| «В сердце моём ещё живы слова Платона из его «инструкции Вифанским студентам и Платоникам» – пишет один из его питомцев, бывший Архиепископ Каменец Подольский Кирилл: – Студенты, по окончании наук, обнадёживаются от нас хорошею промоцией; впрочем, быв просвещены и благонравны, сами встретятся со счастьем» 50 . Такими-то средствами Платон приготовил многих достойных; правителей Дому Божия и знаменитых витий, которыми украшалась и доныне ещё украшается отечественная Церковь . Он склонил принять иноческий образ Павла Пономарева, Амвросия Протасова, Августина Виноградского , Евгения Казанцева, Филарета Дроздова , Симеона Крылова и многих других. Под правлением Платона рассадники духовного просвещения стали рассадниками достойных Архипастырей, столпов православия. Попечения Архипастыря не ограничивались одними школьными занятиями питомцев. Как человек образованный, одарённый обширным умом и чувствительным сердцем. Платон не мог не любить изящных искусств 51 и заграждать им вход в область школы, тем более что и в Московскую и Киевскую Академии открывали им доступ сочинители библейско-исторических драм святитель Димитрий Ростовский и Симеон Полоцкий . – Для развития вкуса и дарований, для упражнения в произношении и движении, Платон допускал в вакационное время, представление Семинаристами избранных сцен из Библейской, Греческой и Римской истории, также некоторых трагедий Сумарокова, даже сам назначал пьесы для представления, иногда и сам присутствовал; но однажды вывел весьма невыгодное заключение о студенте из того, что тот хорошо сыграл безбожника из известной трагедии 52 . В аудиториях юноши занимались инструментальною и вокальною музыкой: пением духовных кантов оглашались не только учебные покои в часы отдыха от учения, но и рощи и сад Корбухи и Перервы, Пафнутьевский сад в Лавре. Платону приятно было видеть питомцев своих бодрыми и весёлыми духом; он повторял слова Апостольские: «Благодушествует ли кто, да поёт» ( Иак. 5:13 ). Зная необходимость развития и упражнения телесных сил, Платон позволял сменять прогулками и невинными играми школьные труды, требовавшие усидчивости и напряжения ума; Троицкие и Вифанские семинаристы, весной и осенью, чистили рощи и в садах дорожки, летом шевелили и складывали сено в копны на лугах, поливали и пололи гряды в огородах, сбирали травы для домашней аптеки и цветы для украшения церквей в праздники и аудитории во время диспутов, нередко и сам Архипастырь бывал свидетелем и даже участником таких занятий, кои имели целью внушить учащимся любовь к природе, уважение к трудам поселянина, приучить их к хозяйству, необходимому для сельского священника, и дать полезное для здоровья развлечение учёным труженикам. Бывши врагом праздности и роскоши, Платон собственным примером учил юношей трудолюбию и умеренности. |
| Теперь облик застройки Подольска знатно изменился. Торговые ряды при советской власти сломали, почти вплотную к собору построили жилые дома, из-за чего храм стало трудно красиво сфотографировать. Однако в любом случае он остаётся выдающимся памятником архитектуры и истории России позапрошлого века. История Троицкого собора города Подольска началась в августе 1818 г., когда жители города обратились к управляющему Московской епархией архиепископу Московскому и Коломенскому Августину (Виноградскому) с прошением о возведении нового храма: «…решили единодушно устроить вновь церковь каменную, огромного здания, внутри самого города, на Красной площади, во имя Живоначальной Троицы, с приделами: с правой стороны — во имя Успения Божией Матери, а с левой — во имя святых апостолов Петра и Павла, на которой площади для помещения новой церкви и построения священно- и церковнослужителям домов земли весьма достаточно». Благочестивые подольчане хотели, чтобы собор был построен в честь победы русского народа в Отечественной войне 1812 г. Проект нового собора жители Подольска заказали уже известному и авторитетному в то время московскому зодчему Осипу Ивановичу Бове. В архивном деле о построении храма чудом сохранились подлинные проектные чертежи, подписанные архитектором. Проект был представлен архиепископу Августину, который незадолго до своей кончины рассмотрел его и оставил благословляющую резолюцию. От приходского совета и городского магистрата с автором проекта встречались отец Феофилакт Иванов и подольский купец Петр Ефимович Аллилуев. После кончины архиепископа Августина прихожане Воскресенской церкви Подольска (церковный староста – купец Петр Ефимович Аллилуев) обращаются в июне 1819 г. к митрополиту Московскому и Коломенскому Серафиму (Глаголевскому). Речь идёт о составлении нового проекта Троицкой церкви. Новый проект утвердили и передали купцу П.Е. Аллилуеву 12 июня 1819 г. Летом приступили к строительству: заложили фундамент и возвели стены под уровень окон. Работы выполняли местные мастера купца Василия Семеновича Стрельцова. Согласно заключенному с ним контракту, постройку планировалось закончить не позднее 1822 г., а стоимость всех работ, не считая материалов, составляла 24 050 рублей. Уже в 1820 г. имеющихся средств для продолжения строительства оказалось недостаточно и был начат сбор пожертвований. Для этой цели около строящегося храма, на площади при Большой Серпуховской дороге возвели деревянную часовню, которая в 1847 г. была заменена каменной; тогда же на церковной земле построили каменные одноэтажные торговые лавки. |
| 117 Все подчёркнутые слова в этой длинной тираде г. Виноградского подчёркнуты митрополитом Филаретом, который, кроме того, против некоторых из них поставил знак вопроса. 118 Эти и все другие замечания г. Виноградского, равно как и копии его прошений на Высочайшее имя и письма к митрополиту Филарету и проч., а также подлинная записка А.В. Горского, правленая рукою митрополита Филарета до последнего времени хранилась в архиве А.В. Горского в МДА, а ныне находится в распоряжении Г. Обер-Прокурора св. Синода. 119 Т. е. в упомянутой раньше записке А.В. Горского, которую при сем письме святитель Филарет препровождал в св. Синод. 120 Подлинник этого письма находится в бумагах того же архива А.В. Горского. Любопытно сличить добытое в рассматриваемое время из проверки замечаний Виноградского с замечаниями самого святителя Филарета на русский перевод Нового Завета, ныне изданными от св. Синода. Сличение это показало бы неизменность начал, которыми при сем руководился в своих соображениях святитель и, напротив, шаткость основ, на которых опирался г. Виноградский. 123 Из последующих Синодских изданий русского перевода Евангелия со славянским текстом и без этого текста видно, что признанные нужными из вызванных делом г. Виноградского исправлений в них сделаны, а большинство замечаний его оставлены без последствий. 125 Ср. о сем в Чтен. в Общ. люб. дух. просв. 1877, III, 169: Сбор мнений и отзыв. м. Моск. Филар. II, 418: т. доп. стр. 151; Письма м. Филар. к Антон. IV, 332. 337; Письма к м. Филар. к Высоч. Особ. и друг. лицам, II, 212. 258–259, об участии его в упомянутом переводе Павского см. Собр. мн. и отзыв. м. Моск. Филар. III, 78–80; Письма к Антон. IV, 332 и др. 127 Письмо доселе не напечатано. Писанная письмоводителем митрополита Филарета копия его хранится в библиотеке МДА, в архиве А.В. Горского. 129 Вот самый текст этого письма: «Высокопреосвященнейший владыко! Милостивый отец и архипастырь! Почтительнейше поднося вашему высокопреосвященству копии с просьбы и рукописи, представленных мною 25 сего июля Святейшему Правительствующему Синоду, – о недостатках современных изданий и перевода святого Евангелия на русское наречие, – униженно испрашиваю отеческого снисхождения к той смелости, с которою дерзаю беспокоить священную особу вашу. |
| Выноски же при славянском богослужебном тексте оставить выносками и при тексте славянском, напечатанном в одной книге с переводом русским». В образец подобного рода издания Виноградский указывает на Книгу Премудрости Иисуса Сына Сирахова с кратким объяснением, – труд преосвященного Агафангела, – изданную в 1859 году. Второй мерой Виноградский предлагает безденежное распространение в народе исправленных таким образом экземпляров Евангелия как бы в возмещение издержек народа на купленные им раньше ошибочные экземпляры. Святитель Филарет при этом указании мер сделал лишь одно замечание по поводу упомянутого труда преосв. Агафангела: «Это не есть образцовый». Так как «Заметки православного мирянина» (г. Виноградского) и второе его прошение на Высочайшее Имя представляли собой лишь более пространное, с представлением примеров, хотя по большей части и неосновательных, из Евангелия, изложение тех же мыслей, какие мы видели изложенными и в первом его прошении, то святитель Филарет не счёл нужным подвергать их новым замечаниям, хотя из встречающихся и на них кратких заметках, знаках вопроса и подобных на полях или подчеркиваний в тексте видно, что он и эти бумаги просматривал внимательно. Поэтому же, не столько в видах опровержения обвинений г. Виноградского, сколько в видах раскрытия истины самого дела, бесспорно, повторяем, важного, святитель Филарет поручил уже занимавшемуся с 1858 года переводом Св. Писания Нового Завета профессору А.В. Горскому сличить и проверить как замеченные Виноградским места, так и вообще места, могущие вызвать недоумения, подобные выставленным у г. Виноградского. А.В. Горский с обычною тщательностью исполнил поручение и плодом этой его кропотливой работы вышла обстоятельная записка, содержащая в себе А) указание на а) «Места, требующие исправления в русском переводе Евангелия, по изданию 1860 г. со славянским текстом, по причине опущения некоторых слов», б) «Места, требующие поправления по неточности или неединообразию перевода»; в) «Разности между изданиями русского перевода Евангелия 1860 года без славянского текста и со славянским текстом» и Б) «Разбор некоторых замечаний Православного мирянина (г. |
| Виноградского. Так, ещё на копии с первого прошения Виноградского мы встречаем следующие замечания владыки Московского: 1. изображая радость народа по случаю появления нового русского перевода Евангелия, притом дёшево продаваемого, Виноградский добавляет в своём прошении: «но радость эта охлаждалась, когда, покупаемое дешёвою ценою, русское Евангелие оказалось во многом несогласно с Евангелием славянским, столь уважаемым и православною церковью и православным народом». Святитель Филарет, подчеркнув эти слова 106 , заметил: «чем докажете?» (т. е. что русское Евангелие не согласно со славянским). 2) Говоря о выносках слов древнеславянского текста Евангелия на полях богослужебных евангелий новых изданий, Виноградский пишет: «Эти выноски в новом издании русского Евангелия 1860 года переведены на русское наречие, как бы уже включённые в самый текст славянского перевода, чего на деле нет». Митрополит Филарет на это заметил: «Оне были включены на основании подлинника». 3) Продолжая речь об этих выносках, Виноградский говорит, что это обстоятельство, без сопровождения его какими-либо оговорками и объяснениями производит будто бы «разноречие», дающее «переводу русскому вид Евангелия, во многом несогласного с тем переводом Евангелия славянским, который напечатан в одной с ним книге» 107 . Митрополит Филарет на подчёркнутое слово заметил: «в словах, а не в сущности». 4) Виноградский: «встречаются прибавки и пропуски слов и целых фраз, происшедшие от поспешной, по-видимому, работы», Митрополит Филарет: «Это ничего не доказывает. Докажите». 5) Виноградский: «многие слова не только в разных Евангелистах изданий 1860 года, но в Евангелисте одном и том же, выражая одно и то же понятие, переведены на русское наречие не одинаково со славянским, или заменены словами частью славянского текста, частью еврейскими и греческими, православному народу неизвестными и тоже нигде не объяснёнными». Митрополит Филарет на первое из подчёркнутых слов заметил: «Это могло быть иногда по необходимости», а против остальных подчёркнутых слов поставил знак вопроса (?). |
| до государственной деятельности, было ему в это время, а когда несколько оправился от болезни, он 18-ти лет женился, затем скоро овдовел, и снова новая женитьба, – все такие обстоятельства, которые должны были сильно препятствовать самому ему думать о переустройстве в делах государства“..., – а после вторичного брака Царь Феодор Алексеевич через три месяца (27 апр. 1682 г.) умер. На следующей 192 странице автор приходит к такой думе, что „вопросы Собору 1682 г., так же, как и другие планы и начинания царствования Феодора, принадлежали в значительной доле государственным деятелям того времени“ и далее перечисляет некоторых из них, – поставляя во главе Василия Вас. Голицына и заключая Симеоном Полоцким , но они ли (Голицын и Полоцкий), или же Лихачев, Языков и др. были составителями вопросов, предложенных Царём Московскому Собору 1682 г. – остаётся у автора не разрешённым. Один из рецензентов сочинения г. Виноградского профессор Москов. Академии г. Громогласов считает в труде его „наиболее важным“ – напечатание в приложении подлинных актов, документов Собора 1682 г., насколько они сохранились и отысканы автором, чем оказал „не малую услугу будущим исследователям этого Собора“..... Но, к сожалению, кроме неполноты изданных г. Виноградским документов, чего нельзя ставить ему в вину, – эти документы напечатаны им (г. Виноградским) не в хронологическом порядке, а в таком, какой придал им какой-то „архивный подбиратель, соединивший в одну тетрадь два или три документа, совершенно различных по содержанию и разновременных по происхождению (см. 3 и 5) и г. Виноградский не потрудился распределить эти документы по времени их составления, не отделил современного Собору 1682 г. от позднейших приписок и вставок, через что затруднил и для себя и других изучение документов Московского Собора 1682 года. По изложению сочинение г. Виноградского страдает большими периодами речи, в которых подлежащее от своего сказуемого отстоит на 7 и более строк мелкого печатного шрифта, коим напечатан его труд (см. стр. 5 снизу и др.), а через это затрудняется и чтение и даже надлежащее понимание о чём пишет автор; ка- |
| В 1901 году я рецензировал сочинение Виноградского «О соборе 1682 года» 49 , представленное на премию в Учебный комитет; в 1905 году сочинение Титлинова, представленное на степень магистра 50 ; в 1908 году сочинение Лысогорского – о митрополите Платоне Лёвшине 51 , представленное на премию в Академию наук; в 1909 году собрание профессоров, собственников академических журналов постановило выдать мне пособие на лечение из сумм запасного капитала в размере 700 рублей; в 1910 году читал сочинение протопресвитера военного и морского духовенства Шавельского «Уния до 1839 года» 52 , представленное на степень магистра; в 1914 году сочинение единоверческого священника в Петербурге Шлеева – о единоверии, представленное на степень магистра 53 ; в 1915 году сочинение Лысогорского «Единоверие на Дону», представленное на степень доктора церковной истории 54 ; в 1916 году – это же сочинение, представленное в Общество истории и древностей российских на премию. Только о сочинении Виноградского и Шлеева мною были даны отзывы отрицательные; авторы же остальных сочинений получили степени и премии. Вознаграждение же рецензенту, то есть мне, последовало только от Академии наук за сочинение Лысогорского о митрополите Платоне – золотая Уваровская медаль и на сочинение Лысогорского – о единоверии от Общества истории и древностей российских – деньгами в размере 150 рублей. Учебный комитет вознаграждений не выдавал; что касается сочинения Лысогорского – о единоверии, то автору была присуждена докторская степень только по одному моему отзыву, так как второй рецензент – профессор Титлинов 55 дал отзыв отрицательный 56 . Академия наук, отзываясь, что Уваровских медалей в данную минуту она не имеет, обещалась уплатить мне вознаграждение (за рецензию на сочинение Румянцева – о попе Никите Пустосвяте 57 ) деньгами, но обещание своё не исполнила (вероятно, по причине революционного времени). Пособие на лечение, выданное мне из редакционных сумм, послужило причиной того, что я и после тяжкой болезни своей не оставлял редакторства, прослужив редактором «Христианского чтения» всего 9 лет, по трём выборам. Можно ещё добавить, что выступал я и неофициально: рецензентом докторского сочинения профессора Титлинова о митрополите Гаврииле 58 , и оппонентом на коллоквиуме священника (ныне обновленческий епископ) Попова 59 об Арсении Мацеевиче 60 . |
| Что подобное убеждение существует, что молва об этом, как секрет, уже передаётся от одного старовера к другому, как ещё недавно передавалась молва о свободе крестьян, то в этом нетрудно удостовериться в наших южных губерниях; а рано или поздно это безмолвное убеждение выразится в охлаждении массы народа к православию и в распространении раскола старообрядства. И потому легче и благоразумнее предупреждать зло, нежели истреблять его, когда оно уже осуществится. Полумеры не уменьшат зла. После обнаружившегося противоречия в переводе настоящего стиха, хотя вскоре явились в продаже такие экземпляры святого Евангелия, в которых перепечатан тот лист, на котором находится настоящий стих главы 21 евангелиста Луки, но подобная полумера ещё более увеличила разноречие изданий перевода святого Евангелия на русском наречии 1860 года, так что теперь не только экземпляры двух изданий, но даже издания одного и того же окажутся в руках народа разноречивыми между собою. Для отвращения столь важного неудобства необходимо бы было, в своё время, огласить причину подобного перепечатывания 117 , на тот конец, чтобы владельцы прочих неверных экземпляров имели возможность сами исправить вкравшуюся ошибку, но и этого, к сожалению, не сделано 118 . Всякий может видеть, как много здесь преувеличения, неосновательных соображений, выводов, слабых сторон в доказывании и прочего, хотя, конечно, нельзя не одобрить трудолюбия г. Виноградского в собирании мест русского перевода, требующих исправления, в сличении их со славянским переводом и отчасти с греческим подлинником (в знании которого, впрочем, г. Виноградский, по всему видно, не силён) и т. д. Поэтому святитель Московский Филарет, имея в виду составленную, по поводу замечаний г. Виноградского, А.В. Горским и вышеупомянутую нами записку, от 30 января 1862 года писал в Петербург, в св. Синод, следующее: «Тогда как перевод Апостольских посланий приближается к концу и, следственно, приближается время полного издания Нового Завета на русском наречии, благовременно обратить внимание на точность перевода Евангелия, и на верность издания его. |
| —26— их содержания может быть также установлено довольно точно, но не совсем согласно с замечаниями нашего автора. Неточности и недосмотры, встречающиеся у г. Виноградского при установлении хронологии некоторых их упомянутых документов, не могли остаться без влияния на содержание его исследования в тех частях этого последнего, которые построены на этих именно документах. Таковы две начальные главы (I и II), посвящённые изложению внешней истории собора и хода занятий по выработке и обсуждению проектов касательно переустройства церковного управления и умножения числа епархий. Здесь встречаются вполне понятные в виду вышесказанного случаи перестановки фактов и установления связи между ними, не соответствующей действительному ходу событий. Вместе с тем автору не без основания может быть поставлен упрёк, что он не в достаточной мере воспользовался своими материалами для выяснения того, в чём именно состояло участие представителей власти церковной и гражданской в подготовительных занятиях к собору и что из числа документов, напечатанных в приложениях под 1–5, должно быть отнесено на долю тех и других. Равным образом, осталась лишь слабо намеченной и та связь упомянутых занятий с «общим планом реформ в церковном и государственном отношении, задуманных в царствование Феодора Алексеевича», о которой упоминается в различных местах исследования (стр. 3, 5 и др.). Вообще последовательная смена проектов и ход предварительных сношений между обеими названными сторонами по указанному вопросу и после замечаний г. Виноградского в рассматриваемой книге остаются всё ещё далёкими от своего окончательного выяснения. В защиту его, однако, в данном случае много говорит трудность данного предмета, не более успешно побеждённая и предшественником нашего автора по обстоятельной его разработке, г. Покровским, к труду которого – кстати сказать – он отнёсся менее внимательно, чем бы следовало. Нельзя признать вполне удачными и суждения автора о самом соборе, изложенных под именем его «внешней —27— |
| За решеткой оказались все руководители «Тактического центра», за исключением расстрелянного Н. Н. Щепкина. Чудеса изворотливости проявил Агранов, отрабатывая, по сути, первый сценарий подготовки громкого политического процесса, который затем десятки раз брался за основу в 1920-е и 1930-е годы. Основными кирпичиками, составлявшими этот сценарий, стали явные провокационные действия следователя, использование им информации доносчиков, упор на собственные признания обвиняемых, а не на документы, выбивание раскаяния и покаяния подсудимых самыми различными приемами. Агранов использовал в роли «наседки» предателя Н. Н. Виноградского, который поочередно переводился из камеры в камеру и подробнейшим образом доносил обо всех своих откровенных разговорах с обвиняемыми. Уже на первом допросе Мельгунов был поражен удивительной «ласковостью», уважительностью следователя и его знанием самых мелких деталей расследуемого дела. Предъявив историку показания Н. Н. Виноградского и С. А. Котляревского, Агранов уверял его, что дело это «чисто историческое» и оно не может иметь каких-либо последствий, что большевики проявляют теперь гуманизм, и поэтому Мельгунова с его друзьями ждет вскоре амнистия. Нужно только дать показания. Такой же тактики следователь придерживался и с другими обвиняемыми. И, как ни странно, эта незамысловатая тактика «сработала». А. И. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ», рассказывая о деле «Тактического центра», обращал внимание на то, как «легко попадалась на чекистский крючок и сдавалась и гибла русская интеллигенция», оказавшаяся неподготовленной к встрече с изощренным механизмом следственной машины ВЧК. Упомянул он и о самом Мельгунове, что тот «без юмора ставит в упрек следователю Якову Агранову… обман его и других подследственных, ловкое дураченье, о котором он считает, что «большего издевательства надо мною быть не могло " … И Мельгунов, столь проницательно потом объяснявший немало исторических лиц русской революции, тут сам легко попадается: подтверждает участие в «Союзе возрождения» тех лиц, которые как будто уже прояснились из письменных показаний, ему предъявленных. |
|
|
