| «Ангел вопияше Благодатней: чистая Дево, радуйся... Твой Сын воскресе тридневен от гроба...» Вопрос о явлениях воскресшего Спасителя представляется одним из самых запутанных в евангельской истории. Порядок явлений и согласование свидетельств отдельных евангелистов вызывает ряд недоумений. От времен древнейших и до днесь так и не найдено удовлетворительного объяснения всех вопросов, связанных с приходом Жен мироносиц к пустому гробу в саду Иосифа Аримафейского, с видением светлого ангела (или ангелов) и с явлением воскресшего Победителя смерти женам и апостолам в самом Иерусалиме и в разных местах Иудеи и Галилеи. Нет необходимости перечислять все попытки экзегетов дать такое объяснение. Следует только заметить, что эти вопросы вовсе не являются каким-то покушением одной, современной нам научной критики текста, (совсем, кстати, не обязательно либеральной, как это часто думает напуганное сознание мало знающих и беспомощных в этой области людей). Испытующие вопросы ставились, и попытки найти ответ делались задолго до Тюбингенской школы, кажущейся очень многим ревнителям упрощения в богословском ведении предельной опасностью для церкви и благочестия. Достаточно·напомнить, что уже в IV в. Евсевий Кесарийский писал в своих «Вопросах к Марину» по поводу разных недоумений в связи с явлениями воскресшего Господа. Его объяснениями пользовались, и их потом повторяли Георгий Амартол, Иоанн Ксифилин, Анастасий Синаит и Макарий Хрисокефал. Не лишним будет заметить, что уже Евсевию был известен факт отсутствия в лучших рукописях последней перикопы Евангелия от Марка (XVI, 9–20 или 71-ое зачало) 1 . Это же знает и Севир Антиохийский 2 . Св. отцы понимали необходимость разъяснить эти последние главы Четвероевангелия. Надо, однако, сознаться, что все нам известные попытки их дать такое объяснение всегда страдали односторонностью; замечая одну подробность и настаивая на ней, забывали другие, требующие своего ответа, который не давала предлагаемая экзегеза. Не пытаясь дать обзор всей патриотической литературы данного вопроса, мы ограничиваемся только предлагаемой ниже 18-й омилией св. Григория Паламы о явлении Марии Магдалине и другим Женам, в частности «другой» Марии. Традиционную экзегезу занимал и смущал вопрос согласования двух неясностей евангельского повествования: 1. разноречивые указания о времени воскресения и явления тем или иным лицам и 2. почему с одной стороны Христос запрещает Магдалине прикоснуться к Себе, а ап. Фому к этому же призывает, а с другой, как при упомянутом запрещении (ев. от Иоанна), Магдалина (по Матфею) ухватилась за ноги Воскресшего вместе с «другой Марией». На первый поставленный нами вопрос Палама не находит нужным отвечать, точнее он, в этой беседе его совсем и не ставит. Вообще же он хочет найти выход в своеобразном объяснении, имеющем свою давность и в литературе, и в литургическом переживании воскресения, а именно, что Христос явился первой не Марии Магдалине, а Своей Пречистой Матери. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание МАРК ПУСТЫННИК [Греч. Μρκος Ερημτης] (Марк Подвижник, Марк Отшельник, Марк Монах, авва Марк) (1-я пол. V в.- после 430), прп. (пам. 5 марта), автор аскетических и догматико-полемических сочинений. Житие Биографические сведения о М. П. скудны и основываются на упоминаниях позднейших авторов. О егип. происхождении М. П. говорит заглавие его сочинений в древнейшей сир. рукописи Lond. Brit. Lib. Add. 12175, датированной 533-534 гг., где М. П. именуется «Египетский». Георгий Амартол (IX в.) трижды упоминает М. П. в своей «Хронике» ( Georg. Mon. Chron. Vol. 1. P. 103-104; Vol. 2. P. 593, 599), называя его учеником свт. Иоанна Златоуста наряду с другими персоналиями, жившими в нач. V в. Никифор Каллист Ксанфопул (нач. XIV в.) в «Церковной истории» ( Niceph. Callist. Hist. eccl. XIV 30//PG. 146. Col. 1157A, 1256CD) также говорит о М. П. как об ученике свт. Иоанна Златоуста и приводит подробности, независимые от сообщения Георгия Амартола и, возможно, восходящие к не сохранившемуся до настоящего времени источнику ( Durand. Introd. 1999. P. 22-23). Сир. писатель Фома Маргский (IX в.) в «Книге глав» сообщает о некоем Макарии, который противостоял ереси мелхиседекитов во время управления Александрийской кафедрой архиеп. Феофилом I († 412) ( Budge E. A. W. The Book of Governors: The Historia Monastica of Thomas, Bischop of Margâ, AD 840. L., 1893. Vol. 1. P. 52-53). Ввиду схожести написания имен Макарий и Марк в сир. консонантном письме, а также наличия в корпусе сочинений М. П. Слова против мелхиседекитов О. Хессе предложил считать данное сообщение касающимся М. П. и относить деятельность преподобного к 385-412 гг. ( Hesse. 1967). Поскольку в сочинениях М. П. присутствует антинесторианская полемика, принято датировать его кончину после 430 г. М. П. в агиографии и гимнографии В некоторых рукописях сочинения М. П. предваряются Житием, в к-ром он отождествляется с егип. аскетом Марком Келлиотом, упоминаемым в «Лавсаике» Палладия , еп. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЛЕВ IV (25.01.750 - 8.09.780), визант. имп. (с 14 сент. 775, как соправитель - с 6 июня 751). Прозвище - Хазар ( Χζαρις, Χζαρος), архаизированное - «Скифородный» (Σκυθογνης), «что от хазарянки» ( κ τς Χαζρας). Источники Рассказ о правлении Л., помещенный в хронике прп. Феофана Исповедника († 818), составлен современником Л., взявшим за основу дворцовые протоколы. В агиографических текстах упоминается об иконоборческих убеждениях Л., но отмечается его сравнительная толерантность по отношению к иконопочитателям. Хронист Георгий Амартол (сер. IX в.) даже называет его «благочестивым» ( Georg. Mon. Chron. P. 765). В «Послании 3 восточных патриархов имп. Феофилу» (836) сказано: «Второй Лев, унаследовав царскую власть, тихим и мирным образом жизни усмирил многомятежную бурю против Церкви и утихомирил треволнения против святых икон, и жизнь его окончилась мирно» ( Afinogenov. 2014). Имп. Лев IV. Имп. Константин VI. Золотой солид. Аверс. 776–780 гг. Л.- старший сын имп. Константина V от дочери хазар. кагана Вирхора (по имени Чичак; в крещении Ирина; † 750, возможно, при родах). 17 дек. 769 г. женился на Ирине (буд. императрице - восстановительнице иконопочитания), их единственным сыном был Константин (род. 14 янв. 771, буд. имп. Константин VI ). Согласно Феофану и Георгию Монаху ( Theoph. Chron. P. 453; Georg. Mon. Chron. P. 765), Л. очень понравился некий «венец Великой Церкви», украшенный драгоценными камнями, и он возложил его себе на голову (Георгий интерпретирует это как святотатство). После этого у императора на голове появились язвы (νθρακες, букв.- «угли», также название драгоценного камня) и случилось воспаление, от которого он и умер. Возможно, эта история свидетельствует о враждебной по отношению к Л. традиции, следы к-рой можно заметить и у Феофана. Неизвестно, что имеется в виду под «венцом Великой Церкви»; позднейшая традиция, отраженная Константином VII Багрянородным , объясняет, что венец - это царская корона, которую следует надевать исключительно во время религ. процессий. Л. же, надев ее по собственной прихоти, проявил непочтение к святыне и гордыню. Л. был похоронен там же, где его отец (прах Константина V был выброшен из гробницы в 852 и уничтожен по распоряжению патриарха К-польского свт. Игнатия ) и дед ( Лев III Исавр ), в ц. св. Апостолов в К-поле. Внешняя политика |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЕЛЕВФЕРИЙ КУВИКУЛАРИЙ [греч. Ελευθριος κουβικουλριος] († нач. IV в.), мч. Византийский (пам. 4 авг., 15 дек.). Согласно Мученичеству, Е. К. был родом из г. Византия (впосл. К-поль), служил постельничим (кувикуларием) при рим. имп. Максимиане, занимая видное положение среди придворных евнухов. Обратившись к христ. вере, Е. К. удалился в имение в местности Тарсия на берегу р. Сангарий (ныне Сакарья) в Вифинии. Там он тайно построил подземную церковь и принял крещение. Вернувшись ко двору, он объяснил свое долгое отсутствие болезнью, к-рая требовала чистого воздуха. Максимиан, узнав от одного из слуг Е. К. истинную причину его отъезда, захотел побывать в имении евнуха. Там он увидел церковь и убедился в обращении Е. К. ко Христу. После отказа Е. К. принести жертвы языческим богам император приказал обезглавить его. От останков мученика, похороненного на месте казни, происходило множество чудес. Мученичество Е. К. было составлено в жанре энкомия (похвального слова) для произнесения перед местными жителями и монахами обители, основанной при церкви на месте казни мученика. Как свидетельствует автор, он писал Мученичество спустя много лет после кончины Е. К. и опирался только на народное предание. По всей видимости, текст был составлен в период распространения монашества в М. Азии, т. е. не позднее нач. V в. По мнению болландиста Петра Босха, Е. К. жил при рим. имп. Галерии (305-311) (ActaSS. Aug. T. 1. P. 320). В примечаниях к «Синаксаристу» прп. Никодима Святогорца говорится, что Е. К. служил при имп. Юлиане Отступнике (360-363). Со времени имп. Аркадия (395-408) в К-поле известна ц. во имя св. Елевферия, построенная патрикием Василием недалеко от Ксиролофа ( Janin. Églises et monastères. P. 110). Болландист Конрад Яннинг считает, что церковь была посвящена именно Е. К. как уроженцу К-поля и туда были перенесены его мощи из Вифинии (ActaSS. Iun. T. 1. P. 395). Однако Р. Жанен , опираясь на сведения Синаксаря К-польской ц. и Типикона Великой ц., утверждает, что храм был построен во имя сщмч. Елевферия, еп. Иллирийского . Возможно также, что в IX-X вв., с распространением в Византии почитания этого святого, церковь, изначально построенная во имя Е. К., была переосвящена. Блж. Иоанн Мосх ( 619) в «Луге духовном» упоминает некоего Елевферия и рассказывает о событии, происшедшем в посвященной ему церкви в К-поле при св. Геннадии I , патриархе К-польском (ок. 400-471): нечестивый клирик этой церкви, по имени Харисий, получил по молитве патриарха мч. Елевферию достойное наказание от Бога ( Ioan. Mosch. Prat. spirit. 145). Георгий Амартол (сер. IX в.) ( Georgius Hamartolus. Chron.//PG. 110. Col. 756-757) и Никифор Каллист Ксанфопул ( Niceph. Callist. Hist. eccl. XV 23) также передают рассказ об этом чуде. |
| Важность этого текста оказалась недооценена Дж. Хрисостомидис в силу того, что она, очевидно, опиралась на распространенную до недавнего времени датировку хроники – 866-867 г. или даже после 872 . На самом же деле Георгий, скорее всего, писал в 843-846 г. , то есть максимум через 10 лет после традиционной даты Послания, а потому его показания представляют немалую ценность. Как совершенно правильно отмечает Хрисостомидис, Убрус и история его происхождения упомянута в хронике трижды. В одном случае, как установлено мною, имеет место дословное заимствование из «Обличения и опровержения», с тем только отличием, что Амартол счел нужным добавить имя «предводителя эдессян» Авгара, отсутствующее у Никифора . Другой пассаж, как отметил уже издатель хроники К. Де Боор, также практически дословно заимствован из Никифора, на сей раз из III Антирретика (то самое место, которое пересказывалось выше) . Однако вводится он несколько неожиданной ремаркой. После пересказа переписки Христа с Авгаром Амартол вначале повторяет слова Евсевия: «К этим посланиям присоединено и следующее на сирийском языке» , а затем продолжает от себя: «То, что совершил Фаддей после Вознесения Господня (Fadda...i praksantos meta tin analipsin tu kir...i)». Ключевое слово здесь – praxantos. Оно может указывать на то, что хронисту были известны апокрифические «Деяния (Praxeis) ап. Фаддея» – греческий перевод сирийского памятника, известного как Doctrina Addai («Учение Аддая»). Как раз этот греческий перевод, с серьезными основаниями датируемый первой половиной VII в. (точнее, до смерти императора Ираклия в 641 г.) , и является самым древним дошедшим до нас текстом, в котором рассказывается история эдесского Убруса. Хотя доказательная база в данном случае довольно слаба, допустимо, во всяком случае, предположить, что именно «Деяния Фаддея» послужили источником патриарху Никифору. Вряд ли можно считать простой случайностью тот факт, что во всех четырех случаях, когда Никифор говорит об эдесском образе, он употребляет слово , которое больше ни у кого применительно к Убрусу не встречается. |
| Автор хроники, очевидно, располагал большой б-кой, в к-рой наряду с творениями св. отцов и др. церковных писателей были представлены исторические сочинения. Он цитировал труды святителей Афанасия Великого, Кирилла Иерусалимского, Евстафия Антиохийского, Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Епифания Кипрского, Кирилла Александрийского, Григория Двоеслова, блж. Феодорита Кирского, преподобных Ефрема Сирина, Исидора Пелусиота, Нила Анкирского, Иоанна Лествичника, Иоанна Мосха, Анастасия Синаита, Максима Исповедника, а также Евсевия Кесарийского, Палладия, Феодора Раифского, Псевдо-Кесария, Псевдо-Дионисия Ареопагита и др., агиографические тексты (мученичества св. Патрикия и Евстратия, Жития свт. Сильвестра, прп. Стефана Нового, свт. Иоанна Златоуста), апокрифы (Псевдо-Климентовы гомилии) и т. д. Поскольку не все фрагменты удается обнаружить в сохранившихся текстах произведений, весьма вероятно, что Г. А. использовал по крайней мере нек-рые из этих источников de visu, а не через сборники-флорилегии. Отрывки из произведений Платона Г. А. выписывал из «Врачевания эллинских недугов» блж. Феодорита Кирского (а не из какой-то антологии античных философских текстов, как предполагалось ранее). Имп. Константин Великий перед войском. Миниатюра из Тверского списка. Хроники Георгия Амартола. 1-я пол. XIV в. (РГБ. Ф. 173/I. 100. Л. 213) Имп. Константин Великий перед войском. Миниатюра из Тверского списка. Хроники Георгия Амартола. 1-я пол. XIV в. (РГБ. Ф. 173/I. 100. Л. 213) 2 группы текстов, эксцерпты из к-рых имеются в хронике, позволяют сделать определенные выводы о характере и об истории книжного собрания, к к-рому Г. А. имел доступ. 1-я включает II и III Антирретики и «Обличение и опровержение» патриарха К-польского свт. Никифора I , а также Житие прп. Никиты Мидикийского мон. Феостирикта (BHG, N 1341). Цитаты из этих текстов и аллюзии на них обнаруживаются кроме Г. А. у Феофана Пресвитера, автора «Слова на перенесение мощей св. патриарха Никифора» (BHG, N 1336-1337), у Игнатия Диакона, автора Жития св. |
| До XVII в. наиболее важные праздничные дни церковного года называли Господскими праздниками, даже если они не были христологическими или триадологическими,- возможно, это следует связывать с первоначальным пониманием системы праздничных дней как последовательного воспоминания важнейших событий домостроительства Божия. Так, свт. Епифаний Кипрский называл Вознесение «исполнением Господских праздников» (τν δεσποτικν ορτν) (PG. 43. Col. 477). В приписываемой свт. Иоанну Златоусту гомилии на Вознесение говорится о «праздниках Христовых» (τν ορτν Χριστο) (PG. 52. Col. 799). Георгий Амартол утверждал, что до св. имп. Юстиниана Сретение не считали Господским праздником (τας δεσποτικας ορτας) (PG. 110. Col. 777). Этот же термин употребляется в стихотворении Иоанна, митр. Евхаитского (PG. 120. Col. 1197), и в Гроттаферратском Типиконе 1300 г. ( Дмитриевский. Описание. Т. 1. С. 907). Тем не менее с включением в число важнейших праздников торжеств в честь Пресв. Богородицы термин «Господские праздники» продолжал употребляться; c XVII в. вместо него обычно употреблялся термин «Господские и Богородичные праздники». Сочетание «Д. п.» в рус. источниках фиксируется после сер. XVII в. (напр., в МДА. П-213 П-23. Инв. 231911, посл. треть XVII в.; см. также: Словарь рус. языка XI-XVII вв. М., 1977. Вып. 4. С. 180 (1673 г.); Шереметьев С. Д. Два упраздненных монастыря над Переяславским озером. М., 2005. С. 10 (опись 1701 г.)). В изданной в 1795 г. в Москве кн. «О служении и чиноположениях Православныя Грекороссийския Церкви» в главе о праздниках перечислено 16 праздников - включая Пасху, все Д. п., а также Великие четверг, пятницу и субботу (Л. 82-82 об.),- но термина «Д. п.» нет. Активно термин начал использоваться в XIX в.; напр., в соч. «Дни богослужения Православной Церкви» прот. Г. Дебольский , описав разделение всех праздников на великие, средние и малые, среди великих указывает 3 разряда: Пасху, Д. п. («дванадесятые»), великие «недванадесятые» ( Дебольский. Т. 1. С. 3-4). Д. п. в православном богослужении |
| патриарха Никифора (BHG, N 1335) и др. произведений, и у Петра Монаха, автора Жития прп. Иоанникия Великого (BHG, N 936). Все они работали в одно время и, вероятно, принадлежали к кругу К-польского патриарха свт. Мефодия (843-847), куда, очевидно, входил и Г. А. (помимо указанных текстов он цитирует Житие свт. Никифора, а также несохранившийся труд прп. Михаила Синкелла, ближайшего соратника свт. Мефодия). Сочинения свт. Никифора исчезли из поля зрения до XIV в., а Житие Никиты сохранилось по-гречески в единственной рукописи нач. X в. в сокращенном виде (полная версия дошла в слав. переводе). Исходя из этого, можно предположить, что входившие в круг свт. Мефодия церковные писатели пользовались неким общим собранием источников. Очень вероятно, что это была б-ка свт. Никифора, к-рую ему было позволено взять с собой в изгнание в 815 г. и к-рую свт. Мефодий, очевидно, перевез в К-поль в ходе подготовки к перенесению мощей свт. Никифора после восстановления иконопочитания в 843 г. После смерти свт. Мефодия это собрание вместе со всем его архивом, включавшим произведения вышеупомянутых авторов, по-видимому, попало в Студийский мон-рь. Казнь ап. Петра. Миниатюра из Тверского списка. Хроники Георгия Амартола. 1-я пол. XIV в. (РГБ. Ф. 173/I. 100. Л. 165 об.) Эти выводы подтверждаются изучением связей хроники Г. А. и «Хронографии» прп. Феофана Исповедника. Господствовавшая до недавнего времени т. зр., основанная на более поздней датировке хроники Г. А., состояла в том, что сочинение прп. Феофана послужило одним из ее основных источников для хроники Г. А. 582-813 гг. Г. А. был несомненно знаком с «Хронографией» прп. Феофана, однако, как показывают новейшие текстологические исследования ( Yannopoulos. 2000. P. 539), к 846-847 гг. она существовала в виде разрозненных тетрадей или листов. Это означает, что Г. А. пользовался авторской рукописью, что можно легко объяснить, если последняя входила в состав упомянутого выше собрания (архива). «Хронография» прп. Феофана, возможно, представляет собой некое звено между этим собранием и др. |
| патрикиев с вопросом: «Что ты скажешь о вере нашей и о Соборе, который мы устроили?» (явный намек на истинную вину К. в представлении автора истории). Думая спасти себе жизнь, К. ответил: «Ты хорошо и веруешь, и Собор устроил». Посланцы сказали: «Только это нам и надо было услышать из поганых твоих уст. Отныне же ступай во мрак и анафему». После этого К. был обезглавлен, тело его проволокли по городу и бросили в Пелагий (место, где погребали казненных) вместе с телами преступников. Голова К., подвешенная за уши, еще 3 дня висела на пл. Милий, а затем также была выброшена в Пелагий. Целью источника, в к-ром изначально содержался этот рассказ, несомненно, была диффамация имп. Константина V через обвинение его в ереси и «богохульстве», примечательным образом не имеющих отношения к иконам. В действительности К. скорее всего был замешан в заговоре братьев Подопагуров, или, во всяком случае, у императора были веские основания так считать. Отношение К. к прп. Стефану Новому дополнительно подтверждает это. Оценка К. в имеющихся источниках всецело определяется его иконоборчеством и тем, что он был поставлен лично Константином Копронимом. К К. применяются такие эпитеты, как «лжепатриарх», «наемник» и т. п. На VII Вселенском Соборе он был предан анафеме за то, что, как и его предшественник и преемник, пытался уничтожить иллюминированные рукописи ВЗ. Эта анафема была подтверждена на Соборах 843 и 869 гг. ( Theoph. Chron. P. 563; Gouillard. Synodikon. P. 57, 171). Тем не менее память К. сохранилась в некоторых рукописях Синаксаря К-польской ц. и Типикона Великой церкви под 29, 30 или 31 июля. Ист.: Niceph. Const. Chronogr. P. 119; Georg. Mon. Chron.; он же. (Георгий Амартол). Хронограф/Ред.: Э. Г. фон Муральт. СПб., 1859. P. 917, 928; Theodoros Scutariotes. Σνοψις Χρονικ// Σθας. ΜΒ. 1894. T. 7. S. 124, 125; Theod. Stud. Ep. 53//PG. 99. Col. 1102-1107; Epistula Synodica ad Theophilum Imperatorem// Gauer H. Texte zum byzant. Bilderstreit. Fr./M., 1994. P. 98, 100; Mansi. T. 12. Col. |
| Упоминание о том, что Мария – сестра Моисея и Аарона, – распространенный пункт в антиисламской полемике. Эти сведения основываются на Суре 19: 28 и совпадают также с традицией ранних мусульманских комментаторов Корана (Хакки, Табари). В более краткой, конспективной форме преподобный Феодор передает рассказ преподобного Иоанна, в котором, под видом коранических, сплелись разнообразные народные предания о верблюдице пророка Салиха: «Кроме того, написал он [Мухаммед] книгу о верблюдице как о самом большом и удивительном чуде, которая выпивала целую реку зараз. Когда она умерла, ее верблюжонок попросил Бога поместить ее на небе, а также наказать злых людей, которые убили мать» (45–51). Однако когда речь заходит о мусульманской эсхатологии, то сведения, даваемые преподобным Феодором, не совпадают с тем, что говорит преподобный Иоанн. Преподобный Феодор пишет: «И снова [Мухаммед] описывает четыре реки, которые протекают в Эдеме: одна – молока, другая – воды, третья – изобильного вина и четвертая – наисладчайшего меда» (52–56). Преподобный Иоанн пишет только о трех реках, преподобный Феофан Исповедник и, позднее, Георгий Амартол также указывают именно три реки. Только автор чина отречения от ислама и Никита Византийский, имея уже сделанный перевод Корана, исправляют это недоразумение. Не совсем понятно, откуда мог знать преподобный Феодор Студит о точном количестве рек, упоминаемых в Коране, чтобы исправить в этом пункте преподобного Иоанна. Далее преподобный Феодор возвращается к изложению сведений из Дамаскина: «Кроме того, он [Мухаммед] заповедовал следующее: не соблюдать субботу и не креститься, одно из дозволенного в законе есть, а от другого воздерживаться; винопитие же совершенно запретил, равно как и поедание свиного мяса» (59–66). Заканчивает студийский наставник сходно с окончанием своего духовного друга преподобного Феофана: «Ко всему этому он [Мухаммед] прибавил и многие другие ложные заповеди и рассказы, записывать которые здесь для меня представляется бесполезным» (67–68). |
|
|
