании многих авторитетов 2325 . Но по смыслу стиха, первое положение его есть обоснование второго; тогда как τι всегда показывает основание и никогда следствие. Другие толкователи, напр., Флятт 2326 , удерживают δλον и τι, вместе с последующими словами поставляют в зависимости от δλον. Но, в таком случае, между обоими предложениями стиха не будет существовать никакой связи. Третьи толкователи, напр., Макк 2327 , переводят стих в таком виде: мы ничего не принесли с собой в мир, поэтому не уполномочены, не имеем права что-либо и вынести из него. Но, при этом переводе, слову δυνμεθα дается произвольное значение. Гораздо удобнее, вместе с Гофманом 2328 оба предложения связать, посредством союза οδ. Тогда τι, стоя в конце первого предложения, будет относиться к обоим предложением. Получится перевод такой: ясно, что мы ничего не принесли в мир и не можем унести. «К чему же после этого, – рассуждает Амвросиаст , – навязывать себе бремя забот и искать собрания богатства? Богатство не может быть постоянной собственностью человека» 2329 , – «он ничего не принес с собою и отойдет, ничего не имея» 2330 . Ст. 8. χοντες δ διατροφς κα σκεπσματα τοτοις ρκεσθησμεθα – имея пропитание и одежду, будем довольны тем. Διατροφ и σκεπσμα в Н. 3. находятся только здесь 2331 ; в В. 3. – однажды только встречается διατροφ 2332 , σκεπσμα же вовсе не употребляется 2333 . Διατροφ – пища; σκεπσμα, значит покров и употребляется, как в значении одежды, так и в значении жилища. Де-Ветте, Визингер, Гольтцман и др. принимают здесь это слово в том и другом значении, а святоотеческие толкователи – Златоуст и Икумений лишь в значении одежды. |
| Амвросиаст ограничивает δεσεις молением о царях, προσευχαι – относит к молениям о властях, ближайших к царю, εντεξεις – определяет прошениями о людях, претерпевающих скорбь и нужду 1366 . Бл. Августин разграничивает молитвы по частям литургии. Δεσις, по его мнению, соответствует той части литургии, которая передшествует освящению даров, προσευχ сопровождает самое освящение, εντεξις приносится после освящения. Ибо в это время, говорит Августин, священник, как посредник или ходатай, воздевая руки, поручает тех, за которых приносит служение, высочайшему милосердию, – в это время священник творит молитвы о себе, живых и мертвых. Наконец, по совершении литургии приносится благодарение – εχαριστα 1367 . Мысль Августина, что, изложенные Апостолом виды молитвы, перечисляются в порядке христианского богослужения, не должно отвергать. Только в данном случае молитвы и прошения будут различаться не по предметам, а по силе молитвенного чувства, что и теперь можно примечать в сугубой ектении и в просительной, после херувимской песни. Но, гораздо естественнее, разделению Апостолом молитвы на виды, дать такое объяснение. Δεσις – молитва, исходящая от веры; выражается она прошением о ниспослании блага 1368 . Сюда относятся моления о благах видимых – о здравии, благорастворении воздуха, о мирных временах и пр., о благах невидимых – прощении грехов, посещении благодати, мире духовном, единении Церкви и пр. Προσευχ – молитва, исходящая из чувства греховности; выражается она прошением об избавлении от зла 1369 . Сюда принадлежат моления об избавлении от скорби, гнева и нужды, об отвращении от голода, язвы, огня, меча и пр. Таким образом, δεσις и προσευχ означают молитву, основанную и на вере в Бога, и на сознании греховности, и выражаемую прошением о ниспослании блага, и об отвращении от зла. Апостол, соединяя вместе δεσις и προσευχ, ими, как бы, исчерпывает все нужды человека или заключает в них все предметы молитвы. ντεξεις – означает, собственно, молитву, как беседу с Богом 1370 , но, по смыслу глагола ντυγχνω, от которого, как мы уже сказали, оно происходит, значит молитву о спасении других 1371 .– Εχαριστα – благодарственная молитва; Апостол прибавляет это слово потому, что прошение христианина всегда сопровождается благодарением 1372 . |
|
|
