| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АВРААМ БАР ДАШАНДАДАД предыдущая статья Т. 1 , С. 158-159 опубликовано: 2 октября 2007г. АВРААМ БАР ДАШАНДАДАД [сир. сир. несторианский богослов VIII в. Род. в сел. Бет-Саяде. Будучи от рождения калекой (отсюда прозвание - букв. «хромой»), был принесен своей матерью к Бабаю Младшему Нисибинскому в Кефар-Уззел, где тот основал школу церковного пения. Согласно «Истории монахов» Фомы Маргского , Бабай предсказал отроку великое будущее: «Это будет отец отцов и глава учителей; имя и учительство его будут славны на всем Востоке». А. Д. преподавал экзегетику в Башушской школе в Сафсафе. В числе его учеников были буд. несторианские католикосы Тимофей I и Ишо бар Нон , а также Абу Нух аль-Анбари, секретарь мусульм. правителя Мосула Абу Мусы ибн Мусабы. В «Каталоге» Авдишо бар Брихи А. Д. назван автором «Книги увещания», слов о покаянии (вариант прочтения названия: о желании, об алчности), ряда писем, «Книги о царском пути», прений с иудеями, «Толкований на слова монаха Марка». В рукописях дошли отрывки из «Толкований» (Brit. Mus. Add. 17 270) и «Трактат об отшельничестве» (издан). Соч.: Treatise on Eremitism // Mingana A. Woodbrooke Studies. Camb., 1934. Vol. 7: Early Christian Mystics. P. 185-197, 248-255. Лит.: Baumstark. Geschichte. S. 214; Ortiz de Urbina. PS. P. 142. Е. H. Мещерская Рубрики: Ключевые слова: АВДИШО БАР БРИХА 1318), митр. Нисибинский, восточносир. богослов, ученый и писатель, принадлежавший к несторианской Церкви Востока |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МУТАКАЛЛИМЫ предыдущая статья Т. 48 , С. 46-47 опубликовано: 6 апреля МУТАКАЛЛИМЫ [От араб. «калам» - слово], мусульм. богословы-схоласты. Среди ислам. богословов велись споры о том, как следует интерпретировать слово Аллаха, открытое в Коране (Калам Аллах): как несотворенную часть божественной сущности или как то, что было сотворено в процессе говорения, т. е. о несотворенности или сотворенности Корана (см. ст. Мутазилиты ). Обращение к разуму как к высшей инстанции объединяло М. с философами арабо-мусульм. мира, опиравшимися на авторитет Аристотеля (араб. «фалясифа»). Различие между ними состояло в том, что для первых отправной точкой рассуждений были нормативные принципы ислама и проблематика, характерная для мусульм. богословия, а для вторых - нормативные принципы разума и античные модели философствования. М. стремились опровергнуть богословские аргументы христиан, иудеев и представителей др. религий. Они занимались вопросом совмещения божественной справедливости с предопределенностью посмертного наказания грешников. Др. задачей была гармонизация противоречивых фрагментов в Коране и хадисах. Хотя поиск знания (араб. «илм») является религиозной обязанностью всех мусульман, изучение науки калама (араб. «илм аль-калам») считалось предназначением высокообразованных ученых. По мнению имама Мухаммада аш-Шафии (767-820), основателя шафиитского мазхаба, должно быть ограниченное число знающих калам людей, к-рые могли бы защищать чистоту веры. Знаменитый мусульм. ученый Абу Хамид аль- Газали (1058-1111) полагал, что наука калама является не индивидуальной обязанностью отдельных мусульман, а коллективной ответственностью всей общины (араб. «умма»). Ханбалитский суфий Хаваджа Абдулла Ансари (1006-1089) написал специальный трактат «Дамм аль-Калам уа ахлихи» (Справочник по каламу и его представителям [мутакаллимам]), в к-ром критиковал использование калама. По мнению совр. мусульм. ученого Нух Ха Мима Келлера (род. в 1954), критическое отношение мусульм. ученых к каламу было связано с негативным отношением к рационалистической богословской школе мутазилитов, поэтому такие мыслители, как аль-Газали и имам Мухиддин ан-Навави (1233-1277), находили позитивные и негативные стороны калама и предостерегали от схоластических нападок мутазилитов и джахмитов, последователей мусульм. богослова Джахма ибн Сафвана (убит в 745), к-рого ранние ханбалиты считали еретиком ( Keller Nuh Ha. Mim Kalam and Islam // Islamica. L., 2005. N 13. P. 15-27). |
| 38 абуна: – Дие кьезе чийищха мун? абулеб буго дица дуда: бахъиналде инкар гьабила дуца дидаса. 14 Инсухъе нух 1 абуна: – къварилъун нуж. Нужерго Аллагьасде иман лъе, дидеги иман лъе. 2 Дир Инсул минаялъур рукъзал руго. Гьел гьедин абилароан дица. Нужее гьениб унев вуго дун. 3 Гьениб нужее бахъиндал, дун нуж дидаго цадахъ рачине, нужги дида 4 Дун унев вугеб нух лъала нужеда. 5 Фомаца гьикъана гьесда: – Я, Нижеда мун унев вугеб лъалеб гьенибе нух кин нижеда лъалеб? 6 жаваб кьуна: – Дун вуго нух. Дун вуго Дун вуго Дидалъун гурони цониги инсан дир Инсухъе 7 Дун нужеда лъалев вугелъул, дир Эменги лъала нужеда. Жакъа къоялдаса нахъе нужеда гьев лъана ва нужеда гьев вихьана. 8 Филиппица абуна: – Я, Гьев дур Эмен вихьизаве нижеда. Гьебги нижее. 9 абуна: – Гьабгощинаб мехалъ нужеда цадахъ дун лъаларевищха, Филипп, дуда? Дун вихьарав чиясда дир Эменги вихьана. Дур Эмен вихьизавейилан щай дуца абулеб? 10 Мун божулагури дун Инсулъ Эмен дилъ Нужеда дир цониги дунго лъугьун дица. Дир щибаб ишги дилъ вугев дир Инсуца гьабураб буго. 11 Дун Инсулъ Эмен дилъ божа нуж. Гьелда дир божа. 12 абулеб буго дица нужеда: дида божулев чиясда буго дица гьабурабги гьабизе, жеги гьабизе, гьанже дун дирго Инсухъе ине вугелъул. 13 Дица дир рехсон нужеца щиб гьараниги, – Васасдалъун Эмен машгьурлъизе. 14 Дир рехсон нужеца щиб дида гьараниги, гьеб дица Муридазде Илагьияб абула 15 Дун нужее вокьулев ватани, дир амруязда рекъон хьваде. 16 Дица Инсуда гьарила ва гьес нужехъе абадул абадиялъ нужедаса нужер 17 гьеб къабул гьабизе гьеб лъаларелъул, бихьуларелъул. Амма нужеда гьеб лъала, гьеб нужеда бугелъул ва кидаго нужелъ бугелъул. 18 Дица нуж бесдаллъун теларо. Дун нужехъе 19 Цодагьаб мехалдасан дун ина вихьуларелъуве, амма нужеда дун вихьила. Дун вугелъул, нужги 20 Гьеб къоялъ лъала нужеда дун дирго Инсулъ вугевлъи, нуж дилъ ругеллъи, дун нужелъги вугевлъи. 21 Дир амру жиндихъ бугев ва гьеб хьвадарав чи ккола дун вокьулев чи, дун вокьулев чи дир Инсуеги вокьила, диеги вокьила ва гьев чиясе дица дунго загьир гьавила. |
| 18 Яхъя, биреп, 19 ул, Иродиаданы Иродты 20 Ирод, Яхъяны сумдырылыуы 21 Бик улар ла Ул асылып 22 Изге Рух – Улым. – тауыш 23 Уны Йософ улы тип Йософ – Илий улы, 24 Илий – Матфат улы, Матфат – Левий улы, Левий – Мелхий улы, Мелхий – Ианнай улы, Ианнай – Йософ улы, 25 Йософ – Маттафий улы, Маттафий – Амос улы, Амос – Наум улы, Наум – Еслий улы, Еслий – Наггей улы, 26 Наггей – Мааф улы, Мааф – Маттафий улы, Маттафий – Семей улы, Семей – Иосих улы, Иосих – Иодай улы, 27 Йодай – Яхъя улы, Яхъя – Рисай улы, Рисай – Зоровавель улы, Зоровавель – Салафииль улы, Салафииль – Нирий улы, 28 Нирий – Мелхий улы, Мелхий – Аддий улы, Аддий – Косам улы, Косам – Елмодам улы, Елмодам – Ир улы, 29 Ир – Ешуа улы, Ешуа – Елиезер улы, Елиезер – Иорим улы, Иорим – Матфат улы, Матфат – Левий улы, 30 Левий – Симеон улы, Симеон – улы, – Йософ улы, Йософ – Ионам улы, Ионам – Елиаким улы, 31 Елиаким – Мелеай улы, Мелеай – Меннай улы, Меннай – Маттафай улы, Маттафай – Нафан улы, Нафан – Дауыт улы, 32 Дауыт – Иессей улы, Иессей – Овид улы, Овид – Вооз улы, Вооз – Салмон улы, Салмон – Наассон улы, 33 Наассон – Аминадав улы, Аминадав – Админ улы, Админ – Арний улы, Арний – Есром улы, Есром – Фарес улы, Фарес – улы, 34 – улы, – улы, – улы, – Фарра улы, Фарра – Нахор улы, 35 Нахор – Серух улы, Серух – Рагав улы, Рагав – Фалек улы, Фалек – Евер улы, Евер – Сала улы, 36 Сала – Каинан улы, Каинан – Арфаксад улы, Арфаксад – Сим улы, Сим – Нух улы, Нух – Ламех улы, 37 Ламех – Мафусал улы, Мафусал – Енох улы, Енох – Иаред улы, Иаред – Малелеил улы, Малелеил – Каинан улы, 38 Каинан – Енос улы, Енос – Сиф улы, Сиф – улы, – Алланан. |
| В «битве у рва» (627 г.) Халид предпринял дерзкую атаку на мусульманское охранение, когда сторонники Мухаммада ушли на вечернюю молитву. 14 А в 628 году, когда Мухаммад вместе со своими сторонниками хотел совершить малое паломничество в Мекку (умру), именно Халид бин аль-Валид со своей конницей преградил ему дорогу, вынудив основателя ислама изменить маршрут. 15 Что касается принятия ислама этим противником Мухаммада и впоследствии талантливом мусульманским военачальником, то оно произошло накануне окончательной победы ислама, после демонстрации силы мусульман во время «предрешенного малого паломничества» в 629 г. Именно тогда Халид, как талантливый полководец, понял бесперспективность военной победы над Мухаммадом и решил заранее перейти на сторону победителей. 16 Еще большее удивление вызывают исламские аргументы в защиту основателя ислама, когда речь заходит о женитьбе Мухаммада на дочери самого стойкого противника ислама Абу Суфьяна. Якобы после свадьбы Мухаммада на Умм Хабибе, Абу Суфьян «больше не сражался с посланником Аллаха», т.е. можно подумать, что этот противник ислама стал лучше относиться к основателю новой арабской религии. Умм Хабиба Рамла бинт Абу Суфьян была среди тех мусульман, которые в 615 г. бежали в Эфиопию. Там ее супруг – Убайдуллах бин Джахш познал свет истинной веры и стал христианином. 17 После его смерти и накануне возвращения беженцев из изгнания в 628 г. вдову заочно, еще в Эфиопии, сосватали Мухаммаду. Однако никакого намерения умирить самого последовательного и упорного противника ислама этот шаг Мухаммада не носил. По мнению профессора О.Г. Большакова, подобная свадьба носила единственную цель – бросить вызов Абу Суфьяну и досадить ему! Узнав об этом поступке своего врага, Абу Суфьян очень нелестно отозвался о «посланнике Аллаха», дав ему такую характеристику: «Вот необузданный жеребец!». |
| С одной стороны, она не могла появиться раньше крестовых походов, с другой – наиболее ранние рукописи, относящиеся к концу XIV в. [Михайлова, 1965, 1], дают уже сложившийся текст. 18 Подавляющее большинство равиев, упоминаемых в этих сочинениях, отсутствует в иснадах ат-Табари и более ранних историков, однако лишь на этом основании объявить их подложными нельзя: точно так же часть имен в иснадах вполне достоверного сочинения ал-Азди не встречается у других историков, – кроме того, наряду с неизвестными нам именами упоминаются Ибн Исхак и Сайф, ал-Мухаллаб б. Укба и Талха б. Йазид б. Абу Хабиб и Усама б. Зайд ал-Лайси, встречаются и цепочки передатчиков, известные по другим историческим сочинениям, хотя и с некоторыми искажениями и усечениями. Приведем один пример: «Футух Дийар Бакр» ат-Табари [Пс. – Вак. 2, т. 2, с. 97] [Таб., I, с. 1601] Абдаллах б. Аслам, Ибн Хумайд Асим б. Абдаллах Исхак ал-Умави Ибн Исхак Йазид б. Абу Хабиб Йазид б. Абу Хабиб Рашид, «его мавла» Рашид, мавла Ибн б. Абу Аус Амр о. ал-Ас Как мы видим, иснады «Футух» и ат-Табари в трех звеньях совпадают, расхождение верхних звеньев вполне естественно, так как передача шла по разным линиям, а нижняя часть в «Футух» усечена и искажены отношения упомянутых в ней лиц. Большинство проверенных мной иснадов кончаются ал-Вакиди или лицами, близкими к его времени, подтверждая, что исходное сочинение принадлежало именно ему. В некоторых случаях иснады завершаются безымянным «этот передатчик» (ар-рави), который отделен от ал-Вакиди тремя звеньями передачи [Пс. – Вак. 2, т. 2, с. 119, 160], т. е. не менее чем столетием (точнее сказать невозможно – иснады могут быть неполными). |
| Найти какую-то логику или тенденцию в опущении части сведений очень трудно, чаще всего, видимо, компиляторы исходили из нередко упоминаемого соображения, что «если рассказать все это, то рассказ станет слишком длинным». Абу Михнаф еще застал в живых последних сподвижников пророка, и один из них был его учителем, не говоря уж о современниках первой и второй гражданских войн. О второй ему непосредственно рассказывали участники событий. Здесь нет смысла подробнее останавливаться на соотношении текстов Абу Михнафа и ал-Балазури, Абу Михнафа и ат-Табари или ал-Куфи. Прекрасный глубокий анализ всего этого был проделан четверть века назад У.Сезгин, и нам остается только сослаться на это образцовое исследование 2 . Абу Михнаф не был историком с Шиитской тенденциозностью, но исключительное богатство собранного им материала сделало его одним из основных источников для таких шиитских авторов, как Наср б. Музахим ал-Минкари, Абу-л-Фарадж ал-Исфахани и Ибн Абу-л-Хадид 3 . Характерной особенностью сведений о событиях этого периода являются тексты многочисленных посланий и речей, которые ставят перед исследователем трудную задачу оценки соответствия их действительности. Подавляющее большинство речей Али и его посланий, несомненно, является вариациями на темы представлений, сложившихся в шиитской среде не ранее VIII в., хотя в них должны были сохраниться фрагменты подлинных высказываний и текстов, конечно, не в точной передаче, а в переложении. Только одиночные запоминающиеся фразы и обороты речи могли сохраниться в неизменной форме благодаря их выразительности, но такие полюбившиеся словосочетания нередко кочуют из одного текста в другой (это касается речей не только Али, но и других выдающихся исторических деятелей). |
| Иногда мусульмане, пытаясь доказать, что Мухаммед был пророком, ссылаются на то, что он был успешным политиком и полководцем и многих обратил в свою веру. Это совершенно несерьезные аргументы: Александр Македонский и Чингис-хан были куда более великими правителями и полководцами, и оба, кстати, тоже, считали себя особенно связанными с высшими силами. Так неужели же поэтому мы должны признавать их притязания? Неужто сами мусульмане признают Чингис-хана пророком, а «Ясу» – откровением? Итак, показано достаточно всесторонне и подробно, почему христиане не могут признать Мухаммеда истинным пророком Божиим. Серьезных причин для того, чтобы не признавать Мохаммеда пророком, много, и ни одной достаточной для того, чтобы признать таковым. 2 Вообще поэзия – это во многом дело вкуса. И собственно арабские поэты весьма скептически были настроены по отношению к художественным качествам Корана. Известный поэт Башшара ибн Бурд (убит в 783 г.) на многолюдном собрании в Басре, выслушав стихотворения современных ему поэтов, сказал о некоторых из них: «Эти стихи лучше любой суры Корана». А его младший современник поэт Абу ал-Атахия (750–825) не только не признавал несотворенности Корана, но считал, что некоторые из его собственных стихотворений по своим качествам намного выше коранических сур. Ар-Раванди (ум. в 906 г.) утверждал, что у проповедника Актама ибн ас-Сайфи можно найти куда более изящную прозу, чем в Коране. В это же время высокопоставленный чиновник Абу ал-Хусайн ибн Абу ал-Багл пишет книгу об имеющихся в Коране ошибках. Наконец, тогда же известный поэт Абу ал-Ала Маарри позволяет себе сочинить рифмованную параллель к Корану, полностью в манере «святой книги», разделив ее на суры и аяты. |
| Относительно авторства самих диалогов тоже возникали вопросы. Lamoreaux указывает, что лишь в одной рукописи диалоги 35–38 атрибутируются Феодору, во всех же остальных они фигурируют анонимно, и на этом основании считает, что эти диалоги не принадлежат Абу Курре 20 . Однако, на наш взгляд, в этом случае скептицизм не имеет достаточных оснований: стиль аргументации харранского епископа очевиден в этих диалогах и никаких внутренних доказательств исходя из содержания либо формы текста Lamoreaux не приводит. Следует сделать ещё одно замечание. Khoury и Glei включают в собрание противомусульманских сочинений Абу Курры 3-й диалог из PG, хотя он, очевидно, происходит с безбожником, а не мусульманином: первый вопрос который тот задаёт, это просьба доказать, что Бог существует. Конечно, некоторые дальнейшие вопросы могли бы естественно звучать и в устах мусульман, но, тем не менее, собеседник харранского епископа именно атеист, поэтому аргументация Феодора имеет другую специфику и для представления о полемике Абу Курры с исламом это сочинение ничего не даёт. По этой причине мы не включили его перевод в представленную ниже подборку. Феодор Абу Курра в живых диалогах сталкивался с необходимостью приспособить христианскую веру к уровню понимания собеседника. Поэтому он обращается к основному инструментарию формирующегося в его время мусульманского богословия – калама. Его труды, написанные в диалогической форме, следует рассматривать как первую серьезную попытку осмысления ислама , но также и противостояния с ним. Ему был известен Коран в оригинале и он жил среди мусульманского населения. «Эти короткие сочинения дают ощущение настоящей природы тех отношений, которые существовали между мусульманами и христианами в VIII веке» 21 и «несут на себе печать живого опыта, который опирается на непосредственные контакты с мусульманами, на личные беседы» 22 . Абсолютный приоритет в диалогах Абу Курры принадлежит не гипотетическому христианскому читателю, а живому мусульманскому собеседнику, в этом новизна и неоценимый вклад в православное полемическое богословие Харранского епископа. |
| А Мухаммед, каждый день приходя к отшельнику и учась у него, говорил с народом, передавая ему услышанное. Однажды вечером его дядя Абу Талиб говорит ему: я тебя воспитал. Так скажи мне, что ты на самом деле увидел, когда, скрежеща зубами с пеной у рта, упал на Мухаммед ответил: – начало моего пророчества. Отныне, господин, я буду поститься 30 дней и ночей, чтобы стать легким, как ангел. И когда ангел придет, я встречусь с И он каждый день бывал у Бахиры, и монах воспитывал его, чтобы крестить. 54 . Вечером он приходил домой сытым и не ел. И Абу Талиб, его дядя, сказал ему: хочу, чтобы ты мне все о себе рассказал. Ибо я вижу, что ты совсем ничего не ешь, но каждый день ходишь в горы, а вечером возвращаешься разбитым от усталости. Скажи же нам, чем ты Мухаммед говорит ему: ты хочешь, чтобы я обо всем рассказал, сначала собери народ Мекки, и я завтра, придя в горы, скажу тебе все в их Они же не заметили, что он учился и воспитывался у почтенного старца. Да и сам монах не осмеливался сказать кому-либо из арабов, что Мухаммед проводит с ним время, чтобы креститься и научиться от него, и чтобы отразить от арабов грозящую им опасность. Абу Талиб же собрал в Мекке народ и обратился к предводителям арабов: из нас, человек по имени Мухаммед, оказался пророком. Он постился 30 дней. Пойдемте посмотреть не Они же, услышав, что земной человек постился 30 дней и не умер, восславили бога. Это стало известно во всей арабской земле. Они собрались и пришли вместе с Абу Талибом, который сказал им: здесь, ибо он придет Когда Мухаммед пришел, все вышли встретить его. |
|
