| Катавасия: Божественней стражи/ богоглаголивый Аввакум/ да станет с нами, и покажет/ светоносна Ангела,/ ясно глаголюща:/ днесь спасение миру,/ яко воскресе Христос,// яко всесилен. (Трижды) воскресе из мертвых,/ смертию смерть поправ// и сущим во гробех живот даровав. (Трижды, поскору) Ектения малая: Диакон: Паки и паки миром Господу помолимся. Хор: Господи, помилуй. Диакон: Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию. Хор: Господи, помилуй. Диакон: Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную, Славную Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию, со всеми святыми помянувше, сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим. Хор: Тебе, Господи. Иерей: Яко Благ и Человеколюбец Бог еси, и Тебе славу возсылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Хор: Аминь. Песнь 5: Ирмос: Утренюем утреннюю глубоку,/ и вместо мира песнь принесем Владыце,/ и Христа узрим/ правды Солнце,// всем жизнь возсияюща. (Четырежды) Припев: Христос воскресе из мертвых. Безмерное Твое благоутробие,/ адовыми узами содержимии зряще,/ к свету идяху Христе,/ веселыми ногами,// Пасху хваляще вечную. (6 раз) Припев: Христос воскресе из мертвых. Приступим свещеноснии,/ исходящу Христу из гроба, яко жениху,/ и спразднуем любопразднственными чинми// Пасху Божию спасительную. (6 раза) Катавасия: утреннюю глубоку,/ и вместо мира песнь принесем Владыце,/ и Христа узрим/ правды Солнце,// всем жизнь возсияюща. (Трижды) воскресе из мертвых,/ смертию смерть поправ// и сущим во гробех живот даровав. (Трижды, поскору) Ектения малая: Диакон: Паки и паки миром Господу помолимся. Хор: Господи, помилуй. Диакон: Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию. Хор: Господи, помилуй. Диакон: Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную, Славную Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию, со всеми святыми помянувше, сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим. Хор: Тебе, Господи. Иерей: Яко святися и прославися пречестное и великолепое имя Твое, Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. |
| После расправ в Чачаке из города вышла колонна закованных в цепи пленников. Под городом Крагуевацем турки встретились с князем Милошем. Народу было объявлено, что все будут прощены, поскольку на это имеется распоряжение от Сулейман-паши из Белграда. Когда люди из окрестных сел пришли в Крагуевац, то многие из них сразу же попали в кандалы и присоединились к колонне. В окрестностях турки схватили еще 86 человек и через несколько дней предали всех смерти. Затем Джая-паша направился в город Ягодину и учинил жестокую расправу там. В области Драгачево казнили 60 человек, отрубив им головы, а еще сто отправили в столицу. Длинные вереницы закованных пленников прибыли в Белград. В первой партии были диакон Аввакум и игумен Паисий, отправленный Джая-пашой в качестве особого подарка для визиря. Пленники были заперты в башне Небойша на Калимегдане . Наступили тяжелые дни ожидания. В это время Джая-паша Ибшир и Ашин-бег с князем Милошем продолжали «успокаивать» народ и отправляли в Белград все новые колонны несчастных. Расправы и убийства продолжались. Пока пленники томились в темнице, визирь Белградского пашалыка Сулейман-паша Скопляк раздумывал над тем, каким мученьям подвергнуть бунтовщиков. Казнь должна была быть как можно изощренней, чтобы устрашить сербов и превратить их в покорное стадо. В итоге он решил посадить всех живьем на кол. Игумен Паисий Наступило 17 декабря 1814 года. Сулейман-паша проснулся рано утром и позвал стражника. Когда тот пришел, визирь спросил его: – Жив ли тот неверный, которого мне прислали в подарок из Чачака? – Жив и здоров, благородный господин. – А даете ли вы ему что-нибудь есть? – Кусок хлеба и немного воды в день. – Этого много! С сегодняшнего дня не нужно и этого, – строго сказал визирь, приказав приготовить длинный дубовый кол. Святые мученики игумен Паисий, диакон Аввакум и Георгий Кратовский. Храм свт. Саввы Сербского в Белграде Когда визирю сообщили, что его приказание исполнено, он повелел вывести игумена Паисия: – Дайте ему этот кол, и пусть несет его до места казни. Приведите с ним как можно больше пленников, чтобы они видели эту забаву. |
| При своем письме диакон Федор отправил к Феоктисту и письмо к нему Аввакума, присланное из Мезени. В декабре того же года Федор при допросе объявил, что теперь он уже не служит по новым Служебникам, потому что они несогласны с старыми, и поименовал многих других, которые также не служили по новым Служебникам, а после допроса отдан был патриаршему старцу Сосфену и посажен на цепь . Писал ли диакон Федор что-либо против новоизданных книг до соборного суда над ним и его единомышленниками, неизвестно, но известные ныне его сочинения, дающие ему одно из первых мест в ряду первых расколоучителей, написаны им частию в продолжение Собора, а преимущественно после Собора, когда он, Федор, находился в заточении . Протопоп Аввакум, попы Лазарь и Никита и диакон Федор — это были единственные расколоучители, вышедшие в то время из среды белого духовенства и пребывшие верными расколу до конца. Являлись и другие лица из той же среды, державшиеся раскола и даже страдавшие за него, каков был, например, знаменский поп Дементьян, который сослан был в Тобольск и оттуда вместе с попом Лазарем переведен в Пустозерский острог, но они не оставили по себе в расколе никакого следа. А иные возвращались даже в православие, например поп придворной Ризположенской церкви в Москве Иродион. Этот поп в 1660 г. подал государю письмо на справщика книг Арсения Грека с товарищи, обвиняя их в ересях. Арсений, значит, и теперь, по удалении Никона, оставался во главе справщиков. Государь переслал письмо 27 декабря в патриаршую Крестовую палату властям чрез окольничего Федора Михайловича Ртищева и приказал дать попу Иродиону по тому письму очную ставку с справщиками. На следующий день и происходила эта ставка пред Собором властей. |
| Исправление книг совершилось в Москве и для Москвы; но Москва есть хранительницы православия до скончания века. Следовательно, это «исправление» есть ли в действительности исправление? Напротив, как-бы не пострадать от имеющего «на последок возмутить вселенную?» На такой вопрос отвечали: «хотят они, ученики Никона, чтобы никто не остался в прежней православной вере: это – последнее знамение пришествия антихриста». Так как «тяжкое поветрие» для московского православия ожидалось с запада, то в новых книгах и обрядах противники их усмотрели латинские ереси. И троеперстие, и четвероконечный крест, и пятипросфорие: все это, уверяли, плевелы латинской веры, равно как и все изменения в богослужебных книгах, и все это, по этому самому, суть признаки «присвоения антихристу». Если и до 1666 года эсхатологические чаяния не мало волновали противников книжных исправлений, то после этого года, когда раскол был осужден окончательно, толки еще более усилились. Так как теоретические рассуждения стояли в полном разногласии с действительностию, то вопрос был решаем далеко не всеми одинаково. В самом деле, 1666 год прошел, а мир стоял по-прежнему: солнце обычным порядком восходило и заходило, настала ночь – и луна давала свет. Что настали последние для земного мира времена, в этом все соглашались между собою, но в понимании этого положения и в решении связанных с ним частных вопросов произошло великое разделение. Такие столпы раскола, как протопоп Аввакум и диакон Феодор, держались того мнения, что антихрист еще не приходил, хотя кончина мира «близь есть»: началось то «последнее отступление», которое предварит второе Христово пришествие, – «скоро» и антихрист «будет». В понимании личности антихриста и вообще в учении о нем Аввакум и Феодор стояли, говоря вообще, на почве церковного учения. |
| Припев: Христос воскресе из мертвых. Вчера спогребохся Тебе Христе,/ совостаю днесь/ воскресшу Тебе,/ сраспинахся Тебе вчера,// Сам мя спрослави Спасе во Царствии Твоем. (6 раз) Катавасия: пиво пием новое,/ не от камене неплодна чудодеемое,/ но нетления источник/ из гроба одождивша Христа,// в Немже утверждаемся. (Трижды) воскресе из мертвых,/ смертию смерть поправ// и сущим во гробех живот даровав. (Трижды, поскору) Ектения малая: Диакон: Паки и паки миром Господу помолимся. Хор: Господи, помилуй. Диакон: Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию. Хор: Господи, помилуй. Диакон: Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную, Славную Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию, со всеми святыми помянувше, сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим. Хор: Тебе, Господи. Иерей: Яко Ты еси Бог наш, и Тебе славу возсылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Хор: Аминь. Ипакои, глас 4: Хор: Предварившия утро яже о Марии,/ и обретшия камень отвален от гроба,/ слышаху от Ангела: во свете присносущнем Сущаго,/ с мертвыми что ищете, яко человека?/ Видите гробныя пелены, тецыте и миру проповедите,/ яко воста Господь, умертвивый смерть,// яко есть Сын Бога, спасающаго род человеческий. Песнь 4: Ирмос: На Божественней стражи/ богоглаголивый Аввакум/ да станет с нами, и покажет/ светоносна Ангела,/ ясно глаголюща:/ днесь спасение миру,/ яко воскресе Христос,// яко всесилен. (Четырежды) Припев: Христос воскресе из мертвых. Мужеский убо пол,/ яко разверзый девственную утробу,/ явися Христос:/ яко человек же,/ Агнец наречеся:/ непорочен же,/ яко невкусен скверны,/ наша Пасха,/ и яко Бог истинен// совершен речеся. (4 раза) Припев: Христос воскресе из мертвых. Яко единолетный агнец,/ благословенный нам венец Христос,/ волею за всех заклан бысть,/ Пасха чистительная,/ и паки из гроба красное// правды нам возсия Солнце. (4 раза) Припев: Христос воскресе из мертвых. Богоотец убо Давид/ пред сенным ковчегом скакаше играя,/ людие же Божии святии,/ образов сбытие зряще,/ веселимся Божественне,/ яко воскресе Христос,// яко Всесилен. (4 раза) |
| Такие столпы раскола, как Аввакум и дьякон Феодор, держались того мнения, что кончина мира «близ есть, но что антихрист ещё не приходил: началось то «последнее отступление», которое, по словам ап. Павла, имеет быть пред кончиною мира, «скоро» и антихрист «будет», так как путь уже уготован ему; явится антихрист в виде определённой личности из колена Данова и утвердить своё царство в ветхом Иерусалиме, но когда будет его явление, с точностью неизвестно 39 Инок Авраамий, соглашаясь в общем с этим мнением, утверждал, однако, что антихрист явится не в Иерусалиме, а в России и здесь утвердит своё царство; что по всем признакам он явится скоро и, может быть, в лице Никона, который «зело подобится» ему, а в 1691 г. должна последовать и кончина мира 40 . Иные расколоучители утверждали, что царство антихриста уже настало, причем одни говорили об антихристе чувственном и указывали то на патр. Никона, то на царя Алексея Михайловича, а другие – об антихристе духовном. Вместе с тем они проповедовали, что благодать священства «испразднена» антихристом, что нет, следовательно, и не может более быть приношения бескровной жертвы, что не должно быть и браков. Напрасно Аввакум и диакон Феодор доказывали всю нелепость этого учения, говоря, что антихрист устроит себе престол не в России, а в Иерусалиме, что пред пришествием антихриста явятся обличители его Енох и Илия во плоти, что священство, причащение и брак пребудут до скончания века, значит, и во время антихриста, – ничто не помогало, «потому что разница была не велика – явился ли антихрист или же только будет, к тому же почти все были согласны в том, что кончина мира «близ есть» 41 . Начались вычисления года кончины; по этим вычислениям он падал на 1691 г. Со страхом и трепетом ждали этого года раскольники. Когда же он настал и подошли те дни и ночи, в которые, по вычислениям, должна была последовать кончина мира, то многие из них постились, молились, каялись друг другу в грехах, надевали чистые рубахи и саваны, ложились в приготовленные заранее гробы и, лёжа в них, пели заунывным напевом: |
| Не губи души, родное чадо: Лучше жизни, головы лишиться, Чем сгубить грехом, неправдой душу. [ Отрывок из известной сербской эпической песни (былины).] Кто это Бог истинный? Святой Савва говорит нам: Богочеловек Христос. Его-то насадил святой Савва в сердце и душу нашего народа. И сделал Его своим в нашей истории. Величие нашего народа в том и состоит, что через святого Савву он усвоил евангельскую правду и претворил ее в свою. В течение веков он настолько сроднился с этою правдою, что она стала его ежедневным, его обычным евангелием. Только этим можно объяснить то, что наш народ во все судьбоносные мгновения своей истории всегда предпочитал небесное земному, бессмертное – смертному, вечное – преходящему. Если бы было не так, что бы тогда вело нашего человека из подвига в подвиг, из мученичества в мученичество, из борьбы в борьбу за Крест честный и за свободу златую? Что? Если только не то, что «серб Христов радуется смерти!» «Серб христов радуется смерти!» - это лозунг нашей мученической истории. Лозунг, провозглашенный христолюбивым диаконом Аввакумом, но всегда носимый в сердце народом. Что он значит? Он означает, что серб радуется смерти, ибо он Христов, а Христос победил смерть и обеспечил праведникам бессмертие и жизнь вечную. Жизнь человеческая имеет смысл и становится радостью человека, если человек живет и умирает ради Христовой правды, если живет и умирает за Крест честный и свободу златую. Христов человек радуется смерти, ибо ощущает и знает, что смерть – это переход в бессмертие и вечность. Диакон Аввакум – это символ и образец нашего народного человека, символ борца, мученика и страдальца на небесную правду, за Крест честный и свободу златую. |
| Владыке, и победами ставшему против варваров непобедимым, победы наименование поистине несущему . В каноне обыгрывается имя «Никифор» – победоносный. Неизвестный автор подчеркивает победы Никифора: освобождение Крита и Кипра, взятие Тарса и Антиохии. Конечно, автор допускает некоторые преувеличения: все-таки однажды Никифор потерпел поражение – в 968-м византийский флот был разбит арабами в Мессинском проливе, – однако в основном оценка его военных успехов представляется справедливой. На наш взгляд, в гимнографических текстах отражаются некоторые детали военных экспедиций Никифора, в частности – очищение Крита от арабов: Демонов и варваров множества удивились тебе, уловившему [их], Как сияние молнии, со оружьем божественным , Ты изшел, в исступлении, и главы их отсек. (Стихира на «Хвалите». Л. 5) Цитата взята из четвертой песни канона, построенной на библейской песне Пророка Аввакума: Ты вышел на спасение народа Твоего, спасти помазанников Твоих Ты поверг на главы беззаконных смерть Ты ссек в исступлении главы сильных, Сотрясутся в нем. (Аввакум. 3, 12–13). Однако сама констатация библейской цитаты недостаточна. Необходимо задуматься над тем: почему она используется, каков ее узус и назначение? Здесь следует вспомнить эпизод, о котором сообщает Лев Диакон: «Таким образом, за короткое время состоявшее из сорока тысяч варварское войско стало жертвою ромейских копий и было полностью истреблено. К этому новому трофею полководец присоединил еще и другой трофей: он приказал отрубить головы у всех убитых и нести их в походных сумках в лагерь; каждому, кто принесет голову, он обещал денежную награду. Все воины с радостью стали выполнять этот приказ, в особенности отряд армян. Они отрезали головы варваров и укладывали их в сумки... |
| Чтобы сохранить утраченное на время положение в народе, Аввакум, по возвращении в Москву, с большим еще против прежнего одушевлением, стал во главе протеста против патриаршего «нововведения». Он не мог уже встретить сильной оппозиции: бояре равнодушно смотрели как на развитие раскола, так и на успехи его противников, ученики Аввакума – боярыня Федосья Морозова, княгиня Урусова, диакон Феодор «Федька косая собака», как называл его протопоп в своих письмах, и многие другие шли по следам учителя. Им содействовали такие же фанатики попы: Логин, Лазарь, Никита пустосвят и другие. Словом, благодаря проискам сторонников раскола и вышеупомянутым фанатикам, партии были образованы, учение диссидентов крепло, ширилось и вскоре на православной Руси развилась каста, хотя исповедующих нашу общую веру, как это было в начале раскола, но с некоторою разницею в форме исповедания, с иными особенностями в обряде церковного служения. Лишившись своих могущественных покровителей – бояр, старообрядцы вынуждены были сами отстаивать свои убеждения, начали слагаться в одну общину и с тех пор в этой отдельной касте русского народа, отторгнутой религиозным разномыслием от своих соотечественников, начала развиваться самостоятельность их религиозных убеждений. Диссиденты эти всеми средствами и силами стали распространять свои верования в сторонниках книжного исправления или, по их выражению, в среде «никониан». В одно и то же время, учители старообрядчества, как в сочинениях своих, так и в изустных беседах, воодушевляли народ идти на самопроизвольное страдание, мучение, и подкрепляли эти убеждения тем, что подавали сами к этому пример на деле и говорили, что «ныне иссякло на Руси древнее благочестие, и настает, а некоторые даже говорили, что и настало царство антихриста, в лице царя Алексея Михайловича и его «пособника» патриарха Никона ; что нужно бороться с ним – антихристом, яко со врагом Христовым, и «не повиноваться ни в чем ему» и проч. |
| 22 Древ. Вивлиоф. Житие Ф. Ртищева ч. 18, стр. 402. Один иностранец, бывший и России и первые годы царствования Алексея Михайловича, вот что говорит между прочим о нашем Богослужении того времени: «тот священник считается самым лучшим, который может сказать больше молитв не переводя духа».... Чт. Моск. Общ. Истор. и Др. Русск. 1846 г. 1-й. 24 Шушерин говорит, что «преосвященный Митрополит Никон первее повеле в соборной церкви греческое и киевское пение пети, и превелии име прилежание до пения, и на славу прибрав клиросы предивными певчими и гласы преизбранными, пение одушевленное паче органа бездушнаго, и таковаго пения, якоже у митрополита Никона, ни у кого не было». 29 В это время разные погрешности и лжеучения намеренно вносили в книги протопопы Аввакум и Ив. Неронов, попы Лазарь и Никита и диакон Федор Иванов. Находясь в большой доверенности у патриарха и в уважении у двора, они распоряжались печатанием и поправкой книг, как хотели, – тем более что заведовавший тогда типографией кн. Львов был одних с ними мыслей. Г. Соловьев приводит чрезвычайно любопытную жалобу на патриарха Никона , поданную царю Алексею Михайловичу, в которой тогдашнее положение белого духовенства представлено в ужасном виде. Течение дел по разным просьбам к патриарху шло весьма медленно и требовало больших расходов, которые иногда в конец разоряли бедных просителей.... «перехожая становилась иному беззоступному попу рублей по 6, по 7, по 10 и 15, кроме своего харчу; волочились недель по 20 и по 30, а иной бедный человек поживет в Москве недель 10 и больше, да и проест рублей 5, 6 и больше, и уедет без перехожей; многие по два и по три раза для перехожих в Москву приезжали, а без них попадьи и дети их скитаются меж дворов». |
|
