| Список статей по запросу «Агафона» расширенный поиск подписаться на rss-kahaл мобильная версия купить Православную энциклопедию Словник Рубрикатор Избранные статьи От редакции Календарь Иллюстрации Новое в электронной версии Исправленные статьи Дополненные статьи Новые статьи Список сокращений Добро пожаловать в один из самых полных сводов знаний по Православию и истории религии Энциклопедия издается по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Как приобрести тома Православной энциклопедии 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла По запросу «Агафона» найдены статьи: АГАФОН (кон. VI в. – 681), папа Римский (678-681), свт. (пам. 20 февр., зап. 10 янв.) АГАФОН прп. (пам. 20 февр., 28 авг.- в Соборе Киево-Печерских преподобных отцов, в Дальних пещерах почивающих, в неделю 2-ю Великого поста - в Соборе всех преподобных отцов Киево-Печерских и в Соборе всех святых, в Малой России просиявших), чудотворец Киево-Печерский АГАФОН мч. Александрийский (пам. зап. 7 дек.; копт. 17 дек.) АГАФОН ок. 254), еп. Липарский, св. (пам. зап. 27 июня) АГАФОН (koh.VII- haч.VIII в.), архидиак., хартофилакс и протонотарий К-польского Патриархата АГАФОН (1-я пол. XVI в.), свящ. ц. Гурия, Самона и Авива при соборе Св. Софии в Новгороде АГАФОН копт. (монофизитский) патр. Александрии (659-677) АГАФОН И ТРИФИНА мч. Сицилийские (пам. зап. 5 июля) АГАФОН КОРОНИС визант. мелург 1-й пол. XIV в. АГАФОН, ЛУКИЯ И ДИОГЕН мученики Александрийские (пам. 26 июня) Электронная версия разработана при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям 1998 - 2020 Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия». |
| же авва Агафон говорил: я никогда не давал вечери любви, но подавать и принимать советы – было для меня вечерею любви. Ибо думаю, что польза брата твоего заменяет приношение плодов. авва Агафон видел какое-нибудь дело и помысл побуждал его к осуждению, говорил он самому себе: Агафон! не сделай того И таким образом помысл его успокаивался, же говорил: гневливый человек, хотя бы мертвого воскресил, не будет угоден пред Богом. авва Агафон имел у себя двух учеников, которые особо жили в пустыне. В один день он спросил одного: как ты живешь в своей келье? Сей отвечал: пощусь до вечера, потом ем по два сухаря. Старец сказал ему: хорош образ жизни и не очень Спросил он и другого: ты как живешь? Этот отвечал: пощусь по два дня и потом ем по два сухаря. Старец сказал ему: ты много трудишься и ведешь двоякую брань. Ибо и тот подвизается, кто ест каждый день, но не досыта, и тот, кто постится по два дня и потом ест досыта. А ты и постишься по два дня, и не ешь досыта. брат спросил авву Агафона о любодеянии. Старец отвечал ему: пойди, повергни пред Богом немощь твою – и будешь иметь спокойствие. авва Агафон сделался болен вместе с другим старцем. Когда они лежали в келье, один брат читал книгу Бытия и дошел до того места, где говорит Иаков: Иосифа несть, Симеона несть, и Вениамина ли И сведете старость мою с печалию во ад (Быт. 42, 36, 38). При чем старец сказал: неужели мало для тебя, авва Иаков, других десяти? Авва Агафон сказал: перестань, старец! Бог оправдаяй, кто осуждаяй (Рим. 8, 33–34)? Агафон говорил: если бы я сильно любил кого и узнал бы, что он вводит меня в я отверг бы его от себя. |
| Пред своею смертию он пробыл три дня с отверстыми, неподвижными очами. Братия толкнули его и спросили: авва Агафон, где ты? Он отвечал им: стою пред судилищем Божиим. Братия сказали ему: и ты, отец, боишься? Он отвечал им: сколько мог я трудился в исполнении заповедей Божиих, но я человек; почему мне знать, угодны ли были дела мои Богу? Братия еще сказали ему: и ты не уверен, что дела твои были угодны Богу? Старец отвечал: не имею дерзновения, пока не предстану Богу, ибо иное суд человеческий, а иное суд Божий. Когда же они еще хотели спросить его о чем-то, он сказал им: сделайте милость, не говорите больше со мною; мне и тотчас скончался с радостью. Ибо братия видели, что отходил он из сей жизни с таким же взором, с каким иной приветствует своих друзей и Он строго бдел над собою во всяком случае и говаривал: без великой бдительности человек не успеет ни в одной добродетели. авва Агафон шел в город для продажи небольших сосудов и находит на дороге прокаженного. Прокаженный спрашивает его: куда идешь? Авва Агафон отвечает ему: в город продавать сосуды. Прокаженный сказал ему: сделай милость, снеси и меня туда! Старец поднял его и принес в город. Больной сказал: положи меня там, где ты будешь продавать сосуды. Старец и сделал так. Когда он продал один сосуд, прокаженный спросил его: за сколько продал За столько-то, отвечал старец. Больной сказал: купи мне пирог. Старец купил. Потом продал другой сосуд. Больной опять спросил: этот за За столько-то, отвечал Агафон. Больной сказал: купи мне такой же пирог. Авва Агафон купил. Наконец, когда старец продал все сосуды и хотел идти назад, прокаженный спросил его: ты Да, отвечал старец. |
| Тогда пришел к нему один брат и сказал: хочу жить с братиями; скажи мне, как мне жить с ними? Старец отвечает ему: как в первый день, когда придешь к ним, так и во все дни жизни твоей веди себя пред ними, как странник, и не будь дерзок. Авва Макарий спросил его: что же бывает от дерзости? Старец отвечал ему: дерзость подобна сильному жгучему ветру, от которого, когда подует, все бегут, и он портит всякой плод на древах. Авва Макарий сказал ему: ужели так вредна дерзость? Авва Агафон отвечал: нет другой страсти вреднее дерзости; она мать всем страстям. Потому подвижнику не надобно быть дерзким, хотя бы и один был в келье. Знаю одного брата, который, прожив долгое время в келье, где у него была постель, говорил: я оставил бы свою келью, не зная постели сей, если бы другой не сказал мне о ней. Такой человек – истинный делатель и воин Христов! Агафон говорил: монах не должен доводить себя до того, чтобы совесть обличала его в каком-либо деле. также, что без соблюдения заповедей Божиих человек не успеет ни в одной добродетели. говорил: я никогда не ложился спать, имея что-либо против другого; и, сколько мог, не допускал также, чтобы кто-либо отходил ко сну, имея что-нибудь против меня. об авве Агафоне следующее. Пришли к нему некоторые, услышав о великой его рассудительности. Желая испытать, не рассердится ли он, спрашивают его: ты Агафон? мы слышали о тебе, что ты блудник и гордец. Он отвечал: да, это правда. Они опять спрашивают его: ты, Агафон, пустослов и клеветник? Он отвечал: я. И еще говорят: ты, Агафон, еретик? Он отвечал: нет, я не еретик. Затем просили его: скажи нам, почему ты на первые вопросы соглашался, а последнего не вынес? Он отвечал им: первые пороки я признаю за собою, ибо это признание полезно душе моей; еретиком – значит быть в отлучении от Бога; но быть отлученным от Бога я не Услышав сие, они удивились рассудительности его и отошли, получив назидание. |
| Агафон был мудр по уму, не ленив по телу, во всем знал меру: в рукоделии, пище и одежде. Агафон шел однажды со своими учениками. Один из них, нашедши на дороге небольшой зеленый чечевичный стручец, говорит старцу: отче! велишь ли мне взять его? Старец с удивлением посмотрел на него и сказал: разве ты положил его тут? Брат отвечает: нет! Старец сказал: как же ты хочешь взять то, чего не клал? брат, пришедши к авве Агафону, сказал: позволь мне жить с тобою. Идучи же к нему, нашел он на пути немного селитры и принес с собою. Старец спросил: где ты взял Я нашел ее на дороге, когда шел сюда, и взял ее. Старец сказал ему: если ты шел жить со мною, то для чего взял то, чего ты не клал? И послал его отнести селитру туда, где он взял ее. брат сказал авве Агафону: мне дана заповедь, но сия заповедь соединена с искушением. Потому и хочу идти по заповеди, и боюсь искушения. Старец сказал ему в ответ: если б это был Агафон, он исполнил бы заповедь и победил искушение. же Агафон, когда было собрание в Скиту по какому-то делу и уже сделано было определение, пришедши после всех, сказал монахам: не право решили дело! Они сказали ему: кто ты такой, что так говоришь нам? Он отвечал: сын человеческий; ибо написано: аще воистину убо правду глаголете, правая судите, сынове человечестии (Пс. 57, 2). об авве Агафоне, что он провел три года, держа во рту камень, пока не научился молчанию. еще о нем и об авве Аммуне, что когда они продавали какую-либо вещь, однажды назначали цену, и когда давали им ее, принимали молча и спокойно. Также, когда хотели что-либо купить, молча платили назначенную цену и брали вещь, не говоря ни слова. |
| Да, так дорог был ей этот безобразный Диоген и так обрадовалась она ему, что взяла украшенную драгоценными камнями руку мистера Тутса и с благодарностью поцеловала. А когда Диоген, освобожденный, взлетел по лестнице и ворвался в комнату (а сколько было перед этим хлопот, чтобы извлечь его из кабриолета!), залез под мебель и обмотал длинной железной цепью, болтавшейся у него на шее, ножки стульев и столов, а потом начал дергать ее, пока глаза его, доселе скрытые под косматой шерстью, едва не выскочили из орбит, и когда он заворчал на мистера Тутса, притязавшего на близкое знакомство, и набросился на Таулинсона, почти не сомневаясь в том, что это и есть тот самый враг, на которого он всю жизнь лаял из-за угла, но которого никогда еще не Флоренс осталась им так довольна, словно это было чудо благоразумия. Мистер Тутс был столь обрадован успехом своего подарка и с таким восторгом смотрел на Флоренс, наклонившуюся к Диогену и гладившую своей нежной ручкой его жесткую Диоген любезно разрешил это с первой же минуты их что ему нелегко было распрощаться, и несомненно он потратил бы гораздо больше времени на то, чтобы принять такое решение, если бы ему не помог сам Диоген, которому взбрело в голову залаять на мистера Тутса и броситься на него с разинутой пастью. Хорошенько не зная, как положить конец этому наступлению, и понимая, что оно грозит гибелью панталонам, обязанным своим существованием искусству Берджеса и Ко, мистер Тутс с хихиканьем выскользнул за дверь, от коей, заглянув еще раза два-три в комнату совершенно бесцельно и приветствуемый каждый раз новой атакой Диогена, он, наконец, отошел и убрался восвояси. же, Ди! Милый Ди! Подружись с твоей новой хозяйкой. |
| 12. об авве Агафоне: пришли к нему некоторые, услышав, что он имеет великую рассудительность. Желая испытать его, не рассердится ли он, спрашивают его: ты мы слышали о тебе, что ты блудник и Да, это правда, отвечал Они опять спрашивают его: ты клеветник и пустослов? Я, отвечал он. И еще говорят ему: ты еретик? Нет, я не еретик, отвечал Затем спросили его: скажи нам, почему ты на все, что ни говорили тебе, а последнего слова не Он отвечал им: первые пороки я признаю за собою; ибо это признание полезно душе моей; а признание себя значит отлучение от Бога, а я не хочу быть отлученным от Бога Выслушав это, они подивились рассудительности его, и отошли, получив назидание. 13. авву Агафона: что телесный труд, или хранение Старец отвечал: человек подобен труд листья, а хранение плод. Поелику же, по Писанию: всяко древо, еже не творит плода добра, посекаемо бывает, и во огонь вметаемо (Матф. 3,10); то очевидно, что все попечение мы должны иметь о плоде, то есть должны иметь хранение ума. Впрочем, для нас нужно и лиственное прикровение и украшение, то труд Авва Агафон был мудр в рассуждении, не ленностен в телесных упражнениях, и во всем знал в рукоделии, в пище и одежде. 14. же авва Агафон, когда было собрание в Скиту по какому-то делу, и уже сделано было определение, пришедши после всех, сказал собравшимся: неправо решили Они сказали ему: кто ты такой, что так говоришь нам? сын человеческий, отвечал он, ибо в Писании сказано: аще воистинну убо правду глаголете, правая судите сынове человечестии (Пс. 57, 2). 15. Агафон сказал: гневливый человек, хотя бы мертвого воскресил, не будет угоден Богу. |
| послал меня к тебе спросить, куда Мне бросить падшего брата? Авва Исаак тотчас повергся на землю, говоря: пред Господом, прости мне! Ангел сказал ему: Бог простил тебе, но впредь берегись осуждать кого-либо прежде, нежели Бог осудит его. Авва Агафон был известен великой духовной мудростью и таким же смирением. Некие люди пришли к нему, желая испытать его. Удостоверившись, что перед ними именно авва Агафон, они задали свой первый вопрос: слышали о тебе, что ты блудник и гордец, это правда? это отвечал старец. говорят, что ты клеветник и пустослов, это верно? согласился он. ведь ты, Агафон, еще и еретик? я не отвечал авва. Удивились тогда жестокосердые вопрошатели, почему всем обличениям старец нимало не противился, а последнего слова не перенес. Отвечал им авва Агафон: пороки я признаю за собою, ибо это признание полезно душе моей, а признать себя еретиком – значило бы отлучить от Бога, а я не хочу быть отлученным от Бога моего. Выслушав это, люди подивились рассудительности старца и отошли, получив назидание. Один из братьев пришел к авве Пимену и поделился с ним своими мыслями: я хочу засеять поле, а с доходов от урожая раздавать милостыню. Старец отвечал ему: дело ты думаешь. Брат ушел ободренный и с того дня стал больше помогать бедным. Об этом услышал авва Анувий, который поспешил к авве Пимену с вопросом: боишься ли ты Бога, что дал такой ответ брату? Старец промолчал. Через два дня авва Пимен послал за братом и спросил у него в присутствии аввы Анувия: чем ты говорил мне прошлый раз? Ум мой занят был тогда другим. говорил, что засеваю себе поле и учреждаю из доходов милостыню. Авва Пимен сказал ему: думал, что ты говорил о брате своем – мирянине. Если же ты сам так делаешь, то оставь это, ибо такое дело неприлично монаху. Услышав это, брат огорчился, но не посмел ослушаться авву. Когда же он ушел, авва Анувий поклонился старцу, говоря: |
| Будем любить друг друга, сказала Флоренс, лаская его лохматую голову. И грубый и сердитый словно мохнатая его шкура оказалась проницаемой для упавшей на нее слезы, а его собачье сердце растаяло, когда она потянулся носом к ее лицу и поклялся в верности. Диоген-человек не мог говорить яснее с Александром Великим, чем Диоген-собака говорил с Флоренс. Он весело принял предложение своей маленькой хозяйки и посвятил себя служению ей. Для него было немедленно устроено пиршество в углу; и досыта наевшись и напившись, он подошел к окну, где сидела смотревшая на него Флоренс, встал на задние лапы, неуклюже положив передние ей на плечи, лизнул ей лицо и руки, прижался огромной головой к ее груди и вилял хвостом, пока не устал. Наконец Диоген свернулся у ее ног н заснул. Хотя мисс Нипер с опаской относилась к собакам и считала необходимым, входя в комнату, старательно подбирать юбки, словно переходила по камням через ручей, а также взвизгивать и вскакивать на стулья, когда Диоген потягивался, однако она была по-своему тронута добротой мистера Тутса и при виде Флоренс, столь обрадованной привязанностью и обществом этого неотесанного друга маленького Поля, не могла не сделать некоторых умозаключений, заставивших ее прослезиться. Мистер Домби, один из объектов ее размышлений, был, может быть, по какой-то ассоциации идей, связан с собакой; как бы там ни было, проведя весь вечер в наблюдениях над Диогеном и его хозяйкой и очень охотно потрудившись над устройством Диогену постели в передней за дверью его хозяйки, она быстро сказала Флоренс, прощаясь с ней на ночь: папаша, мисс Флой, уезжает завтра утром. утром, Сьюзен? мисс; так он распорядился. Рано утром. не знаете, не глядя на нее, спросила куда уезжает папа? не знаю, мисс. |
| Самый главный вопрос, связанный с обладанием чем-либо поставил еще древнегреческий философ Аристипп. Его друг и извечный оппонент Диоген Синопский утверждал, что человек свободен лишь настолько, насколько он самодостаточен и независим от материальных благ. В стремлении достичь максимальной свободы этот юродствующий мудрец раздал свое имущество и поселился в большой глиняной бочке — пифосе. Заметив однажды, что мальчик, склонившись над ручьем, пьет воду из горсти, Диоген выбросил последнее, что у него оставалось, — чашку — со словами: «Надо же! Мальчик превзошел меня простотой жизни!» Однако Аристипп не разделял всеобщего преклонения перед Диогеном. Ему казалось, что, избегнув множества мелких ловушек, синопский философ угодил в одну большую. Его поразила гордыня — явление, известное как «слабость совершенных» в языческом мире и как «смертный грех» в христианстве. - Почему ты не сменишь свой дырявый плащ? — участливо спрашивал Аристипп Диогена. - Потому что мудрецу подобает быть равнодушным в таких вопросах. — Был ответ. - Что ж, коли тебе все равно, давай поменяемся. Я возьму твой плащ, а ты наденешь мой. Диоген отказался. В дорогом плаще Аристиппа он утратил бы свою самобытность, показался бы заурядным прохожим. - Сквозь дыры твоего плаща, Диоген, просвечивает твое тщеславие. — Насмешливо заметил Аристипп и отошел прочь. «Есть два рода людей, — размышлял он. — Одни владеют вещами, другими, наоборот, владеют уже сами вещи. Вот Сим, казначей Дионисия, разве он владеет своим роскошным особняком с мозаичными полами и драгоценными статуями? Ведь для того чтобы содержать это богатство он бесчестит свое имя, взыскивая проценты с долга бедной вдовы, терпя унижения и побои Дионисия. Умри Сим, дом его останется цел. Но если землетрясение или война разрушит дом Сима, сам он едва ли переживет это событие. Лучше бы ему последовать примеру Диогена. Впрочем, Диоген не так далеко ушел: он так же не в силах расстаться со своим прославленным дырявым плащом, как Сим со своим дворцом. Очевидно, подлинная свобода приобретается иначе. Нужно не убегать от вещей, а учиться владеть ими». |
|
