| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АКАКИАНСКАЯ СХИЗМА предыдущая статья Т. 1 , С. 362 опубликовано: 2 апреля 2008г. АКАКИАНСКАЯ СХИЗМА (484-519), церковный раскол между Востоком и Западом на почве отношения к «Энотикону» имп. Зинона , названный по имени К-польского Патриарха Акакия . После Вселен. IV Собора (Халкидон, 451) созвавший его имп. Маркиан был уверен, что отныне не будет более повода для церковной вражды. Действительно, в его правление позиции Православия казались незыблемы; однако сразу же после смерти Маркиана (457) монофизитская партия в Египте, надеясь на изменение церковно-политической ситуации в свою пользу, свергла правосл. Александрийского Патриарха Протерия и поставила на его место Тимофея II Элура . Впрочем, новый имп. Лев I показал себя не менее ревностным сторонником Православия, и Элур вскоре был отстранен и заменен Тимофеем Салофакиолом . Положение изменилось через 15 лет, когда имп. Зинон был свергнут с престола Василиском , к-рый принял сторону монофизитов и возвратил на Александрийскую кафедру Тимофея Элура (475). На его имя Василиск издал окружное послание « Энкиклион », в к-ром признавались два Эфесских Собора - III Всел. (431) и «Разбойничий» (449),- но решительно осуждались все «нововведения» Халкид. Собора и предавались анафеме как его вероопределения, так и томос папы Льва I . «Энкиклион», хотя и был подписан 500 епископами, натолкнулся на решительное противоборство столичного монашества и Патриарха Акакия, не согласившегося подписать его. Из страха перед поднявшимся в столице в защиту Православия волнением Василиск издал «Антиэнкиклион», перечеркивавший основные положения «Энкиклиона», но это уже не помогло: в столице произошел переворот и на престол вернулся Зинон (476). |
| При личном сочувствии монофизитству и при мягкости своего характера Прискиан сравнивает его с Нервой), он легко мог оказаться орудием в руках энергичных вождей монофизитской партии, особенно в своих преклонных летах Наряду с этим успехам монофизитства немало содействовала разъединенность восточных и западных сторонников Халкидонского собора — в противоположность согласному действованию его противников. «Акакианская схизма» продолжалась и по смерти Акакия (489 г.) и папы Феликса (490 г.). Евфимий Константинопольский (489–490 г., после Фравиты (или Флавиты)), хотя Энотикон при нем и продолжал иметь силу на Востоке, сам был вполне православен; он потребовал от императора принятия им Халкидонского собора, сразу по вступлении на кафедру исключил имя Монга из диптихов и хотел даже низложить его, если бы не последовала смерть Монга (489 г.). Столкновения его с императором окончились тем, что он был низложен и сослан в Евхаиту. Преемник его Македонии (496–511), племянник Геннадия, хотя должен был подписать Энотикон, тоже был вполне верен Халкидонскому собору и также насильственно был удален с престола. Но в Риме на православие восточных патриархов, по существу их воззрений, не обращалось внимания. Там требовали теперь не только отказа от Энотикона, но и осуждения Акакия, как бывшего с общением с Монгом, а потом и осуждения Евфимия и Македония, как не исполнивших этого требования. Папа Геласий (492–496), выступивший уже раньше с полемическими сочинениями против Акакия, на попытку Евфимия приветствовать его при вступлении на престол ответил, в высоком тоне, требованием осуждения Акакия. Иначе, правда, настроен был преемник его Анастасий (496–498), но начавшиеся при нем переговоры о примирении не привели ни к чему за смертью папы. |
| Троицкого 21 . Подводя итог вышесказанному, можно утверждать, что современная трактовка прав и преимуществ епископа «нового Рима» адептами сверхполномочий Константинополя, мягко выражаясь, не совсем соответствует тому, что провозглашалось участниками Халкидона. В последовавшей за Собором переписке папы Льва с императором Маркианом, императрицей Пульхерией и патриархом Анатолием выражается явное несогласие с наделением последнего юрисдикционными полномочиями в трех диоцезах. Справедливо будет предположить, что если бы тогда в Риме узнали о претензиях Константинополя на всю планету, то Акакианская схизма 484-519 годов померкла бы перед разразившимся после этого разрывом. Однако постепенное политическое возвышение Константинополя, проходившее одновременно с нарастающим упадком Рима и начавшимся процессом деградации государственности на Западе, было основой постепенной эволюции взглядов столичных епископов на самих себя, что не всегда находило понимание у их римских визави. Эта тенденция иллюстрируется 36-м правилом Трулльского Собора, представляющим собой повторение уже неоднократно сказанного о «новом Риме» в IV и V веках. Последовавшие в VII веке события, приведшие к отрыву от империи в результате исламских завоеваний трех патриархатов, вознесли предстоятеля Константинополя на недосягаемую для патриархов Александрии, Антиохии и Иерусалима высоту, что отразилось в соответствующем отношении к столичному епископу, который был единственным патриархом, свободно осуществляющим свои функции в пределах христианской империи, на территориях, не захваченных мусульманами. Это был вполне объективный и понятный процесс, который, однако же, далеко выходит за рамки полномочий, данных епископу града Константина в 451 году. Находясь на твердом историко-каноническом основании, глядя на место епископа Константинополя в Древней Церкви сквозь призму канонов в их традиционном и общепринятом понимании, а не сквозь призму возникших в XX веке мечтаний первой среди равных кафедры о самой себе, можно перейти к изложению конкретных канонических норм, нарушенных действиями патриарха Варфоломея. |
| Раскол с Римом, возникший на почве неприятия на Западе «Энотикона» Зинона (482), и последовавшая за этим Акакианская схизма определяли жизнь Церкви в правление А. В 488 г. он был одним из кандидатов на Антиохийский Патриарший престол и даже проповедовал в соборе Св. Софии, но Патриарх запретил его проповеди, подозревая его в сочувствии ереси Евтихия . При вступлении А. на престол Патриарх Евфимий потребовал от него письменного исповедания веры с признанием Всел. IV Собора в Халкидоне, к-рое тот и представил. Однако в дальнейшем А. стал придерживаться линии, заявленной в «Энотиконе»: пытался примирить монофизитов и православных, не принимая во внимание решения Халкид. Собора и утвержденных на нем определений Символов веры, что привело А. к разрыву с Патриархом Евфимием, к-рый был обвинен в несторианстве и сослан (496). Новый Патриарх Македоний II , принявший «Энотикон», поначалу поддержал раскол с папой, но вскоре взгляды императора и Патриарха резко разошлись. Если Македоний понимал «Энотикон» с позиций умеренной правосл. партии, то А. имел в виду сближение с монофизитами и признание за ними главенствующего положения. В столице усилилась монофизитская партия во главе сначала с Филоксеном, а затем с Севиром (в 512 занял Антиохийскую кафедру). Под их влиянием А. окончательно перешел на монофизитскую т. зр. в отношении Халкид. Собора, потребовав того же от Патриарха Македония. Правосл. партия столицы встала на защиту Патриарха, и в городе начались беспорядки, направленные против императора. Волнения удалось подавить, Македоний был смещен и отправлен в ссылку (511). Поставление нового Патриарха Тимофея сопровождалось репрессиями против правосл. партии, особенно монахов- акимитов . В ответ в столице вспыхнул бунт, в разгар к-рого А. явился на ипподром и выразил готовность сложить имп. сан. Толпа успокоилась и возгласила славословия императору, в городе был водворен порядок. Волнения, вызванные столкновениями партий, с особой силой прокатились по Сирии и Палестине, не обойдя и Египет. Это привело к жестокому противостоянию с Римом: папы, за исключением Анастасия II , занимали непримиримую позицию по отношению к политике К-поля. Во Фракии под знаменем защиты Православия против А. поднял мятеж военачальник Виталиан (514). |
| Иоанн Талайя, не получивший поддержки императора и пообещавший ему не претендовать на Патриаршество, по смерти Тимофея Салофакиола все же был избран православными новым Патриархом, но был вынужден бежать в Италию, где стал епископом г. Нолы. Петр Монг при помощи находившихся в К-поле егип. монахов нашел поддержку у имп. Зинона и К-польского Патриарха Акакия . После подписания «Энотикона» - объединительного послания к епископам, клирикам, монахам и верующим Александрии, Египта, Ливии и Пентаполя, призванного примирить монофизитов с православными, он был признан законным Патриархом (482). Но компромисс не устроил ни одну из сторон. В итоге Петру Монгу, недоверие православных к к-рому стало причиной разрыва К-поля с Римом (т. н. Акакианская схизма ), пришлось смириться с утратой большого числа своих бывш. сторонников-монофизитов, объединившихся в особую секту без предстоятеля (отсюда и их наименование - акефалы , т. е. безглавые); они в свою очередь также не избежали раскола: часть вскоре отделилась и приняла епископом прибывшего из Палестины Исаию. Рим непреклонно настаивал перед лицом императора на осуждении Монга, но его имя было вычеркнуто из К-польских диптихов только при Патриархе Евфимии (490). IV. От Афанасия Келита до Тимофея IV (489-536) Преемники Петра Монга - Афанасий Келит, Иоанн Мела, Иоанн Никиот, Диоскор II и Тимофей IV - были монофизитами. Встречающееся в источниках имя правосл. Патриарха Астерия (Martyrium S. Arethae. 27, 34 // PG. 115. Col. 1280, 1288) отсутствует в офиц. списках Александрийских Патриархов. В последние годы V в. 2 александрийских апокрисиария на встрече с папскими легатами в К-поле представили им предложение возобновить древний союз Александрии и Рима ( Mansi. T. 8. Col. 194 sq.). Но этот документ искажал действительное состояние дел в АПЦ: изложение правосл. Символа веры в нем соседствовало с утверждением о том, что Диоскор, Тимофей Элур и Петр Монг были верны Православию. В это время ересь получила подкрепление с приездом в Египет буд. Антиохийского Патриарха Севира и еп. Юлиана Галикарнасского, остановившихся неподалеку от Александрии в мон-ре Энатон . В патриаршество Тимофея IV между Севиром, к-рый отстаивал тленность Тела Христова, и возражавшим ему Юлианом состоялись прения, приведшие к появлению 2 новых течений в монофизитстве: севириан и юлиан . V. Гайна и Феодосий, Павел, Зоил и Аполлинарий (535-568) |
| А здесь уже важно не переступить грань. Так как при неправильном пользовании любая свобода выливается в анархию. И такое в истории Церкви было неоднократно. Достаточно вспомнить главный церковный конфликт, который произошел в VIII-IX столетиях. Это конфликт между монахами и патриархами. Между преподобным Феодором Студитом и его монастырем, с одной стороны, и Константинопольскими святителями -- с другой, так называемая Акакианская схизма. Следует заметить, что с обеих сторон были святые люди. Преподобный Феодор Студит -- с одной, и святители Тарасий, Мефодий и Игнатий -- с другой. Сегодня также приходится сталкиваться со случаями, когда отдельные монастыри и даже монахи, для которых голос Синода, митрополита или патриарха имеют второстепенное значение, пытаются высказывать свое личное мнение по поводу, скажем, налоговых кодов. Так вот такая свобода может вырождаться в анархию. И святитель Василий оказался в очень сложной ситуации. Так как многие монахи стали его оппонентами. Святитель Григорий Богослов пишет в одном из писем святителю Василию, что он был на каком-то празднике и за трапезой на него набросились: Что, вы, мол, там с Василием! Почему еретиков не анафематствуете, сами вы тоже еретики… . Таким образом, мы видим, что слово, которое было выбрано на соборе, метко поражало еретиков, но при этом вызывало сомнения в церковной среде. Вернемся к нашей теме о консерватизме. Это слово с латинского языка переводится как сохранять . Но разные вещи хранятся по-разному. Например, если мы хотим сохранить книгу, это просто -- поставить ее за стекло. Чтобы сохранить рыбу, нужно соль добавить. А что, если мы хотим сохранить школу? Не само здание школы, а школу как преемственность поколений. |
| Т. о. была преодолена 30-летняя акакианская схизма . Акт о восстановлении церковного общения Константинополя с Римом был зачитан в храме Св. Софии на Пасху 31 марта в присутствии патриарха, папских легатов и императорского двора, о чем император и патриарх известили папу. В послании патриарх выражал благодарность Римскому престолу и просил папу молиться за имп. Юстина, которого Провидение возвело на престол во благо Церкви . Легаты оставались в Константинополе, наблюдая за исполнением соглашения, до 19 июля 519 года. В этот период формула Гормизда была подписана большой частью епископата Восточных Церквей. 19 января 520 года Иоанн Каппадокиец отправил в Рим новое послание, в котором рассказал о проблемах, возникших после принятия на Востоке формулы Гормизда . Представители многих Церквей во второй половине 519 года прислали патриарху Иоанну свои исповедания, от которых они не были намерены отступать; патриарх обещал разобраться в этом вопросе . В другом послании (конец января 520) Иоанн Каппадокиец извещал папу о том, что эти проблемы легко разрешимы. Письма не содержат конкретной информации о спорах в Восточных Церквах, т. к. подробности должен был изложить папе устно патриарший посланец экдик Павлин. Вместе с тем, очевидно, что в результате принятия формулы Гормизда под осуждение попадали также и православные иерархи, в т. ч. проявившие себя как защитники Халкидонского Собора (патриархи Евфимий и Македоний), и это положение не могло не вызвать протест многих общин православных на Востоке. Наиболее сложным моментом стало принятие формулы Гормизда в Фессалонике , где папский легат еп. Иоанн был принят враждебно, а его требование подписать Libellus... вызвало возмущение народа, поддержанное еп. Дорофеем . Однако сведений об участии патриарха Иоанна в деле Дорофея нет. Переписка по этому вопросу шла между Гормиздом и имп. Юстином, минуя патриарха. В это же время папа писал о епископах Илии Кесарийском , Фоме и Никострате, которые были низложены при имп. Анастасии, но не восстановлены Юстином . Папа не получил ответа от Юстина и 3 декабря обратился с письмом к патриарху Иоанну, прося его принять меры к восстановлению этих епископов на своих кафедрах. Однако Иоанн Каппадокиец, судя по всему, также не ответил папе. Переписка по этому вопросу продолжалась до середины 520 года. |
| И вообще в жизни империи нельзя было отделить церковное от политического, это удавалось только там, где Церковь не имела никакого реального веса. Первая попытка такого компромисса с монофизитством была сделана в 475 г, когда власть в империи захватил узурпатор Василиск. Он издал, так называемое Окружное послание или «Энциклику» (если воспользоваться греческим словом). В этом послании узурпатор осуждал Халкидонский Собор. По образцу императора Льва, Василиск разослал свое Окружное послание всем епископам, и опять был очень обильный сбор подписей, хотя по своему содержанию этот документ был прямо противоположен тому, который в свое время, совсем незадолго до этого, разослал император Лев. Но это не было решением проблемы. После недолгого правления узурпатора Василиска, к власти вернулся император Зенон. Зенон поначалу выступил как защитник Халкидонского Собору и просто-напросто отменил «Энциклику» Василиска, но потом он решил действовать дипломатическими, так сказать, примирительными методами и попытался найти настоящий вероисповедный компромисс. В 482 году был опубликован вероисповедный указ, который назывался «Энотикон», что переводе с греческого означает «объединительное послание», «объединительный документ». В нем давалось весьма расплывчатое вероопределение, и бросалась некая тень на Халкидонский Собор. Документ объявлял осуждение тем, кто в Халкидоне или в других местах мыслил и говорил противное тому, что утверждалось в императорском указе, «Энотиконе». Но поскольку сама вероопределительная часть «Энотикона» была очень расплывчатой, и сам Халкидонский Собор в нем не осуждался, то многие православные представители смогли подписаться под этим документом. Надежды Зенона, однако, провалились, потому что документ не был признан и теми, кто твердо держался Православия, т.е. Халкидонского Собора, и теми, кто твердо стоял на позициях того, что мы называем «монофизитством». Таким образом, вместо двух противоборствующих сторон образовались три. И хотя большинство епископата приняло «Энотикон», ясно, что реальное положение определялось не епископами-конформистами, а теми, кто был искренен в своих убеждениях и в силу этого мог оказывать реальное влияние на народ. В связи с «Энотиконом» произошел и разрыв Константинополя с Римом. Это так называемая акакианская схизма, по имени константинопольского патриарха Акакия, который принимал деятельное участие в церковной политике императора Зенона. |
| Акакианская схизма ). Шестое столетие было тяжким временем для папства. Сначала, в эпоху готских войн, на папский престол влияют короли-варвары, потом, в эпоху византийской власти над Италией, – император, который считал себя единственным и всемирным владыкой, а потому подчинил себе и церковные дела. Римские епископы назначались императором, в зависимости от придворных партий. Когда папа Агапит I ( 535 г.) протестовал против назначения Юстинианом Анфима I патриархом Константинопольским, то император пригрозил ему изгнанием. На глазах всех схватили папу Сильверия и лишили сана. Преемник его, Вигилий ( 537 - 555 гг.), обвинялся в непристойных интригах, в жалкой угодливости перед императором. Тем не менее папство в это время усилилось. Запад вполне сочувствовал римской церкви, порицал еретиков-королей и вмешательство Константинополя . Еще при Теодорихе папа считался как бы представителем Нижней Италии. Во время византийского господства римский епископ принимал деятельное участие в администрации и суде, наравне с экзархом управлял Италией , был полным хозяином в Риме ; его влиянию подчинялись и гражданские власти. Нашествие лангобардов еще более укрепило авторитет пап. Пелагий II ( 579 - 590 ), выбранный папой в критический момент осады варварами Рима, усиленно обращался за помощью к императору Маврикию, но безуспешно. В то время как на Рим обрушились все несчастья – голод, болезни, наводнение, буря, лангобарды, – папой был избран знаменитый Григорий I Великий ( 590 - 604 ), подготовивший для папства блестящую будущность. Аскет-правитель, Григорий был выразителем всех стремлений папства того времени. Он был раб рабов Божиих и консул Бога . Он увеличил богатства римского епископа и укрепил его нравственный авторитет, высоко подняв его власть, сделавшись защитником населения. |
| Одни ограничивались анафемой на мудрствовавших иначе и implicite дополняли, что Халкидонский собор ввел что-то новое, а другая прямо требовала осуждения Халкидонского собора. Петр Монг много боролся с этим последним течением. Он обращался с разъяснениями к народу, излагая содержание энотикона, как противное Халкидонскому собору, хотя сам он был такого мнения, что собор не ввел ничего противного св. отцам. Противники Халкидонского собора настаивали на отвержении и Петр Монг соглашался с ними, но в Константинополь писал, что он не отвергает его, так как в Халкидоне не было постановлено ничего противного учению св. отцов. Точно также выходило недоразумение с переложением мощей его предшественников, в чем видели оскорбление православию. Самое же главное, чем Петр Монг запутал свои отношения к Риму, состояло в том, что он вошел в сношение с антиохийским патриархом Петром Гнафеем. Когда из Рима, куда бежал Иоанн Талайя по примеру Афанасия и жаловался, что его притесняют за православие, последовал запрос к Акакию об отношении его к Петру Монгу, то Акакий сказал, что его православие в Риме известно и что с такими еретиками, как Петр Гнафей, он в общение не входил. Между тем в Риме были пущены такие аргументы: «Если предположить, что единственный Петр Гнафей антиохийский, то и Петр Монг, имеющий с ним общение, усвоил язвы монофиситства. Акакий, не имея сношений с Петром Гнафеем, но находясь в общении с Петром Монгом, тоже монофисит». Так и явилась «акакианская схизма». Это была попытка римского епископа судить епископа константинопольского. Преемник Зинона, Анастасий июля 518 г.) нашел такое разногласие между церквами, что решился следовать политике status quo: он требовал, чтобы там, где Халкидонский собор признают, его не отвергали, и где его отвергают, там не признавали. |
|
