| 734). «У души есть разумная, гневная и вожделеющая [способности] - как бы некая ее троица» ( Isaac de Stella. Ep. de anima//PL. 194. Col. 1877). При этом под «гневом», или «гневностью», понималась способность Д. противостоять неприятному и вредоносному, а под «вожделением» - стремление Д. к приятному и полезному (Ibid. Col. 1878). Эта трихотомия обнаруживается у многих авторов: Ансельма Ланского, Аделарда Батского, Петра Ломбардского, Гуго Сен-Викторского, Алана Лилльского и др. Ее часто пытались сочетать с трихотомией Августина, в результате чего иногда возникали довольно оригинальные теоретические построения. У Вильгельма из Сен-Тьерри трихотомия «память - разум - воля» имеет онтологический характер, а трихотомия «разум - гнев - вожделение» носит характер этический (и даже сотериологический): жизнь человеческой Д. должна протекать в соответствии с разумом (secundum rationem), и, для того чтобы направить свою духовную или разумную жизнь (vita spiritualis vel rationalis) надлежащим образом, человеку следует правильно использовать эти 3 способности, ибо в «разумности обнаруживается вера (fides), в вожделении - надежда (spes), в гневности - любовь (caritas)» ( Guillemus St. Theodoricus. De natura corporis et animae. II//PL. 180. Col. 718). В нач. XII в. постепенно становится популярной аристотелевская трихотомия «растительная жизнь - животная жизнь - разумная жизнь». Ее, однако, не рассматривали в рамках учения Аристотеля о Д. как о форме тела, речь шла скорее о 3 уровнях функционирования Д. в теле и о 3 уровнях жизни. Учение, известное, по всей видимости, через Боэция ( Boetius. Dial. in Porphyr. I//PL. 64. Col. 71), было распространено преимущественно среди цистерцианцев ( Бернард Клервоский , Вильгельм из Сен-Тьерри, Исаак из Стеллы, Алхер Клервоский) и в рамках сен-викторской школы. Вильгельм из Сен-Тьерри, напр., писал: «На первом уровне душа своим присутствием оживляет это созданное из земли и смертное тело, дает ему единство и в этом единстве удерживает… Взойди на второй уровень, и увидишь, что душа имеет власть над чувствами, в чем очевиднее проявляется жизнь… Поднимись на третий уровень, свойственный уже человеку, и подумай о памяти… Тогда увидишь, что на этих трех уровнях может душа по отношению к телу» ( Guillemus St. |
| трактаты, некритически заимствуя из них разнообразные сведения, нередко к тому времени уже поставленные под сомнение в трудах ученых. Излагая философские, т. е. найденные с помощью естественного разума человека, знания о мироздании, Н. выступал с позиции теолога и моралиста, а не философа и ученого. Своей целью он объявлял не уточнение знаний о мире, а нравственное и религ. наставление читателей, поэтому научные данные своего времени он помещал в рамки теологического размышления о Боге, премудром Создателе всего существующего (подробнее о жанре средневек. энциклопедий и о Н. как его представителе см.: Rib é mont. 2002; Z á hora. 2014. P. 30-55; также см.: Dunning. 2016. P. 37. Not. 38). При работе над энциклопедическими произведениями Н. широко использовал античные и средневек. источники, нередко заимствуя из них крупные отрывки без существенных изменений. Установленный исследователями по цитатам и пересказам корпус основных источников Н. во многом соответствует представленным в соч. «Священник, приступающий к алтарю» спискам рекомендуемых книг по разным наукам. Н. в той или иной мере знал и использовал большинство упомянутых в списках философских и научных трудов. Из др. книг наиболее важным источником для Н. служили сочинения «Этимологии» и «О природе вещей» Исидора Севильского; из них заимствовались мн. описания растений, животных, вещей и явлений материального мира. Помимо классических трудов Н. пользовался сочинениями близких к нему по времени средневек. авторов. Он знал соч. «Вопрошания о природе» (Questiones naturales) Аделарда Батского (ок. 1070 - после 1146), труды выдающегося представителя Салернской медицинской школы Урсо из Калабрии ( 1225), нек-рые средневек. бестиарии и т. п. (подробнее об источниках см.: Wedge. 1967. P. 267-281; Hunt R. W. 1984. P. 67-77; Z á hora. 2014. P. 80-83). 1. «О природах вещей» (De naturis rerum; опубл.: De naturis rerum. 1863. P. 1-364), выделяемые в качестве самостоятельного сочинения 1-я и 2-я книги трактата «О природах вещей и толкование на Книгу Екклесиаста»; наиболее известное из произведений Н., ставшее предметом научного интереса в XIX в. |
| рассматривались преимущественно в контексте слов Свящ. Писания (Быт 1. 27) о том, что Бог сотворил человека по образу Своему) или же в связи с конкретными вероучительными вопросами (в первую очередь это касается всего спектра проблем, связанных со свободой воли человека, к-рые рассматривались преимущественно в связи с вопросом о посмертном воздаянии и неизменности божественного знания). Отсутствие психологии как самостоятельной дисциплины было обусловлено и тем обстоятельством, что мыслители X-XII вв. были мало знакомы с античной философией, а те немногие знания о греко-рим. психологии, к-рыми они обладали, не были систематическими и зачастую носили противоречивый характер. Показателен в этом отношении трактат Алхера Клервоского «О духе и душе», представляющий эклектическую бессистемную сводку всех известных к XII в. философских и богословских мнений о Д. Др. характерной чертой учения о Д. этого периода является то, что оно носило преимущественно рационалистический характер, т. е. явления психической жизни человека выводились из природы и сущности Д., представления о к-рых часто формировались на основании богословских идей и в соответствии с целями и задачами богословия. Вместе с тем на учение о Д. оказал серьезное влияние философский платонизм лат. отцов Церкви и церковных писателей предшествующего периода. Поэтому в сочинениях мыслителей X-XII вв. доминировало восходящее к Платону представление о том, что Д. человека в нек-ром смысле и есть сам человек. Слова Гуго Сен-Викторского о том, что «душа есть наиболее могущественная часть человека, или, вернее, сам человек» ( Hugo Vict. De sacr. I 4. 2), обусловлены именно этой традицией. В рамках той же традиции часто считалось, что единение Д. с телом не носит сущностного характера, иначе говоря, что Д. и тело суть 2 различные субстанции, а не 2 составляющие единой субстанции - человека. Сочинений, посвященных собственно Д., в этот период было написано сравнительно немного. Важнейшие среди них: «De origine animae» (О происхождении души) Вильгельма из Шампо , «De natura corporis et animae» (О природе тела и души) Вильгельма из Сен-Тьерри , «De unione corporis et spiritus» (О единстве тела и духа) Гуго Сен-Викторского, «Epistola de anima» (Послание о душе) Исаака из Стеллы, «De spiritu et anima» (О духе и душе) Алхера Клервоского. Отдельные элементы учения о Д. обнаруживаются практически во всех крупных энциклопедических и богословских сочинениях этого периода, из которых наиболее важными являются: «De philosophia mundi» (О философии мира) Вильгельма из Конша , «De sacramentis» (О таинствах) Гуго Сен-Викторского, «Sententiae» (Сентенции) Петра Ломбардского и Роберта Пуллена, «Quaestiones naturales» (Естественные вопросы) Аделарда Батского , «Metalogicon» (Металогикон) Иоанна Солсберийского , и др. Сущность и природа Д. Ангел хранит душу и тело спящего человека. Икона. 1-я четв. XVII в. (ГРМ) |
|
|
