| Мы чаще всего представляем Суд Божий таким, каким бывает суд человеческий. Но Божественный суд действует уже сейчас, ибо Господу было угодно включить суд в саму природу человека. Человек способен судить себя сам. По какому закону? Государственному? Нет, по закону своей совести. И мы знаем, что очень часто суд совести оказывается для нас самым грозным. Мне приходилось встречаться с преступниками, приговоренными к длительным срокам заключения. И когда в доверительном разговоре я спрашивал, что для них сейчас самое тяжелое, очень часто мне говорили: «Совесть. Не могу успокоиться. Уже и наказание позади, а совесть не отступает». Суд совести — это самый суровый и самый беспристрастный суд, это и есть суд Божий, потому что Господь вложил нравственное чувство в нашу природу. Человек — это единственное живое существо, которое способно само себя судить. И, наверное, Страшный Суд будет продолжением этого суда. По человеческой ограниченности мы многое забываем, из памяти уходят грехи и конфликты, и совесть успокаивается. А иногда совесть разрушается пороками, пьянством или просто привычкой совершать беззаконие. Но Страшный Божий Суд восполнит все несовершенство нашего собственного человеческого суда: плохую память, цинизм, небрежение, отступление от Божественных заповедей — все то, что не давало возможность нам самим справедливо осудить себя при жизни. Что же является последствием суда? Если суд выявляет факт преступления, то человек подвергается наказанию. А если это суд совести? Мы когда-нибудь наказывали самих себя? Конечно, мы пытаемся себя оправдать. Мы, как единственный адвокат на этом суде, говорим, что поступили не так уж плохо, что другая сторона была виновата и вообще мало ли какие обстоятельства нас к этому подвигли. А есть еще более удивительные аргументы: «Я что, хуже всех? А сосед-то живет еще хуже! А моя подруга что творит? Что ж я так укоряю себя? Я же действительно не хуже других». И мы делаем все, чтобы ослабить суд совести, и очень далеки от мысли, что признание своей вины должно влечь за собой и наказание. |
| С гениальным ясновидением проследил Достоевский все сложные пути человекобожеской гордыни, богоборчества и демонического своеволия. У него был пророческий дар, и он предвидел катастрофу русской революции и антихристово царство коммунизма. Но, изображая огненными чертами опустошенный мир зла, он противопоставляет ему свою веру в конечную победу света, в неистребимый в душе человека образ Божий, в грядущее религиозное преображение земли. Дмитрий Карамазов говорит: «Тут дьявол с Богом борется, а поле сердца людей». Об этой роковой борьбе добра и зла в человеческих душах и написан роман. Иван Карамазов, «ученый брат», теоретик и логик, выступает как «адвокат дьявола». В его исповеди брату Алеше и в сочиненной им «Легенде о Великом инквизиторе» соединены и сосредоточены все доводы против существования Бога, которые когда-либо в истории выдвигались самозаконным разумом. «Сила отрицания», заключенная в его аргументах, так велика, что она может взорвать весь мир. Иван обвиняет Бога в существовании зла на земле; море бессмысленных и безысходных страданий заливает созданный Им мир. Никакая конечная гармония, никакие награды праведникам и наказания грешникам не могут искупить «слезинки одного замученного ребенка». Такого мира, несправедливого и темного, он не желает принять, а потому «почтительнейше возвращает Богу билет» на вход в царствие небесное. В «Легенде о Великом испанский инквизитор судит Христа й уверяет его, что люди слишком слабы и ничтожны, чтобы жить по Его заветам. Спаситель хотел от людей свободной любви, но нет для человеческого стада большего бремени, чем свобода. Великий инквизитор исправил дело Христа; веру к свободе и любви он заменил властью, чудом и авторитетом. Он поработил жалких бунтарей, но зато устроил им спокойную, сытую жизнь. |
| А сейчас это окружение совершенно другого порядка. И вот плывешь, плывешь, выбиваешься из сил, кого-то удерживаешь… Но и есть наша внутренняя миссия. Недавно был такой случай: приходит человек, женившийся на русской, у них родился ребенок. Он говорит: «Я хочу принять Православие». Я говорю: «Вот так, вдруг?!» – «Да, вместе со своей новорожденной дочкой. Мы же не можем ждать год-полтора, как обычно мы это делаем». – «Как же так? Вы и на службу до сих пор как следует не ходили». (Хотя он уже ходил месяца полтора, я его в храме видел.) А он мне говорит: «Вот я ходил в русскую школу Ксении Сергеевны. Я даже знаю «Царю Небесный». По-русски». По-русски он не говорит – он немец, по вере протестант, но ходил на закон Божий в нашу приходскую школу, что-то осталось, и вот тяга проявилась сейчас. Адвокат. Так что я быстро его принял в общение, и он очень хороший прихожанин. – А он в детстве ходил в русскую школу? – Да, когда ему было лет десять, он соприкасался с мюнхенской русской школой, потому что бабушка была православной. Ходил он, наверное, совсем не долго и не регулярно. Школа, между прочим, была основана тем же отцом Александром Киселевым сразу после войны и продолжала действовать под руководством одной из тогдашних преподавательниц – Ксении Сергеевны Ландезен, которая занималась ею, пока ей не исполнилось девяносто лет. Итак, плоды могут проявиться гораздо позже. Наше дело – звать людей. Но боль в том, что с родителей убеждать (а это так необходимо!) очень и очень трудно. От этого страдает регулярность посещения школы. Нерегулярность – гроб для школы. А вообще-то, детей много. И на службах их у нас много. |
| В отличие от атеиста Хайдеггера, Кьеркегор был человеком верующим: его экзистенциализм имел религиозную подоплеку. Поскольку, как он утверждал, познание действительности не дает примирения с действительностью, а умозаключение не есть спасение, человек может освободиться из плена рационалистической спекулятивной философии, лишь приблизившись к тайне веры. В этом одном он и видел свою жизненную ( экзистенциальную ) задачу. Лишь тайна веры могла, вопреки утверждениям Лютера, возродить в человеке дар свободы , подарить ему возможность , сделать бывшее небывшим . Мысль Кьеркегора движется в русле Тертуллиановского жертвоприношения разума : Распят Сын Божий – не стыдно, потому что вынуждает стыдиться. И умер Сын Божий – оттого и заслуживает веры, что нелепо. И похороненный воскрес – достоверно, ибо невозможно [ CXLIV ]. Кьеркегор утверждает: противоположностью греха является вера , противоположность греха – не добродетель, а свобода , грех есть обморок свободы [ CXLV ]. Вопреки сократическому определению греха грешить – значит не знать , Кьеркегор утверждает вслед за апостолом Павлом: а все, что не по вере, грех (Рим. 14, 23). Только вера может освободить человека, разорвать путы необходимости, которыми он связан, изменить его сознание, отравленное плодами с запретного древа, сокрушить проклятую каменную стену , невозможность. Кьеркегор вновь и вновь возвращается к библейскому сюжету грехопадения, к этой точке разрыва человека с Богом. Райский змий предложил человеку иллюзию, Ничто. Ничто, показанное искусителем, внушило праотцам страх перед ничем не ограниченной волей Творца, и человек бросился к познанию, чтобы защититься от Бога, стать с Ним наравне . Иными словами, человек испугался всемогущей воли Создателя, увидев в ней ничем не ограниченный произвол, и кинулся искать защиты в знании, которое, как уверил его в том искуситель, сделало бы его самого богом, то есть поставило бы его и Творца в равные условия перед лицом добра и зла, в равную зависимость от вечных, несотворенных истин, раскрывая единство человеческой и божественной природы [ CXLVI ]. И действительно, Гегель, этот адвокат змия , выстраивал свою Философию религии на утверждении единства божественной и человеческой природы [ CXLVII ]. (Ср. известный трюизм Ангелиуса Силезиуса: Если бы не было Бога, не было бы меня, если бы не было бы меня, не было бы Бога [ CXLVIII ].) |
| Сортировать по Исключить новости «Она видела в каждом образ Божий» Супруг Доктора Лизы Глеб Глинка рассказал о том, какой она была дома 19 февраля, 2018 Супруг Доктора Лизы Глеб Глинка рассказал о том, какой она была дома Супруг Доктора Лизы Глеб Глинка впервые показал журналистам домашний кабинет Елизаветы Петровны и рассказал о том, какой она была дома — матерью и женой Настойчивые звонки на протяжении нескольких минут в массивную дверь квартиры в центре Москвы. Тишина. Спустя время в проеме, извинительно улыбаясь, показался адвокат Глеб Глинка. — Извините, пожалуйста, работал пылесос, я не слышал звонка. Приветливый хозяин прямо с порога начинает небольшую экскурсию по квартире. — Она очень любила всё вот это советское, для нее был близок этот дух, дух детства, того времени, — Глеб Глебович показывает на стоящие прямо в прихожей атрибуты советского прошлого: статуэтки, сувениры, игрушки. На овальном обеденном столе кухни две вазы с цветами — Глеб Глинка не так давно был именинником. Между ними — портрет Доктора Лизы и маленький фарфоровый ангелочек. Фото: ИЗВЕСТИЯ/Зураб Джавахадзе — Я всё время с ней разговариваю. Каждое воскресенье езжу на Новодевичье кладбище, и сейчас, когда вы уйдете, я спрошу у нее: «Тебе понравилось интервью?» — Глеб Глебович отвернулся от объектива и резко замолчал. — Хотите честно? — голос его был низкий и предложения давались с трудом. — Даже сейчас, когда я с вами общаюсь, у меня есть ощущение, что я притворяюсь. Будто я с ней скончался и делаю это по памяти, как если бы остался в живых. Фото: ИЗВЕСТИЯ/Зураб Джавахадзе После долгой паузы мужчина продолжил. — Я смутно помню несколько месяцев после гибели Лизоньки. Помню, что в тот день я долго спал. Близкий друг нашей семьи позвонила и сказала, что в новостях рассказали про упавший самолет, где должна была быть Лиза. Дозвониться я не мог до нее, но увидел, что она забыла паспорт, и я даже немного успокоился — без паспорта ведь не пустят на рейс. Но оказалось, что ее пустили. Через несколько часов в дверь позвонили — на пороге стоял Федотов (глава СПЧ) в слезах. Потом была череда каких-то отрывков. |
| Преподавателям словесности требуется не просто занимать места – здесь нужно особое служение, горение духовное. Когда «душа требует, совесть обязует, тогда и сила большая будет» , – так учил Святитель Феофан Затворник, духовный писатель. В то же время среди всех остальных учебных предметов единственно литература не столько школьный предмет, сколько формирование человеческой личности через воспитание души. Русская классика, подобно Новому Завету, всегда нова и актуальна, даёт возможность соединять времена. Однако страх чиновников от образования перед честным словом русских писателей столь силён и так сильна ненависть к отечественной литературе и её «божественным глаголам», призванным «жечь сердца людей», что до настоящего времени христиански одухотворённая отечественная словесность заведомо искажается, преподносится с атеистических позиций в подавляющем большинстве учебных заведений России. Так что они вполне подходят под определение, данное в одноимённой статье Н.С. Лескова о школах, где не преподавался Закон Божий, «Безбожные школы в России». В романе «На ножах» (1870) Лесков выявил самые разнообразные продажных, беспринципных буржуазных дельцов – «деятелей на все руки» сатанинской закваски: «Вот один уже заметное лицо на государственной службе; другой – капиталист; третий – известный благотворитель, живущий припеваючи за счёт филантропических обществ; четвёртый – спирит ; пятый – концессионер, наживающийся на казённый счёт; шестой – адвокат ; седьмой литераторствует и одною рукою пишет панегирики власти, а другою – порицает её». Сущность их «направления» выразительно обобщает говорящая фамилия некоего «медицинского студента», занимающегося педагогической практикой, – «Чёртов»: «– Гм! Фамилия недурна! – Да, и с направлением». Это «направление», как смертельная зараза, распространяется бесами – губителями душ. Так, «медицинский студент Чёртов», ради заработка готовя ребятишек к поступлению в приходское училище, внедряет в детские головы и сердца безбожие, атеистическое презрение к Священному Писанию. |
| брат Иван, садись, – спокойно и любезно указал он на стул. Иван сел, все молча, улыбаясь. брат Иван, брат Иван! – грустно, сострадающе-ласково сказал батюшка, – как тебя Бог смирил, а ты все не смиряешься!.. Батюшка особенно примечал людей несчастных, выброшенных из колеи жизни, как говорится – потерянных. Какой-то бывший московский адвокат, исключенный не за хорошие дела своею корпорацией, хотел покончить с собой, но был пригрет батюшкой и спасался им. Всякие бедные, нищие из Сергиевского Посада встречали в нем покровителя. Нередко он не в урочное время ходил к ним, чтобы утешить, как-нибудь помочь. Зимою из рук кормил мерзнущих воробьев. Вот к нему-то, как к солнцу теплому, и привел Бог несчастного калеку. И с той поры Иван так привязался к батюшке, что собственно им, можно сказать, и жил. – Я всем лишний, – говорил он мне много, много после, – только один батюшка Исидор любил меня... «Как тебя Бог смирил!» Скажи это я, была бы буря злобы, упреков, ссоры. Но когда это было сказано от любящего сердца отца Исидора, то Иван ни слова не промолвил, только наклонил покорно голову и, улыбаясь, молчал». Так добрый, любвеобильный дух человека способен преображать, оживлять других. Приведенные примеры послужат для нас образным описанием. Дело в том, что Божия благодать согревает душу человека духовным теплом. Благодать несет свет, любовь, жизнь всему существующему. Все добрые качества, которые есть у людей, вся светлость, чистота и благородство их духа, – только малое отражение величия Духа Божия – Его благодати. Само слово благодать означает благой, добрый дар, потому что Бог подает только доброе. И светлые качества духа людей – это также Его, Божий дар. |
| Для религиозных людей очень важно понимание, что человек – не высшая ценность. Человек – образ Божий. То есть у религиозного человека есть система ценностей, которая, что очень важно, распространяется за пределы его земной жизни. Это, с одной стороны, все-таки понижает, в хорошем смысле этого слова, ценность его жизни. С другой стороны, заставляет религиозного человека принимать разного рода самоограничения в области совести и нравственности. И у религиозного человека есть точка опоры – Священное Писание. Не может же быть много Священных Писаний? У мусульман есть Коран. У христиан есть Евангелие. У иудеев есть Талмуд. Поэтому у религиозных людей, независимо от конфессии, вполне однозначно сформулирована система идеального мировоззрения человека, в котором очень много ограничений. А у «человека Вавилона», как я его называю, человека-индивидуалиста, эгоиста, отсутствует система внутреннего самоопределения, поскольку все воспитание направлено на то, чтобы тело получало всяческие удовольствия. В таком обществе ни душа не имеет никого значения, ни совесть, потому что вместо совести есть адвокат. Ему говорят: «Это не по совести». А он: «Ничего не знаю, все должно быть по закону, дайте адвоката». Вот так и живут: муж с женой через адвоката общаются… Мы имеем дело, как мне кажется, с искалеченным мировоззрением да и самой душой наших людей. Поэтому в современном обществе, в эпоху такой дезориентации и нравственной неустойчивости, нельзя допускать преподавания литературы по различным учебникам. Я Вас уверяю, что эти учебники будут стремиться к образу очередной секты. Сегодня мы имеем 28 учебников по литературе, и все они, как ни странно, идеологизированы. Потому что каждый автор пишет в меру своей внутренней концепции. Как правило, эти концепции не имеют ничего общего ни с одной классической, скажем так, религией, и авторы трактуют тексты наших великих классиков исходя из своего собственного мировоззрения. А потом по этим трактовкам учат детей. «Трудно сказать о Фёдоре Михайловиче или, например, о Гоголе, что их читают ради наслаждения» |
| Для архаичного и средневекового мышления тяжесть преступления зависит от того, против кого это преступление направлено. За кражу коня у крестьянина – наказание одно, за кражу коня у воина – другое, у короля – третье. Чем выше статус оскорбленного лица, тем тяжелее провинность, тем суровее наказание. То, что не влечет никакой ответственности, будучи сказанным в деревенском кабачке о соседе-крестьянине, становится тяжким государственным преступлением, если оказывается сказанным об императоре. Тут вступает в силу закон «Об оскорблении Императорского величия (достоинства)» . Именно по этому закону преследовались христиане: «Вы говорите, что идолы есть ничто и что поклонение изваяниям богов есть глупость? Но сам Император приносит жертвы богам и статуям. Значит, по-вашему, и он – глупец? Ну, за оскорбление Императора вы ответите»… Самый малый проступок, затрагивающий интересы Высокого Лица, становится преступлением. По правилам юридической арифметики бесконечно малый проступок, направленный против Бесконечно Великого Истца, влечет бесконечно тяжкие последствия для ответчика («Бесконечный мог бы изречь бесконечное проклятие на грешника, что-то такое, чего не мог бы совершить смертный человек» ). Так кража Адамом одного яблока из Эдемского Сада, нарушение малейшего и легчайшего из законов Царя Царей привела к смерти не только Адама, но и всех его потомков . Итак, попробуем рассмотреть историю Спасения так, как это делают протестанты, опирающиеся на старый латинский юридизм. Грех Адама вызвал величайший гнев Божий. Смерть нависла над всем миром. Применения этой смерти ко всем потомкам Адама и требует прокурор Вселенского суда. Судья же согласен с этим. По уверению схоластики, наследованному баптистами, «грех Адама вменен, признается и приписывается каждому члену человеческого рода… Человек виновен уже до того, как согрешит лично» . Но прокурор упустил из вида одно обстоятельство: оказывается, судья, адвокат и до некоторой степени подсудимый связаны родственными узами. И поэтому, хотя Судья и соглашается поступить по справедливости, то есть в соответствии с требованием закона и требованием дьявола, но Он решает перенести наказание с человека на Своего Сына – на адвоката. Он решил убить Своего праведного Сына вместо действительного преступника. После же того, как Христос принес «заместительную жертву» и уплатил тем самым выкуп прокурорской «справедливости», Судья получает, наконец, право отложить в сторону свой собственный Закон и объявить человека прощенным. |
| О «святом» докторе с большим уважением и теплотой писали А.П. Чехов, Ф.М. Достоевский, М. Горький, очень подробную работу посвятил ему известный адвокат и писатель А.Ф. Кони. И сам Федор Петрович Гааз обладал прекрасным слогом, о чем говорят его немногие дошедшие до нас работы. К сожалению, широкому читателю малоизвестно духовное завещание доктора Гааза, которое можно назвать «проповедью любви, уважения к человеческому достоинству и серьезного отношения к жизни». Этот удивительный документ, относящийся к середине XIX века, написан в форме обращения к русским женщинам и является настоящим Гимном милосердию, человеколюбивым воззванием в будущее. Доктор Гааз понимал, насколько важна роль женщины и велика ее ответственность в деле формирования нравственной основы общества. Сегодня – начало XXI века, но как современно звучат его слова: «Вы призваны содействовать перерождению общества, и этого вы достигнете, действуя и мысля в духе кротости, терпимости, справедливости, терпения и любви. Поэтому, избегайте злословия, заступайтесь за отсутствующих и беззащитных, оберегайте окружающих от вредных увлечений, вооружаясь твердо и мужественно против всего низкого и порочного, не допускайте близких до злоупотребления вином, до увлечения картами… Берегите свое здоровье. Оно необходимо, чтобы иметь силы помогать ближним, оно – дар Божий, в растрате которого без пользы для людей придется дать ответ перед своей совестью. Содействуйте, по мере сил, учреждению и поддержанию больниц и приютов для неимущих, для сирот и для людей в преклонной старости, покинутых, беспомощных и бессильных. Не останавливайтесь в этом отношении перед материальными жертвами, не задумывайтесь отказываться от роскошного ненужного. Если нет собственных средств для помощи, просите кротко, но настойчиво у тех, у кого они есть. Не смущайтесь пустыми условиями и суетными правилами светской жизни. Пусть требование блага ближнего одно направляет ваши шаги! Не бойтесь возможности уничижения, не пугайтесь отказа… Торопитесь делать добро! Умейте прощать, желайте примирения, побеждайте зло добром. Не стесняйтесь малым размером помощи, которую вы можете оказать в том или другом случае. Пусть она выразится подачею стакана свежей воды, дружеским приветом, словом утешения, сочувствия, сострадания, – и то хорошо… Старайтесь поднять упавшего, смягчить озлобленного, исправить нравственно-разрушенное». |
|
