| В его пользу идут и доходы от совершаемых им треб и служб. Ещё в VIII веке каноникаты стали распространяться. Капитулярий 817 года сделал их обязательною формою жизни для франкского клира соборных церквей, видоизменив устав Хродеганга. Но, несмотря на это, особенного распространения каноникаты не получили, и в значительном количестве держались очень недолго. Лишь вслед за монашеским движением X века наступил черёд их расцвета, ещё более уподобившего их монашеству. Латеранский Собор 1059 года предписал: «Клирики, в послушании нашему предшественнику (то есть Стефану X; Собор созван при Николае II. – Л. К.), хранящие целомудрие, должны сообща спать и есть, иметь общие доходы и вести апостольскую жизнь». Здесь строже выражен аскетический идеал (и, понятно, что Собор отверг устав Хродеганга) и сильнее подчёркнута близость клира к апостолам. Латеранский Собор выражал лишь взгляды эпохи, и не столько его постановлением, сколько самостоятельным аскетическим течением были вызваны к жизни возникшие во второй половине XI века и позже каноникаты. Ещё ранее (до конца IX века) из сочинений Августина был скомпилирован устав, так называемый устав Августина. На этом «каноническом» или «божественном» правиле и пытались строить апостольскую жизнь клириков. Прежние уставы не удовлетворяли. По выражению епископов Латеранского Собора, «они годились для матросов, а не для каноников, подходили только для жизни циклопов». Но движение пошло далее намерений Собора. В 1066 году каноники Камбрэ, за которыми последовали и другие, торжественно принесли три монашеских обета бедности, целомудрия и послушания, обязались исполнять устав Августина и этим положили начало существованию «уставных каноников» (canonici regulares), названных так в отличие от «мирских каноников» (canonici saeculares), торжественных обетов не приносивших. |
| При И. представители францисканского ордена стали занимать епископские кафедры в Италии и за ее пределами: в 1241 г. францисканец Леоне да Перего стал архиепископом Миланским, в 1247 г. францисканец Эд Риго был избран на Руанскую кафедру. В последний год понтификата И. отношения с нищенствующими орденами резко ухудшились из-за конфликтной ситуации с францисканскими и доминиканскими преподавателями Сорбонны. В апр. 1253 г. ун-т постановил, что в коллегию магистров может быть принят только тот, кто поклянется точно исполнять предписания университетского устава, против чего выступили 2 профессора, члены ордена доминиканцев, отказавшиеся принести клятву. Представители францисканцев и доминиканцев обратились с жалобой к И., к-рый в июле 1253 г. приказал парижским магистрам принимать в коллегию миноритов и доминиканцев. В 1254 г. магистры во главе с прокуратором Сорбонны Вильгельмом из Сент-Амура , воспользовавшись скандалом с трактатом «Введение в Вечное Евангелие» францисканца Герарда из Борго-Сан-Доннино, разделявшего популярные среди членов этого ордена идеи Иоахима Флорского , смогли скомпрометировать в глазах папы нищенствующие ордены, обвинив их в распространении ереси. 4 июля 1254 г. И. подтвердил изданные магистрами статуты против францисканцев и доминиканцев, а буллой «Etsi animarum» ( Potthast. RPR, N 15562) от 20 нояб. того же года сократил их привилегии, запретив им привлекать на свои воскресные службы верующих из приходов, отпускать грехи и хоронить мирян на своих кладбищах. После смерти И. папа Римский Александр IV отменил эти постановления. В 1244 г. И. даровал неск. группам североитал. аскетов и еремитов устав блж. Августина (см. Августина устав ). Утвердил уставы монашеских орденов сильвестринцев (1247) и монахинь-кларисс (1253). |
| Различие в положении 2 ветвей францисканцев объяснялось тем, что женщины не могли вести странствующий образ жизни и жить на подаяние. Булла Бонифация VIII «Periculoso et detestabili» (1298) обязывала все женские общины пребывать в затворе в монастырях. Особенностью всех нищенствующих орденов стало появление в их составе терциариев (3-й ветви) - мирян, разделявших идеалы ордена, но продолжавших жить в своих семьях. При жизни св. Франциска появились т. н. братья и сестры покаяния, или пенитенты. Нищенствующий орден «братьев проповедников» был основан св. Домиником де Гусманом для борьбы с альбигойцами . Поскольку сам Доминик изначально принадлежал к регулярным каноникам, для новой конгрегации он избрал «Устав блж. Августина», дополненный конституциями премонстрантов. Доминиканцы сразу сделали акцент не только на проповеди, но и на развитии образования, создав свою структуру учебных заведений (от начальных до высших). Ради получения образования доминиканцам было разрешено сокращать суточный круг богослужения, посты и свободно перемещаться, не пребывая в одном мон-ре. Каждому члену ордена полагалась отдельная келья для ученых занятий. Доминиканцы становились штатными проповедниками при соборных и приходских храмах в соответствии с 11-м каноном IV Латеранского Собора, часто были духовниками (в т. ч. в жен. обителях), а также инквизиторами (см. в ст. Инквизиция ). Кармелиты возникли сначала как конгрегация еремитов на Св. земле, получив от лат. патриарха Иерусалима устав, по типу близкий к восточным. Однако в связи с эвакуацией крестоносцев с Ближ. Востока в Европу кармелиты вынуждены были изменить свой устав, облачения и переселиться из пустыни в города. При этом орден позиционировал себя как созерцательный и главной целью ставил прославление Девы Марии. |
| Трудно придумать положение более трагическое того, в каком очутился Михаил Яковлевич, обремененный уже к тому времени семейством; менее сильный характером и талантами совершенно потерялся бы. Но Михаил Яковлевич, по обычаю со всей горячностью предался новым занятиям и завершил их блистательным успехом в духовно-нравственном смысле, хотя с несомненным ущербом для здоровья. Вынужденный сократить приемы знакомых и особенно посещения их, Михаил Яковлевич три года высидел денно и нощно над составлением лекций по новому предмету и над приготовлением докторской диссертации, которая conditio sine qua non должна была быть и специальной по его новому предмету и вместе богословской. В этом гигантском труде помогла ему та же старая академия в которой он воспитывался: не делая узких специалистов, не слушающих иногда важнейших богословских наук, она не стояла на той научной высоте, на которую поставил её новый устав, но давала прекрасное общее и преимущественно богословское образование постоянными упражнениями студентов в самостоятельных работах (до 7 в год, представлявшими иногда десятки листов), которые сами собою приучали их к невозможным по-видимому, трудам, – вроде возможности изучения китайской грамоты в 24 часа, как говаривал упомянутый проф. Д. Ф. Гусев. Получивший это прекрасное богословское образование и в совершенстве знакомый с латинским языком, Михаил Яковлевич выбрал для докторской диссертации произведение блаж. Августина «De civitate Dei» и в узаконенный срок представил такое ученое исследование об этой книге трудного автора, изложенное отличным языком, какого не появлялось доселе ни в одной европейской литературе, как справедливо заметил один из неофициальных оппонентов его на диспуте, и в ноябре 1873г. |
| Первое «предначертание» нового устройства духовных училищ было составлено в 1805-м году Евгением Болховитиновым (1767–1837), тогда викарным епископом Старорусским (в митрополит Киевский). Ему были переданы и отзывы, полученные с мест на вопрос желательных усовершениях. Вполне отрицательно к самой мысли о преобразовании отнесся, кажется, только Платон Московский. Впрочем, и никто из спрошенных преосвященных не предложил большего, чем только отдельные поправки и изменения в пределах привычного порядка. Единственным исключением было мнение московскаго викария Августина (Виноградского), епископа Дмитровского, который предлагал разделить ступени преподавания и построить Академию, как школу одних только «вышних наук», хотя и не только богословских. Он же предлагал перенести Московскую академию в Троицкую лавру… И сам Евгений был очень нетребователен в своих предложениях. Он предлагал освежить программу, ослабить засилие латыни в преподавании, оставив ее только для богословия и философии («да и оные лучше преподавать с переводом, как у нас всегда и поступали»). В том же смысле высказывалось тогда и правление Невской академии… Евгений внес в свое начертание только одну интересную впрочем, тоже скорее в старом вкусе. Он предложил образовать в окружных Академиях особое ученое (точнее, учено-административное) отделение, или «ученое общество», с довольно смешанными обязанностями и «поощрять богословскую ученость», издавать и цензуровать книги, следить за прочими духовными школами, заботиться об учебных пособиях. Эта мысль перешла и в позднейший проект (срв. устав Московского общества истории и древностей Российских, открытого именно в 1804-м году)… Евгений был и остался вполне человеком предыдущего века. По личным вкусам это был человек мирской. |
| Чтобы картина церковного года в IV-V вв. была полной, нужно назвать еще несколько праздников и постов, не принятых прямо в нынешний устав, но косвенно повлиявших на него, или характерных для эпохи. Так праздновались дни, ознаменованные особыми благодеяниями Божиими, например, избавлением от наводнения, землетрясения, победами. По свидетельству Созомена, когда Александрию в царствование Юлиана грозило затопить морское наводнение, которое однако скоро прекратилось, то «день, в который это случилось александрийцы назвали «памятию трясения» ( ) и ныне еще чествуют его ежегодным праздником; последний они совершают торжественно и благоговейно, зажигая по всему городу множество светильников и вознося Богу благодарственные моления ( 1478 . Ср. у нас 26 окт. О празднествах в честь побед говорит Евсевий: по низвержении Ликиния для христиан «настали радостные и торжественные дни празднеств, все исполнилось света... по городам и селам слышны были хоры хвалебных песен, которыми христиане прославляли, как были научены, во первых Царя всех Бога, потом благочестивого императора со всеми боголюбезными его чадами» 1479 . Ср. у нас 27 июня, 25 дек и многолетствование в конце вечерни, утрени и литургии. Особым праздником ежегодно чествовался, по крайней мере, на Западе, день посвящения епископа, называвшийся, как и день коронования государя, «днем рождения» его (natalis). О таком празднике упоминают в письмах св. Амвросий, Иларий, Павлин Ноланский 1480 . Сохранилось и несколько бесед, бл. Августина и папы Льва I, на их natales episcopi s. episcopatus. свидетельствующих о том, в какое умиление приводил этот праздник (с. 316) самого епископа, и о том, как этот день чтился всем народом и насколько укреплял связь епископа с паствой 1481 . Посты 4 времен Из постов, кроме вышеуказанных главных и древних, в эту эпоху возникли на Западе «посты 4 времен года». |
| эпизод очень характерен для тогдашних смутных лет, — так ясно сказывается здесь вся сбивчивость и двусмысленность религиозных представлений. 4. Преобразование системы духовного образования первые же годы Александровского царствования было начато преобразование духовных школ. Это было связано и с общим переустройством всей школьной системы, с открытием нового ведомства или министерства (в 1802 г.); и в 1804-м году, 5 ноября, было опубликовано и введено в действие новое Университетов и прочих гражданских училищ. Первое нового устройства духовных училищ было составлено в 1805-м году Евгением Болховитиновым (1767—1837), тогда викарным епископом Старорусским (в 1822 г. митрополит Киевский). Ему были переданы и отзывы, полученные с мест на вопрос желательных усовершениях. Вполне отрицательно к самой мысли о преобразовании отнесся, кажется, только Платон Московский. Впрочем, и никто из спрошенных преосвященных не предложил большего, чем только отдельные поправки и изменения в пределах привычного порядка. Единственным исключением было мнение московскаго викария Августина (Виноградского), епископа Дмитровского, который предлагал разделить ступени преподавания и построить Академию, как школу одних только хотя и не только богословских. Он же предлагал перенести Московскую академию в Троицкую лавру... сам Евгений был очень нетребователен в своих предложениях. Он предлагал освежить программу, ослабить засилие латыни в преподавании, оставив ее только для богословия и философии и оные лучше преподавать с переводом, как у нас всегда и В том же смысле высказывалось тогда и правление Невской академии... внес в свое начертание только одну интересную подробность, — впрочем, тоже скорее в старом вкусе. Он предложил образовать в окружных Академиях особое ученое (точнее, учено-административное) отделение, или с довольно смешанными обязанностями и компетенцией, — богословскую издавать и цензуровать книги, следить за прочими духовными школами, заботиться об учебных пособиях. Эта мысль перешла и в позднейший проект (срв. устав Московского общества истории и древностей Российских, открытого именно в 1804-м году)... |
| Главным образом именно благодаря св. Иоанну Кассиану, осуществляется преемственность между прежде всего, монашеством и монашеством западным. Устав св. Бенедикта приводит пространные цитаты из Кассиана, а его Собеседования будут ежевечерне, из поколения в поколение, читаться в западных монастырях. КИПРИАН КАРФАГЕНСКИЙ (ок. 200—258) Главный авторитет латинской Церкви после ев Августина; крупнейший свидетель Предания по вопросам церковного несмотря на то, что под влиянием Тертуллиана его мышление приобретает категоричность и некоторую узость в отношении границ Церкви и спасения. Фасций Цецилий Киприан родился, несомненно, в Карфагене, в начале III века, в богатой и культурной языческой семье. Известный, но мучимый неудовлетворенностью ритор, «он стал христианином под влиянием священника, Цецилия, от которого получил свое второе имя, и раздал все свое имущество бедным» (Иероним, О знаменитых мужах, 67). Вскоре «глас народа» избирает его епископом Карфагена (248). Годом позже начинаются гонения Декия. Киприан, не прерывая связи с единоверцами, скрывается от преследований. По возвращении в Карфаген ему приходится противостоять расколу среди верующих, причиной которого как в Риме, так и в Африке стала проблема отношения к lapsi христианам, отрекшимся от веры во время гонений и желающим вернуться теперь в лоно Церкви. Киприан налагает на них суровое покаяние. Во время эпидемии чумы 252—254 гг. вновь возникает угроза гонений, так как многие считали «безбожников» — христиан виновниками несчастья. Но Киприан усмиряет население, принимая героические меры по оказанию помощи. С 255 г. возникает разногласие между Киприаном и Стефаном, римским епископом, по вопросу о крещении, полученном от еретиков. Стефан признает его действительность, Киприан же отрицает ее, и возглавляемые им Соборы в Карфагене (255—256) подтверждают его точку зрения. |
| Потери, которые понесла работа, сегодня может видеть каждый, сравнив данное издание с книгой, выпущенной в свет в 1984 г. Тогда, в 1983 г., автор уже готов был отказаться вообще от издания работы в урезанном виде. Однако был переубежден своим умудренным в издательских делах наставником А. Ф. Лосевым . «Ну что толку, – говорил Алексей Федорович, – что ты заберешь рукопись. Они «прозевали» ее, подписали в набор, набрали, теперь им самим неловко ее выбрасывать. Они только и ждут, когда ты заберешь ее, устав бороться. Так никто у нас и не узнает, что был такой Блаженный Августин и что у него была интереснейшая эстетика. Это же первая в России книга об Августине после 17-го года, и неизвестно, будет ли следующая. Так что не хандри, дожимай их – все-то ведь не сократят...» И действительно, сократили далеко не все даже из того, что намеревались. Многое спас на свой страх и риск В. С. Походаев. Однако немало и урезали. Существенно пострадали первые главы, многое было опущено во взглядах позднего Августина, кое-где даже нарушена логика изложения, добавилось несколько совершенно ненужных для данной работы цитат из классиков марксизма – «огнетушителей», как их называли тогда в издательской среде. Хотя «тушить», собственно, было нечего. Досаду вызывал не столько сам факт «чистки», ибо автору не раз приходилось бороться практически за каждую свою печатную (в родном отечестве, естественно) страницу, начиная с первой аспирантской статьи, в которой малообразованная издательская цензура сняла перед сдачей в набор сноски на Библию и Отцов Церкви, не зная, разрешено ли их цитировать, и не удосужилась даже хоть как-то замаскироваться – статья так и появилась с белыми пустотами на месте заклеенных «крамольных» источников. |
| беседа 10: начальнику всякого светила светлейшу бытии подобает, и житие имети не скверно, чтобы все на него взирали, и его житию свое сообразовали. На 1-е послание к Тим. беседа 13: образ буди верным, то есть прихожанам своим, словом житием, любовью, верою, чистотою, всем себе подая образ добрых дел, то есть первообразное житие сам буди, якоже образ предлежай, аки закон одушевлен, аки правило и устав доброго жития: учителем бо таковым должен бытии иерей. 46 Златоуст на Мф. беседа 72: что беднее может быть учителя, когда он учеников своих презрения, а не внимания достойным житием своим руководствует; Ибо всяк осуждения есть достоин преступая закон, а наипаче званием учителя почтенный вовое и втрое, по справедливости большему подвергает себя осуждению: первое потому, что преступает: второе, что других должен будучи исправлять житием, развращает, и столь вящшего наказания достойным себя делает, чем большую честь и обязанность имеет: третье же, что больший вред наносит учитель, будучи и учения своего преступник. На посл. к Рим. беседа 6: ничтоже пользует слышание закона. Яще не воспоследует дело: не точию же слышание, но и учение, что больше слышания есть: ниже то возможет заступити учащего, если он не станет сам делать, чему научает других, и не точию не заступит, но и мучити имать больше. И по ниже в той же беседе: какая учения польза, егда себе не научаете; ниже себе токмо, но ниже иных научаете подобающая творити; И что множае лютейшее, яко не токмо не учите, яже суть закона, но и противная учите. Сюда надлежит целое нравоучение тоя же шестой беседы. Проспер у Августина: хорошо учит, а худо жить, не что другое есть, как самого себе от уст своих судить. |
|
