| 14 апреля 1212 г. скончался отец его, вел. князь Всеволод Большое Гнездо. Недовольный старшим своим сыном, Константином, он завещал великокняжеский престол Георгию. «И воздвиже брови своя с гневом», — говорит летописец о Константине. Через некоторое время между братьями возникла война по другому поводу: новгородцы не поладили со своим князем, младшим их братом Ярославом, и удалили его. Георгий поддержал Ярослава, а Константин принял сторону новгородцев. Он одержал победу и вернул себе отцовский престол. Но к братьям отнесся с любовью: дал Георгию следующий по старшинству город — Суздаль, а Ярославу — Переяславль. Перед смертью (1218) он поручил своих детей Георгию, который и заботился о них всегда отечески. Недовольных князей Георгий умел умиротворить. Он удачно воевал с приволжскими болгарами(на Каме) и с мордвойи основал Нижний Новгород. В 1237 г. в Россию вторглись татарские полчища.Они разорили Рязань и сожгли Москву, а сын вел. князя Владимир был взят в плен. Вел. князь оставил во Владимире двух других сыновей своих, Мстислава и Всеволода, под руководством опытных воевод, а сам с войском и племянниками, сыновьями Константина, стал на реке Сити. Там пришла к нему страшная весть: татары взяли Владимир, убили всех троих его сыновей, а затем подожгли Успенский собор, в котором заперлось его семейство с епископом Митрофаном и многими жителями, и перебили всех. Вел. князь стал просить и себе мученической смерти. И молитва его была услышана. 4 февраля произошла жестокая сеча, и вел. князь, бившийся во главе своих войск, был убит, а войско его разбито наголову. Убит был и племянник его князь Всеволод Ярославский, а второй его племянник, князь Василько Ростовский (память его 4 марта), был взят в плен и погиб впоследствии. Епископ Кирилл Ростовский опознал обезглавленное тело вел. князя по одежде. Голову нашли впоследствии, приложили к телу и погребли в Ростовском соборе. Через два года приехал вел. князь Ярослав Всеволодович и с честью перенес мученические останки брата своего во Владимир. Во время этого торжества на глазах всех совершилось чудо: голова вел. князя приросла к телу. Погребли его в Успенском соборе рядом с семейством его: женой вел. княгиней Агафией Всеволодовной (сестрой князя мученика Михаила Черниговского; память его 20 сент.), дочерью, княжной Феодосией, и снохами Марией и Христиной. Сыновья его — Владимир, Всеволод и Мстислав — покоятся в ногах своего отца. |
| кн. св. Ярослава (Феодора) Всеволодовича обрели тело М. В. и похоронили во владимирском Успенском соборе, рядом с Владимирской вел. кнг. мц. Агафией Всеволодовной . Их имена были записаны в синодик Успенского собора. Этот источник не сохранился, но его древнейшая часть была переписана в соборных синодиках других городов Сев.-Вост. Руси, а в кон. XV в.- в синодике новгородского Софийского собора. В нем читалось: «Бл(а)женному Митрофану, епископу Володимерскому и всему с(вя)щеничскому чину, и причту церковному, и благовернымъ княземъ и княгинямъ и всем православнымъ крестьяномъ во градехъ и по всемъ местомъ скончавшимся нужною смертию от безбожнаго Батыя, вечная памят(ь)» (РНБ. F. п. IV.1. Л. 34 об.- 35. В 10, список 2-й пол. XVI в.). М. также поминалась при возглашении «вечной памяти» «великому кн(я)зю Юрию Всеволодичю Володимерскому оубиеному от нахождения иноплеменникъ от безбожнаго Батыя и с кн(я)гинею и с детьми и съ внучаты» (РГБ. Ф. 344 (Собр. П. Н. Шибанова). 99. Л. 36-36 об. В 40, список 1642 г.; Конев С. В. Синодикология. Ч. 2: Ростовский соборный синодик // Ист. генеалогия. Екат.; Н.-Й., 1995. Вып. 6. С. 98). В кон. XV - нач. XVII в. поминание православных, погибших во время нашествия Батыя на Сев.-Вост. Русь (1238), было объединено с поминаниями убиенных во время др. ордынских походов: «Иже благочестия ради, и святых ради церквей пострадавших за православие противо безбожных и нечестивых агарянских царей нашествия Батыя, и Мамая, и Тактамыша, и инех нечестивых царей и их злочестиваго воинства» (РГБ. Рум. 385. Л. 6. В 20, список нач. XIX в.). Из Владимира традиция поминания членов семьи св. мч. Всеволода Георгиевича перешла в нижегородские Благовещенский и Печерский в честь Вознесения Господня муж. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Т. 23 , С. 205-207 опубликовано: 12 февраля 2015г. Содержание ИОАНН после 1214), свт. (пам. 23 июня - в Соборе Владимирских святых), еп. Ростовский, Суздальский и Владимирский. И. был духовником Владимирского вел. кн. Всеволода (Димитрия) Юрьевича Большое Гнездо, к-рый после кончины еп. Луки (10 нояб. 1188) послал И. в Киев, «хотящу его поставити служителя своей Церкви и пастуха всеи земли Ростовьскои, и Суждальскои, и Володимерьскои» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 408). Епископскую хиротонию И. в Киеве 23 янв. 1190 г. возглавил митр. Никифор II . Владимирский летописец отметил, что в Ростов «на свой стол» И. пришел 25 февр., когда вел. князь был там «в полюдьи», из Ростова епископ «вышел» в Суздаль 10 марта, во Владимир «вшел» 16 марта. Данная информация свидетельствует о том, что резиденция архиерея в это время находилась не в Ростове, а в великокняжеской столице - Владимире. В 1192 г. И. присутствовал во время обряда «постригов» и посажения на коня сына кн. Всеволода св. Георгия (Юрия) Всеволодовича , в 1194 г. этот же обряд «при блаженем епископе Иоане» был совершен по отношению к Ярославу (Феодору) Всеволодовичу . В 1200 г. И. благословил кн. Святослава Всеволодовича на княжение в Новгороде. В 1211 г. епископ венчал во владимирском Успенском соборе Георгия Всеволодовича с кнж. св. Агафией Всеволодовной , дочерью киевского кн. Всеволода Святославича Чермного. В авг. 1192 г. во Владимире была заложена ц. Рождества Пресв. Богородицы, освященная И. 27 окт. 1196 г. В авг. 1194 г. по благословению И. был отремонтирован сильно пострадавший от пожара владимирский Успенский собор, в сент. |
| Володихин. Переименовать улицы, оскверненные памятью убийцы – часть большой общественной работы, которую надо проделать в ближайшее время. Иван Каляев – всего лишь одна личность в огромном сонме преступников, организовывавших покушения... Нельзя по инерции закрывать глаза на то, что в наших городах прославляется бесчеловечная идеология, призывающая убивать «ради светлого будущего». Надо избавиться от имен всех террористов во всех городах, селах и деревнях России. От Желябовых, от Каракозовых, от Гриневицких, Халтуриных, Засулич и прочих, имя же им легион. Между храмом и библиотекой. Мнение историка Беседа автора и ведущего программы - доктора исторических наук Д.М. Володихина с А.Л. Порожняковым, главой общественного движения Царский крест и экспертом Общества исторического просвещения Двуглавый орел о подтасовках фактов и вольных играх с источниками в сценарии фильма Матильца о последнем российском императоре Николае II. Нужны ли школьные музеи И кому они не нужны... Беседа автора и ведущего программы Между храмом и библиотекой. Мнение историка доктора исторических наук Дмитрия Михайловича Володихина с заслуженным учителем Российской Федерации Людмилой Всеволодовной Володихиной о закрытии школьных музеев в Москве. Смоленск - опаленный воин Рассказ о том, как Смоленск, на протяжении веков соприкасавшийся со многими мирами, отстоял силой оружия и силой веры свою русскую душу и остается по сию пору именно русским городом с замечательной высокой культурой. У микрофона автор и ведущий программы Между хамом и библиотекой. Мнение историка доктор исторических наук Дмитрий Михайлович Володихин. 330 лет высшему образованию в России Автор и ведущий программы Между храмом и библиотекой. Мнение историка доктор исторических наук Дмитрий Михайлович Володихин рассказывает о создании в России в XVII столетии собственных школ и первого учебного заведения высшего типа — Славяно-Греко-Латинской академии (1687 год). |
| После этого она была представлена Кинтиану. Чтобы скорее привести в исполнение свое гнусное намерение и соблазнить Агафию на грех , он велел отвести ее в дом одной богатой женщины по имени Афродисия, имевшей, пять юных дочерей, и приказал ей употребить все средства к тому, чтобы склонить Агафию ко греху. Воля Кинтиана была исполнена, и Агафию привели к Афродисии. Здесь мать и дочери стали украшать ее многоценными одеждами, делали ей богатые подарки, предлагали изысканные яства, устраивали пиры, приглашали музыкантов, пели и плясали, устраивали перед ней всевозможные игры. Но Агафия ни на что не хотела смотреть и прельщавшим ее говорила: «Знайте, что ум мой и все помышления мои непоколебимы, как камень, и ничто меня не может отлучить от любви Христовой. И ваши льстивые слова для меня подобны ветру, мирские же удовольствия, как скоропреходящий дождь, угрозы же ваши, как реки; и хотя все, что вы говорили, доходило до слуха моего, оно ни в коем случае не поколеблет моей веры». После этого Афродисия пошла к Кинтиану и сказала: «Удобнее камень умягчить и железо превратить в олово, чем девицу эту склонить к исполнению твоего желания и отвратить от Христа. Чего только я и дочери мои не делали для нее! И ночью, и днем мы уговаривали ее ласками и умоляли, и угрожали ей. И драгоценные камни, и богатые украшения, и многоценные одежды, и другое предлагали ей, но она на все это смотрела так же, как на землю, попираемую ногами». Кинтиан после этого, видя, что все ухищрения его привести Агафью к исполнению его скверных желаний не привели ни к чему, сам уже решился говорить с ней. Но увы, опять все усилия его остались тщетны! Ни ласки, ни угрозы, ни страшные пытки, ни сама смерть не могли заставить Агафию исполнить волю Кинтиана, и она чистой и нескверной вошла к Небесному Жениху своему (Четьи Минеи, 5 февраля). Нам кажется, жены-христианки, что, подлинно, и один этот урок, данный вам святой Агафией, должен убедить вас в справедливости слов наших о том, что научиться, как вести борьбу против искушений, влекущих ко греху, вы ни у кого с такой пользой для себя не можете, как у святых угодниц Божиих. И действительно, вникнете, сколько один лишь урок указал вам сильных орудий для этой борьбы: и горячую молитву, и великодушие, и мужество, и терпение, и самораспятие, и пламенную мысль о ничтожестве всего земного и вечном мздовоздаянии! |
| Сначала я встретилась с Татьяной Николаевной Шишловой, которая была эвакуирована вместе с Литфондом. И так по цепочке начала искать информацию. Мы с моим научным руководителем, Еленой Павловной Стальмак, ходили в архивы и изучали разные документы. Искать родственников тех людей не так легко, конечно, потому что однофамильцев очень много, и это всегда волнительный процесс — что тебе ответят люди, знают ли они что-то об эвакуации? Но у меня это любимое дело, и я посвящаю ему все свободное время. В ходе поиска мне удалось познакомиться с Ниной Семеновной Катерли, родители которой состояли в Литфонде. Она рассказала мне про врача Самуила Григорьевича Берлянда, который лечил ее от дистрофии после приезда в Ленинград. Самуил Григорьевич спасал детей и взрослых, на протяжении всего периода эвакуации никто не умер. В поезд он взял с собой часы на цепочке, и когда дети плакали, он открывал часы, откуда шла музыка — и все успокаивались. После карантина мы планируем встретиться с Миленой Всеволодовной Рождественской — младшей сестрой Натальи Рождественской, которая была эвакуирована с Литфондом. В эвакуации доктор подарил Наталье толстую американскую тетрадь для стихов. И это очень трогательно, потому что во многих письмах военных лет я встречала информацию, что люди писали по несколько раз на одной бумаге, поскольку ее не хватало. > Когда эвакуированные приезжали к станции, их встречали местные жители, подселяли в свои дома, делились едой, хотя голодали сами. В эвакуации люди продолжали работать — у них были свои колхозы «8 марта» и «1 мая», там работали подростки, ухаживали за участками и таким образом как-то выживали. Я читала воспоминание про блюдо — очень тяжело его назвать блюдом, конечно — оно называлось «заваруха». Когда есть было совсем нечего, люди брали воду, туда насыпали немного муки и капельку масла — все размешивали — получалось хоть какое-то пропитание. Педагоги, эвакуированные из Ленинграда, заботились о детях. Изначально никто не думал, что война будет такой страшной и долгой, многие не взяли с собой теплые вещи. Одной женщине — Софье Самойловне Островой, пришлось ехать прямо из эвакуации из Пермского края обратно в Ленинград. В блокадном городе она ходила по адресам, ей приходилось доказывать, что она не какая-то квартирная воровка. И она действительно сделала свое дело — забрала вещи, рассказала о детях их мамам, которые не смогли отправиться в эвакуацию со своими малышами. |
| Я бы изобразил, как по белой дороге мелькает черная тень летучей мыши, садящейся на белые трубы домов… Но вряд ли бы я мог изобразить Ивана Ивановича, вышедшего в эту ночь с пилою в руке. Столько на лице у него было написано разных чувств! Тихо, тихо подкрался он и подлез под гусиный хлев. Собаки Ивана Никифоровича еще ничего не знали о ссоре между ними, и потому позволили ему, как старому приятелю, подойти к хлеву, который весь держался на четырех дубовых столбах; подлезши к ближнему столбу, приставил он к нему пилу и начал пилить. Шум, производимый пилою, заставлял его поминутно оглядываться; но мысль об обиде возвращала бодрость. Первый столб был подпилен; Иван Иванович принялся за другой. Глаза его горели и ничего не видали от страха. Вдруг Иван Иванович вскрикнул и обомлел: ему показался мертвец; но скоро он пришел в себя, увидевши, что это был гусь, просунувший к нему свою шею. Иван Иванович плюнул от негодования и начал продолжать работу. И второй столб подпилен: здание пошатнулось. Сердце у Ивана Ивановича начало так страшно биться, когда он принялся за третий, что он несколько раз прекращал работу; уже более половины его было подпилено, как вдруг шаткое здание сильно покачнулось… Иван Иванович едва успел отскочить, как оно рухнуло с треском. Схвативши пилу, в страшном испуге, прибежал он домой и бросился на кровать, не имея даже духа поглядеть в окно на следствия своего страшного дела. Ему казалось, что весь двор Ивана Никифоровича собрался: старая баба, Иван Никифорович, мальчик в бесконечном сюртуке, все с дрекольями, предводительствуемые Агафией Федосеевной, шли разорять и ломать его дом. Весь следующий день провел Иван Иванович как в лихорадке. |
| Теперь-то я прочел сотни книг о ГУЛАГе, занимался много Солженицыным, так что эту лексику вполне освоил. Итак, я познакомился с замечательной Ольгой Всеволодовной, к которой очень привязался. Она была открытой, приветливой, гостеприимной. Время от времени появлялся «классик», как она его называла, – и я стал общаться с Борисом Леонидовичем. А потом влюбился в Ирину. Во второе мое пребывание, с 59 по 60 год, мы с ней подали заявление в ЗАГС. Вскоре после этого я вдруг как-то странно заболел – думаю, меня незаметно кольнули. Примерно как Солженицына, когда ему вкололи что-то в ногу. Попал я в инфекционное отделение, а как выписался, меня сразу же и выслали. Ровно накануне свадьбы. Просто пришли, забрали, увезли во Внуково и посадили в самолет, летевший в Хельсинки. Откуда-то взялся билет. А через неделю Ирину и Ольгу арестовали, обвинили в спекуляции валютой или что-то в этом роде. Тот студент, который говорил, что «все сидели», имел в виду Ольгу Всеволодовну и ее мать. Так что, для Ивинской это был второй арест, а для Ирины первый. – Расскажите про Пастернака. – Я его часто видел, когда жил в Баковке, недалеко от Переделкино, он даже навещал меня. У жителей поселка я снимал веранду и комнату, но, конечно, не говорил, что я француз. Соврал, что литовец. Хозяева угощали меня картошкой и самогоном и бесконечно расспрашивали о Литве: «Ну, объясни нам, Жора, как там живут». А я в Литве был раз в жизни один день, но это не мешало мне бойко рассказывать. Борису Леонидовичу очень нравилось слушать эти байки. – А он тоже общался с вашими хозяевами? – Он со всеми общался, и все общались с ним. К нему часто люди на улице подходили за помощью и поддержкой. Знали, что он писатель, считали его кем-то вроде духовного отца, хотя и вряд ли читали. Он был очень щедрым, живым и веселым, легко смеялся. Я почти не помню его грустным. На фотографиях – да, случается, но мне кажется, что он позировал. Правда, в больнице я его не видел. Туда пускали только Ольгу Всеволодовну, и то когда его жены не было. Им нельзя было пересечься. |
| Сортировать по Исключить новости Житие преподобного Серафима Саровского В этой статье мы преподобного Серафима Саровского — особо почитаемого святого Русской Православной Церкви. Житие преподобного Серафима Саровского Жил в Курске благочестивый купец Исидор Мошнин со своей женой Агафией. В ночь на 20 июля 1754 года у них родился сын, которого в святом крещении нарекли Прохором. Когда мальчику было всего три года, умер его […] 28 октября, 2005 В этой статье мы преподобного Серафима Саровского — особо почитаемого святого Русской Православной Церкви. Житие преподобного Серафима Саровского Жил в Курске благочестивый купец Исидор Мошнин со своей женой Агафией. В ночь на 20 июля 1754 года у них родился сын, которого в святом крещении нарекли Прохором. Когда мальчику было всего три года, умер его […] В этой статье мы преподобного Серафима Саровского — особо почитаемого святого Русской Православной Церкви. Житие преподобного Серафима Саровского Жил в Курске благочестивый купец Исидор Мошнин со своей женой Агафией. В ночь на 20 июля 1754 года у них родился сын, которого в святом крещении нарекли Прохором. Когда мальчику было всего три года, умер его отец и Агафия стала воспитывать младенца одна. Она сама продолжила и дело мужа: строительство в Курске Божиего храма. Мальчик подрастал, и скоро мать Прохора поняла, что сын ее — необыкновенный ребенок. Однажды семилетний Прохор забрался на недостроенную колокольню. Вдруг он оступился и упал на землю. Мать в ужасе бросилась к сыну, не ожидая увидеть его живым. Каковы же были изумление и радость Агафьи и сбежавшихся соседей, когда оказалось, что мальчик невредим! Так с раннего детства матери и близким было открыто, что Бог чудесным образом хранит Своего избранника. Но скоро Прохор тяжело заболел. У врачей не было надежды на выздоровление. И вот во время самых тяжких страданий мальчика Сама Божия Матерь в неизреченном сиянии явилась ему. Она ласково утешила маленького страдальца и сказала, что надо потерпеть еще совсем немного и он будет здоров. |
| Духовный авторитет этих стариц был настолько высок, что за советом к ним приезжал архимандрит Кирилл (Павлов) . На память о встрече он подарил сестрам свою фотографию. Служа в Летово, отец Иоанн Крестьянкин встречался с ялтуновскими подвижницами и многому учился у них. Будущий архимандрит Иннокентий (Просвирин), который также общался с сестрами Петриными, говорил, что их мудрость сравнима с мудростью подвижников-богословов. Вспоминая свои беседы с Анисией, Матроной и Агафией, он подчеркивал, что их слова и речь были настолько благодатны, что создавалось впечатление, будто Сам Дух Святой говорит через этих стариц. Встречался отец Иоанн и с другой подвижницей веры и благочестия – блаженной Пелагеей, жившей в селе Захарово. Настоятель Космодамианского храма протоиерей Иоанн Смирнов (впоследствии архиепископ Глеб) часто ездил к ней за духовным советом. По-видимому, он-то и познакомил с этой подвижницей батюшку Иоанна Крестьянкина . Блаженная Пелагея обладала даром прозорливости. Еще задолго до начала Великой Отечественной войны она предсказала ее начало. Предсказала и Победу, и восстановление храмов и монастырей. Причем о возрождении Церкви в России она говорила во время очередных гонений на нее, когда глава Советского государства Н. С. Хрущев обещал вскорости показать по телевизору последнего попа. Предсказания блаженной Пелагеи укрепляли народный дух и конечно же помогали отцу Иоанну Крестьянкину преодолевать испытания, выпавшие на его долю в то время. В годы служения батюшки в Летово комсомольские активисты решили угрозами заставить прихожан не ходить в Космодамианскую церковь . Во время служб они стали бросать в ее окна камни, которые вместе с осколками стекла пролетали над головами молящихся. |
|
