| В 1929 году Лосев принял тайное монашество с именем Андроник. Скажите, это тайное монашество выражалось, например, как-то в быту? Что это реально значило тогда — быть тайным монахом? В быту Лосев был живым и общительным человеком. Но он недаром, сидя на каком-нибудь ученом совете, всегда держал руку под пиджаком, и только я знала, зачем он это делал. Зачем? А затем, что он непрестанно творил Иисусову молитву и держал четки в руке. Вот это и есть настоящий монах. «Меня не брали в вузы как дочь врага народа» Аза Алибековна, как бы Вы ответили на вопрос, зачем сегодня нужны древние языки — древнегреческий, латынь? Зачем вообще это нужно — изучать очень далекую, возможно, совершенно ненужную в бурной современности античность? Как зачем изучать? Надо знать свои истоки. Если такой вопрос задают всерьез, он указывает на низкий уровень культуры спрашивающего. Впрочем, сейчас этот уровень в целом очень понизился. Большей частью сегодня молятся на технический прогресс, который является на самом деле не прогрессом, а регрессом. Вы считаете технический прогресс на самом деле регрессом? Ну конечно, потому историческое развитие должно идти естественно, без всяких взрывов, складываться постепенно. Но когда ставится цель обязательно быть впереди всех, всех обогнать и перегнать, это обычно плохо кончается. Но это мое личное мнение. Как же Вы сами пришли к классической филологии? Мой путь в классики-филологи начинался непросто. Меня после окончания школы не хотели принимать учиться в столичные вузы как дочь врага народа. Я хотела пойти учиться в знаменитый МИФЛИ (Московский институт философии, литературы и истории), но меня туда ни за что бы не приняли. Хотела в МГПИ (Московский государственный педагогический институт), тоже не приняли. Он назывался тогда «имени Андрея Бубнова», был такой партийный и государственный деятель, нарком просвещения РСФСР, но его в 1937-м арестовали и расстреляли. Педагогическому институту дали после этого имя Ленина, считая, что уж Ленин навеки останется. Но тоже не угадали. Меня взяли учиться только в педагогический институт имени Карла Либкнехта, который славился тем, что находился в здании, принадлежавшем когда-то графу Мусину-Пушкину, где якобы сгорел подлинник знаменитого «Слова о полку Игореве». Правда, позже Пединститут им. Либкнехта и МГПИ объединили, и заканчивала я уже последний. |
| Но есть и отрадный факт: за годы, что в нашем городе работает школа каллиграфии, появились студии каллиграфии и в других городах России. В Санкт-Петербург для обмена опытом приезжают из всех регионов, даже из Якутии и с Сахалина — ведь таких специалистов нигде не готовят, даже в педагогических вузах. Каллиграфия хороша тем, что учиться может каждый, вне зависимости от уровня подготовки. Правда, пока группы общие, но в дальнейшем есть планы открыть академию каллиграфии — специально для продвинутых. И педагогам будет легче, когда в классе все ученики будут примерно одного уровня. — У нас преподают рисование отдельно, письмо отдельно — в древности так не было, — говорит Пётр Петрович. — Линия — основа любого изображения, его «строительный материал». Об этом писали и современные художники: Пабло Пикассо, Пауль Клее. Если ты овладел искусством линии, ты овладел вообще искусством, перед тобой открывается всё. Академическая школа это разделила, поэтому и сознание у нас разделено. А мы как раз пытаемся объединить, у нас изучают линию как таковую, с помощью которой можно и рисовать, и писать. Каллиграфическая линия — это не геометрическая линия, она дышит, она живая. Письмо, приводящее к вере Дария Джемс-Леви Дария Джемс-Леви — одна из преподавателей в школе «От аза до ижицы». Кроме того, она преподает студентам СПбДА. Интересно, что хотя каллиграфию преподавали в художественной школе, училище, Академии художеств, Дарию она никогда не привлекала. После окончания Академии художеств её пригласили остаться в творческой мастерской, руководителем которой был Илья Богдеско. «Это большой мастер — художник-график и каллиграф. Отчасти благодаря ему я полюбила каллиграфию. Он в то время писал книгу о методике преподавания каллиграфии», — поясняет Дария. — Почерк у меня плохой, а хотелось научиться писать красиво, — вспоминает она. — Я пришла в школу каллиграфии, чтобы научиться английскому курсиву — это очень элегантное письмо. Но в результате меня вдохновило русское письмо — вязь, устав, полуустав, скоропись, — и английский курсив стал малоинтересен. В итоге я стала преподавать каллиграфию на иконописном факультете в Духовной академии, при мне этот курс ввели, и я была первым преподавателем, разрабатывала программу. Иконописные школы сейчас приводят в соответствие с единым образовательным стандартом, и везде будет преподаваться каллиграфия. |
| Парасу-Рама относится в порядке мифов к векам, предшествовавшим Рама-Чандре. Он как будто составляет переход от космогонических воплощений к историческим; но едва ли здравая критика может допустить очередь аватаров , утверждённую греческим произволом. Завоевание южных держав предполагает совокупное действие северного племени и отсутствие внутренних раздоров. Сверх того, в Рамаяне и в Мага-Барате нет ещё никаких следов борьбы между кастами и совершившегося переворота: Брахман и Кшатрия ещё идут дружно к общей цели с полным сознанием своего значения земного и небесного. В Мага-Барате уже заметно стремление воинов оспорить преимущество жреца, уже есть оправдание убиения Брахмана и недружелюбный вспышки гордости в обеих первенствующих кастах; но дело не дошло до разрыва. Помина нет ещё о бегстве изгнанных Кшатрий и об удалении их от средоточий Индостана в горные области или на прибрежье Пятиречья. Когда Карна (в Мага-Барате) упрекает жителей северо-западной стороны в нечистоте и разврате нравов, он ни одним словом не указывает на их происхождение от воинов и только упоминает о смешении каст; в этом попрёке, кажется, можно уже угадать Буддизм, который действительно, как сказано, был с Шиваизмом древней религией кушитских колоний (в Куш-мер, Куш-гаре и Куш-Двине вообще). Нельзя верить безусловно древности Мага-Бараты в её теперешнем виде, но без нужды не должно предполагать вставок и изменений. Общее мнение, что слово Явана везде указывает на позднейшую эпоху (именно эллинскую в Азии), основано на ложном толковании слова, которое более относится к Яз-ванам, чем к Ионийцам. Из этого не следует, однако, заключать, чтобы имя Яваны не означало часто у Индостанцев всех западных народов, т. е. и Эллинов, и даже иногда Аравитян. Астрономические же знания, приписанные Яванам в поэзии Индии , могут точно также относиться к древней славе аза-ванского Ирана, как и к позднейшей эллино-александрийской системе. Кажется, в лице Парасу-Рамы, аватара, которому весьма мало поклоняются, смешаны два мифа или, лучше сказать, миф географический, местный (следовательно, не столь древний, как космогонические или общемировые), о сотворении южной Индии с позднейшей сагой о царе, отвергшем дружбу военной касты и прилепившемся к жрецам Брахманам. |
| 3. Казалось бы, то, что Лосев удостоился особого внимания автора статьи, должно лишь радовать любого, кто желает узнать побольше об этом русском мыслителе, считавшим себя «сосланным в двадцатый век». На самом деле читателю предлагается не что иное, нежели самый настоящий миф, созданный в точности по тем правилам, которые когда-то были сформулированы самим Лосевым. Он действительно в конце концов «вышел из лагеря», но ведь уже оттуда он пишет своей «ясочке» - Валентине Михайловне: «Я только что подошл к большим философским работам, по отношению к которым вс, что я написал, было только предисловием». Если учесть, что «предисловие» включает целых восемь фундаментальных трудов, увидевших свет ещ до его ареста, можно представить грандиозность лосевских замыслов. Да, им не суждено было осуществиться в полной мере: вскоре после возвращения Лосева в Москву ему было предписано заниматься впредь лишь античной эстетикой и мифологией, не вступая в пределы философии. И вс же он успел изложить задуманное в рукописи, которую навсегда упрятал от посторонних глаз. Он даже оставил е безымянной, и, как вспоминала Аза Алибековна, на свой к нему вопрос, что это, мол, за голубая папка в одном из ящиков стола, получила многозначительный ответ: «А это сáмое сам». Под таким названием и вышел впервые в свет в 1994 году этот уникальный, хотя и незавершнный труд в составе сборника лосевских работ «Миф. Число. Сущность». Какое, спрашивается, отношение имеют к нему записи В.В. Бибихина, на которые ссылается автор как на истину в последней инстанции? Ведь несмотря на полную доверительность будто бы существовавшую между секретарм и его собеседником, тот так и не обмолвился ни об упомянутой папке, ни о свом многолетнем тайном послушании, которое выполнял, уйдя, по существу, в з а т в о р, да мало ли о чм ещ. Вопрос в другом: почему неоднократно издававшееся за минувшие годы «Сáмое сам», в котором, по сути, изложены основы учения о выразительно-смысловой символической реальности, наталкивается на упорное молчание нашей интеллектуальной элиты? Впрочем, прямой ответ, который, кстати, выносится мной на сайт РНЛ не впервые, на это имеется: потому что его усвоение требует п е р е м е н ы м ы с л и. |
| В Кавказе живые и воинственные остатки этого Восточно-Мидийского, племени известны нашим летописцам под именем Ясов, а нам под именем Осетов. За Кавказом Арабские путешественники знают храбрых Аланов, которых земля цветёт как сад, орошаемая искусственными потоками (черта Иранская); в Мазендеране они известны Персиянам как храбрые горцы, которых город Аспрус (Азбург) долго противостоял усилиям Кай-Кавуса и защищён был Див-Афидом (Белый Див, побеждённый Рустемом и заключённый им в пещеру горы Демавенд по преданиям Ирана, воспетым в Шах-Намах-Неср). Далее на Восток и Юго-восток встречают они нас в летописях Китайских под именем Азов Южных, которых столица Аланми город Аланов (не от слова ли мих – великий, как в Мифра – Великий Фра?). И наконец, поэтическая словесность Индии показывает нам крайний их след на Юго-востоке в теперешнем Кабуле, иначе земле Азов и Ванов (Аза-Вана-двипа). Не миф ли всё это у Русских летописцев, у Греков, Римлян, у Персиян, у Китайцев, которые с ними воевали, мирились и вели торговлю? Не миф ли все народы мира? – Не менее ясно можем мы отследить и другое племя, Ванов. На Севере, землю их знают Финны Карелы под именем Вэнэ-ма: это наша Россия. Скандинавы называют её Неотун (отчизна Ниордра и Фригги, Новгород). Далее на Юг, Греки и Римляне сражаются с Вейдами (Славянами, искусными плавать, сражаться на водах, нырять и переправляться через реки, см. Маврикия и Прокопия); на Юго-восток, между Днепром и Волгой, Китайские летописцы знают, что они поочерёдно с Азами давали название своё всей земле, которая сперва называлась страна Та-Азов (Азове Великих), потом Ан-тсаи или Ан-цаи (Анты), потом А-лан-на, потом Фе-су или Вен-на-ша. Эта страна связывается посредством северного берега Каспия и Арала, на котором живут Птолемеевы Сербы и Валы (Хвалисы наших летописцев, одноплеменники Булгарам, давшие название Хвалисскому морю) и Карпы – с землёй восточной, Великих Ванов, о которых Китайцы оставили нам бесчисленные свидетельства. Заметим, что в мифах Скандинавии славится имя Вала (сына Одина и Ринды, княжны из земли Вендской), мстителя за смерть Балдера. |
| Таким образом, Прии со своим вепрем и Прия со своей голубицей перешли под разными именами (Вышнего, Ярого, Венеры, Ванадис и пр.) от Славянского центра ко всем окружным племенам, никогда не теряя вполне своего Славянского первобытного типа. Быть может, и это вероятно, народы, враждебные этому Восточно-Иранскому началу, оказывали особенную ненависть к животному, признанному за священное племенем Славянским, и от того Кушиты посвящали его губительному Тифону 276 , и Средне-Азийцы изображали в нём злого владыку подземного царства. Закон Моисеев, чистейший и единственно чистый остаток древнего Иранства, разделяет эту вражду; но хотя проявление сходно, причина могла быть совершенно противоположна, и в высокой мысли духовно-просвещённого пророка лежало столько же ненависти к человекообразию северному, искажению веры первобытной, сколько и к Кушитству, её исконному врагу. Это только догадка; но как бы то ни было, очевидна прямая зависимость Фрея с одной стороны и Вишну с другой от Славянского влияния. Западная Германия, свободная или почти свободная от примеси (кроме Рейнского устья и Бельгийского поморья) не знала, по словам Тацита, поклонения богиням, а отделение Фрея от Фреи было бы совершенной нелепостью. В мире же религии Скандинавской Фрей является как пришлец из Ванской стороны, с берегов Славянского Дона, а, по словам ранних летописцев, как царь земли Восточной. Фрей, Фрея, Ниордр – бесспорные Ваны, и круг их пополняется поэтическим лицом Браги и тёмным, но весьма характеристическим мифом о Квасире. Кубок Браги, так же как кровь Квасира – вдохновение певцов; вепрь Фрейра – пища героев. Все эти мифы носят на себе отпечаток мирного и гостеприимного быта и резко отделяются от религии Аза-Тора и древнего тёмного Одина. Русскому человеку не нужно объяснять смысл слов Брага и Квас, в которых содержится понятие о броженом, квашеном, хмельном напитке вообще. В Фрее и Браге видим мы те же лица, которые нам являлись на Эллинском Олимпе под именем Аполлона и Ареса, лица, тождественные в своём начале и разделённые только невежеством позднейших поколений, для которых прозвища сделались собственными именами. |
| Шиваизм стихийный был, как мы сказали, изображён дуализмом производящим, символом грубой необходимости: Буддизм созерцательный принял форму эманации непроизвольной, следственно необходимой. Ясно и решительно отправляясь от начала, совершенно чуждого системе Кушитской, Иранская религия возводит всё видимое и частно-живущее к вечно сущему духу, давая ему разные названия, смотря по местности, характеру языков и направлению младенческой мысли человека. «Бог, в значении Творца, есть основная характеристическая черта Иранства. Свобода положена началом, благо нравственное – высокой целью всякого дробного бытия. Двойство антагонистическое не могло не войти в область веры Иранской: Сатана, Локи, Агриман, Асуры обозначают борьбу зла против добра. Но двойство антагонистическое не имеет того характера независимости и равенства, которое мы находим в двойстве полярном и органическом. Даже тогда, когда представитель зла не является возмутившимся творением всемогущей благости, он всё-таки лицо второстепенное, определённое на конечное разрушение. Представитель добра есть посланник и изображение первоначальной силы, дающей несомненную победу добру над злом. Алефатер торжествует, когда вселенная сгорает в огне Суртура, и из пепла восстают его святые любимцы, непричастные злу и неправде, чистый Валдур и младенец Могни и другие лица первоначальной мифологии, которые не осквернены безнравственными мифами позднейшего синкретизма. Духовная истина не пощадила ни силы Аза-Тора, ни высоко-поэтического лица Водена, ни всего сказочного пантеона Скандинавского. После мира страстей и борьбы, погибшего вместе со своими богами, возрождён мир тишины и любви, и с высоты нового неба кроткий взор Алефатера сияет над новой лучшею землёй. Менее определён смысл Зеруана-Акерене 102 . Это слово отзывается умствованием и отвлечённостью; оно не представляет лица мифического и действующего. Равенство Агримана и Оромазда кажется бесспорным; но, после краткой победы, Агриман должен погибнуть или покориться (толкования различны). |
| К тому рече Никона ко греком быти благохотна и к патриархом милостива, и защитника зелнейшего восточныя церкве догмат. Таже яко грамматы, яже аз принесох к киийждо патриархом, быти смышленныя тщанием твоея святыни, яже убо дары и почести от бояр приемши козньствоваше, и яко мне дашася 8.000 златиц, ими же аще не бых мздил, не бы было соключенное дело против Никона. Сия неточию не присутствуя 628 , но и пред лицем же патриархов присутствуя 629 изблева той архимандрит антиохийский, и по всем Констянтинополи ходяше мене ища, да мя гаждает. Но Божий Промысл мя соблюде. Сему приступи и Анастасий, иже подобная писа к свекру 630 своему клирику Михаилу о осьми тысящах златиц. Сего ради он, аки неистовством ят, по площадям и стогнам хождаше, порицая и ища мя о мздении. Убо аз чюдюся, откуду сия речь изыде, никто же виде милостыню повелителеву и количество ведяше, и за сицевую весть ныне на путех блюдут мя Стамантеклий и Кириак, за известное имуще яко аза всего количества не истроших в Констянтинополе. И сия вся изрядне деются ради боярина Иосифа Щербатого, иже хотяще довольно творити своему обету должному, и уже есть ныне виновен, и беднии путницы обнажаются неправедно, яко от разных гостей из Казакии приходящих известихся. Сего ради никто же дерзает шествовати в Московию, и убо ни кто же больше откупати мыслит пленники бояся беды. Веруй мне, яко Констянтинополь наполнися плена российского. Вседневно, егда бых в Констянтинополе, прихождаху трие и четыри корабли обремененнии пленниками. Малейший от турков, из кифян, имать пятьнадесят и больши пленники, и на торжищи стоят яко агнцы на продание: иерее, девы, монахи и юноши, и мнози во Египет же отвезошася на продание, и нецыи бывают отступницы самовольно и ниже понужденно. Да веси и сие, яко Еммануил некий реченный Маивал, обеща тайне двом патриархом пятьнадесят тысящ златиц, дабы не дали граммат противу Никона. Но ничто же содея, точию мене искаше, дабы всячески мене убил, но к тому Анастасий предреченный, егда в Ясы прииде и глаголаше со иеросалимским патриархом, много вознесе Никона, яко есть защитник греков и греческий любит народ и иная сим подобная; тако, яко аз пришед в Ясы, обретох патриарха Нектария в велицей скорби, яко от нас двух прельщен бысть. |
| Не обычной-ли, наоборот, их мысли о земном величии и царстве Мессии, Учителя их, отвечали ныне слова Его?.. Теперь, когда дано уже радостнейшее обетование Ученикам, когда миновала уже нужда в тех образах и подобиях, в какие для удобнейшего усвоения своего было облечено оно, – Господь вновь обращает мысль их к предстоящему Ему пути и говорит о нём так, чтобы устранить самую возможность неправильного понимания его. Ранее Он сказал: иду уготовати место вам, – а ныне говорит: и аможе Аза иду, весте, и путь весте 143 . Немного слов, но многое должны были сказать они Апостолам!.. Как очевидно, на самом деле, противоречили они всем несбыточным надеждам и чаяниям их относительно шествия Господа, если бы таковые оживились у них под впечатлением речи Его! Говорил-ли им когда Господь о земном Своём величии, о славном царстве Своём на земле, раскрывал-ли Он им те обстоятельства, те средства, коими имел достигнуть Он престола Мессии-Царя, указывал-ли путь Свой к этому престолу?.. Нигде и никогда. Итак, если бы Он отходил теперь, чтобы устроить земное Своё царство, то они в праве были-бы ожидать от Него объяснений относительно того таинственного пути, коим идёт Он к этому царству, той неведомой страны, где имело Его царство открыться, относительно дома Отца, где будут уготованы обители и для них, участников царства Его, – всё в Его шествии было-бы тогда для них исполнено неизвестности и полной тайны. Но Господь говорит нечто совершенно обратное всем этим ожиданиям: и аможе Аз иду, весте и путь весте!.. Не в новых речах и объяснениях Его должны Апостолы искать уразумения предстоящей разлуки с Ним и предлежащего Ему пути, а в том, что уже известно им из предшествовавших Его речей и наставлений. И так как прежде ничего о земном царстве и о пути к нему им не говорилось, то тщетны и теперь все мечтания о том и о другом! Ничего нового не прибавляет ныне Господь к прежнему учению Своему о пути Своём: и в последние моменты пребывания с ними не имеет Он говорить о земных каких-либо планах и предприятиях, и ныне, как прежде, чужды Ему и Его великому делу земные расчёты. И Апостолы должны были знать и Его и дело Его: и аможе Аз иду, весте и путь весте... |
| Ты победил его, Всесильный, Всемогущий! Твоим творческим словом из небытия к бытию вызванное творение Твоё в мятежном восстании своём против величия Твоего и славы Твоей в великом Твоём мире создало другой мир: мир злобы богохульной, мир гордости и ложного величия, мир плоти, восставшей на дух и победившей его. Тогда искажена была дивная красота творения Твоего, нарушена была гармония великих дел Твоих, померкла Божественная слава Твоя в падшем создании. Величие возникшего зла отвечало лишь величию даров Твоих, коими украсил Ты творение Своё, и только Твоя-же всемогущая рука могла сокрушить его. И зло было сокрушено, но ещё не совершенно: только Твоему всемогуществу в непостижимом деле искупления возможно было одержать ныне над ним победу и там, где ещё дерзало оно на борьбу с Божественной любовью Твоею: Ты победил мир... Ты победил его, Всеблагий! Твоя победа была победой любви; Твоё всемогущество осуществило лишь то, что предначертала и предуказала Твоя благость: лишь Богу Всемогущему возможно было дело воплощения, искупления и спасения, лишь Богу Всеблагому угодно было оно. Суд миру и победа над ним свершены Тобою в вольной крестной смерти Твоей, в подвиге беспредельной любви. Им Ты исторг у мира тех, которые не были от мира; этим чудом любви создал Ты царство Своё, стяжал Себе чад и друзей, кои не оставят Тебя во имя любви Твоей, кои крепче всяких уз прикованы ею к Тебе... Им Ты даровал завершить и окончить победу Твою, но им-же, любовью приобретённым, Ты даровал знамя, на котором начертал, как новую заповедь Свою, одно лишь слово: любовь... Как день единый пройдут пред Тобою века и тысячелетия, сменятся бесчисленные поколения людей, и померкнет, наконец, солнце, спадёт луна, небо и земля прейдут: но не прейдёт слава победы Твоей, и светозарное знамя её не померкнет в душах, на которых начертано оно... Да будет-же неизменно дерзновение всех, кто верует в победу Христа. Всесилен Победитель, и ничто не может исторгнуть победу из десницы Его, не прейдёт власть Его, и слава царствия Его не померкнет. Всеблаг Победитель, и благо иго Его, и бремя Его – легко. Велика борьба для сынов царства Его, неистов враг, тяжелы нападения его и соблазны, тесен путь шествия к победе совершенной, но всегда остаётся возможною и достижимою она, ибо уже совершено за человека всё, чего не мог совершить Он сам для достижения её, единым победителем, Господом Иисусом Христом: дерзайте, яко Аза победих мир... |
|
|
