| 115 Самые жестокие гонения, которые претерпели египетские христиане, произошли при Максимиане Галерии, кесаре, затем августе Востока, в 303–310 гг. Эти гонения начались при императоре Диоклетиане, но продолжались в восточных провинциях дольше, чем по всей Империи, и отличались особой жестокостью (Болотов В. В. Лекции по истории Древней Церкви. Т. 2. С. 144–152). 116 Имя судьи-правителя Антинои – Ариан – сохранилось в коптской традиции вместе с рассказом о его обращении и даре чудотворения, дарованном ему Богом (Malaty T. Y. Ibid.). 120 Нитрия – первым местом монашеской жизни по традиции считается Нитрийская гора, на которой поселился Аммон (Амун, Аммоний), см. гл. XXII. Позже (ок. 335 г., см.: Meinardus О. Op. cit. Р. 49–50) отшельники стали селиться на юго-западе от горы в местности, которая от большого количества в ней монашеских жилищ стала называться Келлии. Раскопки, проведенные там в середине XX в., обнаружили в районе Келлий несколько «монашеских городов», общей площадью 100 кв. км (Ibid.). В 60 км от Келлий св. Макарием Египетским (см. о нем гл. XXI) был основан Скит, совр. Wadi-Natrun (Нитрийская пустыня), в которой сохранились до сегодняшнего дня четыре монастыря Коптской церкви: Абу Макар, ал-Барамус, Анба Бишой и монастырь «сирийцев» – ас-Суриан. В тексте «ИЕМ» основателем монашеской жизни в Скиту назван св. Макарий Александрийский (см. гл. XXIII), это сообщение противоречит другим источникам. 123 Аммоний – один из четырех братьев-монахов, известных своей благочестивой жизнью и строгостью подвигов, см. ниже прим. 126. 125 Четыре брата-монаха известны по многим древним источникам как – Диоскор, Евсевий, Евфимий и Аммоний. Диоскор был назначен епископом города Гермополя, Евсевий и Евфимий рукоположены во пресвитеров, потом выбор пал на Аммония. Именно Аммоний отрезал себе ухо, говоря, что по закону Моисееву не имеет права быть священнослужителем, и пообещал отрезать себе язык (Болотов В. В. Указ. соч. Т. 4. С. 161–162). 126 В Древней Церкви в большей степени сохранялся закон, данный Богом через Моисея Аарону ( Лев.22:17–21 ), что служащий Богу не должен иметь телесного изъяна, хотя Апостольские правила 77 и 78 определенно заявляют: «...Телесный недостаток... не оскверняет, но душевная скверна». Лишь физический недостаток, мешающий в церковных делах, может воспрепятствовать рукоположению (Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима, епископа Далматинско-Истрийского. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996 (репринт). Т. 1. С. 160–161). |
| Неизмеримо художественнее прелестная сказка «Сон Макара». Вместе с тем идея протеста выступает здесь резче. Бедный якутский крестьянин Макар, напившись пьяным, видит сон, будто он умер и предстал на суд перед Богом, пред Великим Тайоном, как он его называет. «Макар, тот самый Макар, который никогда в жизни не произносил более десяти слов кряду, вдруг ощутил в себе дар слова… Он не робел. Если ему и случалось запнуться, то тотчас же он оправлялся и кричал вдвое громче. А главное — он чувствовал сам, что говорил убедительно» . Макар энергически протестовал против приговора Великого Тайона, который за грехи и за леность решил отдать бедного якута трапезнику в мерины, чтобы тот «возил на нем исправника, пока не заездит». Макар объявил наотрез, что не желает идти к трапезнику в мерины. Решение Тайона неправильно. «Он ему не подчинится и не поведет даже ухом, не двинет ногою. Пусть с ним делают что хотят!.. И пусть не думают, что ему страшно положение мерина: трапезник гоняет мерина, но кормит его овсом, а его гоняли всю жизнь, а овсом никогда не кормили… Да, его гоняли всю жизнь. Гоняли старосты и старшины, заседатели и исправники, требуя подати; гоняли попы, требуя ругу; гоняли нужда и голод; гоняли морозы и жары, дожди и засухи; гоняла промерзшая земля и злая тайга!.. Скотина идет вперед и смотрит в землю, не зная, куда ее гонят… И он также… Пусть же они поищут: когда он испытал от ласку, привет или радость? Где его дети? Когда они умирали, ему было горько и тяжко, а когда вырастали, то уходили от него, чтобы в одиночку биться с тяжелою нуждою. И он состарился один со своей второю старухой и видел, как его оставляют силы и подходит злая, бесприютная старость. |
| В «битве у рва» (627 г.) Халид предпринял дерзкую атаку на мусульманское охранение, когда сторонники Мухаммада ушли на вечернюю молитву. 14 А в 628 году, когда Мухаммад вместе со своими сторонниками хотел совершить малое паломничество в Мекку (умру), именно Халид бин аль-Валид со своей конницей преградил ему дорогу, вынудив основателя ислама изменить маршрут. 15 Что касается принятия ислама этим противником Мухаммада и впоследствии талантливом мусульманским военачальником, то оно произошло накануне окончательной победы ислама, после демонстрации силы мусульман во время «предрешенного малого паломничества» в 629 г. Именно тогда Халид, как талантливый полководец, понял бесперспективность военной победы над Мухаммадом и решил заранее перейти на сторону победителей. 16 Еще большее удивление вызывают исламские аргументы в защиту основателя ислама, когда речь заходит о женитьбе Мухаммада на дочери самого стойкого противника ислама Абу Суфьяна. Якобы после свадьбы Мухаммада на Умм Хабибе, Абу Суфьян «больше не сражался с посланником Аллаха», т.е. можно подумать, что этот противник ислама стал лучше относиться к основателю новой арабской религии. Умм Хабиба Рамла бинт Абу Суфьян была среди тех мусульман, которые в 615 г. бежали в Эфиопию. Там ее супруг – Убайдуллах бин Джахш познал свет истинной веры и стал христианином. 17 После его смерти и накануне возвращения беженцев из изгнания в 628 г. вдову заочно, еще в Эфиопии, сосватали Мухаммаду. Однако никакого намерения умирить самого последовательного и упорного противника ислама этот шаг Мухаммада не носил. По мнению профессора О.Г. Большакова, подобная свадьба носила единственную цель – бросить вызов Абу Суфьяну и досадить ему! Узнав об этом поступке своего врага, Абу Суфьян очень нелестно отозвался о «посланнике Аллаха», дав ему такую характеристику: «Вот необузданный жеребец!». |
| С одной стороны, она не могла появиться раньше крестовых походов, с другой – наиболее ранние рукописи, относящиеся к концу XIV в. [Михайлова, 1965, 1], дают уже сложившийся текст. 18 Подавляющее большинство равиев, упоминаемых в этих сочинениях, отсутствует в иснадах ат-Табари и более ранних историков, однако лишь на этом основании объявить их подложными нельзя: точно так же часть имен в иснадах вполне достоверного сочинения ал-Азди не встречается у других историков, – кроме того, наряду с неизвестными нам именами упоминаются Ибн Исхак и Сайф, ал-Мухаллаб б. Укба и Талха б. Йазид б. Абу Хабиб и Усама б. Зайд ал-Лайси, встречаются и цепочки передатчиков, известные по другим историческим сочинениям, хотя и с некоторыми искажениями и усечениями. Приведем один пример: «Футух Дийар Бакр» ат-Табари [Пс. – Вак. 2, т. 2, с. 97] [Таб., I, с. 1601] Абдаллах б. Аслам, Ибн Хумайд Асим б. Абдаллах Исхак ал-Умави Ибн Исхак Йазид б. Абу Хабиб Йазид б. Абу Хабиб Рашид, «его мавла» Рашид, мавла Ибн б. Абу Аус Амр о. ал-Ас Как мы видим, иснады «Футух» и ат-Табари в трех звеньях совпадают, расхождение верхних звеньев вполне естественно, так как передача шла по разным линиям, а нижняя часть в «Футух» усечена и искажены отношения упомянутых в ней лиц. Большинство проверенных мной иснадов кончаются ал-Вакиди или лицами, близкими к его времени, подтверждая, что исходное сочинение принадлежало именно ему. В некоторых случаях иснады завершаются безымянным «этот передатчик» (ар-рави), который отделен от ал-Вакиди тремя звеньями передачи [Пс. – Вак. 2, т. 2, с. 119, 160], т. е. не менее чем столетием (точнее сказать невозможно – иснады могут быть неполными). |
| Найти какую-то логику или тенденцию в опущении части сведений очень трудно, чаще всего, видимо, компиляторы исходили из нередко упоминаемого соображения, что «если рассказать все это, то рассказ станет слишком длинным». Абу Михнаф еще застал в живых последних сподвижников пророка, и один из них был его учителем, не говоря уж о современниках первой и второй гражданских войн. О второй ему непосредственно рассказывали участники событий. Здесь нет смысла подробнее останавливаться на соотношении текстов Абу Михнафа и ал-Балазури, Абу Михнафа и ат-Табари или ал-Куфи. Прекрасный глубокий анализ всего этого был проделан четверть века назад У.Сезгин, и нам остается только сослаться на это образцовое исследование 2 . Абу Михнаф не был историком с Шиитской тенденциозностью, но исключительное богатство собранного им материала сделало его одним из основных источников для таких шиитских авторов, как Наср б. Музахим ал-Минкари, Абу-л-Фарадж ал-Исфахани и Ибн Абу-л-Хадид 3 . Характерной особенностью сведений о событиях этого периода являются тексты многочисленных посланий и речей, которые ставят перед исследователем трудную задачу оценки соответствия их действительности. Подавляющее большинство речей Али и его посланий, несомненно, является вариациями на темы представлений, сложившихся в шиитской среде не ранее VIII в., хотя в них должны были сохраниться фрагменты подлинных высказываний и текстов, конечно, не в точной передаче, а в переложении. Только одиночные запоминающиеся фразы и обороты речи могли сохраниться в неизменной форме благодаря их выразительности, но такие полюбившиеся словосочетания нередко кочуют из одного текста в другой (это касается речей не только Али, но и других выдающихся исторических деятелей). |
| Лучшим примером может служить «Случай из жизни Макара», рассказ М. Горького, напечатанный XXXIX Сборнике «Знания». «Макар решил застрелиться. Здоровый парень, самоучка, он представлял собою тип мечтателя, идеалиста – из народа. Увлекшись чересчур чтением, он постепенно отодвигался от живой действительности. Увлечение сопровождается обычно агитаторством. То же было и у Макара. Сначала его понимали, сочувствовали ему, но потом перестали. Пошел он к интеллигентам – те отнеслись к нему свысока. Он почувствовал себя одиноким; прежние высокие мысли теперь казались ему тяжелыми. Не везло ему, кстати, и в любви. Две хорошенькие барышни, жившие вместе с ним в одном магазине, только подсмеивались над ним. Когда он признался приказчице Насте о своем намерении убить себя, она ему ответила: « – Вы лучше почистите мне высокие ботинки: завтра Стрельцкий играет Гамлета, я иду смотреть, – почистите? …….. – Честное слово, я сегодня застрелюсь... Так что чистить башмаки ваши перед самой смертью – неловко как-то, не подходит... – Фу, какой вы скучный! – был Настин ответ». Макар купил себе револьвер, и ночью отправился за город. Дорогой он встретился с ночным сторожем татарином, не знавшим, куда девать иззябшего котенка (дело было в декабре). Макар посоветовал ему положить его за пазуху и отправился далее. Придя на назначенное место, Макар вынул револьвер и выстрелил. Получилась осечка. Выстрелил в другой раз и упал, но рана была не смертельна. Его поднял татарин, и с полицейским отвез в больницу. Здесь все его раздражало и вновь тянуло к смерти; позволявшие себе балагурить над ним доктора, усталые сиделки, хмурые товарищи по палате и особенно четверо больных – циников. |
| Иногда мусульмане, пытаясь доказать, что Мухаммед был пророком, ссылаются на то, что он был успешным политиком и полководцем и многих обратил в свою веру. Это совершенно несерьезные аргументы: Александр Македонский и Чингис-хан были куда более великими правителями и полководцами, и оба, кстати, тоже, считали себя особенно связанными с высшими силами. Так неужели же поэтому мы должны признавать их притязания? Неужто сами мусульмане признают Чингис-хана пророком, а «Ясу» – откровением? Итак, показано достаточно всесторонне и подробно, почему христиане не могут признать Мухаммеда истинным пророком Божиим. Серьезных причин для того, чтобы не признавать Мохаммеда пророком, много, и ни одной достаточной для того, чтобы признать таковым. 2 Вообще поэзия – это во многом дело вкуса. И собственно арабские поэты весьма скептически были настроены по отношению к художественным качествам Корана. Известный поэт Башшара ибн Бурд (убит в 783 г.) на многолюдном собрании в Басре, выслушав стихотворения современных ему поэтов, сказал о некоторых из них: «Эти стихи лучше любой суры Корана». А его младший современник поэт Абу ал-Атахия (750–825) не только не признавал несотворенности Корана, но считал, что некоторые из его собственных стихотворений по своим качествам намного выше коранических сур. Ар-Раванди (ум. в 906 г.) утверждал, что у проповедника Актама ибн ас-Сайфи можно найти куда более изящную прозу, чем в Коране. В это же время высокопоставленный чиновник Абу ал-Хусайн ибн Абу ал-Багл пишет книгу об имеющихся в Коране ошибках. Наконец, тогда же известный поэт Абу ал-Ала Маарри позволяет себе сочинить рифмованную параллель к Корану, полностью в манере «святой книги», разделив ее на суры и аяты. |
| Относительно авторства самих диалогов тоже возникали вопросы. Lamoreaux указывает, что лишь в одной рукописи диалоги 35–38 атрибутируются Феодору, во всех же остальных они фигурируют анонимно, и на этом основании считает, что эти диалоги не принадлежат Абу Курре 20 . Однако, на наш взгляд, в этом случае скептицизм не имеет достаточных оснований: стиль аргументации харранского епископа очевиден в этих диалогах и никаких внутренних доказательств исходя из содержания либо формы текста Lamoreaux не приводит. Следует сделать ещё одно замечание. Khoury и Glei включают в собрание противомусульманских сочинений Абу Курры 3-й диалог из PG, хотя он, очевидно, происходит с безбожником, а не мусульманином: первый вопрос который тот задаёт, это просьба доказать, что Бог существует. Конечно, некоторые дальнейшие вопросы могли бы естественно звучать и в устах мусульман, но, тем не менее, собеседник харранского епископа именно атеист, поэтому аргументация Феодора имеет другую специфику и для представления о полемике Абу Курры с исламом это сочинение ничего не даёт. По этой причине мы не включили его перевод в представленную ниже подборку. Феодор Абу Курра в живых диалогах сталкивался с необходимостью приспособить христианскую веру к уровню понимания собеседника. Поэтому он обращается к основному инструментарию формирующегося в его время мусульманского богословия – калама. Его труды, написанные в диалогической форме, следует рассматривать как первую серьезную попытку осмысления ислама , но также и противостояния с ним. Ему был известен Коран в оригинале и он жил среди мусульманского населения. «Эти короткие сочинения дают ощущение настоящей природы тех отношений, которые существовали между мусульманами и христианами в VIII веке» 21 и «несут на себе печать живого опыта, который опирается на непосредственные контакты с мусульманами, на личные беседы» 22 . Абсолютный приоритет в диалогах Абу Курры принадлежит не гипотетическому христианскому читателю, а живому мусульманскому собеседнику, в этом новизна и неоценимый вклад в православное полемическое богословие Харранского епископа. |
| А Мухаммед, каждый день приходя к отшельнику и учась у него, говорил с народом, передавая ему услышанное. Однажды вечером его дядя Абу Талиб говорит ему: я тебя воспитал. Так скажи мне, что ты на самом деле увидел, когда, скрежеща зубами с пеной у рта, упал на Мухаммед ответил: – начало моего пророчества. Отныне, господин, я буду поститься 30 дней и ночей, чтобы стать легким, как ангел. И когда ангел придет, я встречусь с И он каждый день бывал у Бахиры, и монах воспитывал его, чтобы крестить. 54 . Вечером он приходил домой сытым и не ел. И Абу Талиб, его дядя, сказал ему: хочу, чтобы ты мне все о себе рассказал. Ибо я вижу, что ты совсем ничего не ешь, но каждый день ходишь в горы, а вечером возвращаешься разбитым от усталости. Скажи же нам, чем ты Мухаммед говорит ему: ты хочешь, чтобы я обо всем рассказал, сначала собери народ Мекки, и я завтра, придя в горы, скажу тебе все в их Они же не заметили, что он учился и воспитывался у почтенного старца. Да и сам монах не осмеливался сказать кому-либо из арабов, что Мухаммед проводит с ним время, чтобы креститься и научиться от него, и чтобы отразить от арабов грозящую им опасность. Абу Талиб же собрал в Мекке народ и обратился к предводителям арабов: из нас, человек по имени Мухаммед, оказался пророком. Он постился 30 дней. Пойдемте посмотреть не Они же, услышав, что земной человек постился 30 дней и не умер, восславили бога. Это стало известно во всей арабской земле. Они собрались и пришли вместе с Абу Талибом, который сказал им: здесь, ибо он придет Когда Мухаммед пришел, все вышли встретить его. |
| Море и Центр отдыха для родителей детей с инвалидностью «Солнышко в ладошках» (совместный проект службы помощи «Милосердие» и Марфо-Мариинской обители) будут ждать Людмилу и Елену и их сыновей. И не только их – другие семьи из числа тех, кто водит своих детей в детский сад при обители, тоже ждут летнего отдыха. Юлия и Макар: когда мальчик увидел волны, он впервые в жизни ахнул Юлия и Макар Когда у Юлии Медянкиной в 2010 году родился сын Макар, ей было всего 21. И когда ей сказали, что у ребенка – ДЦП, она не до конца понимала, что это значит. – Наша жизнь после рождения Макара была похожа на затишье перед бурей, – говорит Юлия. – Вроде бы знаешь, что все будет не так, как у обычных детей, но вот насколько – не понимаешь. Да я даже представить себе не могла, что со мной, с нашей семьей такое может произойти. Юлия и Макар Юлия не могла представить, что будет так много реабилитаций и занятий, что придется расстаться с мечтой стать филологом, что жизнь семьи теперь будет строиться вокруг Макара. Мальчику, которому исполнилось уже 8 лет, никаких прогнозов врачи не дают. Он не может долго держать голову, не сидит и не ходит сам – только с поддержкой. Но учится говорить, думает, выражает себя – и это очень радует родителей. Он тоже ходит в Елизаветинский детский сад для детей с ДЦП. Ни в какой другой детский сад таких тяжелых детей просто не берут. – В прошлом году мы с Макаром впервые съездили на море, на подворье обители, – говорит Юлия. – До этого я не могла себе даже представить, что это возможно, реально и осуществимо, что какое-то море для нас вообще есть. Отдохнули просто замечательно! Я познакомилась со множеством новых людей, с мамами таких же детей, как Макар, узнала много новой информации. А какие экскурсии у нас были! Как дружно мы все жили – и родители, и педагоги, и волонтеры! Сильные эмоции от встречи с морем дают детям с ДЦП новый толчок для развития А Макар на море впервые ахнул – когда увидел синие волны под солнцем. Сильные эмоции от встречи с неизвестным и прекрасным дали мальчику новый толчок для развития. |
|
