| Наиболее раннее свидетельство о почитании П. А. содержится в написанном диак. Били Житии св. Махута (BHL, N 5116; ок. 870). Диакон рассказывает, что стал свидетелем состязания в Сен-Поль-де-Леоне (oppidum sancti Paulinani) между священниками из церквей святых Махута и П. А. В этом состязании, по словам диакона, св. Махут более других проявил способности к чудотворению (Vie inédite de St. Malo écrite au IXe siècle par Bili/Publ. F. Plaine. Rennes, 1884. P. 118-120). Главный источник сведений о П. А.- Житие, написанное в 884 г. мон. Урмоноком из мон-ря Ландевеннек в Бретани (BHL, N 6585; Vita S. Pauli. 1882. P. 208-258; Vie de St. Paul de Léon. 1883). Известны 2 списка Жития: Orléans. Bibl. municip. 261 (кон. IX или нач. X в., ко 2-й пол. Х в. находился в мон-ре Флёри; неполная копия с измененным порядком глав) и Paris. lat. 12942 (рубеж XI и XII вв., из мон-ря Сен-Жермен-де-Пре, ныне на территории Парижа). Житие адресовано некоему «отцу» Хинворету, к-рый традиционно считается епископом Леона, но мог быть и аббатом мон-ря на о-ве Бата (ныне Ба, деп. Финистер, Франция; Poulin. 2009. P. 282). Мон. Урмонок утверждал, что основывался на более раннем Житии (не сохр.). В сочинении Урмонока заметно большое влияние авторов классической и поздней античности (Вергилия, Присциана, Гильды, Целия Седулия и др.), а также Жития св. Винвалоэ (BHL, N 8959), написанного Урдистеном (см. в ст. Ландевеннек ). По-видимому, Урмонок также использовал агиографический материал (устный и письменный) из Уэльса. Из-за обилия агиографических топосов ценность Жития как источника по истории VI в. представляется весьма ограниченной ( Poulin. 2009. P. 290; Smith. 1985. P. 57-59). В XI в. (между 1005 и 1030) мон. Виталий из Флёри составил 2-е Житие П. А. (BHL, N 6586; ActaSS. Mart. T. 2. P. 111-119). Оно получило достаточно большую известность в средние века, известны ок. 15 списков, наиболее ранние: Vat. Reg. Christin. lat. 458 + 646 и Vallic. G 98 (оба XI-XII вв., из монастыря Флёри), Auxerre. Bibl. municip. 127 (XII в., из аббатства Понтиньи). Мон. Виталий стилистически переработал сочинение Урмонока и убрал казавшиеся ему «варварскими» бретонские имена и названия, не добавив новых сведений. В нач. XI в. Аймоин из Флёри включил в написанные им «Чудеса св. Бенедикта» (Paris. lat. 12606, XII в.; ActaSS. Mart. T. 3. P. 330-331) рассказы о перенесении мощей П. А. из Бретани во Флёри, а также о чудесной помощи святых Бенедикта (см. Венедикт Нурсийский ) и П. А. паломнику, направлявшемуся во Флёри (BHL, N 6587). П. А. упоминается в 3-м Житии св. Тутгуала (BHL, N 8353, XII в.), где описано, как он вместе со святыми Корентином и Тутгуалом прекратил смертоносную эпидемию, опустошавшую Бретань ( Borderie. 1885/1886. P. 105). Рассказы о П. А. в позднейших агиографических собраниях, напр. в «Перечне святых» Петра Наталиса (XIV в.) или «Житиях святых армориканской Британии» Альбера ле Грана (1637), восходят к 1-му или 2-му Житию и не содержат дополнительных аутентичных сведений. Житие |
| Vie de Bouchard le Vénérable/Éd. Ch. Bourel de la Roncière. P., 1892. P. 6-12). Реформированное аббатство Фосе стало важнейшим центром почитания М. В грамоте кор. Роберта Благочестивого от 19 апр. 997 г. М. впервые назван среди св. покровителей мон-ря, упоминается о его мощах, к-рые почивали в обители ( Boussard J. Actes royaux et pontificaux des Xe et XIe siècles, du chartrier de Saint-Maur des Fossés//J. des Savants. P., 1972. Vol. 2. N 1. P. 93-94). Вскоре почитание М. было заимствовано клюнийцами: поминовение святого указано в самом раннем клюнийском лекционарии оффиция (Paris. lat. 13371. Fol. 89, X в.); согласно более поздним свидетельствам, в день памяти М. было положено 12 чтений из его Жития (см.: É taix R. Le lectionnaire de l " office à Cluny//RechAug. 1976. Vol. 11. P. 112). В XI в. в Клюни хранилась рука М.; другая рука святого находилась в аббатстве Флёри. Ок. 1000 г. Аймоин из Флёри включил сведения о М. в «Историю франков» (PL. 139. Col. 681-682). Во 2-й пол. XI в. Фулькой из Бове составил стихотворную версию Жития святого (BHL, N 5778; изд.: Catalogus codicum hagiographicorum latinorum antiquiorum saec. XVI qui asservantur in Bibliotheca Nationali Parisiensi. Brux., 1889. T. 1. P. 240-264). К этой же эпохе относятся самые ранние сохранившиеся изображения М.- вместе со святыми Бенедиктом и Плацидом на фресках пещерного мон-ря «грот Спасителя» в Валлерано (пров. Витербо) (предположительно 2-я пол. X в.) и в композиции «Святой Бенедикт посылает Мавра на помощь Плациду» в нижнем храме рим. базилики Сан-Кризогоно (вероятно, сер. XI в.). После перенесения мощей М. Гланфёй превратился в небольшой приорат, подчиненный аббатству Фосе, но при этом остался местом паломничества. Так, в 996 г. мон-рь посетил св. Адальберт , архиеп. Пражский (см.: Bloch. 1952. P. 188). На рубеже X и XI вв. в Гланфёй прибыл Фульк Нерра († 1040), гр. Анжуйский, который по совету Рено, еп. Анже, решил восстановить обитель и вернуть ей былое величие (Le cartulaire. 1843. N 8). Фульк и его сын гр. |
| в мон-рь Св. Креста и мч. Викентия ( Aimoinus Floriacensis. Hist. Franc. 3, 9). Точное время путешествия Аймоин не указал, современники событий, Венанций Фортунат и Григорий Турский, об этом не упоминали. Григорий Турский ( Greg. Turon. Glor. martyr. 5) сообщает, что кор. Радегунда посылала «своих слуг» в Иерусалим и др. страны Востока для собирания мощей святых. Впрочем, по Григорию Турскому, Радегунда отправила «слуг» на Восток уже после получения частиц Креста Господня от имп. Юстина II (565-578), преемника Юстиниана I, т. е. позже, чем Аймоин датирует путешествие Г. в Иерусалим. Болландист Г. Хенскенс отрицает факт путешествия Г. на Восток, предположив, что частицы мощей мучеников Григория и Иннокентия были посланы Юстинианом в дар Церкви Паризиев. Если принять эту гипотезу, то, вероятно, частицы мощей были подарены не Г., а еще кор. Хильдеберту I, возможно за военную поддержку (хотя и незначительную), к-рую тот оказал византийцам в войне с остготами (537). Одним из важных деяний Г. была попытка установить мир между королями Сигибертом и его братом Хильпериком. С этой целью он направил жене Сигиберта, кор. Брунгильде, послание, где призывал ее отговорить супруга от военных планов, однако в том же году Сигиберт прибыл в Паризии и стал собирать войско. По словам Григория Турского, тогда же Г. обратился с увещеванием к королю, предсказав ему скорую смерть, если тот не откажется от планов братоубийственной войны. Действительно, вскоре Сигиберт был отравлен людьми, подосланными кор. Фредегондой, женой Хильперика (в 575 - Greg. Turon. Hist. Franc. 4, 26). Спустя неск. месяцев святой скончался, предсказав день своей смерти (Vita Germani. 78). Григорий Турский описывает происшедшее при погребении Г. чудо: «Когда заключенные в темницу воззвали о помощи, его тело вдруг отяжелело на улице, но как только их освободили, его тело снова подняли без труда. А сами освобожденные, следуя с благоговением за его прахом, дошли до базилики, где он и был погребен» ( Greg. Turon. Hist. Franc. 5, 8). Г. погребен в оратории св. Симфориана в мон-ре Св. Креста и мч. Викентия. Спустя нек-рое время в город вступил кор. Хильперик, тогда же, как сообщает Григорий Турский, у могилы Г. получил исцеление некий паралитик ( Greg. Turon. Glor. conf. 90). Аймоин из Флёри уточняет, что когда король узнал об этом чуде, то велел установить эпитафию в стихах ( Aimoinus Floriacensis. Historia francorum 3, 16). Гробница Г. ок. 635 г. была богато украшена св. Элигием, еп. Новиомага (совр. Нуайон), в то время еще советником кор. Дагоберта (Vita Eligii. 1, 32). Почитание |
| После возвращения кафедры в Думи (1070) останки святого были вновь погребены в основанной им обители. К XI-XII вв. относится саркофаг М. (в наст. время хранится в Археологическом музее Думи). М. почитался и на территории Франции: в нач. XI в. биографию М., основанную на сообщениях Григория Турского и Исидора Севильского, изложил в «Истории франков» Аймоин из Флёри . В нач. XII в. сведения о М., опирающиеся на акты II Бракарского Собора и текст Исидора Севильского, привел в кн. «О знаменитых мужах» Сигиберт из Жамблу. В 1545 г. Мануэл де Соза, архиеп. Браги, предпринял попытку перенести мощи святого из Думи в центр митрополии, однако встретил сопротивление прихожан, спрятавших реликвию под алтарем. В 1591 г. мощи М. были обнаружены новым архиеп. Агостинью ди Жезушем и перенесены в Брагу в церковь мон-ря св. Фруктуоза, а в окт. 1605 г. они были погребены в кафедральном соборе Браги. В 1924 г. частица мощей М. была дарована церкви в Думи, расположенной на месте древней обители. Почитание М. наряду со св. Мартином Турским до сих пор сохраняется в регионе Браги, а также в Мондоньедо и Ферроле. По-видимому, в этих областях часть приходов, изначально посвященных М., впосл. была связана с более почитаемым св. Мартином Турским (см.: Ferreiro. 1997; Idem. 1999/2000; Idem. 2009). Литургическое почитание М. отражено в т. н. бревиарии каноника Суэйру (XIV в.), к-рый принадлежал кафедральному собору Браги и восходил к несохранившемуся бревиарию XII в. Жизнеописание святого в бревиарии основано в первую очередь на сообщении Исидора Севильского ( Nascimento. 2006. P. 102-103). О более раннем почитании М. неизвестно, хотя считается, что оно было установлено архиеп. Жуаном Пекульяром между 1150 и 1175 гг. (см.: Ferreiro. 2009. P. 28-29). В бревиарии архиеп-ства Браги 1588 г. М. упомянут с титулом учителя Церкви. В Римском Мартирологе память М. указана под 20 марта. В Португалии М. поминается 5 дек. вместе со святыми Фруктуозом и Геральдом, епископами Браги. Соч.: CPL, N 1079-1090; PL. |
| Аймоин упоминал, что в год смерти св. Евлогия посланник Карла Лысого стал свидетелем мученичества 2 сестер в Кордове. По свидетельству аббата Самсона, в 863 г. некий христианин был казнен за поношение мусульм. пророка Мухаммада. Полемика Сначала христиане Кордовы сочувствовали добровольному мученичеству за веру, но впосл. мн. мосарабы стали относиться к К. м. с непониманием и даже враждебностью. Церковные иерархи, принявшие участие в Кордовском Соборе 852 г., и представители христ. элиты считали К. м. фанатиками, чьи безрассудные действия грозили нарушить сложившиеся отношения между мусульм. властью и общиной мосарабов. По их мнению, «экстремисты», выступавшие с нападками на ислам, фактически совершали самоубийство; их смерть не была вызвана необходимостью отстаивать веру в Христа и несправедливыми требованиями властей, т. к. мусульмане не запрещали христианам исповедовать собственную религию и не подвергали их систематическим преследованиям. Подчеркивая необходимость мирного сосуществования и подчинения законной власти, сторонники этой позиции утверждали, что не следует критиковать ислам - монотеистическую религию, не имеющую ничего общего с язычеством. Поэтому епископы и руководители христ. общин, как правило, отказывались признать пострадавших мучениками, подобными древним мученикам, погибшим в эпоху гонений на христиан в Римской империи . В то же время участники Собора 852 г., уступая требованиям св. Евлогия и его единомышленников, признали ранее погибших христиан мучениками за веру, но запретили остальным подражать им. Это решение, к-рое оставляло простор для различных толкований, не могло удовлетворить ни сторонников, ни противников движения мучеников. Поведение руководителей мосарабской общины в Кордове вызывало негодование сторонников К. м.- св. Евлогия, Павла Альвара, Самсона и др. мосарабских авторов IX в. Они доказывали, что ответственность за гибель мучеников целиком лежала на мусульманах, а противники движения фактически выступали на стороне врагов христианства. |
| Когда Вильгельм вернулся к себе, решимость его поколебалась. Греция его манила, но красавца Броглио он вспомнил даже с некоторым неудовольствием. Все было не так просто. В Грецию вел какой-то окольный путь. «С пустыми руками» туда ехать нельзя было. «Biribi», – вспомнил он Александра Львовича и рассмеялся. Он выглянул в окно. Весенний Париж был сер и весел. Толпы гуляли по улицам, и слышался порою женский смех. Где теперь Пушкин? Каково Александру в грязных южных городишках? Что Дельвиг поделывает? И Вильгельм сел ему писать письмо. Завтра у него был важный визит – к Бенжамену Констану, который взялся устроить Вильгельму чтение лекций о русской литературе. X Дядя Флёри, друг Анахарсиса Клоотца, оратора рода человеческого, одинокий и сумрачный математик, обломок 93-го года, писал свой труд о всемирной революции. Только в общности всех народов было спасение революции от гнилой XVIII обезьяны (так дядя Флёри называл «Желанного Людовика»). Дядя Флёри долго изучал все угнетенные страны, в которых мог вспыхнуть пожар. Пока жив хоть один тиран, свобода не может быть обеспечена ни для одного народа. Неаполь раз, Испания два, Штаты три, Греция четыре. В Германии только что упала голова Занда, во Франции снова растет дух убитой вольности. Оставались Англия и Россия. Россия была загадкой для дяди Флёри, а загадок он не любил: труд его о всемирной революции был написан в форме аксиом, лемм, теорем. В России не народ убивал тиранов, а тираны спорили между собою. Там было рабство. Два имени привлекали внимание дяди Флёри: Стефан Разэн, страшный казак, который грозил опрокинуть деспотический старый порядок, и в особенности Эмилиан Пугатшеф, вождь рабов, организатор высокого полета, русский Спартак, удовлетворявший дядю Флёри прямолинейностью военной тактики. Рабы – это было тело революции. Тело нуждалось в голове. Дядя Флёри не видел этой головы. Русская его теорема отдела II за была недописана. Дядя Флёри зорко следил за русскими сведениями. Поэтому, когда он узнал, что молодой русский профессор и поэт читает в Атенее лекции о русской литературе, он постарался пробраться туда. У поэта была странная фамилия, дядя Флёри никак ее не мог запомнить: Бюккюк, что-то вроде Кюкельберг. Когда дядя Флёри увидел и услышал русского поэта, он еще больше удивился. |
| Противоречивые сведения о мощах св. Бенедикта привели к полемике между монахами Флёри и М.-К., к-рая достигла кульминации в XI-XII вв. (подробнее см.: Galdi. 2014). Впосл. франц. бенедиктинцы, напр. Ж. Мабильон , Ф. Шамар и Леклерк, отстаивали версию о перенесении мощей в Галлию, тогда как итал. церковные исследователи, напротив, считали эти сведения неполными или недостоверными (см.: Leclercq H. Fleury-sur-Loire//DACL. T. 5. Pt. 2. Col. 1718-1722, 1743). Так, мон. Луиджи Тости в «Истории аббатства Монтекассино» почти не уделил внимания франк. традиции, к-рую считал вымышленной ( Tosti. 1888-1890. Vol. 3. P. 161-163). Вопрос о мощах святых Бенедикта и Схоластики вновь привлек внимание исследователей после возрождения монашеской жизни в аббатстве Флёри (1944). В 50-х гг. XX в. было проведено исследование мощей из Флёри, среди к-рых выделили останки 2 чел.: мужчины крепкого телосложения, рост ок. 1,6 м, прожившего не менее 75 лет, и престарелой женщины, рост ок. 1,5 м. Были исследованы также мощи св. Схоластики из мон-ря Жювиньи в Лотарингии (они были перенесены туда в 873 из Ле-Мана); анализ подтвердил их идентичность жен. останкам из аббатства Флёри. Полученные данные не противоречили сведениям о св. Бенедикте и его сестре и о перенесении их мощей в Галлию, во время которого останки обоих святых были перемешаны ( Beau A. Rapport anatomique//Le culte et les reliques. 1980. P. 37-108). В 1950-1951 гг. были изучены мощи святых Бенедикта и Схоластики, хранившиеся в М.-К.; результаты их исследования также не противоречили историческим сведениям о св. подвижниках (см.: Il sepolcro. 1951, 1982). VIII-IX вв. Возрождение монастыря Согласно Павлу Диакону, при папе Григории II в Рим прибыл Петронакс, житель Бриксии (ныне Брешиа). Понтифик предложил ему поселиться на месте, где находился Кассинский мон-рь и где был похоронен св. Бенедикт. Жившие там отшельники избрали Петронакса аббатом. Приняв «святой устав» и «установления блаженного Бенедикта», он приступил к восстановлению мон-ря ( Paul. |
| Существовала и др. практика: реформировав мон-рь, собственник не отказывался от прав на него. Мн. реформированные мон-ри не присоединялись к Клюнийской конгрегации, в лучшем случае владелец заботился о том, чтобы во главе обители стоял «правильный» аббат. Другие монастыри спустя нек-рое время навсегда возвращались к прежнему образу жизни или впосл. реформировались еще раз. Так, в 928 или 929 г. собственница мон-ря св. апостолов Петра и Павла в Роменмотье (совр. Швейцария) герц. Аделаида (Адельгейда) Бургундская, сестра франц. кор. Роберта I, завещала передать аббатство для реформирования св. Одону Клюнийскому. Формально мон-рь в Роменмотье стал 1-м приоратом Клюни, однако королевская семья еще неск. десятилетий сохраняла право собственности на него, и фактически передача (и реформа) состоялась при аббате Майоле (80-е гг. X в.). О том, как проходила реформа частных монастырей, рассказывает Иоанн Салернский в Житии св. Одона на примере королевского аббатства Флёри (Vita Odonis. III 8//PL. 133. Col. 80-81). Бургундский кор. Рудольф I передал мон-рь в ленное владение гр. Элизиарду, к-рый вступил в монашескую общину и пригласил св. Одона реформировать обитель, к-рая находилась в упадке после разграбления норманнами. Св. Одон прибыл во Флёри в сопровождении «двух графов и двух епископов», но монахи оказали ему вооруженное сопротивление. Они предъявили королевскую грамоту, согласно которой аббатом мон-ря мог стать только член их общины. Когда св. Одон заверил братию, что намерен «не властвовать над ними», а лишь «исправить монахов» в соответствии с бенедиктинским уставом (запретить мясную пищу, «жизнь в роскоши» (т. е. передать общине всю имевшуюся у монахов собственность) и праздные разговоры), часть монахов ушла из Флёри (папская привилегия 931 г. давала несогласным с реформой монахам возможность покинуть общину); оставшиеся избрали св. Одона аббатом с тем условием, что после его смерти эту должность получит член монастырской общины. Т. о., на раннем этапе К. р. стремление клюнийских аббатов возглавить реформированные общины не было связано с их властными притязаниями: аббатство Флёри осталось королевским, в прямом подчинении Клюни не состояло и доходов ему не приносило, ибо король подтвердил право коллективной собственности общины на все владения мон-ря. |
| Став аббатом, О. установил в Клюни жесткую внутреннюю дисциплину: монахам запрещались владение к.-л. личным имуществом, праздные разговоры (т. н. обет молчания - ср.: Ioannes Salernitanus. Vita S. Odonis. III 8). Сам О. подавал пример благочестия и скромного образа жизни, будто бы он, по словам Иоанна Салернского, «уже в этом мире забыл о земном» (Ibid. III 12). Личный авторитет О., а также введенный им особо интенсивный чин богослужения побуждали светских сеньоров делать аббатству Клюни щедрые пожертвования «на помин души». При О. клюнийцы получили не менее 82 земельных дарений ( Rosenwein B. H. To Be the Neighbor of St. Peter: The Social Meaning of Cluny " s Property, 909-1049. Ithaca; L., 1989. P. 216). Кроме того, владельцы многих частных монастырей передавали аббатству Клюни свои обители или приглашали О. для восстановления в них дисциплины. Обители, в которых проводились преобразования, формально не подчинялись Клюни, хотя О. получал в них должность аббата. Он возглавил мон-рь Орийак в Юж. Оверни ( Ros é . 2008. P. 213-218; Fray. 2010), затем Тюль, куда его пригласили еп. Турпион и его брат аббат Аймон ( Ros é . 2008. P. 218-222). В 936 г. по инициативе Тулузского гр. Раймунда III Понса, ставшего герцогом Аквитании, О. участвовал в основании мон-ря Шантёж (совр. деп. В. Луара). Вскоре Раймунд III попросил О. направить монахов из Орийака в построенную им обитель Сен-Пон-де-Томьер (совр. деп. Эро). Возможно, О. возглавил и др. мон-ри в Аквитании (см.: Ibid. P. 297-303). Во 2-й пол. 30-х гг. X в. О. получил предложение восстановить монашескую дисциплину в аббатстве Флёри. Согласно Житию, его пригласил светский аббат мон-ря, гр. Элизиард (Элизиерн) ( Ioannes Salernitanus. Vita S. Odonis. III 8), но в папском послании 938 г. инициатива приписывается герц. Гуго Великому. Поскольку насельники Флёри сохранили право избирать следующего аббата из своей среды, О., по-видимому, так и не удалось установить контроль над монашеской общиной. По его просьбе в янв. 938 г. папа Лев VII подтвердил привилегии Флёри и права О. как аббата мон-ря ( Jaff é . RPR. N 3606) ( Ros é . 2008. P. 304-324; см. также: Eadem. Odon de Cluny, précurseur d " Abbon?: La réforme de Fleury et l " ecclésiologie monastique d " Odon de Cluny († 942)//Abbon, un abbé de l " an mil/Éd. A. Dufour, G. Labory. Turnhout, 2008. P. 241-266). Считается, что О. возглавил также древнее аббатство Сен-Пьер-ле-Виф в Сансе, но сведения об этом содержатся лишь в более позднем источнике (монастырская хроника нач. XII в.). Возможно, на самом деле О. направил в эту обитель своих учеников во главе с Аригаудом, насельником Флёри ( Eadem. 2008. P. 324-326). |
| получила его имя (ныне г. Сен-Поль-де-Леон)). Оттуда святой отправился на близлежащий о-в Бата, где встретил местного комита Витура (вероятно, форма лат. имени Виктор), к-рый оказался его родственником. После того как П. А. изгнал с острова жившего там огромного змея, Витур подарил ему и остров, и расположенную там крепость. На острове святой основал мон-рь. Витур желал сделать П. А. епископом, но, боясь его отказа, пошел на хитрость. Он отправил П. А. к своему сюзерену, благочестивому «императору» Филиберту, жившему в Париже (по-видимому, в этом персонаже составитель Жития совместил черты кор. Хильдеберта I (511-558), сына Хлодвига из династии Меровингов, к-рый упоминается и в др. Житиях бретонских святых (в т. ч. в Житии св. Самсона), и св. Филиберта († 684), основателя монастыря Жюмьеж ). По королевскому распоряжению П. А. был рукоположен во епископа, его диоцез составили бретонские регионы Ах и Леон. Состарившись, П. А. рукоположил на епископскую кафедру своего ученика св. Иовина , а когда тот спустя год умер, др. ученика - Тигерномагла. Когда и Тигерномагл умер спустя год, П. А. рукоположил еще одного ученика, Кетомерина, после чего удалился на о-в Бата, где скончался 12 марта (год не указан); согласно Житию, ему было ок. 140 лет. Мощи и почитание По сообщению Урмонока, после смерти П. А. между монахами с о-ва Бата и клириками из Сен-Поль-де-Леона возник спор о месте погребения святого. Погребальная повозка чудесным образом двинулась в сторону собора в Сен-Поль-де-Леоне, где мощи П. А. и упокоились. В 50-х гг. Х в. (по разным версиям, между 952 и 960) Маббон, епископ Леона, покинул свою кафедру и удалился в мон-рь Флёри, взяв с собой большое число книг, ценных литургических облачений и др. предметов, а также реликвий, включая и мощи П. А. В церкви аббатства Флёри в честь П. А. был освящен алтарь. Во время религ. войн во Франции гугеноты, захватившие мон-рь Флёри (апр. 1562), забрали украшенную серебром раку святого, а мощи сожгли. Согласно написанной в XIII в. хронике мон-ря Сен-Флоран близ Сомюра (Анжу), при аббате Робере († 1011) из-за угрозы нападений норманнов глава П. |
|
|
